Николай Троицкий - Особое мнение - 2014-08-26
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». Я рада приветствовать в студии журналиста Николая Троицкого. Здравствуйте.
Н. ТРОИЦКИЙ - Здравствуйте.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – В эти минуты в Минске проходит встреча глав России, Украины, Белоруссии, Казахстана, представителей ЕС. Пожали друг другу руки президенты России и Украины. Внимательно все следят за каждым жестом, за мимикой, за взглядом. Никаких пока особых подробностей, какие-то заявления идут, например, господин Порошенко считает, что судьба мира и Европы решается сегодня на встрече в Минске. Именно так он относится к этим переговорам. Насколько действительно они судьбоносны?
Н. ТРОИЦКИЙ - Они могут быть судьбоносны для самого Порошенко и для Украины. Я не думаю, что там решаются судьбы мира. Европы может быть в какой-то мере, потому что Украина тоже часть Европы. Честно говоря, не жду прорывов и сенсаций. Потому что ситуация такова, при которой Порошенко, какие бы ни были у него намерения, я не берусь судить, в чужую голову не залезть, а политическая ситуация не позволяет ему делать какие-либо резкие движения. Прекращать огонь, заканчивать то, что там называется операцией антитеррористической. И поэтому думаю, что притом, что я уже слышал, что все ему говорят, некоторые, по крайней мере, не наши, а западные политики говорят, что там ситуация должна решаться мирно. Ну они говорят и он даже может с этим согласен быть и даже соглашаться, но одно дело его личное мнение, другое дело коридор возможностей, пространство для маневра. Которого по-моему у Порошенко нет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А главное действующее лицо на этой встрече это Владимир Путин?
Н. ТРОИЦКИЙ - Думаю, что два главных действующих лица. Порошенко тоже я бы не считал таким статистом.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Я не говорю, что он статист. Мы говорим о паритете или о том, что все-таки Владимир Путин играет тут ведущую роль.
Н. ТРОИЦКИЙ - Владимир Путин играет большую роль. Но мне кажется, они играют примерно в равной степени роль, а дальнейшее решение все-таки в большей степени намного зависит от Порошенко. Потому что Путин в любом случае прекратить никакую операцию не может. Что он может, мы знаем. Это он делать не будет, как я думаю. То есть вводить, грубо говоря, российские войска на территорию Украины.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – В открытую.
Н. ТРОИЦКИЙ - Да. Там много темных ситуаций, много дезинформации, где он сложно, если мы будем про десантников, можно затронуть. Так что все-таки наверное главнее Порошенко даже. Вернее от него больше зависит, потому что события происходят на территории Украины. Не Новороссии, а это все-таки территория Украины. Я на этом настаиваю. Хотя я понимаю, что есть люди, которые так, может быть, не считают. И там все будет решаться. А не в Минске. Тем более не…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Не в Москве.
Н. ТРОИЦКИЙ - Не в Брюсселе. И так далее.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А Владимир Путин, пользуясь случаем, что называется, тут еще прекрасным образом наехал на Белоруссию, говорит, что же это вообще происходит, через Белоруссию идет реэкспорт в Россию запрещенных к ввозу товаров из ЕС.
Н. ТРОИЦКИЙ - Ай-ай-ай.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То есть все-таки он санкции уже до последнего, мы-то все надеялись, что через Белоруссию будут ввозить… Н. ТРОИЦКИЙ - Импортеры надеялись.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А тут Владимир Путин не оставляет вообще никакой надежды. Принципиальный момент для него.
Н. ТРОИЦКИЙ - Для него, наверное, принципиальный. По крайней мере, заявить об этом, мы не знаем, будут ли приняты уж такие прямо меры. А заявление в любом случае последует. Но что касается батьки, ой, Александра Григорьевича Лукашенко, то он всегда любит двурушничать. Он все делает исключительно к собственной выгоде. И к выгоде собственного государства. Поэтому он конечно попробует, постарается, но как получится, неизвестно. Между прочим, насчет всех этих мер, тут все охали, ахали, красивые названия кушаний называли. В том числе сыр господи, как называется на «м», который для тирамису используется.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Маскарпоне.
