Сидней Рейли: судьба британского супер-агента в России - Евгений Матонин - Цена Революции - 2022-01-30

30.01.2022

Сидней Рейли: судьба британского супер-агента в России - Евгений Матонин - Цена Революции - 2022-01-30 Скачать

Михаил Соколов

―

В эфире «Эха Москвы» программа «Цена революции». Ведёт её Михаил Соколов. И с нами Евгений Матонин, автор новой биографии супершпиона Сиднея Рейли. Книга вышла в издательстве «Молодая гвардия» в серии «ЖЗЛ». Вот я её демонстрирую. Портрет героя крупным планом. Те, кто нас смотрят. Ну, что ж? Евгений, здравствуйте! Вот...

Евгений Матонин

―

Добрый вечер!

М. Соколов

―

Добрый вечер! Ваш герой вошёл в историю под именем Сидней Рейли, когда он работал в России. Но ведь были и другие имена. И, в общем, происхождение, обучение, превращение в британского гражданина, все очень смутно и окутано таков вот тайной. Можете ли Вы сказать, что мы точно знаем об этом человеке в молодости?

Е. Матонин

―

Ну, если говорить откровенно, то по большому счёту, точно мы не знаем почти ничего. Все то, что мы знаем, - это, в общем-то, версии, мифы. Ну, если говорить о версиях, то существуют, так скажем, более распространённые и более достоверные версии, и менее достоверные и менее распространённые. Их много, но чтобы, так сказать, не затягивать время, я скажу, что большинство людей, которые занимались биографией Рейли, ну, я в том числе, всё-таки склоняются к тому, что Сидней Рейли - это человек по имени Зигмунд Георгиевич Розенблюм. Ну, там есть некие вариации вот этого сочетания. Кто-то говорит, что он Соломон Розенблюм, кто-то, что он Георгий Розенблюм, но скорее всего, он вот Зигмунд Георгиевич Розенблюм, уроженец то ли Одесса, то ли Херсона, то ли Николаева. В общем, какого-то из причерноморских городов Российской империи. А все остальное, как я уже сказал, это, ну, в общем, версии и мифы.

М. Соколов

―

Ну, а что можно о нем сказать? Вот были ли у него какие-то особые способности, которые помогли его карьере?

Е. Матонин

―

Опять же сложный вопрос. То есть тут до сих пор не очень понятно, если мы останавливаемся на том, что Сидней Рейли - это Зигмунд Розенблюм, вот не очень понятно, как он превратился из одного человека в другого. Существует опять же несколько версий вот этого превращения, что он вроде бы учился в новороссийском университете. Это такой университет в Одессе, который находился. И вроде бы он изучал там то ли химию, то ли какие-то другие естественные науки. Ну, и как многие из молодых людей того времени, начала ХХ века, участвовал в каких-то подпольных или подпольно... полуподпольных кружках студенческих, собственно говоря, имел какие-то неприятности, и из-за этого был вынужден уехать за границу. Вот примерно вкратце. А дальше начинается тоже такая достаточно туманная история. Вроде бы он попал в Англию, а в Англии он вроде бы, тут вот везде нужно говорить «вроде бы», «якобы», потому что не очень понятно, в поле зрения Скотланд-Ярда, полиции британской, в том числе того отдела, который занимался надзором за иммигрантами. Ну, в Англии было очень много иммигрантов, в том числе и достаточно радикально настроенных, анархистов, социалистов. И вот вроде бы опять-таки вот Зигмунд Розенблюм попал в поле зрения такого... Был у них такой специальный или особый отдел Скотланд-Ярда, которым руководил Уильям Мелвилл. И вот вроде бы он стал осведомителем этого самого Мелвилла и занимался тем, что информировал Скотланд-Ярд о ситуации в различных анархистских и революционных кружках, которые действовали в Великобритании.

М. Соколов

―

А как же гражданство или подданство, как тогда правильно называли? Вот как он стал подданным на его... её величества?

Е. Матонин

―

А это следующая интересная история. Опять же версия существует, что он, находясь в Англии, кроме того, что он занимался вот такой работы секретного сотрудника, он вроде бы пытался заниматься... В общем, он был коммивояжёром, что называется, и распространял различные лекарства, химические препараты. Ну, то есть вот по той специальности, которой он якобы обучался в России в новороссийском университете. Во время вот этой своей деятельности он познакомился с очень интересной супружеской парой. Мужем в этой паре был некий Хью Томас, священник. А его женой была Маргарет Томас. Разница между ними была 40 лет. Ей было 23 года, ему было 63 года. И вот опять же по одной из версий он и... он, вот этот самый Хью Томас болел достаточно сильно, и он привозил им лекарства какие-то. А дальше произошла очень странная такая история. Хью Томас умер. А вот Маргарет Томас через полтора месяца после его смерти вышла замуж за Зигмунда Розенблюма почему-то. И даже существует такая вот версия, что не обошлось здесь без злого умысла, и они якобы вот отравили этого самого бедного священника. Опять же тут много очень конспирологии различной, что якобы Скотланд-Ярд был в этом замешан, потому что им нужен был человек вот в образе Розенблюма, будущего Рейли, который мог бы, значит, получить английские документы и уже с английскими документами как-то там действовать в различных точках земного шара, в том числе и в России. Вот есть тоже такая версия. Ну, и короче говоря, женившись на Маргарет Томас, он вскоре получил британский паспорт и документы на имя Рейли, потому что Рейли - это была вторая фамилия отца вот этой самой Маргарет Томас. То есть соответственно он поменял... Он был Зигмунд Георгиевич Розенблюм, а стал соответственно Сидней... Ну, Сидней, Зигмунд - это вот что-то близкое. Георгиевич - Джордж, второе его имя. И Рейли - это вот он взял, так сказать, вторую фамилию отца своей жены. Ну, вот и получилось Зигмунд... получился Сидней Георгиевич... Сидней Джордж Рейли.

