Алексей Костанян, Андрей Дмитриев - Книжное казино - 2004-12-12

К.ЛАРИНА: Ну, что же, еще раз добрый день. В студии «Эха Москвы» Ксения Ларина и Майя Пешкова. Майечка, еще раз здравствуй.

М.ПЕШКОВА: Добрый день.

К.ЛАРИНА: У нас в гостях сегодня издательство «Вагриус» в лице главного редактора Алексея Львовича Костаняна. Здравствуйте.

А.КОСТАНЯН: Добрый день.

К.ЛАРИНА: И один из авторов, как мы с вами понимаем, Андрей Дмитриев. Здравствуйте.

А.ДМИТРИЕВ: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Но для начала мы должны выполнить долг перед слушателями и разыграть чужие книжки. Я не знаю, там «Вагриус» у нас есть в розыгрыше сегодня.

М.ПЕШКОВА: Сегодня, увы, «Вагриуса» нет.

К.ЛАРИНА: Нет. У нас чужие книжки есть в розыгрыше, это те книжечки, которые рецензировались нашими обозревателями в течение всей недели. И вот сейчас эти книжки должны сейчас слушатели разобрать. Ну, если кто-то из наших гостей какую-либо книжку читал и может о ней что-нибудь сказать – плохое или хорошее, то это приветствуется. Так что микрофоны я вам не отключаю. Итак, внимание, 203-19-22. Мы сейчас разыграем книжечки. Пожалуйста, давайте это сделаем, дорогие друзья.

РОЗЫГРЫШ КНИЖЕК

К.ЛАРИНА: Мы закончили розыгрыш книжечек. Вновь обращаемся к нашим гостям. И вполне естественным будет первый вопрос, а что вы читаете, уважаемые издатели и писатели. Пожалуйста. Вот пусть Андрей Дмитриев начнет.

А.ДМИТРИЕВ: Я волею судьбы весь год читаю русские романы. Потому что, будучи членом жюри «Букеровской премии», я прочел 60 книг. Ну, половина этих книг, впрочем, были книги в жанре нон-фикшн, значительная часть были не романы, а рассказы, и одна из таких книг даже вошла – блестящая книга Олега Зайончковского «Сергеев и городок» – вошла в шестерку финалистов. Вот, вот в последний год я читаю в основном современную русскую литературу.

К.ЛАРИНА: Честный член жюри – все прочитал. Действительно, на ваш взгляд, «Вольтерьянцы и вольтерьянки» - самое лучше из того, что было представлено в «Букере»?

А.ДМИТРИЕВ: Я думаю, что из шестерки… Я бы сказал так, что из шестерки финалистов у Аксенова оказалось, как нам показалось, больше шансов, это в большей степени роман. Хотя ему серьезную конкуренцию составляли и Зайончковский, и Курчаткин. Кстати, некоторые замечательные произведения не вошли в шестерку, хотя были очень близки к этому. Я имею в виду роман Александра Кабакова, изданный «Вагриусом», если мне не изменяет память…

К.ЛАРИНА: «Все поправимо»?

А.ДМИТРИЕВ: «Все поправимо», да. Это роман Климонтовича «Мы, значит, армяне, а вы на гобое?». Это роман Королева о Босхе. То есть был очень хороший год.

К.ЛАРИНА: Алексей Львович, а вас что заинтересовало в этом году, вы что прочитали? Из чужого? Не из своего?

А.КОСТАНЯН: Нет, мне тоже необходимо было ознакомиться со многими произведениями шорт-листа, представленными на «Букер», потому что я, помимо всего прочего, еще и член Букеровского комитета.

К.ЛАРИНА: Вот кого бы вы захотели издать из номинантов у себя, кроме тех, кто уже издавался?

А.КОСТАНЯН: Ну, мне сложно сейчас об этом говорить, потому что каждое мое слово сможет быть истолковано против меня.

К.ЛАРИНА: Как обещание.

А.КОСТАНЯН: Да. Раз издано в другом издательстве, значит, я, уж как говорится, воздержусь от своих здесь комментариев. Что же касается того, что выдвигалось на «Букер» издательством, то я, безусловно, болел за Алексея Слаповского с его романом «Качество жизни».

А.ДМИТРИЕВ: Да, кстати, я Слаповского не назвал. Безусловно, Слаповский тоже был.