Н. ТРОИЦКИЙ - Я позавчера в городе Пскове увидел в столовой тирамису с Маскарпоне. Я честно подошел и стал спрашивать, а откуда. Все запрещено, санкции. Они мне сказали, а мы ничего не знаем, мы сами делаем. Красивые названия, слова, а что там молоко, сыр и прочие ингредиенты водятся и у нас.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Николай, я вас запишу на кулинарные курсы. Честное слово.
Н. ТРОИЦКИЙ - Ей-богу, так что не надо нас пугать. Собственных маскарпонов можем…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Сейчас еще все Макдоналдсы закроем.
Н. ТРОИЦКИЙ - Пока закрыты далеко не все.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Их просто очень много по России. Но каждый день приходят сообщения, что там закрыли, сям.
Н. ТРОИЦКИЙ - Вообще Макдоналдс фирма канадская, а вот KFC, это фирма американская Kentucky Fried Chicken.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – По франшизе работает в России.
Н. ТРОИЦКИЙ - И казалось бы…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То есть вы хотите Роспотребнадзор переадресовать на KFC. Понятно.
Н. ТРОИЦКИЙ - С точки зрения политической был бы смысл наезжать на KFC, а не на Макдоналдс. Я думаю, проблема тут сугубо гастрономическая и какая-то может быть, а может быть, какие-то идут, как это называется – спор хозяйствующих субъектов.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Вспомнили словосочетание из давно забытых времен.
Н. ТРОИЦКИЙ - Такое выражение в России никогда нельзя забывать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Всегда актуально. К Украине мы обязательно вернемся. Благо что там поток информации срочной приходит…
Н. ТРОИЦКИЙ - И дезинформации.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Будем разбираться. Но сейчас к новостям судебным. Игорь Сечин, президент «Роснефти» выиграл суд у газеты «Ведомости», Останкинский суд сегодня обязал «Ведомости» опровергнуть ряд фраз из статьи об Игоре Сечине. Удивительная штука, там говорилось, оценивалось влияние президента «Роснефти» на экономику страны. Истец просил опровергнуть опубликованную информацию, говорил, что это вредит репутации и вообще это все оскорбление и прочее.
Н. ТРОИЦКИЙ - Не влиятельный.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – У меня вопрос, а как вообще слова о влиятельности…
Н. ТРОИЦКИЙ - Обидно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – …и богатстве, состоянии человека может вредить репутации?
Н. ТРОИЦКИЙ - Они же все наши по крайней мере, просто не изучал международный опыт, наши миллиардеры всегда безумно прибедняться любят. Все объясняют, что все эти списки Форбс преувеличены.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – С Форбсом Сечин уже тоже посудился.
Н. ТРОИЦКИЙ - Что денег у них нет, они бедные, несчастные и так далее. Ну, честно говоря, не знаю, чем могут нанести ущерб такие слова, как влиятельный и богатый. Но я так Игоря Ивановича понимаю, что он, видимо, посчитал, что не хочет свою влиятельность выпячивать. Ой, не дай бог сейчас она еще ко мне может придраться.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А кто, конечно, никто не знает, кто такой Игорь Сечин.
Н. ТРОИЦКИЙ - Ну конечно, вообще он не знаком с президентом Путиным. Никогда не был знаком и случайно оказался во главе «Роснефти». На это он не обидится, я надеюсь. На такое выражение. Это как такой анекдот. Единственное, что мне не нравится, что не только в газетах и блогах, могут придраться, приравнять к СМИ, но это уже безобразие, безграмотность совершенно вопиющая.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Но вы здесь видите давление на СМИ, на свободу слова в таких решениях суда?
Н. ТРОИЦКИЙ - В том, что Сечин? Нет, в этом не вижу никакого давления. Это конкретно сечинские дела. Там же никого не посадили, не закрыли.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Обязали опровергнуть просто.
