Развитие территории Сколково как фактор, влияющий на успех стартапов - Ренат Батыров - A-Team - 2020-02-05
05.02.2020
Развитие территории Сколково как фактор, влияющий на успех стартапов - Ренат Батыров - A-Team - 2020-02-05
Скачать
А.Голубев
―
20 часов и 4 минуты в российской столице, в эфире радио «Эхо Москвы» программа «A-Team», ее сегодня ведут двое Алексеев: Гусаров и Голубев, здравствуйте. А в гостях у нас сегодня Ренат Батыров, генеральный директор Технопарка «Сколково». У нас сегодня тема эфира заявлена – «Развитие территории «Сколково» как фактор, влияющий на успех стартапов». Интересненько. В общем, будем говорить про «Сколково», которому недавно исполнилось 10 лет.
Р.Батыров
―
Исполняется.
А.Голубев
―
Да, в этом году исполняется 10 лет. Алексей Гусаров, острые вопросы от тебя.
А.Гусаров
―
Ренат, «Сколково» как выглядело Потемкинской деревней со стороны для остальной России, по крайней мере, лично для меня, так до сих пор и выглядит.
Р.Батыров
―
Вы когда там были в последний раз?
А.Гусаров
―
А я ни разу не был.
Р.Батыров
―
«Не слышал, но осуждаю». Вот вы у нас были?
А.Голубев
―
Был.
Р.Батыров
―
И как, потемкинская деревня?
А.Голубев
―
Здания, которые там стоят, действительно из стекла и бетона. То есть, они не картонные… Они не фанера. Там еще масштабная стройка идет. Поэтому не знаю. Как вы оцениваете, за 10 лет сделали то, что планировалось сделать? Или как-то…
Р.Батыров
―
Сделано. И сделано даже гораздо больше. Те, кто планировал «Сколково» и задавал для нас ключевые показатели эффективности 10 лет назад, сегодня, думаю, удивлены, потому что мы переплюнули все ожидания, которые были по отношению к нам.
А.Гусаров
―
Давайте сразу. Вот по словам главы фонда «Сколково» Виктора Вексельберга, в 13-м году, когда Алексей Улюкаев, тогда еще министр действующий, представлял проект по развитию «Сколково». Он говорил, что должны были до 20-го года привлечь частные инвестиции в размере конкретной цифры – 367 млрд. Сколько за 10 лет удалось привлечь?
Р.Батыров
―
Я не знаю. Персонально за это я не отвечаю, но близко к этой сумме, думаю, мы привлекли. Потому что 2/3 инвестиций в инфраструктуру – это частные инвестиции. Я думаю, что около этой цифры.
А.Гусаров
―
Как в целом сейчас финансируется «Сколково»?
Р.Батыров
―
В «Сколково» финансируется по-прежнему частично из федерального бюджета, из целевой субсидии Минфина. Во многом «Сколково» зарабатывает деньги самостоятельно, в том числе – технопарк, руководимое мной подразделение, мы 90% своей потребности в деньгах закрываем самостоятельно за счет выручки, и не только от аренды. Аренда у нас вся схлопывается на эксплуатацию, коммуналку, входящую аренду от собственного здания. Еще 600 млн рублей примерно мы зарабатываем на сервисах для резидентов и не только для резидентов, для корпораций, для третьих лиц на консалтинге, на мероприятиях, которые НРЗБ смену площадку.При этом для нас мероприятия – это не цель, а средства. Потому что технопарк «Сколково», который принимает 600 мероприятий в год и 300 000 человек его посещают… Мы хотим стать, мы стали уже площадкой для профессиональных контактов. Чтобы наши резиденты могли там себе найти инвестора, заказчика, технологического партнера а, может быть, даже сотрудника.
А.Гусаров
―
То есть, вы выполняете функцию соцсети фактически. Скажите, что за 10 лет технопарк «Сколково» не вышел даже в ноль, на самоокупаемость?
Р.Батыров
―
Технопарк построен был три года назад.
А.Гусаров
―
Хорошо, сам фонд «Сколково», в целом «Сколково». И до сих пор финансируется из бюджета. И дальше будет тянуть деньги налогоплательщиков.
Р.Батыров
―
Я думаю, что осталось тянуть деньги налогоплательщиков недолго.
А.Гусаров
―
Сколько?
Р.Батыров
―
Думаю, что несколько лет. 3-5-7, трудно сказать. Отдельные подразделения уже сегодня самоокупаемые или очень к этому близки. Вот раньше технопарк стоил много денег бюджету, а сегодня это в 10 раз меньше, чем та цифра, когда я пришел. Кроме того, мы несем и социальную нагрузку. Мы много чего делаем для развития экосистемы, это само по себе денег не приносит, это приносит их в качестве налогов. Например, сумма платежей налоговых только нашими резидентами, то есть, компаниями, зарегистрированными в «Сколково», только в бюджет Москвы составляет, если я не ошибаюсь, около 3 млрд рублей. Это тоже эффект от нашей деятельности. 1,5 трлн… 100 млрд рублей – это выручка наших резидентов в прошлом году. То есть, кто-то купил это за деньги. Это наш вклад в экономику страну. Вклад наших резидентов.
