Иерусалимский дневник. 8 том - Игорь Губерман - Книжное казино - 2013-11-24

К.ЛАРИНА: Помолясь начинаем нашу программу «Книжном казино». Здесь Ксения Ларина, Майя Пешкова.

М.ПЕШКОВА: Здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Майя, приветствую. И здесь же Игорь Губерман, поэт и прозаик. Здравствуйте, Игорь Миронович.

И.ГУБЕРМАН: Здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Мы уже вспоминали это имя утром, когда разыгрывали билеты на творческий вечер Губермана, который пройдет 28 ноября в доме культуры «Меридиан», который на Калужской. Поэтому кто билеты не выиграл, может билеты купить. Вы его не только увидите, но и услышите в его исполнении «Новые гарики».

И.ГУБЕРМАН: Удовольствие гарантирую.

К.ЛАРИНА: Гарантируйте, но в этом никто не сомневается. Давайте сразу скажем, какие у нас книжки сегодня на столе. Майя?

М.ПЕШКОВА: У нас сегодня книга И. Губермана «Иерусалимские дневники. + «гарики». На обложке написано: «18+. Содержит ненормативную лексику». Также И. Губерман «Новые дьявольски остроумные гарики». Эту книгу выпустило издательство «Эксмо», а предыдущую «АСТ». И. Губерман «Путеводитель по стране сионских мудрецов». А также книга «Скатерть Лидии Лебединской», любимой тещеньки.

И.ГУБЕРМАН: Это правда. Но здесь нужно сказать, автор-составитель Н. Громова, и я здесь только участвовал.

М.ПЕШКОВА: И ваша жена.

И.ГУБЕРМАН: И Тата, и ее сестра, и люди, которые дружили с Лидией Борисовной. Здесь Гриши Горина замечательные воспоминания, Дины Рубиной. Наташа сделала просто замечательно. Она автор с точки зрения того, что она все это собрала как пазл. Получился изумительный калейдоскоп про действительно существующий феномен, в будущем экспонат музея. Лидия Борисовна завела скатерть, и на ней расписывались великие люди. А когда они уходили, вышивала, чтобы все это осталось.

Однажды один гость забыл у тещи шарфик. И к тому времени, как он вернулся от метро, теща его уже распускала, чтобы связать что-нибудь еще.

К.ЛАРИНА: А скатерть сохранилась?

И.ГУБЕРМАН: Сохранилась, чисто музейная ценность. Потрясающей красоты, ушедшее поколения уже на ней расписывалось.

К.ЛАРИНА: Я знаю 2 таких случая в нашей истории. Это кабинет Ю.П. Любимова На Таганке, там, где расписывались и писали на дверях, и надписи эти сохранились. И еще одна вещь – гримерка О. Басилашвили, где на потолке расписывлись все, кто приходил на спектакли БДТ. А там можно себе представить тоже, какой свет собирался.

И.ГУБЕРМАН: Да. А знаете, почему у Любимова на дверях?

К.ЛАРИНА: Да.

И.ГУБЕРМАН: Он всегда это объяснял так: когда меня выгонят из театра, дверь я вынесу с собой.

К.ЛАРИНА: Ну, вот, из театра он ушел, а дверь оставил, это уже национальное достояние.

Друзья, давайте я сейчас вопрос задам 1-ый, на который вы будете отвечать по смс. Тот, кто на этот вопрос ответит, получит одну из книг, которые Майя перечислила. О каком великом ученом Губерман написал книгу?

Это не юмористическая книга?

И.ГУБЕРМАН: Дико серьезная.

К.ЛАРИНА: +7-985-970-45-45.

А сейчас мы по традиции вам представляем 1-ые строчки рейтингов продаж. Топ составлен на основе данных о лидерах продаж, предоставленных тремя крупнейшими книжными магазинами Москвы «Московский Дом книги», «Библио-глобус», «Москва».

Начинаем с 8 строчки, поскольку здесь моя любимая книжка – Александр Мясников «Как жить дольше 50 лет. Честный разговор с врачом о лекарствах и медицине».

М.ПЕШКОВА: Ты ее, наверно, постоянно читаешь?

К.ЛАРИНА: Я ее все никак не прочту, уже пора прочесть, а то время-то бежит.