Н. ТРОИЦКИЙ - Бывает. Я в своем журналистском опыте раз 10 опровергал. Иногда справедливо, иногда нет. Иногда опровергал чистую правду, иногда ошибался. Ничего страшного нет. А вообще тенденция такая конечно есть. Только она не в этом проявляется.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Еще про «Роснефть». Какое-то время назад сказал…
Н. ТРОИЦКИЙ - Полтора триллиона?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Да, полтора триллиона просил. Тут Алексей Улюкаев, глава Минэкономразвития ответил на эти слова. Сказал, что в принципе Минэкономразвития считает возможным выделение «Роснефти» поддержки из фонда национального благосостояния, но цифра в полтора триллиона такая виртуальная. Это я цитирую господина Улюкаева. «А в принципе проблема замещения отсутствующего финансирования на глобальных рынках у компании есть, с руководством «Роснефти» я эту тему обсуждал, есть варианты поддержки. Но конечно цифра на порядок меньше». То есть это что 150 млрд.
Н. ТРОИЦКИЙ - Это как спор хозяйствующих субъектов. Это наше вечное. Проси как можно больше, дадут хоть что-нибудь. Ничего особенного. Обычное, по-моему, дело в хозяйственных ситуациях. И в Советском Союзе это было принято. Просили максимально, в два раза увеличивали, в три раза. В надежде получить хоть что-то. Так и Сечин, полтора триллиона попросил. Понимая, что не дадут. Что-то дадут.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Но когда господин Улюкаев говорит, что на порядок меньше, тоже неплохо.
Н. ТРОИЦКИЙ - В чем он видит порядок, но неважно. Понятно, что есть проблема. Она же объективная. Из-за санкций. Не надо быть экономистом, чтобы это понимать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Я просто не понимаю, почему из фонда национального благосостояния мы должны дружно помогать «Роснефти».
Н. ТРОИЦКИЙ - А откуда еще. Видимо, нет других источников.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Помощи «Роснефти».
Н. ТРОИЦКИЙ - В бюджете. Другое все распределено, а здесь лежат деньги мертвым грузом. Также естественно министр экономики, хотя по идее должен министр финансов, его задача не давать ни рубля, ни копейки никому. Жадничать. Говорить, что денег нет. Это всегда вечная история. Вот Кудрин помню, никогда ничего старался не дать. Иногда заставляли.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Тут Андрей из Казани отмечает, что Макдоналдс все-таки американская компания.
Н. ТРОИЦКИЙ - Почему, канадская. С какой стати. А Канада тоже в Америке, безусловно. Но вообще из Канады пришел Макдоналдс к нам.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Давайте вернемся к истории с десантниками, информации, которая никак официально не подтверждается. Хотя журналисты, которые приехали в Псков, они видят своими глазами. Сегодня мы связывались с коллегами, которые сегодня туда приехали. Какие вопросы и кому задавать в этой ситуации? Наш коллега Олег Кашин сформулировал какие-то вопросы для Минобороны. Минобороны молчит. Мы пока ничего не услышали.
Н. ТРОИЦКИЙ - Они же там чего-то заявили, что некие десантники пересекли границу.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Это другие. Давайте не будем путать, есть одни десантники, которых задержала украинская сторона, они сейчас на Украине. Это про них говорят, что они заблудились, случайно пересекли границу. А есть псковские десантники, погибшие.
Н. ТРОИЦКИЙ - Есть могилы.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Которые видели журналисты и больше нет вообще никакой информации. Как такое возможно?
Н. ТРОИЦКИЙ - Во-первых, информации как раз выше крыши. Только невозможно ее никак воспринимать, потому что украинские так называемые СМИ много чего уже написали.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Нет, про псковских они ничего не говорили.
Н. ТРОИЦКИЙ - Ну напишут скоро.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Мне не интересны украинские СМИ в этой ситуации, мне интересно понять, объяснит ли российское Министерство обороны, как и при каких обстоятельствах погибли российские военнослужащие.
Н. ТРОИЦКИЙ - А вот сколько человек погибло.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – И сколько их погибло. И погибли ли они.