А.Гусаров
―
100 млрд рублей – это выручка всех ваших 2000 стартапов?
Р.Батыров
―
Это стартапы, из них не все имеют выручку. И эта выручка наших стартапов растет на десятки процентов в год.
А.Гусаров
―
Объясните тогда… Смотрите, за 10 лет, когда компания какая-то приходит к вам в качестве стартапа, вот вы ей предоставляете какие условия?
Р.Батыров
―
Она имеет право на налоговые льготы. Можем ими воспользоваться, может не воспользоваться.
А.Гусаров
―
Это насколько серьезная скидка?
Р.Батыров
―
Все ставки налогов для компании равны нулю. ЕСН в районе 14%. Это важный фактор для многих компаний, стать участником проекта «Сколково». И эта льгота действует 10 лет или до достижения 1 млрд выручки и 300 млн рублей по прибыли.
А.Гусаров
―
То есть, те компании, которые заплатили, как вы говорите, 3 млрд рублей налогами, они превзошли тот порог, после которого они уже должны платить налоги? Или как? Если они освобождены от налогов.
Р.Батыров
―
НДФЛ кто платит?
А.Гусаров
―
Значит, есть все-таки налог?
Р.Батыров
―
Конечно. Это налог на доходы физических лиц, это не налог на компанию.
А.Гусаров
―
То есть, работодатель платит за сотрудников?
Р.Батыров
―
Да, но самое главное, к чему получают доступ наши компании-участники вне зависимости от того, во Владивостоке они находятся, в Калининграде или «Сколково»… Для тех, кто в «Сколково», эта работа гораздо лучше. Они получают доступ к нашей экспертизе, к нашим записным книжкам. Мы физически помогаем им находить себе инвесторов или заказчиков, получать арбитраж, находить себе партнеров. Например, в технопарке «Сколково» сплошь и рядом случаются ситуации, когда один стартап находит себе партнера в кофейне, рядом с другим стартапом. Или один говорит: «Ребята, у меня есть технология». Второй говорит: «У меня есть батарейка, чтобы аккумулировать энергию». А третий говорит: «А у меня есть 3D-принтер, чтобы это все напечатать». Так, на ровном месте получается четвертый проект из трех компаний, который никогда в жизни бы не случился, если бы они не встретились в технопарке «Сколково».И надо сказать, что выручка наших резидентов, компаний, которые доверились и переехали к нам на территорию инновационного центра, она существенно выше, чем выручка тех компаний, которые находятся в других регионах страны. Благодаря той совокупности возможностей, благодаря совокупности сервиса, который мы развернули… Для всех это разные причины. Кто-то быстрее получает инвестиции, кто-то быстрее и лучше получает патенты, защищает интеллектуальную собственность. Кто-то быстрее и лучше находит сотрудников. Кто-то быстрее находит клиентов, в том числе – благодаря тому, что мы ему в этом помогаем.
А.Гусаров
―
Но при этом компании, которые переносят к вам свое производство, своих сотрудников, головной офис, они платят за аренду как везде, и ставки у вас…
Р.Батыров
―
Вполне себе рыночные.
А.Гусаров
―
Наверняка дороже, чем где-нибудь в Самаре… То есть, их затраты резко вырастают, просто операционно. Какой смысл им приезжать к вам и не искать контакта где-нибудь у себя? А если стартап жестко в бюджетных рамках ограничен, и человек не может взять и приехать из одного города в другой, просто по финансовым даже причинам, хотя бы потому, что Москва существенно дороже, а «Сколково» в разы дороже, я так понимаю…
Р.Батыров
―
В Кремниевой долине все еще дороже. И жилье, и офисы, и много чего еще. Но почему-то туда очередь со всего мира ломится. Может быть, потому что они там быстрее привлекают деньги, быстрее выходят на рынок и быстрее завоевывают мировое технологическое превосходство?
А.Гусаров
―
Сколько у вас компаний завоевали мировое господство?
Р.Батыров
―
Я закончу мысль. У нас пока еще не так. Но в целом та премия, которую они получают – в выручке, в привлечении инвестиций, в привлекательности для сотрудников, она существенно выше, чем те расходы дополнительные, которые они несут по сравнению с расходами в Самаре или Владивостоке. И это причина, по которой у нас сегодня нет свободных мест, лабораторий, апартаментов, при том, что их сотни… И 7000 человек каждый день приезжают к нам на работу, а с недавних пор еще на МЦД, на электричках.
