Виктор Чайка, Любовь Успенская, Катя Гордон - Доброй охоты! - 2006-09-29
АМАЛИЯ: Пятница после 23-х, а это значит в эфире "Эхо Москвы" наступает время "Доброй охоты!" Осень, сентябрь, время утиной охоты у простых, мужских охотников. Но нет. Мои охотницы не таковы. Им подавай необычную, экзотичную дичь. Они подобно герою чеховской драмы наводят свои модные, изысканные, усыпанные стразами двустволочки, на… Чайку! И кто же эти кровожадные прелестницы? Валоокая, сладкогубая птица певчая Любовь Успенская и блондинка Гордон. Вот так, покороче сегодня. Потому что третий раз все-таки. Ну, и, конечно. долгожданные мы – Амалия&Амалия. Но наша чайка, точнее наш Чайка не так уж беззащитен, как прибрежная, белоснежная красавица. За ним целая компания. Компания "Виктор Чайка мюзик продакшн". Известная ранее, как "Кремлевская мюзик". Успешно работает на музыкальном рынке с 91 года прошлого века. В перечень услуг компании входит участие в проектах звезд российской эстрады. За недорого. Организация гастрольных туров звезд зарубежной эстрады по сходной цене. Разработка имиджевой концепции. В т.ч. написание гимнов РАО ЕЭС России, Аэрофлот "Российские авиалинии", ТНК, Красноярский водоканал, Русский игорный дом "Империал", "Кремлевская делюкс" и др. Дорого. Организация корпоративных праздников и семейных торжеств под ключ, скидки. Компания одна из первых начала заниматься организацией кейтеринга – выездное ресторанное обслуживание. Организация музыкального сопровождения Вашего праздника. Звезды российской эстрады – наши друзья, и поэтому мы имеем реальные цены. Т.е. опять же договоримся. Все же приоритетным направлением деятельности компании является поиск и продвижение молодых талантов, традиционных и альтернативных направлений. Имеется собственная студия звукозаписи, массажный кабинет, все виды массажа. Спа, спу, спи, спо, спю, интим не предлагать. Итак, девочки, доброй охоты. Значится, навели. Виктор, Вы же композитор. Когда Вы все это успеваете? Спа, спо, спи успеваете? Извините. Такая разнообразная деятельность. Скетеринг. понимаете…
ЕКАТЕРИНА ГОРДОН: Массажный кабинет.
ВИКТОР ЧАЙКА: Профессия композитора именно в этом заключена. Пишется песня ровно столько, сколько она звучит. Все остальное – это спа, спи, спю и что там дальше. Конечно.
АМАЛИЯ: Ну, как поподробнее.
ЛЮБОВЬ УСПЕНСКАЯ: У меня тоже песни рождаются во сне.
В. ЧАЙКА: Потому что песня сочиняется ровно за 3-4 минуты. Вот сколько текст идет.
АМАЛИЯ: Особенно, если это песня "Эгоист", столь дивно перекликающаяся с несколькими музыкальными мировыми хитами.
В. ЧАЙКА: В частности "А ви флаверс".
АМАЛИЯ: О, йес.
В. ЧАЙКА: Ну, это была. И отсыл был туда. Пересыл.
АМАЛИЯ: Отсыл, просто отсыл. Знаете, в одном мультфильме, таком известном, там как была опера такая про зайчика. Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять. Там композитор замечательную фразу произносит. Если кто-то говорит плагиат, я говорю традиция. Так что отсыл мне нравится.
В. ЧАЙКА: Отсыл, у меня новый термин.
АМАЛИЯ: Да, а прекрасный термин. Мне очень нравится. Т.е. отсыл к... Куда мне сегодня отослать? Та, та, та, там. Та, та, та, там. Неплохо, да? Та, та, та, та, та, та, там. Ну, и т.д.
В. ЧАЙКА: Так вот и та, та, там сочиняется ровно именно за та, та, та, там. А дальше начинается помывочно банный процесс с артистом. Артиста нужно обхаживать.
АМАЛИЯ: Сейчас Моцарт с Бахом в могилах просто туда, сюда, туда, сюда.
Л. УСПЕНСКАЯ: Нет, обхаживать. Мне, честно говоря, так в жизни не повезло с композиторами, чтобы меня обхаживали.
В. ЧАЙКА: А как же, приласкивать. Кстати, я Вам должен сказать. По поводу композиторов Моцарта, Баха, Чайковского и прочих великих композиторов. Если Вы думаете, что они не обхаживали примадонн своего времени, Вы глубоко ошибаетесь. Когда писался балет, он писался конкретно на конкретную примадонну. Арии в операх сочинялись конкретно для певиц. Была та же тусовка. Ровно такая же. Нужно было обходить, или я не знаю, как правильно, примадонну того времени, которую мы естественно уже не помним…
АМАЛИЯ: По возможности обходить стороной, если что.
В. ЧАЙКА: А она ведь могла и отказать. И мы могли бы не услышать какую-нибудь там великую оперу г-на…
АМАЛИЯ: Ну, да, не понравился бы "Риголетто", та, та, та, та, та, та. Да, ну, фигня, какая.
В. ЧАЙКА: Значит, спонсор не дал бы денег на постановку, или королевский театр не дал бы денег на постановку. Вся тусовка, интриги были бы точно такие, как сейчас. Поэтому эту иронию нужно отнести к более великим композиторам, чем ко мне.
АМАЛИЯ: А вот интриги, интриги, как сейчас, это какие интриги? Расскажите. Расскажите какую-нибудь интригу, только подлинную. Виктор.
Е. ГОРДОН: Подлинную, от слова подло.
АМАЛИЯ: Да.
В. ЧАЙКА: Весь наш замечательный мир, который называется эстрада, эстрада, и театр, классическая музыка, балет держится естественно на интригах. И для того, чтобы продвинуть хорошее произведение, нужно сказать, кроме того, что оно должно быть хорошим, нужно сказать, что это уже рвет на части певица А, предположим. Если ты не возьмешь, то певица Б уже стоит с деньгами и ждет, певица Ц мечтает уже записать, тогда певица Д, с которой ты сейчас разговариваешь, говорит, что нет, нет, нет. все. я уже взяла. Вот и так.
Е. ГОРДОН: Любовь Успенская хочется задать вопрос: а действуют ли на Вас подобные разводки?
Л. УСПЕНСКАЯ: Честно говоря, нет. Вот нет. Поэтому я никогда с Витей-то и не работаю. (Смех).
В. ЧАЙКА: А есть другой вариант, прийти и сказать: специально для тебя ночь не спал. Сочинил. Это только ты можешь исполнить. Певица А дерьмо. певица Б фуфло, только ты. И конечно…
АМАЛИЯ: Только ты, Ирина Аллегрова, можешь исполнить песню "Угонщица". Только, только ты, Ирина. Но ведь, Ирина, мягко выражаясь, опытная женщина. Неужели ведется?
В. ЧАЙКА: Дело в том, что песня "Угонщица" была посвящена для г-жи…
АМАЛИЯ: Для г-на Карнизова.
В. ЧАЙКА: Для г-жи Алены Апиной. По заказу ее мужа. Я не знаю, как они сейчас, у них состояние. Давно не виделся с Сашей, который заказал текст у Ларисы Рубальской. Лариса Рубальская написала текст, дала мне, сказала: напиши для Апиной песню. Потому что Саша Иратов… Я написал…
АМАЛИЯ: А вот начало. Напиши для Апиной песню, потому что Саша Иратов…
В. ЧАЙКА: Только так.
АМАЛИЯ: Потому что Саша Иратов ля, ля, ля жить интереснее. На, на, на…
Л. УСПЕНСКАЯ: Когда дело коснулось музыки. Вы о театре своем. Музыку, смотрите, какие они жизнерадостные, настроение у Вас поднялось.
АМАЛИЯ: У нас театр? Какой у нас с Катей театр? Мы журналисты.
Л. УСПЕНСКАЯ: Ожили. Про музыку начали говорить, как Вы ожили.
АМАЛИЯ: Ожили, ожили, итак…
В. ЧАЙКА: На самом деле. Ну, все, написал для них…
АМАЛИЯ: Перебили.