На 7 месте Алексей Иванов «Географ глобус пропил». Мы понимаем, что здесь эффект прямого действия, т.к. вышел фильм по этой книге. На 6 месте Халед Хоссейни «И эхо летит по горам». На 5 месте Владимир Сорокин «Теллурия». Чуть выше Сергей Лукьяненко «Застава. Пограничье». Чуть выше Ю Несбе «Полиция», детектив. Дэн Браун «Инферно» переместился на 2 строчку. 11 недель этот роман занимал 1 строчку рейтинга. На 1 место вышел наш Дэн Браун – Борис Акунин «История Российского государства. От истоков до монгольского нашествия».

И.ГУБЕРМАН: Ничего себе.

К.ЛАРИНА: Да, ну, посмотрим, как она будет читаться, пока режим ожидания, т.к. автор известный, и его пока сразу хватают как автора.

А сейчас мы переходим к книге «Иерусалимские дневники». Это многотомное произведение?

И.ГУБЕРМАН: 6 и 7 дневник тут и, будете смеяться, 250 стишков из еще не написанного 9 дневника. Просто меня просили новые стихи, и я их туда вставил.

К.ЛАРИНА: Это в буквальном смысле дневник?

И.ГУБЕРМАН: Это где я ездил, что переживал и стишки, по 800-1000 стишков в каждом дневнике.

К.ЛАРИНА: Как там погода?

И.ГУБЕРМАН: Теплынь, у нас настоящая зима. 24-25 градусов, голубое высокое небо, и все дико недовольны, т.к. нет дождей. И молятся все раввины.

К.ЛАРИНА: А у нас тут серое небо, серые люди. И мысли серые, и желания тоже.

И.ГУБЕРМАН: Читайте срочно книгу «Как дожить до 50».

К.ЛАРИНА: «Как жить дольше 50»!

И.ГУБЕРМАН: Где я жил в молодости, учился в школе, у нас на дворе жили 2 проститутки, работали на Белорусском вокзале. Их звали Валя и Наташа. На вокзале они работали, естественно, как Эвелина и Нателла. Им было чуть больше 30, по воскресеньям у них почему-то был выходной, и они на скамеечке лузгали семечки, курили и разговаривали. А мы мальчишки 15-летние вокруг них толпились. И Нателла любила сказать, что старые мы уже. На что Эвелина говорила: «Наташка не горюй, мы еще людям пригодимся».

К.ЛАРИНА: Тут нам Евгений Александрович Ямбург, известный педагог, рассказал очень смешно анекдот профессиональный. Учительница сидит в учительской, когда уже все закончилось, она устала, уже вечер, устала проверять тетради, подняла голову, вздохнула и говорит: «Нет, все-таки наша профессия древнее».

И.ГУБЕРМАН: Наверно, да.

К.ЛАРИНА: У нас время хватает на чтение, давайте перейдем.

И.ГУБЕРМАН: Печать печали перламутром туманит лица людей, не смогших этим утром опохмелиться.

В день святого Валентина, в день венериных оков, серебрится паутина на паху у стариков.

Господь, сотворивший закат и рассвет, являет большое художество: в России евреев почти уже нет, а видишь огромное множество.

Одно из, по-моему, главных земных достижений моих – сейчас уже мало мне равных в искусстве разлить на троих.

Пришел я к горестному мнению от наблюдений долгих лет: вся сволочь склонна к единению, а все порядочные – нет.

К.ЛАРИНА: А вот, интересно, вы на заказ пишете?

И.ГУБЕРМАН: Нет, я же не Дима Быков, который мгновенно пишет. На заказ я пишу, когда у друзей юбилеи. И если получается, я даже их в книжки вставляю.

Однажды мне позвонил из Нью-Йорка в Иерусалим владелец какой-то туристической фирмы, русскоязычной, и говорит: через нашу контору сотни людей ездят каждый год сюда гулять-отдыхать, а к вам не едут, т.к. знают вашу ситуацию, напишите что-нибудь зазывное такое. Гонорар обещал и оператора. Приехал оператор, и я на фоне Старого города на заказ написал дико зазывный стишок:

Мы евреям душу греем,

и хотя у нас бардак,

если хочешь быть евреем,

приезжай сюда, мудак!