А.КОСТАНЯН: Вот и номинантами нашего издательства были, безусловно, Александр Кабаков, уже упоминавшийся и Юрий Витальевич Мамлеев со своим романом «Мир и хохот».

К.ЛАРИНА: Май, а ты тогда скажи, раз уж у меня такой опрос идет в нашем эфире, про свои пристрастия. Ты тоже номинантов читала наверняка букеровских всех?

М.ПЕШКОВА: Да, из того, что я прочитала, это «Вольтерьянцы». Меня потряс язык, меня потряс подход Василия Павловича к этой теме. И вообще, простите, что я говорю о возрасте, я не смею этого делать, но вот какой-то юный и задорный Аксенов. Я «Вольтерьянцев» прочитала с огромной радостью, поэтому была несказанно счастлива, когда именно этот роман получил «Букера». И не будем забывать, что это первая премия в жизни Василия Павловича. Мне так и хочется сказать, неужели нам не стыдно, неужели Василий Павлович не достоин был раньше премиальных наград, а только сейчас?

К.ЛАРИНА: Василий Павлович был у нас вчера в эфире, и он говорит, что это, наверное, связано с тем, что как-то все думали, что у меня все есть уже давным-давно, в том числе и различные премии. На самом деле это действительно первая премия.

А.ДМИТРИЕВ: Я надеюсь, что слушатели не поймут так, что премию дали Василию Павловичу…

К.ЛАРИНА: Потому что не было.

А.ДМИТРИЕВ: Да, потому что не было.

М.ПЕШКОВА: Нет, нет. Это действительно явление в нашей литературе и явление года.

К.ЛАРИНА: Ну, что же, давайте мы теперь подробнее поговорим про книги издательства «Вагриус», которые сегодня будут нашими главными персонажами в нашей передаче. Я, кстати, готова уже задать первый вопрос нашим слушателям. И у вас будет время, чтобы на пейджер ответить. Первый вопрос, внимание, а потом мы сразу объясним, почему именно с этим автором у нас первый вопрос связан. Один из рассказов Юрия Давыдова называется «Дорога на Голодай». Что означает слово Голодай – спрашиваем мы вас. И на пейджер 974-22-22 для абонента «Эхо Москвы» вы присылаете свои ответы. Конечно же, у нас Юрий Давыдов есть в пяти томах, да?

М.ПЕШКОВА: Да, у нас пятитомник. И он в каждом супер-лоте. Сегодня наши слушатели могут получить три комплекта Юрия Давыдова. Более того, я скажу, что издательство «Вагриус» предоставило нам для розыгрышей 10 комплектов Юрия Давыдова. Они будут играться в наших последующих передачах.

К.ЛАРИНА: А давно издавался вообще Давыдов, Алексей Львович?

А.КОСТАНЯН: Это собрание сочинений. Мы планировали и сделали это к 80-летию со дня рождения Юрия Давыдова, которое было в октябре месяце. Но оно ценно еще и тем, что это собрание сочинений составлено самим автором еще при жизни, но он просто не сумел его осуществить. Вот. А так сюда вошли все его лучшие произведения от романов до рассказов. Думаю, что всем ценителям современной русской прозы и исторической романистики, исторической беллетристики это будет очень интересно.

К.ЛАРИНА: Может быть, Андрей скажет несколько слов тоже.

А.ДМИТРИЕВ: Ну, я считаю, что издание этого пятитомника «Вагриусом» - это огромное событие. Это, я бы сказал, такой подвиг…

К.ЛАРИНА: Так скромно говорит издатель.

А.ДМИТРИЕВ: …подвиг издательства просто. Потому что речь идет не только о том, что это первое собрание сочинений Давыдова, первый его многотомник, скажем так, но надо говорить и о контексте, в котором мы существуем. И в том числе, контексте странного смещенного исторического сознания. Прилавки завалены всякой псевдоисторической, псевдоисториософской литературой, которая пользуется чудовищным спросом.

К.ЛАРИНА: Да уж.