М. Соколов

―

И чем же занялся он? Всё-таки больше бизнесом или уже вот в начале века он, так сказать, выполнял какие-то спецзадания, там был в Порт-Артуре, например? Что... Что всё-таки его привлекало? Сделать... сделаться богатым или быть вот этим суперагентом?

Е. Матонин

―

Данных о том, что он в это время работал на спецслужбы, по крайней мере документальных, нет. Никто их не нашёл. Возможно, не исключено, что он выполнял какие-то, ну, такие задания, будучи, ну, вот таким сотрудникам внештатным. Да? Что нам точно известно? Что примерно в 1899 году он действительно едет сначала в Петербург, потом в Порт-Артур. В Порт-Артуре он занимается коммерческой деятельностью, бизнесом. Значит, у него там целая фирма, которая занимается торговлей, различными поставками. Я специально смотрел порт-артуровские газеты. Там действительно упоминается фирма, эта самая фирма, в которой одним из основателей значится Рейли. Ну, его там по-разному называют: Райли, Райль. В общем, фамилия немножко по-разному звучит. Эта фирма занимается тем, что импортирует, экспортирует все, что можно в Порт-Артур, начиная от ананасов из Сингапура, заканчивая там древесиной, цементом. И таким образом он пробыл в Порт-Артуре примерно около 4-х лет. То есть накануне русско-японской войны он почему-то оттуда исчез, уехал вернее, что опять же... что опять же создало версию о том, что Рейли работал, передавал какую-то секретную информацию то ли японцам, то ли англичанам, то ли и тем, и другим. И был такой достаточно известный британский сериал «Сидней Рейли», где просто было показано, как, значит, Рейли передаёт чертежи крепости Порт-Артур прям японцам. Значит, и благодаря вот этому японцы смогли захватить в итоге Порт-Артур во время русско-японской войны.

М. Соколов

―

Но доказательств этому нет естественно?

Е. Матонин

―

Нет, конечно, никаких доказательств нет. Это все вот какие-то слухи. Единственное, что, так сказать, хвосты вот этих версий, слухи какие-то, они ходили уже тогда. И когда Рейли появился в Петербурге в начале 1905 года, за ним была организована слежка петербургская... петербургским охранным отделением. Но непонятно, почему она была организована. Скорее всего потому, что он приехал в такое тревожное время. То есть это там Кровавое воскресенье, 905-й год, революция начинается. И тут вдруг появляется какой-то иностранец, англичанин непонятный. Ну, черт его знает, чего он приехал. И за ним вот в течение нескольких недель следили за его передвижениями, куда он ходил, с кем он встречался очень так детально. Вот. И в одном из донесений агентов петербургской охранки там, значит, значилось, что вот по слухам он занимался шпионажем и шпионил во время нахождения в Порт-Артуре. На кого не понятно. Но вот занимался шпионажем. Возможно на японцев. То есть вот такой слух был. Но тут надо учитывать, что вообще в России в 905-м году там была... очень жуткая такая шпиономания существовала, и в любом подозрительном человеке видели японского агента, ну, прежде всего японского. Там в газетах просто полно сообщений, что то там задержали японца, то там задержали японца, который маскировался под бурята. Ну, то есть вот множество. Поэтому, возможно, Рейли тоже попал вот под эту волну шпиономании такой.

М. Соколов

―

Ну, в России он, в общем, закрепился со своими бизнесами, занимался там и авиацией, и, в общем, вхож был в разные круги. Благодаря чему, так сказать? Благодаря тому, что он хорошо делал деньги? Или, так сказать, он человек был очень такой контактный, обаятельный, умеющий найти общий язык с разными фигурами, так сказать, светскими и так далее?