Гонорар получил, а стих не показали.

К.ЛАРИНА: Все, что вы сейчас пишете, уже под запретом. Мы дожили до того времени, когда рисовать можно только большое и чистое.

И.ГУБЕРМАН: Для того, чтобы получить большое и чистое, пусть помоют слону некоторые части. Их желание прекратить русскую неформальную лексику сродни желанию закрыть Америку. Я думаю, и такое желание у них есть, просто не выступил еще никто с предложением. Это было еще, по-моему, во времена Салтыкова-Щедрина – закрыть Америку.

Невозможно это, т.к. неформальная лексика – часть русского языка. И потом Маркс был не прав, или это Энгельс, который сказал, что религия – это вздох угнетенной твари. Нет вздох угнетенной твари – это неформальная лексика. И пока будет Россия, будет неформальная лексика. И ей пользуются во всем мире.

К.ЛАРИНА: А в Израиле есть неформальная лексика?

И.ГУБЕРМАН: Сколько угодно. А, вы имеет в виду в языке? Нет. В языке это обычные названия половых органов, совокупление, общественно доступные женщины и т.д. Но это не звучит так, как по-русски, поэтому во всем мире используется русская неформальная лексика.

К.ЛАРИНА: Это единственное наше российское историческое завоевание?

И.ГУБЕРМАН: Нет, не единственное. Еще балет…

К.ЛАРИНА: Это все слухи.

И.ГУБЕРМАН: Но это великое завоевание языка. И этим надо очень гордиться. Я, например, очень горжусь.

К.ЛАРИНА: Сейчас все наши ханжи записные проснутся и устроят нам кузькину мать.

И.ГУБЕРМАН: Валите на меня.

К.ЛАРИНА: Конечно, у нас вообще прямой эфир, откуда мы знаем, что в следующую минуту скажет. Мало того, у нас теперь еще и нельзя выпивать публично. Я имею в виду на экране.

И.ГУБЕРМАН: В Америке тоже нельзя. Но кладешь в пакет, и никто даже не подойдет. А в России подойдет, порвет пакет и поведет, куда надо.

К.ЛАРИНА: Кроме того, в России собираются вводить запрет на распитие спиртных напитков даже в ТВ, в художественном произведении, на спектакле, в кино. Мы, кстати, это по вы тоже это помните.

И.ГУБЕРМАН: Помню. Меня удивляет идиотизм предлагающих эти запреты. Люди же живут в среде человеческой, общаются в среде, и вдруг им приходят такие идеи. Это какая-то фантастика. Думаю, не в одной стране мира, даже в Африке, где едят людей.

К.ЛАРИНА: Но они же все это объясняют благими намерениями. Они очень озабочены нравственным падением нации.

И.ГУБЕРМАН: Нашей нравственностью занимались давно, в сталинские времена вон как заботились о нравственности. И боялись разводиться, что, это помогло? Нет. Это приметы жуткой глупости и страшной, ненормальной душевной активности. Салтыков-Щедрин это называл административным восторгом, вот это, по-моему, с НИИ и происходит.

К.ЛАРИНА: А то, что касается курения в Израиле? Я не знаю, это какая-то общемировая тенденция борьбы с курением?

И.ГУБЕРМАН: Горжусь безумно, что в Израиле круглый зал, 4-5 коридоров, в конце коридора курилка, где ты можешь выпить кофе. Я только что ездил по Америке. Вы себе не представляете, какое количество матерных слов и какое качество от злобы. Нигде нельзя курить.

К.ЛАРИНА: У нас сейчас перерыв на Новости. Ответ на вопрос – о Бехтереве написал книгу Игорь Губерман.

НОВОСТИ

К.ЛАРИНА: Я тут подумала и решила, что книжку «Как прожить дольше 50 лет» легко можно заменить на книжку Губермана «Искусство стареть».

М.ПЕШКОВА: Более чем равноценный обмен.

К.ЛАРИНА: В «Скатерти Лидии Лебединской» вы тоже написали?

И.ГУБЕРМАН: Я там тоже написал. Очень феноменальная теща. Я ее очень любил.