В. ЧАЙКА: Ну, уже не важно. Раз перебили, значит, не интересно.
АМАЛИЯ: Нет, нет, нет, нет, нет, минуточку, не так.
В. ЧАЙКА: Я написал для нее песню. Принес показать естественно Саше Иратову. Саша Иратов сказал: что это за слова "Угнала тебя, угнала"? Моя жена таких слов петь не будет. Там есть слова "угнала тебя, угнала".
АМАЛИЯ: А почему "уг"?
В. ЧАЙКА: Это к госпоже Рубальской все вопросы. Я музыку писал.
АМАЛИЯ: Так она с апострофом? С произношением написала?
В. ЧАЙКА: И мне в песне было отказано.
АМАЛИЯ: Она же не Рубальченко. Она же собственно Рубальская.
В. ЧАЙКА: И Вас тут все на "ко". Знаете анекдот? Моя фамилия Коган.
Л. УСПЕНСКАЯ: На "ко".
Е. ГОРДОН: Ну, так и песня не понравилась.
В. ЧАЙКА: И было отнесено г-же Аллегровой, которая сказала: все, это моя песня. Я ее пою. И эта песня стала победителем всех хит-парадов за все…
Е. ГОРДОН: Можно сделать вывод, что г-жа Аллегрова пела все те песни, которые слил муж Апиной? (Смех).
АМАЛИЯ: Ну, например? Хороший вопрос. Катя. 5 баллов.
В. ЧАЙКА: Можно ли сказать, что г-н Янковский, снявшись в "Ностальгии", та роль, которая была написана для Кайдановского.
Е. ГОРДОН: Ну, так получается то так.
В. ЧАЙКА: Ну, роль не его. Хорошо он сделал, что снялся, или нет?
Е. ГОРДОН: Какие сегодня примадонны? Кого Вы обхаживаете Вашими спа салонами?
В. ЧАЙКА: Вы знаете, я по утрам встаю и думаю, для кого бы мне написать песню. Нужно сегодня написать песню для Мараи Кэри, сажусь и пишу.
АМАЛИЯ: Ага. И что она?
В. ЧАЙКА: Это ее проблемы. И я для нее пишу песню.
АМАЛИЯ: А ну напойте. Та, та, ра, та, та, та, та, ра, та, та…
В. ЧАЙКА: На самом деле, да простит меня Люба, звездам должны писать молодые композиторы, не проявившиеся. Они должны рвать воздух, чтоб добиться благосклонности звезды….
АМАЛИЯ: А Вы уже организация корпоративных праздников.
В. ЧАЙКА: Мне это уже не интересно, потому что…
АМАЛИЯ: Да, ладно. Это что это такое, как это? Где же Ваша композиторская сущность? Или Вы не чувствуете себя композитором от мозга костей и от корней волос?
В. ЧАЙКА: Нет, я музыкант. Я всю жизнь… Я вообще, прежде, чем стать композитором как Вы говорите, я так себя не называю. Я играл в выдающемся коллективе, там "Арсенал" с Лешей Козловым. Туда попасть невозможно было. А я там играл на барабанах.
АМАЛИЯ: А выпасть? Как же можно выпасть оттуда?
В. ЧАЙКА: Легко. Не справился, тебя выпадали моментально.
АМАЛИЯ: А в чем Вы не справились?
В. ЧАЙКА: Я справился.
АМАЛИЯ: Кстати, Вы на чем там играли?
В. ЧАЙКА: На барабанах.
АМАЛИЯ: Тем более.
В. ЧАЙКА: Я же говорю, я Фил Коллинз. Я прежде чем… Знаете, я стал лучшим на барабанах, потом я в "Веселых ребятах", кстати, тоже на барабанах…
АМАЛИЯ: Милен Фармер. Будем знакомы.
В. ЧАЙКА: Ну, я не знаю, кто эта девушка.
АМАЛИЯ: Хорошо, итак…
В. ЧАЙКА: А потом я вот решил писать песни.
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, Витя, ты, по-моему. и писал в основном для женщин песни.
В. ЧАЙКА: В основном да, а начинал я с Глызина. Я не знаю, куда Моисеева отнести…
Л. УСПЕНСКАЯ: Для Бори Моисеева, а, извиняюсь, для Бори.
В. ЧАЙКА: Боря. Это я придумал вообще весь проект. "Дитя порока", которое эксплуатируется это моя фраза. Это я придумал.
АМАЛИЯ: А кто пел?
В. ЧАЙКА: Моисеев.
АМАЛИЯ: Да ладно Моисеев.
Е. ГОРДОН: А прототип? У песни есть прототип?
В. ЧАЙКА: Прототип? Музыкальный прототип Арнэ Фловерс, а текстового нет, это я был первооткрывателем.
АМАЛИЯ: Итак, "Эгоист". "Дитя порока", "Танго кокаин", "Падший ангел". Где Вы черпаете Ваше вдохновение?
В. ЧАЙКА: Именно там, потому что…. (Смех)
Л. УСПЕНСКАЯ: Какой же наш человек.
АМАЛИЯ: А как же рок против наркотиков? И падших ангелов.
Л. УСПЕНСКАЯ: Мы не в роке.
АМАЛИЯ: Нет, мы не в роке.
В. ЧАЙКА: Нет, вообще рок против наркотиков – это пойти обдолбиться перед выходом на сцену, выйти и орать, что долой наркотики. Вот и весь рок против наркотиков. Или нажраться, как свиньи, выйти и не попадая не то, что в ноты…
АМАЛИЯ: И петь про Ленинград. Жестче. Про Ленинград! Вот так вот. Вот так вот петь про Ленинград хорошо.
Е. ГОРДОН: А Вы своим пиаром занимаетесь?
В. ЧАЙКА: Нет. А что я сейчас делаю?
Е. ГОРДОН: Кстати, да. А девушки Вас узнают?
В. ЧАЙКА: Хорошо, что нет. Вы знаете, я подстригся же коротко. Зачем? Меня жена узнает, уже хорошо.
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, Катя, ну, согласись, что Витя очень интересный. Для композитора вообще. Композиторы все вообще страшные и не интересные.
В. ЧАЙКА: Это мой бич. Я должен был быть горбун какой-нибудь такой. Тогда ко мне относились бы нормально. А так ко мне, как к Тотто Кутуньо.
Л. УСПЕНСКАЯ: Претензии, претензии.
АМАЛИЯ: О! Кстати, мы не замечали, так он решил напомнить. Немного о себе. Можно я тут? "Здравствуйте. Я, Виктор Чайка. Мое настоящее врем Виктор Сигал. Когда мои песни начали широко звучать по радио и телевидению, в России уже был очень популярен актер Стивен Сигал (будь он не Стивен). И показалось, что все будут говорить. что я взял фамилию известного артиста. Поэтому я просто перевел с английского Сигал…"
Л. УСПЕНСКАЯ: Чайка.
АМАЛИЯ: В общем, для тех, кто не знает. "Это на русский – чайка получилось. С тех пор я – Чайка". Я Чайка! Я Чайка!
В. ЧАЙКА: Да, теперь я опять решил стать Сигалом. Вообще я никогда не менял фамилия, я просто перевел псевдоним. Как был, так и есть.
Л. УСПЕНСКАЯ: кстати, моей матери фамилия девичья – Чайка.
АМАЛИЯ: Вот так. А сейчас он должен обнажить правое плечо, она левое. У них там…
Е. ГОРДОН: Наколото! Чайка".
В. ЧАЙКА: Сестра!
Л. УСПЕНСКАЯ: Брат!
В. ЧАЙКА: Ну, я бы не отказался от такой сестры.
Е. ГОРДОН: Соединяются сердца на радио "Эхо Москвы".
АМАЛИЯ: Кстати, а почему Вы никогда не писали для Любовь Успенской?
Л. УСПЕНСКАЯ: Кстати, мне не удобно было об этом спросить, потому что ну как-то не скромно.
АМАЛИЯ: Любонька, я а вот я прямо почувствовала флюиды.
В. ЧАЙКА: Честно Вам скажу. Только не сочтите, что это нечестно, потому что это честно.
АМАЛИЯ: Ну, ладно, хорошо, попытаемся.