Е. Матонин

―

Скорее всего, я думаю, что в большей степени второе, потому что в Петербурге после приезда в Порт-Артур он вращался именно в кругу тех людей, которые так себя и называли порт-артурцы. То есть это были люди, которые в той или иной степени провели какое-то время вот именно там в Порт-Артуре. В частности среди его ближайших друзей был такой очень известный человек как Борис Суворин, который редактировал... А это был сын известного Алексея Суворина, владельца, издателя газеты «Новое время», одной из самых популярных тогда. А Борис Суворин издавал две газеты. У него, значит, в Петербурге выходила газета «Вечернее время», а в Москве выходила газета «Время». Очень тоже были такие популярные газеты. И при этом он ещё был таким поклонникам спорта. У него выходил журнал кстати, его «Конный спорт», который назывался. Потом он стал очень таким тоже ярым поклонником авиации. Вместе, значит, с Рейли они... Тоже можно поговорить, кстати, об этом. Очень интересная страница в их биографиях. И вот многие другие были люди, которые... с которыми Рейли познакомился ещё там. Был такой известный в Петербурге адвокат, например, ставший тоже другом Рейли, Александр Грамматиков. Рейли, когда уже в 18-м году, так немножко забегая вперёд, я скажу, когда он организовывал вот этот заговор по свержению советского правительства, он даже... и составлял список будущего правительства, он даже вписал вот этого Грамматикова на должность, предполагаемую, министра юстиции. То есть вот он своего друга так пытался...

М. Соколов

―

Не забыл. Да.

Е. Матонин

―

Не забыл - да, - таким образом. То есть много было людей. И вот он... он вращался среди них. Чем он занимался, на самом деле тоже не очень понятно. Там по... Судя по воспоминания и судя опять-таки по отчётам вот департамента полиции петербургской охранки, которая периодически за ним начинала слежку и прекращала, он представлял интересы крупной немецкой компании «Блоссом Фом». Это вот которая, значит, они строили суда, корабли, аэропланы потом. Он, значит, пытался продавать велосипеды, швейные машинки. Он представлял из себя как... себя как антиквара, собирателя антикварных ценностей. И, например, в справочнике «Весь Петербург» за 1909 год можно найти его: Сидней Георгиевич Рейли, антиквар. Живёт на улице Почтамтской. Ну, дом не помню какой. Интересно, что он жил недалеко от немецкого посольства. Не знаю, было это совпадением или нет. Но тоже опять же есть такая версия, что он недаром там жил, потому что вот, выполняя, так скажем, негласные поручения британских спецслужб, он подсматривал за тем, что там у них, у немцев происходило.

М. Соколов

―

Евгений, а когда всё-таки, на Ваш взгляд, Сидней, Рейли стал действительно вот штатным британским разведчиком? Уже во время 1-й Мировой войны?

Е. Матонин

―

Это на самом деле известно, ну, по крайней мере недавно стало известно очень точно, он стал штатный британским разведчиком в феврале или даже точнее сказать в конце февраля - начале марта 1918 года. Вот только тогда. То есть вот тогда его приняли на должность штатного сотрудника секретной службы, знаменитой MI-6, и отправили в Россию с особым заданием информировать Лондон о том, что там вообще происходит, потому что он...

М. Соколов

―

А до этого вот этот период 1-й мировой войны он так и занимался бизнесом только в основном в Соединённых Штатах?

Е. Матонин

―

Да, он занимался... Он занимался в Америке, выполнял роль такого посредника между американскими корпорациями и русским правительством по поставкам различных вооружение, таких там снарядов, орудий. И, как говорят, на этом заработал очень хорошие деньги. Там я даже встречал цифру около полумиллиона долларов, собственно говоря. Вот на этих всех комбинациях. Причём он проявил себя как очень такой энергичный и достаточно добросовестный посредник между вот Россией и американскими фирмами.. А вот где-то в начале... в конце 17-го - начале 18-го года он решил поступить добровольцем в канадский... в канадский авиационной легион. То есть вот он вспомнил своё увлечение авиацией. Там прошёл обучение. Получил звание лейтенанта. И после этого уже в марте 18-го года вот как раз попросил, чтобы его направили в Россию в качестве секретного агента по большому счёту. И за это предложение, надо сказать, в Лондоне очень сильно ухватились, потому что, как я сказал, там не очень понимали, что вообще в России происходит. И как писал, по-моему, человек, который в дальнейшем был очень связан с Рейли, это такое небезызвестный дипломат Роберт Брюс Локкарт, он писал, что вот проблема Англии, английского правительства была в том, что там очень многие даже не понимали, в чем разница между большевиками и коммунистами, и там марксистами, и коммунистами. Ну, для них это было вот как бы очень далеко. А Рейли как человек...

М. Соколов

―

Я бы сказал, что в России, не очень понимали, что происходит.

Е. Матонин

―

Ну, в России...

М. Соколов

―

В самой стране.

Е. Матонин

―

Да. А Рейли как человек, естественно владеющий русским языком прекрасно и вообще знающий вот русские реалии, для них был, ну, таким достаточно ценным кадром. И его быстренько после буквально там 2-х недель переговоров отправили был в Россию, уже в советскую Россию.

М. Соколов

―

Он через Архангельск прибыл. Да? Там Архангельск, Вологда. И сразу уже в Москву или в Петроград?