К.ЛАРИНА: У нас сейчас выставка проходит в Манеже, посвященная истории государства российского. Называется «Романовы». И она вызывает очень много споров. Там есть такой эпизод великие люди. И там портрет Достоевского, потом патриарха Кирилла, потом портрет Гоголя, потом Путина.

И.ГУБЕРМАН: Хорошая компания. Хорошо, что Достоевский не может возразить, так сказать.

К.ЛАРИНА: Как вы думаете, это о чем свидетельствует?

И.ГУБЕРМАН: Мне кажется, это психологическая подготовка к тому, что царь-батюшка Руси не обходим.

К.ЛАРИНА: Все-таки пропаганда монархии?

И.ГУБЕРМАН: Да.

К.ЛАРИНА: А, может, наш народ действительно склонен к такой форме управления?

И.ГУБЕРМАН: Очень может быть. Но монарх должен быть просвещенный, тогда я на монархию согласен. И многие достоянные люди меня поддержат.

К.ЛАРИНА: Вопрос от нашего слушатели Бориса: «Нужны ли, по вашему мнению, встречи писателей с руководством государства?».

И.ГУБЕРМАН: Нет, по-моему, это ужасный позор.

К.ЛАРИНА: А вы были членом Союза писателей.

И.ГУБЕРМАН: Нет, я брезгливый человек, хотя у меня уже вышли 3 книжки, я мог бы стать им.

Встречи писателей даже друг с другом совершенно противопоказаны. Я очень дружу с Диной Рубиной, но выпиваем мы с ней не чаще, чем раз в 2 месяца. И другие писатели сиживают. Но чаще не нужно, а уж собрания не нужны совершенно точно. А уж с вождем – это ужас.

К.ЛАРИНА: Вы считаете, есть политзаключенные в России?

И.ГУБЕРМАН: Конечно.

К.ЛАРИНА: У нас же за мысли не сажают вроде как?

И.ГУБЕРМАН: За инакомыслие вроде не шьют, но узники Болотной, Ходорковской, всем же это ясно.

К.ЛАРИНА: Давайте вернемся к вопросам, т.к. я должна разыграть полный комплект сегодняшних книг. А вопрос такой, на сообразительность: какая кличка была в тюрьме и в лагере у И. Губермана? +7-495-363-36-59.

Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, это Владимир.

К.ЛАРИНА: Да, Владимир?

СЛУШАТЕЛЬ: По-моему, писатель?

К.ЛАРИНА: Тепло, но не совсем. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Ирина. Думаю, губернатор.

К.ЛАРИНА: О, классная. Но нет.

И.ГУБЕРМАН: В лагере таких не бывает.

К.ЛАРИНА: Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я думаю, профессор.

К.ЛАРИНА: Да!

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Марина.

К.ЛАРИНА: Вы знали?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет.

К.ЛАРИНА: Отлично. Поздравляем! Спасибо вам.

СЛУШАТЕЛЬ: Я счастлива.

К.ЛАРИНА: Но помимо этого, Губерман приехал в Москву и выступает в зрительном зале «Меридиан» на Калужской.

И.ГУБЕРМАН: Приходите, пожалуйста.

К.ЛАРИНА: А вы отвечаете на вопросы?

И.ГУБЕРМАН: Обязательно.

К.ЛАРИНА: А что спрашивают обычно?

И.ГУБЕРМАН: Вопросов задают огромное количество. Я в Америке получил записку, я ведь их собираю, а потом печатаю: «Игорь Миронович, вы такой замечательный автор, как жаль, что вы женаты, вы могли бы доставить радость многим женщинам».

К.ЛАРИНА: Только мечтать можно о такой записке.

И.ГУБЕРМАН: Да, я ее показал жене, и ей не понравилось.

К.ЛАРИНА: А серьезные вопросы задают из зала? Связанные с политикой?

И.ГУБЕРМАН: Очень мало. Я думаю, с 1-х стишков, которые я читаю, устанавливается понимание в зрительном зале.

К.ЛАРИНА: Они сразу реагируют? Смеются, хлопают после каждого 4-стишия?

И.ГУБЕРМАН: Да. Иногда хлопают, иногда нет, это зависит от эмоционального состава аудитории.

К.ЛАРИНА: А ненормативную лексику используете?

И.ГУБЕРМАН: Абсолютно.