В. ЧАЙКА: Потому что у Любы я не слышал ни одной проходной песни. И все, что я хотел бы написать для нее, мне казалось, что это как минимум повтор. Вот и все.
АМАЛИЯ: Таня, Танечка, целую тебя…
В. ЧАЙКА: Нет, это супер, это гениальная вообще песня. Песня, которою можно напевать, насвистывать, когда бреются, а я иногда бреюсь, как Вы обратили, наверное, внимание, это значит супер. Вот это Люба, Любонька, вот это…
Л. УСПЕНСКАЯ: Ой, можно? Не могу не сказать, что мои песни только в туалете и в ванной тебе хочется?
АМАЛИЯ: О, Люба! Песни, которые в туалете, или в ванной – это вечные песни.
В. ЧАЙКА: Конечно, это навсегда.
АМАЛИЯ: Это уже навсегда. Вот не могу не зачитать. "Любовь Успенская – одна из немногих певиц, кто сделала себя сама. С каждым годом она выглядит все лучше и лучше. Люда, откройте свой секрет". Не сейчас. Знаете, вот… Хотя, если есть какой-то секрет, который можно открыть коротенечко сейчас, так сказать, не перебивая Виктора и тему Виктора. А то мы сейчас уйдет опять, Вы знаете.
Л. УСПЕНСКАЯ: Секрет уже можно выдать?
АМАЛИЯ: Можно да секрет.
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, честно говоря, человек всегда, наверное, выглядит хорошо, когда он уверен в себе, когда у него в жизни что-то хорошо получается, когда он счастлив. Но это помогает очень сильно. И плюс, когда у тебя все вокруг люди тебя окружают, ну, положительные, которые тебе приносят, ну, хорошую тебе дают энергетику.
АМАЛИЯ: Воистину.
Е. ГОРДОН: Виктор, а Вы за собой ухаживаете?
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, видно. Видно сразу. Посмотри, усики, бородочка подбрита аккуратненько. Одет с иголочки. Ну, все.
В. ЧАЙКА: Я должен Вас расстроить. Я за собой совершенно не ухаживаю. Меня жена заставляет иногда пойти…
Е. ГОРДОН: Зубы почистить. (Смех). Витя, да почисти ты зубы, наконец, пожалуйста. А он ей: а я 8 марта чистил. Сколько же можно.
В. ЧАЙКА: Нет, а я себе ничего не покупаю. Я даже не парюсь, что мне одеть, потому что у меня лежит приготовленное на кровати вот, что я должен одеть. Я это надеваю и иду. И я ничего не покупаю…
Е. ГОРДОН: А причесываетесь ли Вы?
В. ЧАЙКА: Практически нет.
Л. УСПЕНСКАЯ: Нет, у него прекрасная стрижка. И она ничего не требует. Не надо причесываться. Просто помыть волосы, голову.
Е. ГОРДОН: Т.е. к тому, что есть просто надо помыть голову.
В. ЧАЙКА: Она мне обычно кричит, жена мне говорит: когда ты побрился, позови меня. И она заходит, она мне там подбривает все…
Е. ГОРДОН: О, вот у Вас с женой как.
АМАЛИЯ: А чем Вы еще с женой занимаетесь с ванной?
В. ЧАЙКА: Дело в том, что у нас кровать на рессорах, спецзаказ.
Е. ГОРДОН: Поподробнее.
В. ЧАЙКА: Мы долго ждали. Заказали кровать на натуральных рессорах автомобильных.
Е. ГОРДОН: Так, подождите, для блондинок. Что такое рессоры?
АМАЛИЯ: Рессоры это что?
В. ЧАЙКА: Это такая штука. В машине есть пружины…
Е. ГОРДОН: А, все, примерно…
В. ЧАЙКА: Пружины и рессоры.
Л. УСПЕНСКАЯ: А если Вы не в ритме с этой кроватью, что получается?
В. ЧАЙКА: А у нас независимая подвеска.
АМАЛИЯ: Так. А какой у Вас привод называется? О Вашем приводе.
В. ЧАЙКА: Самое главное, у нас нет телевизора в спальне. Потому что телевизор убивает секс вообще и разрушает семейную жизнь телевизор.
АМАЛИЯ: Кстати. Да, да, да.
В. ЧАЙКА: Да, это точно.
АМАЛИЯ: А зеркала?
В. ЧАЙКА: Есть.
АМАЛИЯ: Ой, а я слышала, Виктор, вот извините. А я слышала, что не спать, не заниматься сексом, при зеркалах нельзя.
В. ЧАЙКА: Почему?
АМАЛИЯ: Не знаю. Но вот в России она полна этой… А черная кошка кому что сделала, извините? А вот плохая же примета. И то же самое говорят про зеркала. Нельзя, говорят и все.
В. ЧАЙКА: Может быть, чтобы не отвлекаться на себя любимого…
АМАЛИЯ: А Вы отвлекаетесь?
Л. УСПЕНСКАЯ: А такую позу, да, и забыться.
В. ЧАЙКА: Чертовски хорош (Смех).
АМАЛИЯ: "Рок против наркотиков это все равно, что Винни Пух против меда".
В. ЧАЙКА: Ну, это естественно.
АМАЛИЯ: Город не назван. "Амалия, только что к Вам подключилась и рада, что сегодня у Вас нормальный коллектив. И нет этой певички с басовитым хохотом, которая всех заглушает". Ну, что же Вы? Теоночка сегодня больна. Иначе она бы была. Она будет. Мало того, сегодня будет песня не в исполнении, так сказать, и сочинительстве Виктора Чайки…
Л. УСПЕНСКАЯ: А продюсировала ее, кстати. Теона Контридзе…
АМАЛИЯ: Как саунд-продюссер.
Л. УСПЕНСКАЯ: Да, она, кстати, является моим продюсером. Теона Контридзе. И очень удачно, успешный проект у нас. И я, наверное, сегодня, если будет возможность, Витя, именно хотела, чтобы ты оценил.
В. ЧАЙКА: Ну, я с удовольствием послушаю, конечно.
Е. ГОРДОН: На сладкое.
АМАЛИЯ: Да, это на сладкое. Вот и все-таки. Вот скажите, хотелось бы. Да, вот мы тут начали про зеркала, спальня, секс, ванна. Так Вы и не ответили, как Вы относитесь к сексу в ванной.
В. ЧАЙКА: Отлично. Я не знаю, к какому сексу я отношусь, где я отношусь плохо. Вообще я живу пока что, и надеюсь, еще много лет буду жить по принципу, если нечем заняться, займись женой. Если нечего делать.
Е. ГОРДОН: А сколько лет Вы в браке?
В. ЧАЙКА: 3 года второй раз.
Е. ГОРДОН: А что до этого?
В. ЧАЙКА: Вот завтра первого числа будет три года.
Е. ГОРДОН: Ой, поздравляю Вас. А до этого какой срок был? А сколько отсидели?
В. ЧАЙКА: 20 лет.
Л. УСПЕНСКАЯ: Очень хорошая жена.
Е. ГОРДОН: Да, предыдущая?
Л. УСПЕНСКАЯ: Я предыдущую очень хорошо знаю, да.
Е. ГОРДОН: Что ж Вы так? Зачем же Вы так хорошую?
АМАЛИЯ: Что же Вы так? Зачем же Вы так?
В. ЧАЙКА: Что так? Скажите, пожалуйста?
Е. ГОРДОН: Была хорошая.
АМАЛИЯ: Любе нравилась.
Л. УСПЕНСКАЯ: Я думаю. Москва портит. Очень тяжело в Москве. Выстоять.
В. ЧАЙКА: Ну, я думаю, 20 лет прожили. Представляете, срок.
АМАЛИЯ: Не подсказывайте, не подсказывайте ответ.
Е. ГОРДОН: А Вы моложе, наверняка, взяли. Моложе взяли?
В. ЧАЙКА: Я не брал никого…
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, она моложе.
В. ЧАЙКА: Моложе, да.
Л. УСПЕНСКАЯ: На сколько?
В. ЧАЙКА: На 25 лет. На 24.
Е. ГОРДОН: Нормально.
Л. УСПЕНСКАЯ: Я даже не ожидала другого ответа. "Восьмиклассница" (поет).