Е. Матонин

―

Нет, там немножко не так было. Он должен был прибыть через Архангельск. А он на самом деле взял и прибыл через Мурманск. Вот. Через Мурманск. Потом в Петроград приехал. А уже в мае 18-го года приехал в Москву. Причём там тоже была очень интересная история. Тут просто надо немножко чуть отклониться от темы и сказать, что вообще все... Ещё с советских времён принято было считать, что вот как произошла революция в октябре 18-го, в ноябре 18-го года, так, значит, Антанта, там Лондон, Париж сразу раз и прервали все отношения и начали организовывать знаменитый «поход 14 держав» против Советского Союза, против советской России. А на самом-то деле было далеко не так. И Антанта, и тот же Лондон, они несколько месяцев они не очень понимали, как им строить отношения с большевиками. Они не исключали даже того, что, в общем-то, с большевиками могут сложиться такие партнёрские отношения. То есть единственное у них условие было, краеугольный камень вот разногласий между собственно Лениным и, значит, русским революционным правительством, и Антантой - это был вопрос перемирия с немцами. То есть и собственно и Локкарт, и Рейли в своих записках, ну, якобы в своих, но, скорее всего, это действительно какие-то были его там наброски. Они писали, что они даже, значит... Локкарт, он даже с Лениным общался. И Ленин ему говорил, что вот если немцы начнут наступление, я готов принять помощь военную Англии и других стран. Но вот пока немцы не начали наступление, то мы помощь не будем принимать, потому что нам нужен мир. То есть вот для Ленина был главный мир. А... Главное - мир. А Локкарт и Рейли на первых этапах своей деятельности, они вообще считали, что большевиков нужно вообще признать при условии, что они возобновят войну с немцами вплоть до того, что им даже оказать военную помощь, помочь им в создании новой армии, Красной армии, вот сделать вообще все возможное только ради того, чтобы они снова открыли восточный фронт против немцев. Вот...

М. Соколов

―

А Рейли... Рейли вышел на контакт с начальником генштаба - да? - Михаилом Бонч-Бруевичем, если я не ошибаюсь.

Е. Матонин

―

Да, да. Он там... Там тоже интересная история. Там было много на самом деле английских разведчиков в это время. И каждый из них, если вот верить их воспоминаниям, они с кем-то общались из большевистского руководства. Ну, был такой, например, известный человек как Джордж Хилл, который во время 2-й Мировой войны снова приехал в Москву и был официальным представителем британских спецслужб уже в Москве, здесь. Вот. Так он, значит, он, если верить его мемуарам, у него был прямой контакт с Троцким, например, вплоть до того, что он как... как он пишет, он вместе с Троцким организовывал различные диверсионные отряды, которые переходили через демаркационную линию с Германией, и там, значит, устраивали всякие неприятности для немцев. Вот. А Рейли... У Рейли был такой вот основной контрагент - это Михаил Бонч-Бруевич, который был председателем высшего военного совета, военным руководителем, вернее, высшего военного совета. Политическим руководителем Троцкий считал себя. Вот, значит, был одним из первых царских генералов, который перешёл на сторону большевиков и который был внутри, так сказать, себя, как Рейли об этом писал в своих отчётах, жутким противником Брестского мира. Причём он считал, что Брестский мир - это, в общем, немецкое рабство для России. И вот на этом они нашли общий язык. И несколько раз встречались и в Петрограде, а потом и в Москве. Причём интересно, что Бонч-Бруевич написал в 56-м году воспоминания, где он упоминает об этих встречах с Рейли, но упоминает естественно в таком... таком классическом советском соусе. Да? Что ко мне - да, приходил небезызвестный Сидней Рейли, и он предлагал там всякие сомнительные такие вот, значит, рецепты. Но мы его знаю... мы его вот сразу раскусили, что он... и больше с ним не встречались. На самом деле встречались. Это видно из отчётов Рейли. Они встречались практически до конца мая 18-го года, когда ещё... когда уже Рейли приехал в Москву. Вот. И там, значит, была даже такая смешная история. Опять же неясно, правда это или нет. Но, скорее всего, правда, что когда Рейли приехал в Москву в мае 18-го года, он приехал в полной форме британского офицера и прямо с вокзала поехал в Кремль. Там стояли часовые, латышские стрелки. Он подошёл к одному из них и сказал: «Проведите меня к Ленину». И тот, значит, настолько изумился, что начали звонить, там вот приехал какой-то англичанин. И так его пустили, самое что интересное, в Кремль. Но вот сказали, что Ленин занят, а устроили ему встречу с Бонч-Бруевичем, только с другим, с управляющим делами Совнаркома, который был братом этого Михаила Бонч-Бруевича. Вот. И когда после этих разговоров Рейли уже пошёл в посольство, вернее не в посольство, в британскую дипломатическую миссию к Локкарту, Локкарт вообще был... Он там в своих мемуарах тоже писал, вот я поразился наглости, вот как вот он приехал и, значит, прям с поезда пошёл в Кремль и практически добрался до Ленина. Я тут вот сижу и, значит, не могу уже несколько месяцев как-то вот установить с ними контакт, а он вот...

М. Соколов

―

Ну, вот наглость - 2-е счастье.

Е. Матонин

―

Да, и вот это...

М. Соколов

―

Евгений, а как...

Е. Матонин

―

... написал, очень наглый был господин НРЗБ Рейли.