А.ДМИТРИЕВ: Происходят некие деформации в общественном сознании, которые используются, скажем, не самыми добропорядочными людьми, которые влияют на это сознание. Поэтому выход пятитомника Давыдова, совершенно особенного исторического писателя, который совершенно особенным образом и достоверным образом исследовал русскую историю. И если говорить о его последнем, ну, не совсем последнем, но главном его произведении. «Бестселлер» – это, конечно, история ХХ века, который все никак не может закончиться. Я надеюсь, что этот пятитомник как бы прорвет вот эту пелену, туманную пелену незнания или псевдознания истории современных читателей.

К.ЛАРИНА: А вот можете читателю все-таки объяснить, какие-то четкие критерии существуют, как отличить псевдоисторическую литературу от исторической?

А.ДМИТРИЕВ: Ну, во-первых, четкие критерии. Ну, я думаю, что есть некоторое критерии.

К.ЛАРИНА: По которым можно вот сразу определить – открыть на любой странице и понять?

А.ДМИТРИЕВ: Открыть на любой странице? Да, можно на самом деле.

К.ЛАРИНА: Можно?

А.ДМИТРИЕВ: Да. Когда ты видишь, что автор занят упоенным мифологизированием, и язык его работает на такое полусказочное мифологизирование, когда начинаются «инда рассупонился» бесконечные, с матом при этом…

К.ЛАРИНА: Я даже знаю, про кого вы говорите.

А.ДМИТРИЕВ: …с эротизмом – я не знаю, их слишком много сейчас стало – то сразу же этому не доверяешь. Когда автор как бы говорит не своим языком и не языком персонажей, а неким придуманным мультипликационным языком, скажем так, тогда, я думаю, что надо все-таки посмотреть внимательно, стоит ли его читать.

К.ЛАРИНА: Ну, еще стоит, конечно, еще раз заметить, что это художественная проза, это не является так называемой публицистикой. Там есть герои и сюжет есть.

А.ДМИТРИЕВ: Да, но вообще вопрос о жанре исторического романа – это настолько сложный вопрос, что я думаю, что... Чем отличается исторический роман от неисторического, а другого? «Война и мир» - это исторический роман или нет?

К.ЛАРИНА: Исторический.

А.ДМИТРИЕВ: Правда? На самом деле мы приняли версию истории Льва Толстого, которая совсем не похожа на версию источников.

К.ЛАРИНА: То есть у него псевдоисторический роман? Вот он – автор псевдоисторической литературы.

А.ДМИТРИЕВ: На самом деле у него великий роман. Потому что в художественной литературе самое главное – это не художественная правда, что оксюморон, а, скажем, убедительность и нравственная правота. Вот то, чем в полнейшей степени обладает проза Давыдова.

К.ЛАРИНА: Мы еще на эту тему порассуждаем обязательно, а пока прервемся на выпуск новостей.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: И у нас уже есть первые победители, которые правильно ответили на наш вопрос (перечисление победителей, игра со слушателями по телефону). Я повторю вопрос – один из рассказов Юрия Давыдова называется «Дорога на Голодай». Что означает слово Голодай? На этот вопрос можно ответить теперь по телефону, чтобы получить первый суперлот. И я вновь призываю наших гостей взять наушники, чтобы услышать правильные ответы. 203-19-22 – телефон прямого эфира. Алле, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Алле, здравствуйте. Меня зовут Людмила. Это остров, где похоронили казненных декабристов.

К. ЛАРИНА: Совершенно правильный ответ. Вы у нас победитель. Оставляйте свой телефон. Майя, что получают наши слушатели, которые на пейджере отвечали, и вот тут по телефону прозвучал правильный ответ.

М.ПЕШКОВА: Да, нужно сказать, что тот ответ, который поступил по телефону, Людмила получит суперприз. Это пять томов собрания сочинений Юрия Давыдова. А те, кто отвечали у нас на пейджер, получат книги из серии «Мой XX век». В их числе: Петр Врангель «Главнокомандующий», Андрей Белый «Я был меж вас», Тэффи «Моя летопись», две книги Шарля Азнавура, два экземпляра «Прошлое и будущее», а также книга Михаила Зощенко «Перед восходом солнца».

К.ЛАРИНА: Это все «Мой ХХ век», да?

М.ПЕШКОВА: Это все в серии «Мой ХХ век».

К.ЛАРИНА: Ну, а мы продолжаем разговор об исторической литературе. И вот от Давыдова мы должны перейти к еще одному автору замечательному. Это Натан Эйдельман. Я полистала книги, которые у нас есть сегодня, они, во-первых, просто потрясающе изданы. Я бы хотела, чтобы Алексей Львович рассказал немножечко вот об этой идее, вот то, что вначале идут такие графические миниатюры.