А.Гусаров
―
Допустим, это хороший арендный бизнес, тем более в плане жилья. Я понимаю, на чем вы можете зарабатывать как фонд, я не очень понимаю, в чем смысл людям, у которых действительно есть классный стартап…
Р.Батыров
―
Я сказал, мы на аренде зарабатываем немного. Большую часть денег мы зарабатываем на сервисах, на мероприятиях, на консалтинге, продаже своей экспертизы. Вот что является для нас самым основным источником.
А.Гусаров
―
Вы продаете своим нерезидентам?
Р.Батыров
―
И не только, и третьим лицам. Корпорациям, например. По заказу корпораций подбираем стартапы в соответствии с их техническим заданием. И делаем это за деньги. И спрос на это колоссальный. Мы не успеваем работать.
А.Гусаров
―
Расскажите о каких-нибудь крупных клиентах.
Р.Батыров
―
Росатом. Астрозенека. Галс-Девелопмент. И еще около 20 компаний, для которых мы за последние полтора-два года бум, всплеск интереса к этой теме, у нас появился примерно в это время. Еще около 20 компаний заплатили нам ощутимые деньги за то, что мы подобрали из числа своих резидентов или из числа знакомых нам стартапов... Не все стартапы в стране являются участниками «Сколково», но мы имеем доступ ко многим благодаря активности, которую мы развернули. Благодаря нашим НРЗБ. Мы подобрали эти стартапы, показали их корпорациям. Допустим, из 1000 стартапов корпорация… Подобрали 200, из 200 корпорация выбрала 10, заключила с ними соглашение либо на пилотный проект, либо на привлечение инвестиций. Либо на покупку стартапа целиком через корпоративно-венчурный фонд.
А.Гусаров
―
В качестве примера, чтобы все это было на конкретных вопросах. Вот скажем, Росатом, какой он купил стартап?
Р.Батыров
―
Я точно не знаю. Я знаю, что стартапов было 10, они вышли в финал, и с 10 или около того были заключены соглашения.
А.Гусаров
―
Потому что у Росатома, вот уж у кого нет… У них есть огромнейшие научные центры, которые тоже работают и создают новые технологии. И как можно создать ядерный стартап…
Р.Батыров
―
А не обязательно ядерный, Росатом занимается не только ядерными технологиями. Их сфера интересов гораздо шире.
А.Гусаров
―
То есть, это были бункеры?
Р.Батыров
―
Это могли быть новые материалы…
А.Голубев
―
Я хотел задать какой вопрос, вот что меня коробит. Что если бы какой-нибудь Марк Цукерберг сегодня бы начинал свой бизнес в «Сколково», то у него бы ничего не получилось, потому что он начинал в гараже, на коленке, и таких ресурсов, чтобы работать в «Сколково», у него просто не было. Сегодня нашему местному Марку Цукербергу, он просто не потянет.
Р.Батыров
―
Марк Цукерберг начинал в Гарварде, начнем с этого. Начинал с ребятами, у которых были деньги, два брата. Не помню их фамилию. Так что это был не совсем гараж. Но если бы он начинал сегодня в «Сколково», наверное, он стартовал бы еще быстрее. Вы, может быть, знаете, что компания Facebook в первые годы очень медленно росла, только потом взлетела. Ну и потом мы же про технологические стартапы, не только про социальные сети. Стартапы, в которых есть новые материалы, медицина, сельское хозяйство…
А.Гусаров
―
К слову о соцсетях. Когда в России заблокировали LinkedIn, деловая соцсеть, с помощью которой находят деловые контакты, вам стало проще работать? Ведь вы в какой-то степени выполняете, если я правильно понял, ее функции. Вы помогаете одним деловым людям находить других деловых людей. Что они могли бы делать…
Р.Батыров
―
Как-то я не связывал наш успех с этим. Люди находят друг друга благодаря Facebook, благодаря оффлайн-мероприятиям.
А.Гусаров
―
За 10 лет кто взлетел? Где та яркая ракета, которая была собрана в «Сколково», взлетела и озарила своим светом всю Россию? Ведь для этого задумывалось «Сколково», если я правильно понял тогда президента Дмитрия Медведева, что это будет наукоград. Наукоград, от которого отдачу увидит вся страна, который совершит технологический рывок и за этим рывком даст импульс для всей страны. А вот 10 лет прошло, где этот импульс?
Р.Батыров
―
Я как гражданин страны, не как сотрудник технопарка «Сколково» применяю в своей работе не меньше 10 технологий, придуманных в «Сколково».
А.Гусаров
―
Расскажите. Замечательно.