М. Соколов

―

А как изменилась вот ситуация? Почему тот же Локкарт да и Рейли от возможности вот такого диалога с большевиками, втянулись вот в этот заговор реальный. И непонятно, он был сначала или чистая провокация по свержению большевиков.

Е. Матонин

―

Но скорее всего потому, что они поняли, где-то уже в июне, в мае-июне 18-го года, что Брестский мир разорван не будет. Более того приехал в Москву посол Германии фон Мирбах. И тогда весной и летом 18-го года практически у всей оппозиции, у всех политических сил, которые находились в оппозиции к большевикам, что справа, что слева сложилось такое впечатление, что именно Мирбах вообще руководит всей большевистской политикой. Вот там читаешь какие-то газеты, отчёты, все пишут, что Мирбах дирижирует Лениным, там большевики на побегушках у Мирбаха. Я думаю, что вот именно с этого момента они начали как-то пересматривать свою политику, потому что причём положения ещё были... летом 18-го года на западном фронте для союзников было не очень хорошим. Ещё было непонятно, что как... как сложится судьба, так сказать, как сложится, как будет складываться положение на фронтах. И поэтому им нужны были какие-то действия такие вот, ну, достаточно радикальные. Тем более что в Москве и в Петрограде было уже много очень организаций подпольных и полуподпольных, которые плели различные заговоры против большевиков. Заговоров вообще было очень много. Там, вот куда ни плюнь, везде какой-то заговор назревал. Ну, естественно они решили, я так думаю, использовать вот такую ситуацию, потому что естественно заговор и свержение большевиков автоматически вёл к тому, что новое правительство должно было возобновить войну с Германией. То есть это была главная цель англичан, и главная цель французов - восстановление восточного фронта. Все было вот направлено именно вот на это. Поэтому они и решили действовать. Ну, а уж потом, когда, как им показалось, они установили связи с латышскими стрелками, которые охраняли Кремль и которые вроде бы согласились помочь в этом заговоре, то казалось, вот, что называется, и карты в руки. Вот раз и все. То есть и песенка большевиков будет спета.

М. Соколов

―

Ну, а в чистом виде это была ловушка ВЧК, в которую Локкарт и другие попали. Вот Рейли в этой комбинации какую роль играл? Что он делал?

Е. Матонин

―

Ну, Рейли играл в этой комбинации, пожалуй, самую главную роль. И что интересно? Что потом и Локкарт... Ну, надо сказать, что вся эта история, она вошла, так сказать, в советскую историографию как заговор послов или дело Локкарта, вот это ещё называется. Хотя ни то, ни другое не совсем точно, потому что послов не было. А все вот эти вот дипломаты, которые были замешаны, ну, строго говоря, послов, - да? - все вот эти дипломаты, которые были замешаны в этой истории, они были либо консулы, либо дипломатические представители. Послы в это время, они уже сидели в Вологде. Они уехали из Петрограда, потому что боялись, что Петроград будет занят немцами со дня на день. Вот. И, в общем-то, вот эти дипломатические представители, они, конечно, играли определённую роль в заговоре, но большую роль всё-таки играли представители спецслужб английских и британских... английских и французских. И прежде всего это Сидней Рейли, который конкретно... разрабатывал конкретный план свержения большевиков. Он его даже разработал. И вот как я уже говорил, он даже правительство будущее намечал вплоть до того, что там есть такие свидетельства, что он говорил: «А почему бы и мне вот не стать диктатором?» Тут надо сказать, что Рейли был ярым поклонником Наполеона. И он собрал одну из богатейших вообще в истории коллекцию предметов, связанных с жизнью Наполеона. У него было более тысячи предметов. У меня вот даже каталог есть его. Там поразительные вещи есть такие. И он как-то сказал, что вот был вот французский лейтенант, который стал императором, а почему я британский император... британский лейтенант не смогу стать повелителем и властителем Москвы. Это же тоже возможно.

М. Соколов

―

Ну, в общем, это тоже не получилось. Рейли пришлось бежать, спасаться от ареста. Какую роль он играл во время гражданской войны дальше? Влиял ли он вот, например, на Черчилля, выступая за поддержку белых? В общем, важная ли он был фигура в этот момент?