Н. ТРОИЦКИЙ - Думаю, что объяснит. Но ведь еще остается вопрос, поверит ли кто-нибудь этим объяснениям. Факт есть, что есть погибшие и есть некие понятия логики и здравого смысла, исходя из которых вводить на территорию Украины, во всю эту мясорубку гражданской войны роту десантников или двух, или десять бессмысленно, бесполезно и быть такого не может. Потому что или уже вводятся войска нормально, или ничего не происходит. Потому что ну какой смысл посылать несколько человек, они ни на что не повлияют, ничего не изменят. Остается еще третий вариант, типа поехали добровольцами. Теоретически возможно. Потому что туда самые разные люди едут.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Говорят, что в истории с этими десантниками там, удивительная штука, все…
Н. ТРОИЦКИЙ - Они же на службе. Они же не могут просто так поехать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Разорвали контракт, им вернули паспорт и они при полном обмундировании с оружием поехали в статусе добровольцев. Версия такая.
Н. ТРОИЦКИЙ - Теоретически, я собственно это и сказал. Наверное, но странно, что с оружием тогда. Потому что если разорвали контракт, это же не личное оружие. Кроме того, нельзя забывать, что гибнут, к сожалению, на учениях люди.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Вы кому сейчас верите или не верите.
Н. ТРОИЦКИЙ - Я не верю никому конечно. Уже столько было всякого вранья, что трудно кому-либо поверить. А верю только своим глазам. Глазам - что есть погибшие. И пытаюсь логически осмыслить и это я сформулировал. Что вводить туда некое малое звено десантное нету в этом никакого смысла и логики. Со стороны России официальной. Но что касается добровольцев, тут мне трудно что-либо сказать. Если реконструкторы едут, почему не могут и десантники поехать. Тут ни доказать, ни опровергнуть пока невозможно. Вопрос тонкий, деликатный и касается отнюдь не только десантников, а всех граждан России, которые туда едут. Потому что, строго говоря, они все незаконно пересекают границу. Все. Включая кстати и наших коллег многих, которые это вынуждены делать, потому что у них другого варианта нет.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Некоторые добираются, едут, летят на Украину, и там дальше как-то вот… Дальше как повезет.
Н. ТРОИЦКИЙ - А некоторые переходят границу. Что им делать. Короче такая ситуация. Вообще когда гражданская война происходит где-либо, то понятие законности оно становится очень лабильно. Вот какое слово я научное употребил. Не очень понятно, где кончается закон и начинается беспредел.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – На территории РФ войны ведь нет.
Н. ТРОИЦКИЙ - Там все очень зыбко. Вот граница, буквально тут же в метре в нескольких метрах идут военные действия. Тут поди разбери. Иногда кстати граница пересекается туда-сюда и с той стороны, и…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – История с группой десантников, которые туда-сюда ездили, заблудились и их в итоге задержали.
Н. ТРОИЦКИЙ - Обстреливают то ли случайно, то ли нет. Какие-то на российской территории там пункты. Все это было. Очень все рядом. Подходить тут с меркой строгой законности можно, но бессмысленно. Не получится. А что касается конкретно этих погибших, наверное, будет какое-то заявление, ответ будет официальный. Ну а вот верить ему или нет, посмотрим. Не хочется с порога отвергать, но поверить будет трудно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Сразу вспоминается по поводу того, что верить, не верить, история с гуманитарным грузом. Когда все…
Н. ТРОИЦКИЙ - Там никто не погиб, слава богу.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Никто не погиб, груз оказался гуманитарным. Съездили, вернулись, все в порядке. Но какая была степень недоверия, как все были уверены, что там сейчас вот под прикрытием этой операции…
Н. ТРОИЦКИЙ - Почему, я бы прошедшее время тут не вводил.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – И по-прежнему считают. А Россия кстати сказала вчера, что мы уже второй готовим груз. А зачем?
Н. ТРОИЦКИЙ - Честно говоря, один раз так перевести кроме демонстрации ничего и символического. Потому что если речь идет о гуманитарной помощи, без кавычек, то просто мало людей, там несколько миллионов, осталось точно несколько миллионов. По крайней мере миллион точно на той территории, где бои идут. Там одним конвоем не поможешь. А что касается всяких глупостей, что писали, что чуть ли на завод по кирпичику разобрали и вывезли, это вообще я уже даже сейчас не знаю, как комментировать. Видимо, в России заводов не осталось, только с Украины вывозить запчасти. Бессмысленно. Да, недоверие огромное. Но в истории с десантниками сейчас все идет внутри России, как я понял, это разные десантники. Украинская сторона вообще пока тут не участвует никаким образом.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Я и не говорю вам про украинскую сторону.