Р.Батыров
―
Например, есть компания такая, она родом из Новосибирска, но у нее есть офис у нас в технопарке. Она производит приборы, которые очищают воздух дома. у меня дома такой прибор стоит. Я даже когда купил, не знал, что это резидент «Сколково», потом я об этом узнал. Или, например, моя жена применяет патчи… Косметологические для глаз, которые сделаны резидентом «Сколково». Или, например, компания придумала мультикубик так называемый. Это «Сколково», его сегодня продают в ресторе, мои сыновья смотрят мультики на этом мильтикубике.Даже если вы клиент Сбербанка, все ваши транзакции проходят через систему безопасности данных, нашей компании, одного из мировых лидеров в области информационной безопасности. К вопросу о компаниях, которые взлетели и озарили. Или компания «Гипотера», которая от гепатита D, первая и единственная в мире, эта компания для вас, может, не очень, а для человека, который вылечился от гепатита – самая лучшая компания в мире, потому что она его спасла.
А.Голубев
―
А вот были новости, что сотрудники «Сколково» разрабатывали некие анализы, которые позволяли определить, будет у человека инсульт или инфаркт. Помните?
А.Гусаров
―
Компания DRD – тоже наш резидент. Ребята, которые учились за границей, вернулись и делают стартап, НРЗБ этой компании, мы с ним в одной музыкальной группе играем и поем. И они действительно сделали средство, которое позволяет предсказать наступление инсульта по капле крови. Уникальная технология, уже создано, они проходят новый этап клинических испытаний, у них уже есть выручка. Их лаборатория находится у нас в технопарке, приезжайте, можете сдать тест на вероятность наступления инсульта.
А.Голубев
―
Наш зритель с ником АленаЕлена спросила, купили ли что-нибудь у сколковских резидентов иностранцы? Я знаю, что как будто бы купили летающие мотоциклы для полиции Дубая, вот я про что знаю, что летающие мотоциклы, которые летают на высоте 5 метров, купила дубайская полиция. А что-нибудь еще?
Р.Батыров
―
Да. Более 20%, могу ошибаться, но точно не меньше 12% нашей компании, речь идет более чем о сотне компаний, имеют доход за рубежом. В Штатах, Корее, Европе, в Латинской Америке и Африке.
А.Голубев
―
А почему у нас нет в Москве летающих мотоциклов из «Сколково»?
Р.Батыров
―
Хороший вопрос, на мой взгляд, у нас в Москве в целом с полетами не очень. У нас аэропорты, город федерльного значения…
А.Гусаров
―
Там же всего 5 метров.
Р.Батыров
―
Какая-то регуляторика на эту тему есть… Было бы неплохо, я с вами согласен. 790 млн рублей – международная выручка за полгода прошлого. Всего за год больше миллиарда.
А.Голубев
―
Ренат, я бы хотел социальную тему добить. Насколько я понимаю, руководство «Сколково» формирует планомерно социальную среду в этом маленьком городе, куда попадают только очень богатые и очень образованные, умные люди. Например, какому-нибудь трудяге из НИИ там нечего ловить, потому что аренда апартаментов дорогущая, аренда офисов дорогущая…
А.Гусаров
―
А давайте в цифрах, сколько стоит жить?
Р.Батыров
―
Примерно 1200-1400 рублей за квадратный метр стоит аренда, минимальные юниты начинаются от 17 метров. Наверное, от 30 000 рублей для одинокого молодого человека или девушки.
А.Голубев
―
Надо быть обязательно резидентом?
Р.Батыров
―
Не обязательно, можно арендовать, не будучи резидентом. Можно быть студентом.
А.Гусаров
―
Если ты с семьей, то расходы увеличиваются. Вы перед началом программы говорили, что детский сад для ребенка 100 000 в месяц.
Р.Батыров
―
40 000 рублей в месяц для резидентов и 120 000 для внешних пользователей. Но внешним есть ограничения, они составляют не больше 30% от общего количества. Это для того сделано, чтобы мы не превратились в мажорный детский сад или гимназию.
А.Гусаров
―
Приехал развивать стартап с двумя детьми, то только за детский сад 80 000…
Р.Батыров
―
У вас какое-то противоречие вопросов. С одной стороны – делай бизнес, отбивай бабки. В смысле, деньги государственные. С другой стороны – сделать подешевле для резидентов. И мы с этим противоречием живем.
А.Гусаров
―
Просто Алексей почему говорит. Просто богатые и успешные и так пробьются, чего им помогать. У них есть деньги, знания, какой смысл в инкубаторе? Если мы тратим бюджетные средства на инкубатор, наверное, надо помогать тем, кто умный, перспективный, но у кого нет средств временно.