Е. Матонин

―

Я не думаю, что он был важной фигурой. Его после того, как... после провала вот этого заговора послов, Рейли смог скрыться. Там тоже была целая эпопея. Он на голландском корабле за 60 тысяч рублей его вывезли в Финляндию. Ну, и потом через Финляндию он уже, значит, доехал до Лондона. Вот. А потом его буквально сразу же отправили на юг России, который был занят деникинской армией для того, чтобы посмотреть вообще, что из себя представляет белое движение, и что творится вот на этой территории. И надо сказать, что Рейли достаточно трезво оценил там обстановку. И в тех отчётах, которые он писал в Лондон, он написал несколько таких основных вещей, что 1) что без широкомасштабной поддержки союзников белое движение обречено на провал, а широкомасштабная поддержка, он имел в виду, армию не менее 100 тысяч человек и большие поставки вооружения. Там танки. То есть, ну, полноценная поддержка, а не так, как они, значит, вот её осуществляли. Это 1-е. 2) Он считал, что нужно оказать очень существенную экономическую помощь для того, чтобы в тех районах, которые занимали белые, была организована, так сказать, - ну, как бы это сказать? - витрина вот такой вот антибольшевистской жизни, чтоб все поняли, что вот у большевиков плохо, а вот здесь вот хорошо жить. И 3) он... Вот это такое тоже... Достаточно точную оценку дал он. Он сказал, что это все это нужно сделать, весь этот вопрос нужно решить до 20-го года. То есть это было начало 19-го. То есть за 2 года, потому что если это не будет решено, то большевистские идеи, они победят и в России, а мало того, что они победят в России, они ещё, значит, и распространяться в Европу. Хотя и нельзя не удивляться вот точности этого прогноза, потому что казалось бы, там в начале 19-го года положение большевиков было далеко не блестящим. А казалось, наоборот, что развивается там белое движение на юге, Колчак на на востоке, там Юденич на севере. Но вот Рейли, он увидел, что... Он говорил, что несмотря на вот такое, казалось бы, бесперспективное положение большевиков, большевистские идеи, они все равно будут завоёвывать все больше, больше, больше людей, если не предпринять вот тех вот мер, о которых он писал. Но эти меры приняты не были, как известно, поэтому все получилось так, как он говорил. То есть большевики разбили и Колчака, и Деникина, а потом и Врангеля. Ну, вот и, значит, и белые, в общем-то, оказались ни с чем. То есть прогнозы...

М. Соколов

―

Рейли ухватился за Бориса Савинкова. Да? За такое народно-зелёное...

Е. Матонин

―

Да, да.

М. Соколов

―

... партизанское движение. Даже финансировал из личных денег эту организацию. А почему? Он увидел в нем такого нового Наполеона? Или как? Что... что произошло вот в начале 20-х годов с ним?

Е. Матонин

―

Сложно сказать, почему он его, так сказать, полюбил, почему он действительно сделал на него ставку. Наверное, потому что Савинков исповедовал изначально такой вот 3-й путь. То есть он был не за царя и не помещиков, потому что для Савинкова было понятно, что это, в общем, вчерашний день. И с другой стороны он не был естественно за большевиков, которых Рейли терпеть не мог. Интересный такой момент. Там если читать переписку Рейли и Савинкова, то Рейли везде большевиков называет не иначе как сволочами. То есть он не пишет там, большевики сделали то-то, вот у него все время сволочи сделали там... приняли такой-то декрет, там лидер сволочей Ленин поступил так-то и так-то. То есть он их... он их вот ненавидел. И однажды он даже сказал, что вот я не люблю немцев, а он немцев действительно не любил, он считал немцев, в общем, врагами. Но немцы - как он говорил, это всё-таки представители человеческой расы. А вот большевики - это вообще что-то такое вот античеловечное. Поэтому даже для того, чтобы бороться с большевиками я даже с немцами готов объединяться. То есть вот такая ненависть у него была к большевикам. Ну, она просто вот зашкаливала. Вот. А Савинков при этом, как я сказал, пытался разработать такую доктрину такой вот демократической России, но с сильной властью. Под сильною властью он естественно себя имел в виду. Но при этом вот с соблюдением неких демократических форм. И Рейли... Для Рейли эта идея, вероятно, была близка. И он сделал действительно очень много, чтобы, так сказать, вывести Савинкова в большой европейской свет. Он его пытался, значит, познакомить и с президентом Чехии Масариком, возил в Прагу. Но самое главное, конечно, он его возил несколько раз в Лондон и устраивал встречи с Черчиллем и даже там с представителями британского правительства, и действительно ему помогал деньгами. И часть денег... Он продал в 21-м году свою знаменитую коллекцию наполеоновскую на аукционе в Нью-Йорке, выручил за неё, по-моему, что-то около 100 тысяч долларов. Ну, по тем временам вообще огромные деньги. И вот большую часть этих денег он действительно передал Савинкову. Ну, там партиями различными. На издание его газеты. Он, значит, пытался издать роман Савинкова «Конь вороной», который он написал. Причём что интересно? Что он попросил перевести этот роман на английский язык своего коллегу очень известного разведчика Пола Дьюкса такого, который это был единственный человек в Англии, который за свои успехи в области шпионажа удостоился рыцарского звания. Король Георг ему, значит... его возвёл в рыцарское звание. И Пол Дьюкс переводил в Америке, он уже отошёл, так сказать, от шпионских дел, переводил книгу Савинкова «Конь вороной» именно вот по протекции, так сказать, Рейли.

М. Соколов

―

Ну, с Савинковым, в общем, тоже... Так-то была катастрофа в результате-то. А вот он, Рейли отговаривал его от поездки в Советский Союз, тот поверил в этих либеральных демократов, в очередную ловушку ОГПУ.

Е. Матонин

―

Да.

М. Соколов

―

Вот почему Рейли не послушались? Ведь, в общем, риски были грандиозные.