А.КОСТАНЯН: Идея? Идея выпускать Натана Яковлевича Эйдельмана, она тоже действительно тесно связана с тем дефицитом хорошей исторической литературы, в которой хороший язык и почти писательское дарование прекрасно сосуществуют с великолепным историческим знанием материала. Тем более, что Эйдельман очень давно не издавался. Его и при советской-то власти не очень жаловали, а сейчас за последние 10 лет практически вообще забыли. Поэтому мы и решили издать практически все его произведения. Вот сейчас уже выходит пятая книга из этого цикла. Мы уже издали и «Грань веков» об эпохе Екатерины Великой и Павла I, и «Последний летописец» о Карамзине, и «Большой Жанно» об Иване Пущине, и «Лунин» об известном декабристе, и сейчас в январе выйдет книжка еще об одном декабристе Сергее Муравьеве-Апостоле под названием «Апостол Сергей». Идея же издать его действительно в таком виде, где текст предваряется достаточно большим иллюстративным материалом той эпохи, с моей точки зрения, она тоже хороша чем. Сейчас достаточно редко в книгах на историческую тематику используются уникальные материалы, так сказать, музейного значения, которые мало доступны обычному человеку.

К.ЛАРИНА: А кто это подбирал вообще – специальный человек у вас был?

А.КОСТАНЯН: Ну, есть у нас служба, которая этим занимается. И в данном случае, я считаю, что она себя вполне оправдала.

К.ЛАРИНА: Просто замечательно. То есть здесь и портрет эпохи, и портрет героев.

А.КОСТАНЯН: Да, безусловно. Потому что здесь нужно просто ввести читателя в тему, дать тот исторический фон, визуальный фон, о котором читатель впоследствии узнает из текста.

К.ЛАРИНА: Андрей, может, вы добавите?

А.ДМИТРИЕВ: Это замечательное издание. И я хочу сказать вот о чем – о необычайной актуальности трудов Эйдельмана сегодня. И в первую очередь вот я о чем – дело в том, что через все труды Натана Эйдельмана, как, впрочем, и через все романы Давыдова, проходит, ну, золотой нитью, проходит мысль о гражданской совести, мысль о порядочности и ответственности людей, которые берутся вершить исторический процесс…. берутся вершить историю.

К.ЛАРИНА: И исторические процессы.

А.ДМИТРИЕВ: И исторический процесс, да. И опять же, в современном контексте, когда история понимается, как интриги сильных мира сего – я говорю это в книгах, и в газетах, если говорить о современности, которая тоже сейчас история – я думаю, что это очень актуальные, очень необходимые обществу книги. Обществу, которое все время тоскует о некоем гражданском обществе, не понимая, что либо оно является гражданским, либо оно им не является, что с Луны оно не свалится. Мне кажется, что и Эйдельман, и Давыдов – большое подспорье всем, кому не безразлична, скажем, судьба своей души и судьба своей страны.

К.ЛАРИНА: А такие авторы могут быть опасны? Вот мы сейчас вспомнили, что и Эйдельмана не очень-то издавали при советской власти – почему? Ведь казалось бы, человек не о современности пишет.

А.ДМИТРИЕВ: Так честный ищущий человек всегда опасен всякой шушере, это понятно, понимаете ли. В наше время, когда, так сказать, политтехнологи растлили политику, а политика растлевает историю, необходимы люди и необходимы труды людей и мысли людей, которые все-таки мыслят по-другому. Которые понимают, что история движет политикой, а политтехнологиям, просто говоря, интриганству и провокациям просто нет места в мире.

К.ЛАРИНА: Тогда у меня к вам еще один вопрос… Пожалуйста, Алексей Львович.

А.КОСТАНЯН: Я не берусь судить о других странах, но у нас в России историческая литература никогда не считалась просто исторической литературой. Любая вещь – от научного труда и кончая художественным произведением – все время вызывала аллюзии к современности, в них все время искался второй, третий смысл – что тогда, что сейчас – все время искались параллели с сегодняшним днем. Именно этим литература на исторические темы в нашей стране приобретает большую дополнительную ценность.