В. ЧАЙКА: Я перестал с Ирой жить, это предыдущая моя жена. Я три года с ней не жил. Я не ушел от жена к молодой. Я вообще не стандартный человек. Я ушел и жил сам. Потому что я понимал, что там у нас зашли в тупик отношения. Я ушел, снимал квартиру, оставил все, взял гитару и ушел вообще.
Е. ГОРДОН: В никуда, без штанов.
В. ЧАЙКА: Ну, штаны взял. И я всегда буду делать так. Потому что ты начинаешь жизнь сначала абсолютно. Не то, что ты начинаешь пилить супругу, что-то распиливать. Кастрюли там…
АМАЛИЯ: Старенький Чайка что-то пилит….
Е. ГОРДОН: А как же ответственность за человека? 20 лет Вы вместе жили. Ну и что, что уже секс не тот. Но Вы уже близкие люди.
В. ЧАЙКА: Ну, люди же расходятся не из-за того, что секс…
Е. ГОРДОН: А что делать женщине в 40 лет, которую оставили. Вы то ладно, найдете себе 20-летнюю, а ей что?
В. ЧАЙКА: Я бы не хотел. Каждый со своей стороны считает естественно, что он прав. И мы оба положительных человека, и она, и я. У нас замечательный сын. Мы как бы разошлись, ну, не сложилось…
АМАЛИЯ: Алексей Сигал.
В. ЧАЙКА: Да. И до 20 лет, просто когда уже ну все, уже ничего общего нет.
Е. ГОРДОН: Как это? 20 лет вместе прожиты.
АМАЛИЯ: И ничего общего?
В. ЧАЙКА: Ничего общего.
Е. ГОРДОН: Ничего себе.
АМАЛИЯ: Да, у людей за 20 лет жизни не то, что общее, уже кроме тарелок. вилок, привычек…
Е. ГОРДОН: Дыхание общее можно сказать.
АМАЛИЯ: Похрапывания, похрюкивания, попукивание, оно становится родным. Вы понимаете. А Вы так раз, ничего общего, до свидания.
Л. УСПЕНСКАЯ: Люди творческие особенные.
АМАЛИЯ: Нудная она у меня. Раскрошу на фиг.
Л. УСПЕНСКАЯ: Амалия, а ты была замужем? Сколько раз?
АМАЛИЯ: 20 лет ни за кем. Если бы 20 лет, мне бы совести не хватило…
Е. ГОРДОН: Я бы и не ушла бы.
АМАЛИЯ: Сказать: уйди.
Е. ГОРДОН: Правильно. Ничего общего.
АМАЛИЯ: Вот возьми гитару, штаны и уйди. Оставь мне все, вот как благородный и уйди. Вот нет, я бы так не сделала. Я бы как-нибудь похитрее. (Смех). Ну? Ну, ну, ну. Кстати, пользуясь паузой. Вот я хочу напомнить для тех, кто задает странные вопросы, кто, кто в эфире. В теремочке живет?
Е. ГОРДОН: Кто из этих голосов собственно Виктор?
АМАЛИЯ: Да, Виктор Чайка, композитор, бизнесмен. (Аплодисменты).
В. ЧАЙКА: Спасибо.
АМАЛИЯ: И т.д. и т.п., я бы сказала. Ушедший от жены.
В. ЧАЙКА: Называйте меня просто "мистер Сигал".
АМАЛИЯ: Злостный алименщик практически.
Л. УСПЕНСКАЯ: Будущий дедушка.
АМАЛИЯ: Блондинка Гордон, певица Успенская.
Е. ГОРДОН: Тоже блондинка, кстати.
АМАЛИЯ: И мы группа Амалия&Амалия.
Е. ГОРДОН: Энд Амалия.
АМАЛИЯ: Итак, значит, вот мы все в эфире. И мы охотимся сегодня на Чайку.
Е. ГОРДОН: Кстати, как Вы относитесь к прелюбодеянию?
АМАЛИЯ: Ею.
Е. ГОРДОН: Ею. К свободным отношениям как Вы относитесь?
АМАЛИЯ: Спя, спю, спю.
В. ЧАЙКА: Ой, отрицательно абсолютно, максимально отрицательно.
АМАЛИЯ: А мне говорили, знаете, Виктор, Вы будете смеяться, но ходят слухи, даже, я бы сказала, настойчивые слухи…
Е. ГОРДОН: Что Вы, так сказать, бабник.
АМАЛИЯ: Да.
В. ЧАЙКА: Три года я….
АМАЛИЯ: Вот сколько за три года?
В. ЧАЙКА: Ни одного раза.
Е. ГОРДОН: А руки-то вспотели.
В. ЧАЙКА: И лоб вспотел.
Е. ГОРДОН: Капелька предательски повисла на кончике носа.
Л. УСПЕНСКАЯ: Честный, не изменял. Но я поверю, когда жена на 25 лет моложе и 3 года.
В. ЧАЙКА: Ребята, я просто знаю. Во-первых, оставим ненужные споры, я себе уже все доказал.
АМАЛИЯ: Т.е. Вы считаете, что изменяют жене только те, кому надо еще что-то доказывать?
В. ЧАЙКА: Да, я знаю, что начинаешь один раз и это, как украл – не заметили. Дальше ты будешь воровать. Как (НЕ РАЗБОРЧИВО) и дальше, и тебе за это ничего нету.
АМАЛИЯ: Заметьте, знаток.
В. ЧАЙКА: Поэтому, если я уж решил опять взять на себя обузу, приятную, или неприятную, ну, колоссальную ответственность быть женатым человеком, то зачем мне повторять какие-то ошибки из прошлой жизни?
Е. ГОРДОН: Но ответственность Вас как-то в первый раз не очень обременяла. А спустя 20 лет проснулись, сказали "ничего общего, до свидания", ничего себе.
В. ЧАЙКА: Вот в том-то и дело, что я сон потерял. Уже не спал.
Е. ГОРДОН: Ответственный Вы наш. Ничего себе.
В. ЧАЙКА: Ответственный, конечно. А что, если ты идешь через дорогу, тебя сбила машина, ты же второй раз будешь уже наконец-то смотреть по сторонам.
АМАЛИЯ: Ну, это уж не знаю. Это уж как сбило.
Е. ГОРДОН: Т.е. Вы сейчас на женщин не поглядываете? Похотливо.
В. ЧАЙКА: Да, нет, я поглядываю на женщин. Я просто знаю, что, во-первых, я знаю, что всех не пере…, как Вы сказали, всех не пере…
Л. УСПЕНСКАЯ: Переедешь.
Е. ГОРДОН: Всех песен не напишешь.
В. ЧАЙКА: Да, всех песен не напишешь. Хотя пытаться можно. Я уже пытался. И все равно это нескончаемый процесс. И поэтому…
Е. ГОРДОН: Да?
В. ЧАЙКА: И поэтому, когда сбиваешься со счету, уже просто не понимаешь, что это происходит вообще.
Е. ГОРДОН: Так надо брать не количеством. а качеством.
В. ЧАЙКА: Вот, правильно, количество перешло в качество.
Е. ГОРДОН: А, пытаетесь.
В. ЧАЙКА: Дальше, если уже имеешь качество, зачем дальше опять.
Е. ГОРДОН: А насколько Вы в себе уверены, как мужчина?
В. ЧАЙКА: На 100%.
Е. ГОРДОН: Т.е. Вы самоуверены.
АМАЛИЯ: А как композитор?
В. ЧАЙКА: Я уверен в Бахе, как композитор. В Моцарте. Там на 100%. В себе не очень. Хотя ребятам нравится.
Е. ГОРДОН: А какая у Вас производительность труда в месяц? Какова производительность труда Виктора Чайки?
В. ЧАЙКА: В денежном исполнении или нет?
Е. ГОРДОН: Количество песен?
Л. УСПЕНСКАЯ: В смысле творчества.
АМАЛИЯ: Вы не частите. Да, вот давайте вот так вот.
В. ЧАЙКА: Я же Вам сказал, есть свободная минута, займись женой. Я молодожен. Какая производительность. У меня сейчас идет накопление материала.
АМАЛИЯ: Да, назовем это так.