Е. Матонин

―

Там вообще большая загадка. Ведь собственно вот эта вся операция с Савинковым, которая называлась «Синдикат-2», она была калькой с другой более масштабной и более знаменитой операции «Трест», классической такой операции, когда под видом некой контрреволюционной организации, созданной чекистами, шло проникновение в среду русской эмиграции и в среду спецслужб там Польши, Финляндии и частично даже вот Англии, даже частично.

М. Соколов

―

Ну, и нейтрализовывали активную деятельность российско...

Е. Матонин

―

Да, да, да.

М. Соколов

―

... союза.

Е. Матонин

―

Да, да. Они засылали агентов своих. А там их, значит, разным образом обрабатывали. Ну, в общем, получилось так, что никакого толку от их деятельности не было для советской России. Вот собственно организация... операция «Синдикат-2» представляла, ну, то же самое, что и... что и операция «Трест». Была создана якобы такая организация «Либеральные демократы», которая рассыпалась в заверениях своего признания и восхищения Савинковым. Говорили они, что нам нужен вот такой решительный вождь, Борис Викторович. Приезжайте к нам. Ну, мы с Вами тут горы свернём. И Савинков как человек тщеславный, он на это купился. Надо сказать, что Рейли его действительно отговаривал. Его отговаривал не только Рейли. Отговаривал там ещё, например, и Владимир Бурцев, такой известный... который вошёл в историю как охотник за провокаторами ещё до революции. А после революции он стал и убеждённым противником большевиков. И он тоже Савинкову говорил, что все это, в общем, подстава, все это ловушка. Нет, Савинков не поверил. Ну, и чем закончилось, хорошо известно.

М. Соколов

―

Ну, да. Был собственно приговорён. Каялся, сидел на Лубянке и выпал из окна при загадочных обстоятельствах. Я просто вынужден жать на...

Е. Матонин

―

Да.

М. Соколов

―

... на часы, - да, - смотреть. И, конечно, вернёмся к Рейли. Но Рейли-то попался в точно такую же ловушку. Был заманен уже не «Либеральными демократами» в советскую Россию, а организацией «Трест» вот этой, которую создали Дзержинский, Артузов и другие. Как же он, опытный человек, пошёл на риск ехать опять же в советскую Россию, так сказать, по приглашению, бог знает кого?

Е. Матонин

―

Вот да, тоже очень интересный вопрос. Я думаю, что здесь чекисты очень хорошо просчитали каким-то образом его, так скажем, психологические особенности его характера, потому что к 25-му году Рейли был...Надо понимать, что это был человек такой очень авантюрный, который любил то, что называется сегодня словом драйв. Вот он не любил сидеть на месте. И так вот к созерцательности он не был склонен. Он занимался бизнесом. И его дела в бизнесе шли плохо уже к этому времени.

М. Соколов

―

Да, из разведки он ушёл тоже.

Е. Матонин

―

Из разведки он ушёл ещё в 21-м году. И говорят, что его там... Есть такая версия, что его выгнали из разведки. Это не очень правильно. И точнее сказать, его сократили. Тогда просто, ну, закончилась война, и штат секретной службы сокращали, и тот же самый Пол Дьюкс, выдающийся человек, тоже ушёл. Ну, много, много кто шёл. Джордж Хилл ушёл тогда. Ну, и Рейли ушёл. А и он вот занимался бизнесом, поддерживал Савинкова. С Савинковым не получилось. Для него, конечно, большой такой травмы психологической, просто жизненной было даже не то, что его поймали и задержали, а то, что он покаялся и признал советскую власть. Рейли в 1-й момент даже поверить в это не мог. Он даже думал, что большевики какого-то двойника там поставили. Но потом, когда он все просчитал, он понял, что это Савинков. И он, значит, писал даже его там сестре, что все, такой человек как... НРЗБ, это больно осознавать, но такой человек как Савинков для меня больше не существует. Вот все. А я о нем решил забыть. Вот. Но при этом у... если двумя словами характеризовать его жизнь в это время, можно сказать, что это был такое прозябание какое-то. То есть он пытался...

М. Соколов

―

... он хотел вырваться вот из этой обыденщины и рискнуть, так сказать, а вдруг действительно там настоящий заговор в России.

Е. Матонин

―

Да. С одной стороны это так. С другой стороны я думаю, что он хотел поквитаться с большевиками вот за того же Савинкова и за то, что у него в 18-м году не получился этот план переворота. А с 3-й стороны вот этих людей из «Треста» ему рекомендовал его хороший друг и резидент секретной британской службы в Финляндии такой Эрнест Бойс, которого он давно знал. Ну, собственного его рекомендации, наверное, тоже дорого стоили. И надо тут.... надо отметить ещё одну интересную такую вещь. Рейли-то, он далеко не сразу согласился ехать в Советский Союз. Он где-то в течение года сомневался примерно. Несколько месяцев прошло, он с ними вёл переговоры. Сначала он согласился приехать в Финляндию, там провести предварительный, так сказать, раунд переговоров. Но вот здесь в ключевом, так сказать, моменте всей этой истории, здесь чекисты, конечно, его переиграли. Они поняли, что если там последние переговоры с представителями «Треста», они шли в Выборге. То есть до границы советской было, в общем, рукой подать. И здесь они, чекисты хорошо понимали, что Рейли может не остановиться перед тем, что, ну, казалось бы, вот на 2 дня ты съезди в Москву, перейди через окно на границе, которое, как говорили все представители «Треста», полностью надёжно. Они ходили туда-сюда вольно там чуть ли не каждый день. И Рейли не... просто не выдержит и действительно согласится увидеть своими глазами все, что происходит. Ну, так оно и произошло. Он купился на эту возможность и поехал в Москву. Ну, и был там... был там арестован.