К.ЛАРИНА: В чем причина бешеной популярности Пикуля, с одной стороны, а с другой стороны, Мориса Дрюона? Вот практически в одно и то же время мы переживали этот бум.

А.КОСТАНЯН: Во-первых, до Пикуля об этом практически никто не писал, во-вторых, Пикуль был занимательным писателем прежде всего. В том, что его романы, а простите, осилить роман, ну, скажем, «Слово и дело» в полторы тысячи страниц, если не больше, ну, простите, сейчас трудно предположить, что масса читателей осилит просто такое количество текста. Тем не менее, эти романы читались на едином дыхании. С этой точки зрения, Валентин Исаевич был гениальным человеком.

К.ЛАРИНА: А Дрюон?

А.КОСТАНЯН: У нас зарубежная историческая романистика пробивалась ведь очень по капле. Либо бралась соответствующая эпоха, которая соответствовала текущему историческому моменту или еще что-то, либо автор должен был быть, ну, скажем, лицом, сильно сочувствующим советской власти. Дрюон здесь был…

К.ЛАРИНА: …на месте…

А.КОСТАНЯН: … в обоих случаях приятным исключением. И опять же необычайная занимательность. Это не только исторический, это авантюрный роман…

К.ЛАРИНА: Согласны?

А.КОСТАНЯН: …в котором есть и любовь, в котором есть и интрига…

К.ЛАРИНА: Как Дюма, да?

А.КОСТАНЯН: Да, Безусловно.

А.ДМИТРИЕВ: Хорошо, что вы вспомнили Дюма. Хорошо, что вспомнили. Вообще, если задуматься о роли Дюма скажем, для французов. Ведь Дюма писал уже после всех свершений и крушений Великой французской революции, которая покончила с аристократией как со смыслом и как с классом. Дюма вернул своими романами о Версале – это же роман о Версале, «Три мушкетера» - он вернул французам Версаль. Это в контексте той эпохи было очень важно. Так что у них тоже могут возникать… у французов, я думаю, тоже были некоторые такие аллюзии.

А.КОСТАНЯН: Если касательно Дрюона, то – что нам, в сущности, Столетняя война?

А.ДМИТРИЕВ: Ну да.

А.КОСТАНЯН: Между Англией и Францией, извините меня, восемь веков тому назад. Именно авантюрность, именно занимательность, именно великолепное сочетание сюжетных линий – вот что привлекало в Дрюоне.

М.ПЕШКОВА: Я хотела спросить у вас как у главного редактора, Алексей, сколько томов будет Эйдельмана. И, вообще, каков будет состав этого собрания?

А.КОСТАНЯН: Ну, сейчас вот мы издаем пятую книгу. И дальше мы продолжим именно декабристской его серией. То есть будет еще «Пушкин о декабристах». Дальше плавно перейдем к другим его произведениям о XIX столетии. Но здесь будут изданы еще две книги, которые для меня очень важны. Это книги «Твой XVIII век» и «Твой XIX век». Это книги, которые Натан Яковлевич писал для подростков, для старших школьников.

М.ПЕШКОВА: Для «Молодой гвардии».

А.КОСТАНЯН: …для старших школьников, и в которых история изложена не только увлекательно, но и очень доступно.

К.ЛАРИНА: Я хочу задать вопрос следующий нашим слушателям. Откуда взялось прозвище «большой Жанно» у Ивана Пущина? Опять на пейджер 974-22-22 для абонента «Эхо Москвы» присылайте ваши ответы, и через несколько минут мы примем очередной телефонный звонок. Мы еще не все книги назвали, да, Май, которые у нас сегодня в розыгрыше.

М.ПЕШКОВА: Да, во втором лоте, который мы сейчас разыгрываем, вы получите по две книги Галины Щербаковой «Вам и не снилось» и «Время ландшафтных дизайнов». Это два экземпляра вот такого маленького двухтомничка. А также четыре книги Лидии Вертинской «Синяя птица любви». Это действительно книга про любовь?

А.КОСТАНЯН: Это писала жена Вертинского.

К.ЛАРИНА: Сама писала?

А.КОСТАНЯН: Да, естественно. В основу этой книги легли ее воспоминания и очень обширная переписка между ней и Вертинским.