В. ЧАЙКА: Просто раньше я брал количеством. Я иногда ехал, и в эфире, начинается выступление. или певица поет. И думаю, моя это песня или не моя. Вроде похожа. До припева жду. Моя. Сейчас я перешел на качество.
АМАЛИЯ: "Угнала тебя, угнала". Значит, а как начинаете писать песню, с чего? Вот едете в машине, звучит…
Е. ГОРДОН: Бах. Бабах.
АМАЛИЯ: Или радио "Ретро", например.
Е. ГОРДОН: Нет, скорее всего, радио "Эхо Москвы".
В. ЧАЙКА: Нет, я радио "Ретро" не слушаю.
АМАЛИЯ: А что, что, что? Джаз сейчас скажите.
В. ЧАЙКА: Я, например, за 2 месяца я был на Стинге, здесь, потом поехал на Мадонну в Амстердам.
Л. УСПЕНСКАЯ: Там лучше, конечно.
В. ЧАЙКА: Нет, я был там, в Амстердаме. Вообще никакого сравнения по сравнению с тем, что было здесь.
Л. УСПЕНСКАЯ: По-другому это все смотрится, слушается.
В. ЧАЙКА: Потом позавчера я был на Продидже. И понятен разброс?
Л. УСПЕНСКАЯ: Вот он правильно говорит о том, что я вот тоже Пинк слушала в Лос-Анджелесе, а здесь она как-то…
В. ЧАЙКА: Я в Берлин лечу на Пинк.
Е. ГОРДОН: Халтурно.
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, не знаю. Вот я в Лос-Анджелесе ее слушала, это такой праздник.
В. ЧАЙКА: Конечно, я Стинга слушал в Сан-Франциско и здесь. Вообще другой человек.
Е. ГОРДОН: Причем все говорят, что вот халтурят у нас как-то. Или атмосфера не та, или залы не те, непонятно.
В. ЧАЙКА: Это обидно. Единственный кто, это Фил Коллинз играл концерт от начала до конца. вот как везде. Фил Коллинз. Вы знаете, кто такой.
АМАЛИЯ: И (ГОВОРЯТ ВМЕСТЕ) я бы сказала.
Е. ГОРДОН: А русским надо просто показаться, они думают.
В. ЧАЙКА: Не говоря уже о Уитни Хьюстон и прочих и о прочих, которые здесь просто откровенно…
Е. ГОРДОН: Халтурили, да.
Л. УСПЕНСКАЯ: Марай Кери. Нет, ну, моя дочка, которая так мечтала пойти на концерт Мараи Кери, ну, так пойти.
АМАЛИЯ: Мечта сбылась.
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, хотела. Пришла, говорит: мама, ты не поверишь, по телефону. Я ее держала за руку. Мама, на что я потратила 300 долларов. Ай вейст май маней фор насинг. Она говорит, я выбросила на ветер 300 долларов.
В. ЧАЙКА: Да, это. к сожалению, так оно и есть. Вот джазмены, правда, здесь играют от души. Вот Чикория и великие ребята, они играют везде. Ну, джаз – это другая музыка. Они уже завелся, уже… Ну, хотя если джинсейшн не очень хороший, они тоже не играют.
Е. ГОРДОН: Виктор, а вот из Вашего, что последнее мы слышали? Такое более-менее узнаваемое, песню какую-нибудь? Или Вы уже сами не вспомните.
В. ЧАЙКА: "Широка страна моя родная".
АМАЛИЯ: Вот, например, прекрасная мелодичка. Кстати, можно анекдот композиторский такой, ну, правда, старенький. Значит, два одноклассника бывших встречаются. Значит, вместе в школах искусств каких-то учились. Ты кто? Ну, я архитектор-авангардист, значит. Интересно. Смотри, вон гостиница сейчас у нас строится. А ты? А, композитор-минималист. Знаете, да? Прекрасно.
Е. ГОРДОН: Дальше, дальше.
АМАЛИЯ: Композитор-минималист. Да? А что это? Говорит: ну, не знаю, как что. Музыка, музыка. Говорит: напой что-нибудь. Ну, хорошо. Вот из последнего на слуху. "У, Данон". Собственно это мне очень. Я так люблю музыкантские анекдоты. Ну, ладно. Один долгий, не буду про Фиделя. "Нет, нет, Фиделя". Кто знает, отличный анекдот.
В. ЧАЙКА: У меня отличный анекдот.
АМАЛИЯ: Давай, давай музыкантский.
В. ЧАЙКА: Нет, не музкантский. Чего-то вдруг вспомнился.
АМАЛИЯ: Ну, давай.
В. ЧАЙКА: И собрал отец своих детей. И сказал: и вот я решил разделить все свои деньги между Вами тремя. Не фига себе, - подумал четвертый ребенок.
АМАЛИЯ: Кстати, прекрасно.
В. ЧАЙКА: Он тонкий анекдот.
АМАЛИЯ: Я считаю, что пришло как раз время послушать…
Е. ГОРДОН: Сладенькое.
АМАЛИЯ: Да, на сладенькое. Не то, что мы прямо заканчиваем. Вот. "Амалия, какое отчество у Вашего сына? Амаль Амальевич?" Вы какой-то смешной, милый я даже не знаю, Слава из Челябинска. Что Я Вам могу сказать.
Е. ГОРДОН: Ну, что, пусть Люба анонсирует сладенькое.
АМАЛИЯ: "Любовь Успенская, я влюблен в Вас с детства. Руслан. 34 года". "Амалия…", ну, ладно, это не скромно, не буду это зачитывать. А вот. Итак, поет Любовь Успенская.
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, это песня, которую именно и продюсировала та наша Теоночка, по которой сегодня мы так скучаем, которой не хватает здесь, этого басика.
ПЕСНЯ
АМАЛИЯ: (Аплодисменты). Если нужна. Как не нужна! Век свободы не видать. Вы же понимаете. Любонька, ой, как хорошо, да. Надя Новосадович, кстати, женщина-композитор и автор текста, да.
Л. УСПЕНСКАЯ: Да.
АМАЛИЯ: Какая талантливая.
Л. УСПЕНСКАЯ: Между прочим, да. Все деньги себе забирает. Не с кем не делится.
В. ЧАЙКА: Правильно, я так тоже давно делаю. Зачем делиться.
АМАЛИЯ: Вот, послушайте, вот у мужчин в творчестве, вот как говорит Мария Арбатова, писательница, кстати, которая сказала, что "писательница", а не писатель женщина.
В. ЧАЙКА: А водитель троллейбуса - водительница.
Е. ГОРДОН: Водительница. Это борьбы за женские права.
АМАЛИЯ: Говорит, что, конечно, пытаются теснить. И когда вот я помню, что я ее на интервью спросила, что почему все-таки вот такие какие-то комплексы существуют в творчестве. Она сказала, ну, как же вот. У мужчин вон сколько было времени разогнаться творить и прочее. А когда женщину выпустили так сказать из дому.
Л. УСПЕНСКАЯ: И вообще, какие права у женщины, между прочим.
Е. ГОРДОН: Но при этом каждая писательница требует, чтобы ее литературу женской прозой не называли. Понимаете ли. Потому что у меня, значит, мол, без полу, а отца нужно.
В. ЧАЙКА: Ну, я Вам должен сказать, что Ваш феминизм и коммунизм…
Е. ГОРДОН: Наш? Нет, мы не феминистки. Ихний.
В. ЧАЙКА: Ихний феминизм и коммунизму сильно помогал и очень хорошо, конечно, промывал мозги трудящимся девушкам и женщинам.
АМАЛИЯ: Вот Вы скажите, вот Вы как к женскому творчеству относитесь, вот, допустим, к творчеству Надежды Новосадович? Вот как композитор композитора?
В. ЧАЙКА: Вы знаете, я не отношусь к ж…
АМАЛИЯ: В какой тональности написана песня?
В. ЧАЙКА: Я не отношусь к женскому творчеству, потому что нет творчества женского или мужского.
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, ты уж такие вопросы. Ты бы уж спросила…
АМАЛИЯ: Сколько бемолей.
Л. УСПЕНСКАЯ: Нет, ты еще спроси, кто там у барабанов, какие там барабаны используются.