Р.Батыров
―
Дети-победители олимпиад могут учиться у нас бесплатно. Это так к вопросу о том, как мы помогаем. Мы при этом берем у богатых, чтобы тратить на бедных. Можем ли мы сделать обучение в гимназии еще дешевле? Не знаю, сложный вопрос. Но мы при этом создаем все возможности, чтобы сотрудник или основатель стартапа зарабатывал как можно больше денег. И выручка наших стартапов в два раза выше, чем у компаний, которые теми же экспертами отобраны, по тем же самым правилам, но расположены не у нас. И если люди зарабатывают благодаря нам больше денег, то они имеют и возможность больше тратить. Чашка кофе у нас в кофейне так и стоит 100 рублей. А комплексный обед – 240-250 в столовой. Так что не совсем уж мы для одних богатых.
А.Голубев
―
Я там ел, да, это не так дорого. Я не понимаю, почему это самый популярный вопрос в нашем чате…
Р.Батыров
―
Битком забито, 100 000 метров в технопарке, нет ни одного свободного места даже в офисе, в коворкинге…
А.Голубев
―
Чтобы успеть задать этот очень важный вопрос, потому что он волнует многих наших зрителей. Знакомы ли вы с Алексом Лесли, который работал в «Сколкове» и работает ли он там до сих пор?
Р.Батыров
―
Не знаком. Он у нас не работал и не работал. Он имел какое-то отношение, являлся сотрудников одной из двух тысяч компаний-стартапов… В нашей компании в стартапах работает более 30000 человек. Один из них был когда-то Алекс Лесли.
А.Голубев
―
Сейчас уже… Вы там его не встречаете?
Р.Батыров
―
По-моему, нет. Я там его ни разу не встречал в жизни.
А.Голубев
―
Понятно. Мы сейчас, друзья, сделаем небольшой перерыв на новости. Я напомню, что вы слушаете программу «A-Team», у нас в гостях сегодня Ренат Батыров, генеральный директор технопарка «Сколково», говорим про развитие территории «Сколково», как фактора, влияющего на успех стартапов. Программу ведут Алексей Гусаров и Алексей Голубев. После новостей продолжим.НОВОСТИ
А.Голубев
―
20 часов и 33 минуты в российской столице, в эфире радиостанции «Эхо Москвы» программа «A-Team», ее ведут два Алексея: Гусаров и Голубев, здравствуйте еще раз. А вгостях у нас сегодня Ренат Батыров, генеральный директор технопарка «Сколково». Мы говорим про развитие территории «Сколково» как фактор, влияющий на успех стартапов.Есть новости, в которых говорится, что в «Сколково» завозят узбекский стартаперов, которых будут интегрировать в «Сколково»-сообщество. Что, такие успешные узбекские стартаперы?
Р.Батыров
―
Во-первых, не только узбекских. Совсем недавно были корейские. И не только корейских.
А.Голубев
―
Это как-то больше привычно.
Р.Батыров
―
Это называется софт-лендинг. По сути это возможность компаниям из других стран приехать к нам, узнать о тех возможностях, которые мы предоставляем для своиху частников и не только дял своих участников. Получить доступ к российскому рынку, может быть – к российским технологиям. Открыть здесь юридическое лицо и вести бизнес. Мы специально приглашаем такие компании изо всех стран мира, у нас есть компании из Италии, из Финляндии, основанные иностранцами. И они по каким-то причинам считают выгодным и перспективным, их ожидания оправданы, и они занимаются разработкой у нас. И мы помогаем им в этом точно так же, как помогаем российским.Вы, наверное, знаете, что в Сколтехе преподавание ведется на английском языке, довольно большой процент иностранных студентов.
А.Голубев
―
Я знаю еще, что там якобы стипендии выплачивается от 40 000 рублей.
Р.Батыров
―
Да. И выше. Стипендии в рублях. По-моему, это неплохо. И обучение при этом бесплатное. Но конкурс сумасшедший. И уровень лабораторий в Сколтехе просто зашкаливает, вы не можете себе представить, какого качества и какого уровня там стоит современное исследовательское оборудование. Все студенты сбиты в группы, они работают над какой-то проблемой. И часто из них вырастает стартап.
А.Гусаров
―
Я перед программой смотрел рейтинг НРЗБ, я там не смог найти университет «Сколково».
Р.Батыров
―
Сколтех?
А.Гусаров
―
Да. Поиск не находит. Он вошел в рейтинг Nature Index, 100 самых молодых вузов, но в авторитетный – нет.
Р.Батыров
―
Любой рейтинг – маркетинговый документ. Давайте посмотрим на конкурс туда, и все будет понятно. И Сколтеху всего несколько лет.
А.Гусаров
―
У меня вот какой вопрос, насчет международного сотрудничества. Вы, может быть, не знаете, потому что «Сколково» - это такое прекрасное место… Но у нас в СИЗО «Лефортово» сидят несколько ученых, которых буквально, если выслушать их адвокатов, буквально за переписку с зарубежными коллегами посадили в СИЗО и обвиняют в шпионаже. Насколько безопасно сотрудничество с международными компаниями для ваших резидентов? Если они делают важные технологии, например, та же технология распознавания лиц… Насколько им безопасно?