К.ЛАРИНА: Это, вообще, тоже событие. Я бы в один ряд их поставила, между прочим, и с Юрием Давыдовым, и с Натаном Эйдельманом – вот книгу Лидии Вертинской.

А.КОСТАНЯН: Ну, книга совершенно другого рода, но она для нас действительно событие.

К.ЛАРИНА: Во-первых, заговорила Лидия Вертинская, а во-вторых, все, что было до этого издано о Вертинском, мне кажется, что это достаточно скучновато было сделано.

А.ДМИТРИЕВ: Кроме его собственных воспоминаний.

К.ЛАРИНА: Да. Ну, его-то, вообще замечательные. А вот о нем, что писалось, все-таки он человек такой вообще искристый, что называется, был. Поэтому мне кажется очень важной эта книжка. Она здесь рассказывает историю своего знакомства. И дальше вот вся их совместная жизнь.

А.КОСТАНЯН: И дальше вся жизнь.

К.ЛАРИНА: То есть это в чистом виде мемуары плюс письма.

А.КОСТАНЯН: Да. Здесь очень широко использован семейный архив.

К.ЛАРИНА: Здесь письма, да, и здесь очень много фотографий. Книга очень красивая. Вы сразу ее узнаете, поскольку здесь фотография Лидии Вертинской в одной из, по-моему, ее звездных ролей. Это, какая-нибудь птица Феникс или кого она там играла в сказках, да?

А.КОСТАНЯН: Я не уверен, что это кадр из фильма, но.

К.ЛАРИНА: Красавица, красавица необыкновенная. Так вот, продолжая разговор об истории, сейчас огромные споры идут вокруг преподавания истории в школе. Уж коли у нас сегодня такой исторический крен, что вполне естественно, если мы такие книги представляем, вот ваш взгляд на эту проблему. Вот, Андрей, я к вам обращаюсь. Все-таки, может, вообще стоит отменить учебники по истории, раз они слишком оценочны по своей сути, слишком личностный взгляд у каждого автора?

А.ДМИТРИЕВ: Я думаю, что отменять учебники по истории нельзя, потому что не следует… скажем, нет надежды на то, что школьники непременно будут читать, познавать историю исходя из многих источников. Конечно же, большая часть школьников все-таки берется за учебники.

К.ЛАРИНА: А почему хронику просто нельзя сделать? Такую толстую книгу – хроника человечества? И все.

А.ДМИТРИЕВ: Это невозможно. Так же, как человеческую жизнь нельзя рассказать безоценочно, внеидеологично и просто сухо. Даже бюрократическая анкета, описывающая человеческую жизнь, она все-таки не объективна, и это прорывается в языке и так далее. Это все-таки бюрократический взгляд, но взгляд. Также и жизнь человечества и жизнь страны – невозможно рассказать внеидеологично, невозможно избежать субъективности и не нужно. Другое дело, что необходима экспертиза, которая не пропускала бы в исторические учебники откровенных фальсификаций, неважно на идейной основе основанных или на чем-то еще, откровенных передержек, откровенной лжи, попросту говоря. Лжи быть не должно. Ну, и, конечно же, не должно быть, я думаю, вот эта борьба за какой-то эталон на учебники. Я думаю, что должен быть все-таки выбор учебников, но выбор не на идейной основе, а на основе полноты, опять же доступности, ума, попросту говоря. То есть если на столе у ученика и учителя будет, по крайней мере, два учебника, то это тоже хорошо. Но отменять учебники – это невозможно. Отменить учебники – это разрушить школу. Вообще, нет ничего более консервативного, чем образование. Даже в советские времена во многом сохранилась система образования, преподавания и основы программ, которые существовали до революции, до большевиков. Потому что это невозможно – так просто брать все ломать. Но, конечно, если сейчас будут преподавать историю по краткому курсу РКП(б) – то сечь надо за такое преподавание публично на Лобном месте.

К.ЛАРИНА: Ну, это вы доводите до абсурда, но все равно, тем не менее, вот этот самый фон – он существует в изучении истории.

А.ДМИТРИЕВ: Почему до абсурда? Я никогда не забуду, когда мне одна моя знакомая довольно давно, в начале 90-ых, показала учебник по истории для 5 класса. Новейший учебник. И там были такие вопросы, как в Катехизисе, почему Русь победила на Куликовом поле? Ну, мы когда-то учили, там засадный полк, еще что-то. А там ничего этого не было, там был просто дан ответ – Бог помог. Я тоже считаю, что Бог помог. Но это не вопрос учебника истории. Понимаете, поэтому, конечно же, учебники должны соответствовать, по крайней мере, своему названию – он должен быть учебником, а не чем-то иным.