Н. ТРОИЦКИЙ - Это наше внутреннее недоверие.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Про общий кризис доверия. Что никто никому не верит.
Н. ТРОИЦКИЙ - И я не верю. Тань. Нет, я имею в виду официальным инстанциям или, по крайней мере, не верю просто так. Ну предъявляйте, доказывайте, обосновывайте. Так просто конечно не поверю. И извините, уж я прошу прощения, называть никого не буду и коллегам нашим я тоже многим не верю. Увы. Журналистам.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Да.
Н. ТРОИЦКИЙ - Сейчас никаких фамилий называть не буду. Я не люблю это.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Я не прошу вас называть фамилии. Про то, что телевидение и ряд СМИ формирует совершенно определенные образы в головах граждан, уже сказано миллион слов. И достаточно посмотреть на результаты этой работы, на социологические опросы.
Н. ТРОИЦКИЙ - Мне тоже могут не верить, хотя я не участвую в информационной войне…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А вот этот парад пленных в Донецке это результат чего?
Н. ТРОИЦКИЙ - Это не результат ничего. Это просто акция.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Просто какое-то безумие. Ничего себе акция.
Н. ТРОИЦКИЙ - Ну как безумная. Как написал не помню, кто и где, что в результате получилось так, что этот парад заслонил собой тот парад, который был устроен в Киеве. То есть мировые СМИ…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Да потому что все ужаснулись.
Н. ТРОИЦКИЙ - Вынесли это все на обложки. Второе, я не понимаю взрыва возмущения, то есть понимаю, но далеко не самое ужасное, что происходит на этой территории. Все живы, никто ни в кого не стрелял. Я понимаю, если бы этих людей публично расстреливали…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А вы видели кадры, как их ведут, что им кричат.
Н. ТРОИЦКИЙ - Видел, кричат «фашисты».
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Типа спасибо, что не убили.
Н. ТРОИЦКИЙ - Да нет, ну как спасибо. А вообще с чем сравнивать. Можно ли представить себе такой парад, например, деникинцев повели бы по Москве в 1918 году. Или наоборот красногвардейцев. Сейчас все-таки более гуманное время.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Я предлагаю на этом моменте сделать небольшую паузу. Это программа «Особое мнение», в которой сегодня выступает Николай Троицкий.
НОВОСТИ
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Продолжается программа «Особое мнение». Все же, и справедливости ради хотелось бы сказать, что большинство, во всяком случае, из тех комментариев, что я читала, восприняли эти кадры из Донецка как совершенно ненормальное и бесчеловечное зрелище.
Н. ТРОИЦКИЙ - Я вовсе не одобряю эту акцию. Но я считаю, что она далеко не самая страшная из того, что там происходит. Потому что я смотрел ролик, это было неприятно, но когда смотреть кровавое месиво из останков человеческих тел гораздо более неприятно. Вот извините. Это там регулярно показывается. В том числе неважно даже сейчас гибнут ли там с одной стороны, с другой стороны, женщины, дети, военнослужащие. Украинские, не украинские. Вот это действительно страшно. Гражданская война это вообще страшно и противоестественно. А такого рода акции на ней это далеко не самое ужасное. Что касается если вывести за скобки морально-нравственные все аспекты, и просто откуда это повелось, я не понимаю, это вообще старинная традиция, несколько диковатая в наше время. Вспомним триумфальное шествие в Древнем Риме.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Ничего, что сейчас 2014 год.
Н. ТРОИЦКИЙ - А я же не говорю, что это нормально. Но повторяю, что например, в 20-м же веке, не до нашей эры, в начале 20 века такие шествия были невозможны. Просто всех бы поубивали. А сейчас ведут.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То есть потихонечку развиваемся.