Р.Батыров
―
Мне кажется, пока они не занимаются шпионажем, они фигурантами дела…
А.Гусаров
―
Так и эти ученые не занимались.
Р.Батыров
―
Но они же сидят в СИЗО? Следствие еще не вынесло свой вердикт. Пусть следствие разберется.
А.Гусаров
―
У вас есть департамент, который отслеживает важные в плане безопасности страны стартапы и как-то их изолирует?
Р.Батыров
―
По-моему, это мандат другой службы.
А.Гусаров
―
А эта служба действует в «Сколково»? Или вы не можете об этом говорить?
Р.Батыров
―
Не знаю.
А.Гусаров
―
Хорошо. Тогда я вот побывал в «Сколково», виртуально…
Р.Батыров
―
Я вас приглашаю, как и других россиян. 25 000 человек в год…
А.Гусаров
―
Например НРЗБ, «биогели эффективно и безопасно удаляют грязь». Или «экзоскелеты полегчали и подешевле». Такое ощущение, что я сейчас пойду в магазин, и мой старенькоий экзоскелет, тяжеленький, я сменю на легкий и дешевый. Где это все?
Р.Батыров
―
Вы странную тему затронули, вам экзоскелет не нужен, это инструмент, он нужен людям с ограниченными возможностями, которые парализованы и обездвижены на протяжении многих лет.
А.Гусаров
―
Не только, но в первую очередь.
Р.Батыров
―
Наши экзоскелеты, которые вы упомянули в заголовках, это действительно продукт компании «Экзоатлет», которая явлется сколковским участником. Они на моих глазах на моей памяти выросли. Когда-то они пришли к нам в составе нескольких человек по поводу денег, попросили места в коворкинге и доступ к оборудованию. Мы им предоставили это оборудование на тот момент бесплатно, как и расходные материалы. И за несколько лет, за 4-5 лет они развились, вышли на международные рынки, в ту же самую Южную Корею продали сотни экзоскелетов. Если они стали дешевле и легче – это только круто…
А.Гусаров
―
Я могу порадоваться за них, но не за россиян…
Р.Батыров
―
Люди с ограниченными возможностями, которые пользуются экзоскелетами…
А.Гусаров
―
Вы сказали, в Южную Корею продают.
Р.Батыров
―
В Южную Корею есть выход. Но есть и российская выручка.
А.Гусаров
―
Почему тогда вы не взяли госкорпорацию за руку, притащили, сказали: «Вот экзоскелеты, не нужно строить эти ужасные переходы, по которым все равно невозможно съехать на коляске. Всех обеспечить экзоскелетами», и жизнь сотен тысяч людей навсегда изменится.
Р.Батыров
―
Чуть меньше. Но не надо забывать, что это еще и изделие медицинское, которое должно было пройти сертификацию… Именно на это тоже ушли..
А.Гусаров
―
Подождите, сначала вы говорите, что есть экзоскелет. Он помогает людям. Он что, не прошел эту сертификацию?
Р.Батыров
―
Он прошел эту сертификацию. И сегодня он успешно продается в России и за рубежом.
А.Гусаров
―
Почему тогда, я не могу понять, если есть такая замечательная вещь, о которой многие могли только мечтать, почему она не используется широко? Это очень дорого, это не по карману государству?
Р.Батыров
―
Это не очень дорого. 300 000 рублей, если я правильно помню, стоит один экзоскелет. Для человека обездвиженного это, конечно, деньги, но это позволяет решить довольно важную для него проблему. Насколько я знаю, в некоторых случаях эта сумма покрывается государством в полном соответствии с вашими пожеланиями. В общем, это изделие вполне доступно. Я не знаю точно их объемы продаж на сегодня. Но, по-моему, здорово, что мы не закупаем эти экзоскелеты…
А.Гусаров
―
Я не знаю насчет доступности. Я ни разу не встречал нигде в России человека с экзоскелетом.
Р.Батыров
―
Давайте позвоним прямо сейчас из эфира в эту компанию и спросим, сколько они продали и сколько людей в России их используют.
А.Гусаров
―
Понимаете, с одной стороны, есть «Сколково», некий такой замечательный, если верить вам, замечательный футуристический проект, где наши российские ученые изобретают классные вещи, которые в России вообще не встречаются. Они продаются еще куда-то, но в России их нет. Я пытаюсь понять…
Р.Батыров
―
Все клиенты Сбербанка. Хороший пример? Все жители Москвы…
А.Гусаров
―
Когда нужно снять денег с населения, эти технологии внедряются. Когда нужно распознать лица на митинге, чтобы их потом оштрафовать и посадить – да.