К.ЛАРИНА: Никто не выбегает с криком безобразие?

И.ГУБЕРМАН: Ну, что вы, наоборот. Как-то я получил записку: «Прочтите ваши самые матерные стишки, только помедленней, мы записываем. Учительница начальных классов».

К.ЛАРИНА: Давайте прочтем еще.

И.ГУБЕРМАН: Вчера заговорили про французов ‎– ‎

была какой-то крупной битвы дата, ‎– ‎

и ясно вдруг я вспомнил, как Кутузов

держал со мной совет в Филях когда-то.

Когда существование плачевное

Заметно приближается к концу,

То средство наиболее лечебное –

Прильнуть после стакана к огурцу.

Холодно зимой, а летом жарко,

осень и весна – для настроения,

и хранит Господь нас, только жалко –

малый срок у нашего хранения.

У старости несложные приметы:

советовать охота старикам.

И, сидя на корриде, мы советы

даем тореадорам и быкам.

Конечно, утро мудренее,

чем вечер в неге и нирване,

поскольку утром нам виднее,

что наболтали мы по пьяни.

Вот такие грустные стишки.

К.ЛАРИНА: Еще давайте, они не такие грустные, они ироничные.

И.ГУБЕРМАН: На жизненной дороге этой длинной,

уже возле последнего вокзала

опять душа становится невинной,

поскольку напрочь память отказала.

В мире этом, зыбком и суровом,

тихо мы бормочем как умеем:

лучше быть богатым и здоровым,

чем больным, чем нищим, чем евреем.

Любая мне мила попойка,

душе дарящая полёт,

я выпил в жизни этой столько,

что не любой переплывёт.

В немой не корчись укоризне

И постыдись угрюмой позы,

В тернистый путь семейной жизни

Творец повтыкивал и розы.

К.ЛАРИНА: Красиво вы формулируете, не все смеяться. А вот по поводу ностальгии. Вот мы тут говорим про монархию. А с другой стороны, существует такая ностальгия по совку.

И.ГУБЕРМАН: У кого?

К.ЛАРИНА: По ТВ большой популярностью пользуются программы, связанные с советским временем.

И.ГУБЕРМАН: Я думаю, это тоска по молодости. Но и тоска по советскому укладу тоже. Жизнь очень усложнилась. Но и стала богаче, но люди это не очень замечают.

К.ЛАРИНА: В качестве противопоставления сегодняшнему?

И.ГУБЕРМАН: Да, сегодняшней тревоги, неопределенности.

К.ЛАРИНА: Но это же тоже книга про советское время, «Скатерть Лидии Лебединской»? Или параллельная реальность?

И.ГУБЕРМАН: Нет, Лидия Борисовна была одновременно и очень советским человеком, и все понимала про советскую власть. И эта раздвоенность всем нам была очень свойственна. Мы ужасно несем в себе черты советского характера. Например, мы чудовищные расисты. Это сейчас вскрылось.

К.ЛАРИНА: Я тоже слышала в Америки, что самые страшные мигранты это люди из СССР.

И.ГУБЕРМАН: Всегда это было. Все фашистские тенденции, которые были свойственны советскому человеку, к сожалению, у нас есть.

К.ЛАРИНА: А это возможно в себе как-то искоренить?

И.ГУБЕРМАН: Я думаю, в детях это пройдет. Перевоспитать невозможно совершенно.

К.ЛАРИНА: Сегодня во многом традиции советского времени проявляются в формировании ближнего круга вокруг человека. Я опять же возвращаюсь к этой книге. Я понимаю, это воспоминания людей, которые опять же приходили в дом.

И.ГУБЕРМАН: Да.

К.ЛАРИНА: Это было некое убежище. Внутренняя миграция.

И.ГУБЕРМАН: Безусловно. Открыто велись разговоры.

К.ЛАРИНА: Эта книжка в качестве учебника жизни в авторитарной стране пригодится.

И.ГУБЕРМАН: Думаю, да. Т.к. Лидия Борисовна была удивительно вольным и свободным человеком.

К.ЛАРИНА: Мы должны заканчивать уже. Спасибо, Игорь Миронович.

И.ГУБЕРМАН: Спасибо вам большое, будьте счастливы.