АМАЛИЯ: Спрошу, спрошу, ведь мы же с профессионалом имеем дело. Не так ли?
Е. ГОРДОН: Нет, по поводу профессионала. Вы вообще занимаетесь последнее время написанием песен?
АМАЛИЯ: К инструменты давно подходили? Какому-нибудь. Там гусли, домра?
Е. ГОРДОН: А то Вы спа, жена дома. А песни? Где песни?
В. ЧАЙКА: Жена в клубе сейчас.
Л. УСПЕНСКАЯ: В каком?
В. ЧАЙКА: Вер…
АМАЛИЯ: Нет, нет, об этом позже. Минуточку. В клубе тоже интересно. Давайте про творчество поговорим.
Е. ГОРДОН: Когда вы последний раз подходили к роялю?
В. ЧАЙКА: Ну, постоянно.
АМАЛИЯ: А на нем сидит жена.
В. ЧАЙКА: Я просто не хотел сейчас заниматься рекламой. У меня есть два проекта совершенно роковых таких.
АМАЛИЯ: Так, так, так. Вот этим приоритетным направлением деятельности компаний является поиск и продвижение молодых.
В. ЧАЙКА: И я считаю, что когда сидит артист и рассказывает: я сейчас снимаюсь в кино, это будет потрясающий фильм. Я там играю. Чего об этом рассказывать. Мы посмотрим и сами определим.
Е. ГОРДОН: Ну, Вы чего-то делаете в этой профессии.
АМАЛИЯ: Ну, это реклама.
Е. ГОРДОН: Т.е. не только бузьнесом занимаетесь.
В. ЧАЙКА: Да, я бизнесом уже давно не занимаюсь. Это был период, когда… Это все равно не бизнес.
Е. ГОРДОН: А денежка основная с чего капает у Вас? Молодая жена опять-таки.
В. ЧАЙКА: Ну, жена, во-первых, зарабатывает.
АМАЛИЯ: Хорошо устроились. Молодая, сама зарабатывает.
В. ЧАЙКА: У меня жена закончила МГУ и высшую школу бизнеса. Поэтому…
Е. ГОРДОН: Молодые жены часто закончили МГУ и школы бизнеса. Вы нас этим не удивите.
В. ЧАЙКА: Так я и не собирался. Я понимаю, что…
АМАЛИЯ: Сейчас неграмотных никто не берет.
В. ЧАЙКА: Во-первых, у меня очень большие авторские, не скажу какие, но большие.
Л. УСПЕНСКАЯ: Ой, неужели в России научились платить.
АМАЛИЯ: "Джингл беллс" это Вы таки.
В. ЧАЙКА: Во-вторых, я три года был, я работал в Америке, писал там, это небольшие деньги, но платили.
Л. УСПЕНСКАЯ: А в каком РАО Вы вообще? С кем Вы работаете?
В. ЧАЙКА: Я в наапе.
Е. ГОРДОН: А капает с каждого исполнения песни? Кстати, авторские капают с каждого…
В. ЧАЙКА: Ну, хотелось бы, чтобы капала с каждого.
Е. ГОРДОН: А по-настоящему как?
В. ЧАЙКА: Да, я не знаю. Я получаю деньги. Как, что…
Е. ГОРДОН: Присылают там как-то.
В. ЧАЙКА: Потом я очень дорогой композитор, потому что написание гимнов…
Е. ГОРДОН: Это все так говорят, я такой дорогой такой дорогой, набивают сами себе цену. Так же есть один радиоведущий. Он говорит: я самый, самый дорогой радиоведущий всех радиоведущих.
АМАЛИЯ: Это кто? Гордон что ли?
Л. УСПЕНСКАЯ: Подождите, дайте договорить. Каждый о своем. А может быть, он имеет в виду другое под словом "дорогой"?
АМАЛИЯ: Дорогой композитор.
В. ЧАЙКА: Еще такая вещь. Что когда такая часть, мы же об этом говорим. На определенном этапе к тебе начинают обращаться бизнесмены, которые мало того, что бабок где-то накосили, непонятно где, им мало, хочется славы, хочется петь и хочется, чтоб это творчество им принадлежало.
АМАЛИЯ: РАО всегда со мной. РАО всегда живой.
В. ЧАЙКА: Да, и платят большие деньги. Продаешь ему авторские права. Он потом приходит, говорит: а вот. А одна песня стоит, как написать альбом для звезды.
АМАЛИЯ: Подожди секундочку, Виктор, ну. вот помилуйте, батенька, но вот в РАО же тоже….
В. ЧАЙКА: Да, нет, РАО как раз много не платит.
АМАЛИЯ: Хорошо, о'кей, РАО много не платило. Ну, допустим у бизнесмена у того же самого. Ну, у каждого бизнесмена есть там пиарщики, которые предлагают, давайте Виктора Чайку. У него песни так похожи на Амио Флауэрс. А сам бизнесмен говорит: так фигли, гони самих Флауэрсов.
Е. ГОРДОН: Разница-то в цене небольшая.
В. ЧАЙКА: Заказывают, кстати, и там заказывают тоже.
АМАЛИЯ: Т.е. все равно хватает, да, заказчиков.
В. ЧАЙКА: У нас сейчас артисты заказывают у американцев у англичан песни.
Е. ГОРДОН: А у Вас конкурентов в этом бизнесе много?
В. ЧАЙКА: Ну, это довольно корпоративный бизнес. Я знаю несколько отличных ребят-поэтов, которые завязали. Пишут только для бизнесменов. К дням рождения.
Л. УСПЕНСКАЯ: Поменяют имена, можно…
В. ЧАЙКА: Я тут Шурику написал юбиляру. Он читает поэму. Потрясающе написано. Он перед этим взял у нас фактуру. Это называется фактура. И читает. Народ в угаре. Говорит, не фига себе. Наш Вован ничего себе теперь пишет стихи. И за эти стихи он отвалит столько, сколько поэт должен 5 книжек написать хороших, и еще потолкаться в издательстве.
Е. ГОРДОН: Ой, а Вам не хочется иногда что-нибудь все-таки из искусства сделать.
Л. УСПЕНСКАЯ: Для себя, да.
В. ЧАЙКА: А я объясняю. Я просто не хочу сейчас рекламировать то, что…
Е. ГОРДОН: А, еще пока рано говорить, понятно.
В. ЧАЙКА: То, что еще народ не слышал. Но так как я уже доказал, что я уже понимаю в этом деле, поэтому я говорю, что это будет хорошо. Просто надо год еще потерпеть, пока это будет.
Е. ГОРДОН: Т.е. есть у Вас что-то иррациональное, некоммерческое, душевное, связанное с музами, талантами.
В. ЧАЙКА: Да, конечно.
АМАЛИЯ: Фу…
В. ЧАЙКА: Ну, слава Богу.
АМАЛИЯ: Да. Вы знаете, отлегло, потому что, честно говоря, такой цинизм от творческой личности…
Е. ГОРДОН: Неприятен.
АМАЛИЯ: Он да, он пугающ. Ох, еще как. Я бы даже сказала…
Е. ГОРДОН: У Вас фамилия "Чайка", воздушная, летающая. И тут вдруг про бабки. Как баклан какой-то.
В. ЧАЙКА: Это Вы про бабки. Я про них молчал.
АМАЛИЯ: Нет, Вы практически прейскурант. Я дорогой.
Е. ГОРДОН: Вот именно.
АМАЛИЯ: Дорогой я.
В. ЧАЙКА: Я же хочу летать на Мадонну в Амстердам. Значит, я должен и здесь что-то о чем-то думать.
АМАЛИЯ: Знаете, однажды один мой добрый приятель дал мне однажды почитать свою повесть. Значит, я, трепеща, ибо роман был в самом разгаре, наш роман, а его повесть. Т.е. практически в самом начале, а не в разгаре. Значит, я открываю и вдруг читаю называние "Сладкая моя девочка". Я несколько мне как-то стало…
Е. ГОРДОН: Ну, может, с юмором.
АМАЛИЯ: Думаю, может. с юмором. И смотрю посвящение "Машеньке и Мише". Думаю, блин, почему же не Машеньке и Мишеньке. Такой крем-брюле потек просто. Ну, и соответственно содержание было. Я говорю: Макс, Макс, дорогой, любимый…
Е. ГОРДОН: Ты еще правду сказала. Немудрая женщина.