Р.Батыров
―
Или поймать террористов, которые представляют угрозу безопасности горожан. Десятков миллионов горожан.
А.Гусаров
―
Много террористов поймали?
Р.Батыров
―
Сколько-то.
А.Гусаров
―
Вот он идет, у него на лице написано «я – террорист»?
Р.Батыров
―
Существует база данных террористов, и благодаря этому предотвращаются террористические акты. В Санкт-Петербурге недавно предотвратили террористические акты. Возможно, с помощью системы распознавания лиц. Об этом лучше тоже спросить у соответствующей службы.
А.Гусаров
―
Да, но когда есть вещь, которая напрямую не выгодна ни силовикам, ни налоговым службам, она почему-то в России не получает широкого распространения. Вас это не удивляет?
Р.Батыров
―
Вот есть у нас компания «ЭкоЛайт», наш резидент, довольно широко распространено их решение. Их выручка выросла за последний год в десять раз. Они делают системы, которые предотвращают пожары. Искрение. Сделаны в России, первые в России, лучшие в России. Этим могут пользоваться все люди, хоть владельцы квартир, хоть собственники промышленных предприятий. Разве не здорово? Или компания «Самокат-шеринг». Она тоже наш резидент. Все, что они делают – сделано у нас в России. При этом они продаются как в России, в Сочи, например, так и за рубежом – например, в Финляндии. Можно над этим смеяться, но в мире есть несколько компаний, чья выручка превышает один миллиард долларов. Это компании-единороги. Чем занимаются? Производством проката самоката.
А.Гусаров
―
Вот стояли их точки, а потом они в одночасье куда-то исчезли, в том числе с Арбата.
А.Голубев
―
Ну зима…
А.Гусаров
―
Они осенью исчезли.
Р.Батыров
―
Мне очень интересно, как вы судите о «Сколково», ни разу у нас не побывав, но по газетным заголовкам.
А.Гусаров
―
Секунду, во-первых, заголовки с вашего сайта. Во-вторых, я говорю об общем впечатлении. В третьих, о какой-то отдаче, которая была бы заметна. Конечно, я говорю с точки зрения своего опыта. Точно так же, как вы говорите с точки зрения своего опыта. Но мне хотелось бы понять, почему когда появляется какая-то критически важная вещь, как тот же экзоскелет, ну и где он? Или когда… Где то замечательное будущее, которое нам когда-то обещал Дмитрий Медведев, создавая «Сколково»?
Р.Батыров
―
Я был в инновационных центрах мира, пытался посмотреть у них лучшие решения и чему-то научиться. Был в Штатах, Европе. И все эти инновационные центры, включая Иран, они созданы 30 лет назад и более. Ничего супервыдающегося, того, что мы не воспроизвели или не может воспроизвести, я нигде не заметил. Их тоже судят, критикуют, оценивают по результатам. Но представьте, где-то прошло 30, 40, 50 лет, до того момента, когда они стали тем, чем они являются. Вот если нас сравнивать, например, с технопарком в Гонконге, то мы сегодня лучше заполнены резидентами, у нас заполнены не худшие лаборатории, они гораздо востребованы нашими резидентами. Поэтому, честно говоря, нам есть чем гордиться. Приезжайте, еще раз говорю.
А.Голубев
―
А если сравнивать с нашим же Иннополисом под Казанью, кто круче?
Р.Батыров
―
А тут неправильно ставите вопрос. У нас разные задачи. У Иннополиса уже фокус. Они в основном про IT. А мы, как я уже сказал, мы и про энергоэффективность, и про космические навигационные технологии, и про новые материалы, мы про сельское хозяйство, про биомедицинские технологии. Наш опыт гораздо шире.В третьих, Иннополис, если я правильно помню, он ориентирован больше на корпорации. То есть, там не совсем про стартапы, там есть университет, университет готовит кадры для корпораций. Они только начинают разворачиваться к стартапам, а мы сотрудничаем с корпорациям. И у нас 120 или 130 партнеров индустриальных, которые уже открыли или планируют открыть свои НРЗБ центры.
А.Голубев
―
К вам чуть ли не весь Яндекс собирается переехать.
Р.Батыров
―
Да, хотя они неплохо расположены. Но они почему-то решили, что им у нас будет лучше. Возможно, они будут подсматривать стартапы. Весь СберТех у нас будет, технопарк откроется через несколько лет.
А.Гусаров
―
Вопрос от слушателей, нет ли у вас каких-то стартапов, которые занимаются вопросами переработки мусора.
Р.Батыров
―
Целый ряд таких компаний у нас есть. У нас есть компании, которые занимаются переработкой.
А.Голубев
―
Сколько нам еще ждать?
Р.Батыров
―
Это зависит еще и от инвесторов, от государственной политики. Мне трудно ответить на ваш вопрос. Такие технологии существуют. Агрокомпост уже внедрен в Татарстане.