М. Соколов

―

Ну, да. И это изобразили потом как будто он погиб в перестрелке на границе.

Е. Матонин

―

Да, да.

М. Соколов

―

Ну, и вот тут вопрос: как он сам-то, оказавшись в тюрьме, повёл себя? Капитулировал или пытался какую-то игру всё-таки затеять с большевиками?

Е. Матонин

―

Нет, он сразу не капитулировал. Он действительно пытался вести такую вот игру - не игру, но - как бы это сказать? - пытался каким-то образом дать знать о том, что он попал... был... что он был арестован. Во-первых, он наговорил, это видно из протоколов, чекистам вообще совершенно неправду и про себя, что вот он ирландский поданный, ирландец, британский подданный, что он... его отец там морской офицер. Ну, то есть пытался представить из себя такого... таким коренным англичанином. Понятное дело, что с англичанином чекистам пришлось бы обращаться, ну, не так, как с человеком, который родился в Одессе, где-то там - да? - и имел фамилию Розенблюм. То есть это разные вещи немножко. И он, вероятно, рассчитывал на то, что, узнав о его аресте, Черчилль и другие люди, Черчилль был ему хорошо знаком, значит, поднимут кампанию за то, чтобы... о том, что вот большевики арестовали британского гражданина и как-то его обменяют или там выкупят, или ещё как-то. Но вот по такой распространённой версии были... Чекисты это тоже предусмотрели и выложили главный козырь Рейли, они ему показали якобы газету, где было написано, что вот он погиб в перестрелке. На самом деле я не знаю, была эта газета или нет. Я её не нашёл. Вроде бы, как считается, это была газета «Известия».

М. Соколов

―

Ну, в общем, после этого он им что-то рассказал, и они решили, всё-таки они или кто-то, непонятно кто, решили его расстрелять, устранить. Вот какой был смысл в этом решении вместо использования, обмена? И кто настоял? Вот есть версия, что Сталин это сам... сам или на Политбюро решил.

Е. Матонин

―

Ну, да, есть версия, что решало Политбюро, а вроде как Дзержинский, там Ягода и вот руководители операции, они считали, что Рейли надо разрабатывать дальше. Но возможно, что и так. Но не очень было понятно, что с ним делать дальше. То есть, ну, вот как бы арест его уже скрыть нельзя. Да? Если б была действительно информация о том, что он погиб во время перестрелки на границе, то как потом объяснить вот его вот это вот воскрешение. Да? Рейли, кстати, предлагал, когда он вёл... пытался вести вот такие какие-то переговоры в тюрьме с чекистами, он им предлагал, что, говорит, давайте вы меня выпустите, а я стану, так сказать, проводником, посредником между англичанами и вами и буду вот играть такую роль. То есть, ну, к тем как бы негласным каналам информации, связи между Москвой и Лондоном. Ну, на это не пошли. Вот. Ну, а на... Его держали в неведении и, так сказать, и о его предстоящей судьбе вот до самого последнего момента. И собственно не объявляли, что он будет расстрелян. Вроде бы, как он написал, он вёл дневник во время ареста на таких маленьких листочках. Я вот их видел. Они, кстати, остались в архиве ФСБ. И прятал их между кирпичами в камере. То есть непонятно, на что он рассчитывал. Скорее всего, на то, что когда-нибудь кто-нибудь найдёт этот дневник и увидит, значит, все, что с ним произошло. И вот там одна из последних фраз звучит так, что он пишет: я успокоился в отношениях своей будущей смерти. То есть, вероятно, ему дали какие-то гарантии, что его не будут... что он не будет расстрелян. И буквально на следующий день его расстреляют. То есть там...

М. Соколов

―

Причём... Причём на прогулке в Сокольниках.

Е. Матонин

―

Да, его вывезли якобы погулять в Сокольники. Там у них якобы сломался автомобиль. Значит, они вышли и его без предупреждения застрелили, а потом закопали где-то во дворе на Лубянке вроде бы.

М. Соколов

―

Ну, вот такая печальная и трагическая, я бы сказал, и очень интересная история Сиднея Рейли, супершпиона. Ещё раз демонстрирую вам замечательную книгу нашего гостя Евгения Матонина, которая вышла в издательстве «Молодая гвардия», «ЖЗЛ». Вот благодарю его за этот рассказ. Вы слушали программу «Цена революции», которую вёл Михаил Соколов. Всего вам доброго! До свидания!