АМАЛИЯ: Еще как. Нет, абсолютно, молодая, глупая, немудрая. Я сказала: Макс, что же это? Он сказал: вот так вот.
Е. ГОРДОН: И они расстались.
АМАЛИЯ: А как же мы с тобой поедем туда, сюда, пятое, десятое?
Е. ГОРДОН: Теперь я понимаю, почему ты не один раз замужем.
АМАЛИЯ: Ну, ну.
Е. ГОРДОН: А это как тебе мой спектакль, ну, дорогой. Не смотря на фамилию, спектакль…
АМАЛИЯ: Вот, я говорю: а когда же ты напишешь своего "Мастера и Маргариту"? Свои "Темные аллеи", свои "Войну и мир", "Сциллу и Харибду" так сказать и т.д.? А он сказал то же самое, что Вы сказали: хочу…
Е. ГОРДОН: А Вы, кстати, терпите женщин, которые правду в лицо говорят? Вот своей жене молодой даете песню послушать. Она говорит: слушай чего какая-то фигня, Виктор.
В. ЧАЙКА: Ну, в принципе да.
АМАЛИЯ: Божественно, но…
В. ЧАЙКА: Почему терплю ли я женщин, терплю ли я мужчин, которые говорят правду…
Е. ГОРДОН: У нас передача такая.
В. ЧАЙКА: Да, да, да. Женщин терплю. Это же все равно их правда. Женская правда.
Е. ГОРДОН: А если женская правда совпадает прямо с правдой правдой?
В. ЧАЙКА: Значит, отлично. Значит, это правда.
АМАЛИЯ: Ага.
Е. ГОРДОН: Правда, правда?
В. ЧАЙКА: Ну, конечно. Потому что часто у женщин правдой является завуалированная провокация.
Е. ГОРДОН: А Вы жену бАлуете, балУете?
В. ЧАЙКА: Баловать (поет). Смотря, что называется баловать.
Е. ГОРДОН: Ну, сю-сю. Подарочки.
В. ЧАЙКА: Да, конечно.
Е. ГОРДОН: Сказку на ночь. Я тебя люблю, ты единственная.
В. ЧАЙКА: Естественно, без этого она не засыпает.
АМАЛИЯ: Я люблю тебя.
Л. УСПЕНСКАЯ: А потом?
В. ЧАЙКА: А потом я занимаюсь нормально творчеством. Могу сидеть, сочинять. У меня до утра. Я знаю, что я свободен. У меня студия дома. Я могу делать все, что хочу.
Л. УСПЕНСКАЯ: Здорово, да, засыпать под музыку хорошую.
Е. ГОРДОН: Как классно.
АМАЛИЯ: "Мои любимые, Амалия и Любаша, не смотря на то, что 12 не наступило, я думаю, что не так страшно поздравить Вас с днем Ангела". Любаша, неужели у нас с Любашей в один день ангела? А, Вера, Надежда, Любовь и мать их Софья завтра. Кстати, с наступающим, дамы. "Мы с Вами встретились в 86 году в Нью-Йорке в ресторане "Эскейп". Меня волнует судьба Толи Аристова. Если не сложно, в двух словах скажите, как он себя сейчас чувствует". Любовь?
Л. УСПЕНСКАЯ: Честно говоря, я даже не помню.
В. ЧАЙКА: Ну, Толю Аристова помните? Нет?
АМАЛИЯ: Дело в том, что, наверняка, помнит. Просто память "такими седыми снегами…" "Любовь. знаю, что Илья Резник лично для Вас написал песню "Родина". которую исполнила певица А".
Л. УСПЕНСКАЯ: "Россия", во-первых, а не "Родина".
АМАЛИЯ: А певица А это кто?
Л. УСПЕНСКАЯ: Алла Борисовна.
Е. ГОРДОН: А как так вышло?
АМАЛИЯ: А, не обидно ли Вам было?
Л. УСПЕНСКАЯ: Ну, это не обидно было. Просто это было непонятно, что это.
АМАЛИЯ: А родина какая?
Л. УСПЕНСКАЯ: Россия.
АМАЛИЯ: Извините. У всех свое, извините. Так. "Россия" какая? Что это за песня такая? Хитом не стала что ли?
Л. УСПЕНСКАЯ: Эта песня должна была стать хитом. Но как Витя правильно сказал, есть песни, которые… У меня песни все, ну, проходных мало. И она бы могла стать хитом, но просто для этого нужно было бы денег больше и много чего, разных причин. Но песня была уникальная. Песню о России написали два еврея, а спела еврейка тоже.
В. ЧАЙКА: Ну, а вспомним "Русское поле" музыка Френкеля, слова Матусовского, исполняет Кобзон. "Поле, русское поле".
АМАЛИЯ: "А мне на Вашего положить. У меня новый альбом "Рамштайн"". Мася моя. Но все равно слушает то нас. Правильно, а не "Рамштайн".
В. ЧАЙКА: Это русская народная группа "Рамштайн".
АМАЛИЯ: Ром штайн.
Е. ГОРДОН: А у нас знаете, в прошлый раз на эфире был Паша Кашин. И он сказал, что пишет песню и поет исключительно потому, что из него прет сексуальная энергия, и собственно говоря, ею он и наполняет творчество. Вы тоже этим местом пишите, или все-таки как-то…
В. ЧАЙКА: Ну, вообще все пишется, конечно, на сексуально почве. Конечно. Иначе, не кобасит. Обычно, встаешь, тебя колбасит.
Е. ГОРДОН: Встаешь, колбасит.
В. ЧАЙКА: И к инструменту. И забился в экстазе.
Л. УСПЕНСКАЯ: Наверное, все-таки твоя жена и является музой.
АМАЛИЯ: Конечно, конечно. Она. Потому что когда я с ней познакомился…
АМАЛИЯ: Любовь. Вы подсказываете ответы.
Е. ГОРДОН: Нечестно.
Л. УСПЕНСКАЯ: Просто хотела бы, потому что мне всегда хотелось самой, хотелось, мечтала в своей жизни да, вот придумать, что, меня никогда, ни один мужчина не вдохновил. Т.е. я никогда в жизни не встала и не написала…
Е. ГОРДОН: Что там может вдохновлять, не понятно.
АМАЛИЯ: Да что ты, Катя?
Е. ГОРДОН: Шутка. Отказываюсь от своих слов.
В. ЧАЙКА: Дело в том, что я хотел уйти в монастырь. У меня были такие еще лет 5 назад.
Е. ГОРДОН: В женский, конечно. Там сколько муз.
АМАЛИЯ: А, Вы в женский хотели уйти. Православный женский. Ах, итак нас в России не любят. А Вы еще в женский, да, в православный. Ну, что ж Вы делаете то? "Женщина-композитор – композиторщица". Евгений. Москва. Ага, Евгений, Потрясающе смешно. "Почему не задаете вопросы Успенской?" Вы знаете, дело в том, что мы опрашиваем Чайку. У нас Успенская с ружьецом, так сказать, сегодня. Она же охотится сегодня на Чайку.
Е. ГОРДОН: Перчинку еще можно внести? Перчинку?
АМАЛИЯ: Йес. Конечно. Спасите, Катерина.
Е. ГОРДОН: Вы сексуальный агрессор?
АМАЛИЯ: Катя!
В. ЧАЙКА: Во всяком случае, я не терплю в берлоге еще каких-нибудь медведей.
АМАЛИЯ: Т.е. групповой секс не Ваш.
В. ЧАЙКА: Нет, нет.
Е. ГОРДОН: Но лапу сосете.
Л. УСПЕНСКАЯ: Собственник.
В. ЧАЙКА: Да, даже близко…
Л. УСПЕНСКАЯ: А если это не любовь, а просто кажется, например. Вот такой легкий флирт с девушкой, т.е. тоже собственник?
В. ЧАЙКА: В любом случае.
Е. ГОРДОН: А как часто занимаетесь сексом в месяц?
В. ЧАЙКА: В месяц? Я Вам час уже рассказываю. Нечем заняться, займись женой.