А.Голубев
―
Говорили про «Сколково» как про русскую Кремниевую долину. Стоит ли ждать отечественных смартфонов, программного обеспечения, которое будет востребовано?
Р.Батыров
―
Да. Про смартфоны не уверен, есть компании и целые страны, которые научились их делать, хотя я не уверен, что их лидерство вечно. Придуманный софт… Есть компания, на софте которой Airbus обсчитывает аэродинамику своих самолетов. У нас есть компания НРЗБ, софт для управления беспилотными Белазами, например, аналогов в мире нет. У нас есть компания, которая позволяет пользоваться сотовой связью в роуминге за очень разумные деньги, которая лучше, чем платежи операторов за роуминг международных. Есть лаборатория облачных технологий, которая привлекла около 0,5 млрд рублей инвестиций.
А.Голубев
―
Я когда был у вас, покупал кофе… Называется Робокофейня, по-моему.
Р.Батыров
―
У нас роботы пекут блины, делают мороженое…
А.Голубев
―
Я рассказывал об этом многим, как меня поразила Робокофейня. А потом подумал – это же просто автомат по сути… Такие разработки, зачем они там создаются? Это же кофейный автомат…
Р.Батыров
―
Это не сколковская разработка, это не у нас придумано, это элемент оформления технопарка. Она может стать компанией, пройти экспертизу и стать участником «Сколково». А может и не пройти, если эксперты решат обратное. Поэтому зачем? Чтобы кофе пить. Скоро таких автоматов будет много и бариста останутся без работы.
А.Голубев
―
Можно проще, без робота…
Р.Батыров
―
Там есть ползунок – количество сахара, молока, крепость кофе… Мне кажется, это лучше, чем автомат, где вы можете выбрать три вида кофе.
А.Гусаров
―
У нас слушатели спрашивают… Некая установка разработана в «Сколково», которая позволит обеспечить питьевой водой страны Африки. У нас для России столько можно установок разработать… Как обеспечить наши поселки газом?
Р.Батыров
―
Разрабатываем. Есть технологии, которые позволяют обеспечивать удаленные поселки не только газом, но и связью. Нам же не газ нужен, а тепло. А тепло можно не только из газа извлекать. Есть несколько десятков компаний, которые занимаются возобновляемыми источниками энергии. Берут эту энергию из солнца, из ветра. У нас много таких решений. Учитывая масштабы нашей страны, проблемы актуальны, и решения для этих проблем есть.
А.Голубев
―
Я уже говорил, что «Сколково» похоже…
Р.Батыров
―
Я приехал шесть лет назад, там была пустыня. Были проложены дороги, коммуникации и было одно здание, гиперкуб. Это все построено за шесть лет.
А.Гусаров
―
Как и в любой промзоне Москвы.
А.Голубев
―
А когда все завершится, вы скажете: «Мы все закончили, сейчас наизобретаем тут…».
Р.Батыров
―
Свободной земли у нас уже нет, вся земля расписана под инвесторов, частных, которые будут открывать там свои центры или социальные объекты. Ледовый дворец, теннисная школа…
А.Гусаров
―
А зарубежные компании вкладываются в «Сколково»?
Р.Батыров
―
Да. «Боинг» у нас открыл свой центр…
А.Гусаров
―
Сколько в процентных? Растет, сокращается..
Р.Батыров
―
Точно не сокращается. Растет… Трудно сказать, под рукой таких цифр нет, в памяти тоже. Я отвечаю за Технопарк. У нас еще в фонде есть гимназия, компания, которая занимается защитой интеллектуальной собственности. Есть сити-менеджмент, который управляет город. Есть компания, которая занимается организацией мероприятий, Skolkovo Village.
А.Голубев
―
Дмитрий беспокоится, что это закрытая территория, что это загон для умников и богатеев, и может ли он туда попасть.
Р.Батыров
―
У него есть десять способов попасть в «Сколково». Он может заполнить заявку на сайте, чтобы получить статус участника. Эта заявка будет оценена экспертами, они являются нашими сотрудниками, их около 8 сотен, и 30% - зарубежные эксперты. Ученые, инвесторы, предприниматели. После этого, если заявка будет одобрена… Они не знают, чью заявку проверяют и чья заявка будет одобрена. Он может зарегистрировать компанию и стать нашим участником.Второй способ – он может устроиться на работу в стартап. И его зарплата будет чуть выше рынка, мне кажется. В-третьих, он может стать студентом Сколтеха. В-четвертых, он может стать нашим жильцом…
А.Голубев
―
Наше время вышло, это была программа «A-Team», у нас в гостях был Ренат Батыров, генеральный директор технопарка «Сколково», спасибо, до свидания.
Р.Батыров
―
Приезжайте в гости.