К.ЛАРИНА: Алексей Львович, ваше мнение.

А.КОСТАНЯН: Ну, известно, что мы, как выразился известный сатирик, страна с непредсказуемым прошлым. Но, прежде всего, я думаю, что вот эта вот широчайшая амплитуда взглядов, начиная от Бог помог и кончая уж Бог весть чем, связана с отсутствием просто действительно государственной идеологии.

К.ЛАРИНА: А должна быть?

А.КОСТАНЯН: Безусловно, должна. Она существует в любой стране. Любая страна должна быть заинтересована, что в головах у подрастающего поколения.

К.ЛАРИНА: Ну, я не знаю, это, по-моему, очень тонкий момент.

А.КОСТАНЯН: Тонкий, согласен.

А.ДМИТРИЕВ: Здесь есть второй вопрос, дело в том, что государственная идеология должна быть честной и ответственной, вот в чем дело.

А.КОСТАНЯН: Безусловно.

К.ЛАРИНА: Придворные историки были не только во времена советской власти, правда же?

А.ДМИТРИЕВ: Всегда есть.

А.КОСТАНЯН: Однако такой амплитуды и такого разброса не существовало никогда. На уровне ученых, так сказать, профессиональных историков…

А.ДМИТРИЕВ: …меньше амплитуда, конечно.

А.КОСТАНЯН: Да, существовали западники, существовали славянофилы, существовало все, что угодно. Но в школах это не преподавали, это, простите меня, факультативный момент. А основу базовую основу истории, она действительно, да не должна состоять только из дат и имен. Она должна состоять из определенного рода толкования событий, которое соответствует государственной идеологии.

К.ЛАРИНА: Кто возьмет на себя такую ответственность – толковать события? Вот даже сейчас, когда только дети начинают проходить, допустим, 1917-ый год – вот начало, собственно говоря, советской жизни. Кто возьмет на себя эту ответственность толковать события? 1991-го года толковать события, 1993-го?

А.КОСТАНЯН: Лет 15 тому назад мы вообще отказались от идеологии, считая это то ли немодным, то ли не соответствующим нашему развивающемуся миру. Теперь мы просто пожинаем плоды этого.

К.ЛАРИНА: Но государственную идеологию можно увидеть, например, на центральных каналах телевидения. Она сегодня как-то очень видна.

А.ДМИТРИЕВ: Это не идеология.

А.КОСТАНЯН: Это не идеология.

К.ЛАРИНА: А что это, назовите?

А.ДМИТРИЕВ: Это набор собранных по сусекам клише, взятых у Уварова, у Сталина, еще у кого-то. Это не идеология. Это дурь, понимаете?

А.КОСТАНЯН: Идеология – это единственная вещь, которая не должна внутри противоречить самой себе.

К.ЛАРИНА: Это очень сложную задачу вы поставили перед власть предержащими.

А.КОСТАНЯН: А власть предержащие на то и власть предержащие, чтобы решать сложные задачи. Простые мы решим сами.

К.ЛАРИНА: Они как раз предпочитают решать простые.

А.КОСТАНЯН: Это очень плохо.

К.ЛАРИНА: Отдавая на откуп сложные нашему народу многострадальному. Ну, что, друзья мои, давайте мы еще примем звонок.

ИГРА СО СЛУШАТЕЛЯМИ

К.ЛАРИНА: Вполне естественный вопрос у меня возникает к писателю Андрею Дмитриеву, который в «Вагриусе» издавался, как мы слышали.

А.ДМИТРИЕВ: Да, издавался.

К.ЛАРИНА: А сейчас он издается в «Вагриусе»?

А.ДМИТРИЕВ: Нет, сейчас я издаюсь в издательстве «Время».

К.ЛАРИНА: А почему? А почему вы пришли тогда с Костаняном сюда?

А.ДМИТРИЕВ: Ну, я с благодарностью отношусь к издательству «Вагриус» за то, что «Вагриус» издал мою первую книгу и издал еще две книги. Но, так сказать, я решил попытать счастья в издательстве «Время» в надежде, что мои книги будут чуть лучше распространяться.