Н. ТРОИЦКИЙ - Все, что происходит в Донбассе сегодня, все ненормально и все неестественно. Причем я совершенно не желаю делать никаких различий между противоборствующими сторонами в отличие от многих наших моих соотечественников. В том числе из числа оппозиционной интеллигенции. Которые воспринимают как нечто ужасное все, что творят донецкие, как их называют, повстанцы, ополченцы. И воспринимают как нечто замечательное, прекрасное и демократичное все, что вытворяют киевские. Армия, национальная гвардия и так далее. Я между ними разницы не делаю. И считаю кстати это позором нашей оппозиционной интеллигенции, что она встала на сторону тех, кто бомбит и стреляет. Чего она кстати не делала в ту пору, когда наше родное правительство, российское, причем не путинское, еще ельцинское бомбило и обстреливало например, Чечню. И тогда была позиция у нашей оппозиционной интеллигенции прямо противоположная. Они тогда были на стороне жертв, потерпевших.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А вы считаете, что в Донецке потерпевшие?
Н. ТРОИЦКИЙ - А кого обстреливают, кого бомбят. Киев не бомбят. Харьков не бомбят.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Там тоже вроде как не безоружные люди.
Н. ТРОИЦКИЙ - Ну кого там бомбят. Гибнут же не только вооруженные. И в Чечни были не безоружные люди.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Все-таки, когда мы говорим про чеченскую кампанию, мы говорим про РФ. То, что происходит на Украине, происходит внутри Украины.
Н. ТРОИЦКИЙ - И что?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Россия по вашему мнению вмешивается в это, мы видим там российских граждан.
Н. ТРОИЦКИЙ - А в чеченский конфликт тоже вмешивались. Хаттаб у нас был. А сейчас там как его звать, Стрелков. Наш Хаттаб. В этом смысле…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Давайте так, хорошо.
Н. ТРОИЦКИЙ - В этом смысле вмешивается. Но тогда надо сказать, что и Иордания вмешивалась.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Все.
Н. ТРОИЦКИЙ - А что.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Давайте закроем эту тему. Потому что мне кажется мы так…
Н. ТРОИЦКИЙ - Но я сейчас не о политической стороне дела. Да бог с ними с политиками, наплевать на них, они все сволочи.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Причем тут политики.
Н. ТРОИЦКИЙ - А я говорю о том, что нельзя поддерживать и одобрять бомбардировки и обстрелы городов. Вот и все. Это мое заявление, я его должен был сделать.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – По поводу заявлений кстати. Не угасают страсти вокруг Андрея Макаревича. Кампания продолжается.
Н. ТРОИЦКИЙ - Снизим градус сразу. Потому что Андрей Вадимович в полном порядке. И чего-то ему не нравится…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Может быть и не в полном порядке. Но мне кажется, что если снимают кино и показывают по федеральному каналу. Это не такой уж и полный порядок.
Н. ТРОИЦКИЙ - А какое кино, я про кино ничего не знаю.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – К примеру вышел в эфир фильм «13 друзей хунты».
Н. ТРОИЦКИЙ - Правда?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – После чего Андрей Макаревич написал открытое письмо президенту.
Н. ТРОИЦКИЙ - Так вот оно в чем дело. Но я же не смотрю наше телевидение.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Ах вы не смотрите телевидение. Счастливый вы человек.
Н. ТРОИЦКИЙ - «13 друзей Оушена» в смысле это. И он один из друзей?
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Вы не поверите, да.
Н. ТРОИЦКИЙ - Хунта имеется в виду Порошенко. С которым сейчас Путин как раз жмет руки.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Да вы просто фантастически все угадываете.
Н. ТРОИЦКИЙ - Замечательно. Там он жмет руки, а там 13 друзей хунты. Я не видел фильма, не могу судить.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Я про кампанию против Андрея Макаревича, который в итоге написал письмо президенту. Нужно ли обращаться к первому лицу государства, когда происходят такие вещи.