Л. УСПЕНСКАЯ: Это каждый день.
Е. ГОРДОН: Каждый день?
В. ЧАЙКА: Каждый день, конечно.
Е. ГОРДОН: Лентяй.
В. ЧАЙКА: Бывает перерыв…
Л. УСПЕНСКАЯ: Два раза в день.
В. ЧАЙКА: Нет, на несколько дней бывает.
АМАЛИЯ: Гастроли.
В. ЧАЙКА: Ну, да. Да, вот я сейчас сижу и понимаю, что я трачу время. Я бы уже давно был…
АМАЛИЯ: Ой, я совсем забыла сказать, что у нас обычно бывает колокольчик. И вот гость может позвонить в колокольчик и, допустим, отбиться. Задать вопросы гостьям.
Е. ГОРДОН: У нас у гостя голос, как колокольчик.
АМАЛИЯ: Ну, да, поскольку у нас колокольчика сегодня нет, ну. Вы можете сказать…
В. ЧАЙКА: Бом.
АМАЛИЯ: Да, вот "бом". Хотите задать кому-нибудь вопрос? У нас такой правда или желание?
В. ЧАЙКА: А можно я задам всем сразу?
АМАЛИЯ: Да, пожалуйста.
В. ЧАЙКА: У Вас не создается впечатление, что красивые, приятные, умные, что самое главное, женщины, которые, пардон, в 12 ночи сидят и не понятно о чем разговаривают с мужиком, потому что у них отсутствует на данный момент то, о чем мы пытаемся говорить целый час.
АМАЛИЯ: Член?
В. ЧАЙКА: Нет. Член, как подумать. То, чем занимаюсь каждый день.
Е. ГОРДОН: Амалия, отвечай, что ты делаешь ночами на "Эхо Москвы"? Что ты делаешь? Потому что отсутствует?
АМАЛИЯ: Да, я же маленько, только по пятницам. И только для сэбэ чисто для удэвольствия. Умаща так пообщаться с мужщинами, еще с другими иногда выйти. Так сказать, языком поболтать маленечко. А так я в основном с тряпочкой, с каструлькаами.
Л. УСПЕНСКАЯ: Катя, вот я хотела бы, можно спросить?
Е. ГОРДОН: Да мне звонит Амалия, говорит. Катя, приезжай скорей.
Л. УСПЕНСКАЯ: Катя, ну. расскажи, пожалуйста. а ты вечерами почему? Я тебя так часто встречаю на "Эхо…". Вот расскажи, пожалуйста. Амалия, все она звонит, клянусь столом вот этим.
АМАЛИЯ: Все время Катя говорит, мне с собачкой погулять.
Е. ГОРДОН: У меня пес, говорю, дома.
АМАЛИЯ: А какой пес, говорю. Я пока…
В. ЧАЙКА: Да, пес с ним, с твоим гостем.
АМАЛИЯ: На один час вырываюсь из дому поработать немножечко чисто для…
Е. ГОРДОН: Любовь?
Л. УСПЕНСКАЯ: У меня, честно говоря, сегодня, вот "Эхо...", ну, это мое любимое радио вообще. Никогда другое не слушаю.
В. ЧАЙКА: Но сегодня поперек горда.
АМАЛИЯ: Любимая, любимая, любимая.
Л. УСПЕНСКАЯ: Моя радиостанция любимая. Ну, она постоянно у меня в машине. Ну, не выключаю никогда. Я знаю все. В каждой передаче, которая здесь, т.е. моя любимая. И, честно говоря, я шла мимо. А мне сегодня петь, нужно выступать в "Тропикане". Шла мимо и зашла.
АМАЛИЯ: Ой, да, плюс хотела Любовь поздравить, наверное, Алексея Алексеевича Венедиктова с вручением ордена Почетного Легиона.
Л. УСПЕНСКАЯ: Это одна из немаловажных, очень важных причин. Да, кстати, песня посвящалась именно Вам. Алексей, Алексеевич, который сейчас собирает чемоданчик во Францию лететь. Виктор, а Вы то для чего, собственно? Мы то понятно.
Е. ГОРДОН: Мы то уже раскололись. Вы то почему с тремя прекрасными женщинами ночью в незнакомом практически Вам помещении.
В. ЧАЙКА: Объясняю. Потому что у меня практически сейчас в любом случае, я приехал к Вам из клуба, где нахожусь в данном случае на презентации порно каких-то порно мюзик бэендс…
АМАЛИЯ: Порно сайта.
В. ЧАЙКА: Ну, типа порно сайта.
АМАЛИЯ: Интересно.
В. ЧАЙКА: И поэтому думаю, дай как я отлучусь, с девчонками поболтаю и опять вернусь.
Е. ГОРДОН: Ну, конечно, набрались там энергии непонятной. Растрачивать то надо.
АМАЛИЯ: Т.е. а Вы посещаете такие мероприятия на каком собственно основании? Вы же работник культуры.
Е. ГОРДОН: Какое порно? Жена 20 лет.
В. ЧАЙКА: Я не работник. Я разносчик культуры. Так будет правильно сказано.
АМАЛИЯ: Разносчик, переносчик.
Е. ГОРДОН: Заразы.
В. ЧАЙКА: Это по-вашему. А вообще мы разносчика культуры.
Е. ГОРДОН: Это так теперь называется?
В. ЧАЙКА: Культуры и отдыха, кстати.
АМАЛИЯ: Хорошо. Вот такой он у нас противоречивый, непростой…
Е. ГОРДОН: Неоднозначный.
АМАЛИЯ: Нет, нет.
Е. ГОРДОН: Ну, так после нас то Вы хоть домой?
В. ЧАЙКА: Опять туда.
Е. ГОРДОН: На порно опять?
В. ЧАЙКА: Ну, практически да.
Е. ГОРДОН: Жена осталась на порно.
АМАЛИЯ: Порно возбуждает?
В. ЧАЙКА: Если хочешь стать импотентом, смотри побольше порно.
АМАЛИЯ: Понятно.
В. ЧАЙКА: Такое жесткое. (НЕ РАЗБОРЧИВО). Йа, йа, натюрлих. Это сразу до свидания.
Е. ГОРДОН: Кстати, в материале.
АМАЛИЯ: Итак, значит, пожелания на ночь от Виктора Чайки. Так сказать: слушай Москва.
В. ЧАЙКА: Не выключая звук "Эхо Москвы", займитесь делом. Если у Вас под рукой барышня, которая именуется или Вашей женой, или Вашей подругой, или Вашей вожделенной близкой приятельницей. Не важно, что. Займитесь делом, ребята. Но радио не выключайте. Оно иногда возбуждает. Как, надеюсь, возбуждало этот час.
АМАЛИЯ: О-о, вот такое пожелание.
Е. ГОРДОН: А, Вас возбуждало что-то этот час?
В. ЧАЙКА: Ну, Вы видите, как я сижу, ерзаю.
Е. ГОРДОН: Значит, мы сегодня победили. Значит, мы победили сегодня.
АМАЛИЯ: Да, победили. Ну, хочется признать, что мы победили. Да, мы всегда побеждаем. Катя, а Жириновского мы как? Ах, как мы его!
Л. УСПЕНСКАЯ: Я просто о Жириновском думаю сейчас. Он непобедимый.
АМАЛИЯ: Да ладно.
Л. УСПЕНСКАЯ: Не потому что его тяжело…
АМАЛИЯ: Мы его обаяли. Виктор, у нас тут уже столько мужчин было. Мы так это дело любим, знаете. Вот как вот, хоть чем-то, знаете, чем можем, тем и меряемся, называется. Итак, кто у нас был? Виктор Чайка у нас был. Оставили мы его в небе. Пусть парит, пусть летит в клуб какой-то…
Е. ГОРДОН: Порно.
АМАЛИЯ: Порно клуб.
В. ЧАЙКА: Нет, минуточку. Это не порно клуб. Это классный клуб. Не буду говорить какой. Не скажу.
АМАЛИЯ: Катерина Гордон, Любовь Успенская и Амалия, Амалия. Возвращайтесь в следующую пятницу. Спокойной ночи.
Л. УСПЕНСКАЯ: Всем хороших, хороших сновидений.