К.ЛАРИНА: Алексей Львович, у вас плохо распространяются книги, Дмитриев?

А.КОСТАНЯН: Ну, любой издатель хотел бы лучшего распространения, скажем так.

М.ПЕШКОВА: Но, тем не менее, книги Дмитриева купить невозможно, именно те, что вышли в «Вагриусе». Их на прилавках нет.

К.ЛАРИНА: Сейчас мы публично в прямом эфире заставим допечатать Костаняна.

А.КОСТАНЯН: Нет, меня вы не заставите. Что касается допечатать, это вопрос просто не ко мне.

К.ЛАРИНА: Ну, вообще, есть у вас какие-то совместные проекты или вы просто дружите домами, что называется?

А.ДМИТРИЕВ: Да, любая дружба писателя и издателя рано или поздно может вылиться в совместный проект.

К.ЛАРИНА: Пока проекты разные у вас?

А.КОСТАНЯН: Пока да.

К.ЛАРИНА: Тогда давайте каждый о своем. У нас финал посвящен творческим планам, как обычно. Андрей Дмитриев, пожалуйста, когда ждать новых книг от вас?

М.ПЕШКОВА: Ваш новый роман когда выйдет?

А.ДМИТРИЕВ: Я знаю, как он называется, и знаю, что он написан примерно на треть. Он называется «Бухта Радости». И что действие его происходит в течение суток в подмосковной «Бухте Радости».

К.ЛАРИНА: Это сегодня? Современная история?

А.ДМИТРИЕВ: Да, это происходит летом 2003-го года, вот я могу точно сказать, что действие моего романа летом 2003-го года. Но я не знаю, когда я его допишу, тем более, что у меня много сценарной работы. Так что я…

К.ЛАРИНА: А сценарной работы где?

А.ДМИТРИЕВ: Ну, я не хотел бы говорить слишком… Боюсь сглазить.

К.ЛАРИНА: Но это сериалы или большое кино?

А.ДМИТРИЕВ: Нет, я сериалов не пишу. Это большие сценарии. Вот. Исторический сценарий, кстати. Но я надеюсь, что может быть к осени, все-таки к осени я закончу роман.

К.ЛАРИНА: Алексей Львович, вам слово. Что в ближайшее время появится в «Вагриусе»?

А.КОСТАНЯН: Ну, если уж продолжать немножко историческую тематику, раз мы на нее. То вот буквально на днях вышла книга переписки Марины Цветаевой и Бориса Пастернака, которая называется «Души начинают видеться». Она продолжает, так сказать, наш цикл неопубликованных вещей Марины Ивановны Цветаевой…

К.ЛАРИНА: Это то, что было закрыто?

А.КОСТАНЯН: Да, да, да. И то, что с ней связано. В этой серии у нас выходили дневники ее сына Георгия Эфрона, ее переписка с Гронским. И сейчас мы, возможно, это продолжим. Вышла книга Петра Николаевича Врангеля «Главнокомандующий». Его мемуары выходили. Однако за бортом предыдущих публикаций оставалась очень любопытная вещь – его записки о русско-японской войне, в которой он принимал участие. Они небольшие, но они практически 100 лет не публиковались нигде. И вот они у нас эту книгу открывают. Ну, и тему гражданской войны скорее всего продолжит у меня небезызвестный батька Махно, который оказался…

К.ЛАРИНА: …талантливым литератором?

А.КОСТАНЯН: Да писателем, литератором, философом. Книга будет называться «Азбука анархиста».

К.ЛАРИНА: Большой подарок современным анархистам.

А.КОСТАНЯН: Нет, не думаю. От Махно они вряд ли много чего почерпнут, потому что по своим мировоззрениям современный анархизм гораздо более радикальный.

К.ЛАРИНА: Я называю наших победителей (перечисление победителей, игра со слушателями). Я благодарю Алексея Костаняна и Андрея Дмитриева, которые были гостями в нашем сегодняшнем «Казино». Спасибо вам большое.

А.ДМИТРИЕВ: Спасибо.

А.КОСТАНЯН: Спасибо.

К.ЛАРИНА: А завершает этот час один из героев «Вагриуса». Это Шарль Азнавур.

ПЕСЕНКА