Н. ТРОИЦКИЙ - Я думал об этом перед эфиром. Понимал, что эта тема затронется. У меня много чего там в голове разных по этому поводу слов. Я пришел к выводу, что не берусь я судить. Не в смысле судить судом, а высказывать суждения. В конце концов, Макаревич имеет право писать любые письма, делать любые заявления. Равно как и петь любые песни, в любом городе. Где ему хочется и куда зовут. Это его личное дело, меня, вообще, честно говоря, политическая позиция артистов никогда не интересовала. Ни в каком аспекте. Другое дело, что мне кажется, что это бессмысленно, потому что извините, конечно, но есть в этом письме что-то такое нелиберальное. Вот я так скажу.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – В каком смысле?
Н. ТРОИЦКИЙ - Либерал так не может писать президенту, будьте добры, царь-батюшка, прекратите травлю. Ну потому что, в конце концов, Путин что он должен делать, прикажет прекратить писать или высказываться. Любой, Путин или кто на его месте скажет, сошлется на свободу слова, и на прочую демагогию. И будет прав и невозможно тут ничего будет опровергнуть. Писать письма бессмысленно. Я думаю, что ничего не поделаешь, главное, чтобы не было никаких оргвыводов. Например, запрета концертов.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Без оргвыводов у нас не бывает.
Н. ТРОИЦКИЙ - Тогда другая ситуация. А вот на Украине, попсовой певичке Анне Лорак, которая там вообще Порошенко от Лукашенко не отличит, как я понимаю и вообще далека от политики, за то, что она где-то не там спела, ей сорвали концерт. У нас все-таки, слава богу, более цивилизованно.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Действительно, просто «Океан Эльзы» не пускают в страну.
Н. ТРОИЦКИЙ - Там лидер на майдане выступал и не пел, а говорил разные слова. Так что тут немножко другая. У него есть политическая позиция. У Анни Лорак политической позиции нет в принципе. Но это бог с ним.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Хорошо. Несколько минут у нас на то, чтобы оценить справедливость или несправедливое заявление российского МИДа. Наше внешнеполитическое ведомство считает, что в Европе распространяется политическая мода на русофобию. Вы согласны с тем, что не любить Россию в Европе нынче модно.
Н. ТРОИЦКИЙ - Тань, чтобы мне с этим согласиться или не согласиться, мне надо месяцок поездить по Европе.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Но мы же слышим заявления официальных лиц.
Н. ТРОИЦКИЙ - И проверить на собственной шкуре. Мы слышим очень разные заявления.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Официальных европейских лиц. Мы видим эти санкции. Это все.
Н. ТРОИЦКИЙ - Санкции - да. Заявления – да. Но мы много чего разного слышим. Ездят люди в Европу и общаются не только с лидерами, а с обычными гражданами, часто слышат и прямо противоположные заявления. И наоборот…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – От Марин Ле Пен?
Н. ТРОИЦКИЙ - Необязательно. Просто обычные люди, у них там нет никакой…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Наш МИД нагнетает.
Н. ТРОИЦКИЙ - МИД как говорится, обязан что-то такое делать. Ну никакой моды на русофобию, равно как и противоположной моды сейчас нет. И все-таки мнения политических деятелей и так называемых политиков, которых я терпеть не могу, причем всех…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Вам, наверное, сложно в журналистике работать.
Н. ТРОИЦКИЙ - Политическим обозревателем. Наоборот, чем дольше работаю, тем больше не люблю. Все-таки не всегда совпадает с мнением нормальных людей, обычных людей. Хотя тоже бывает разное. В общем, МИДу МИДово, а людям надо все-таки судить, наверное, не по официальным заявлениям. А по реальной информации, которая к сожалению…
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А заявления МИДа это не реальная информация.
Н. ТРОИЦКИЙ - Это демагогические пропагандистские заявления, причем такие официально пропагандистские. Ну работа такая у МИДа. У любого кстати МИДа. У любого министра иностранных дел. И не только нашего, Керри тоже там бог знает что или вот не будем тут одну даму называть. Лишний раз не хочу.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Я всегда за нее заступаюсь.
Н. ТРОИЦКИЙ - Да бог с ней.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Спасибо большое. В программе «Особое мнение» был Николай Троицкий. Эфир для вас вела Татьяна Фельгенгауэр. Всем счастливо.