Ольга Старовойтова - Особое мнение - 2015-05-12
О. Бычкова
―
Добрый день, у микрофона Ольга Бычкова. Мы находимся в Санкт-Петербурге, в Бюро «Эхо Москвы» в Петербурге в гостинице «Гельвеция», и здесь в студии рядом со мной Ольга Старовойтова. Ольга Васильева, добрый день.
О. Старовойтова
―
Добрый день.
О. Бычкова
―
Спасибо, что вы до нас дошли. Мы сегодня будем говорить, конечно, много о том, как происходит расследование убийства вашей сестры Галины Старовойтовой, но начать я хотела бы вот с какой новости. Как-то вот, в общем, тут многие вещи рифмуются сегодня. Это, конечно, отказ московских властей от увековечения имени убитого политика Бориса Немцова совсем недавно в Москве, там были разные предложения. И сейчас депутат Дмитрий Гудков снова собирается с этими предложениями выйти. Как вы относитесь вообще вот к самой идее увековечивания и к отказу в этом конкретном случае?
О. Старовойтова
―
Я полагаю, что имя Бориса Ефимовича должно быть увековечено. И так как делаются исключения, так как делаются исключения, и об этом много сейчас говорится, там, вспоминают старшего Кадырова, вспоминают Уго Чавеса и так далее. Но я могу рассказать более позитивный пример. Имя Галины Васильевны увековечено, и расскажу, как.
О. СТАРОВОЙТОВА: Без конца менять названия каких-то улиц – это тоже какое-то сумасшествие
О. Бычкова
―
Да, речь идет о том, напомню я нашим слушателям, если кто-то вдруг это пропустил или не в курсе, что, по московскому закону, десять лет должно пройти, прежде чем можно будет присваивать имя человека чему угодно: улице, мосту, месту, я не знаю. Но вот действительно с Уго Чавесом и с Ахматом Кадыровым было по-другому, особенно с Уго Чавесом. Ну, и, собственно, не только предлагалось ведь что-то переименовать, а просто, например, табличку поставить – и тоже пока эта идея не проходит. Да, потому что в Санкт-Петербурге есть такое место, совсем недалеко вот от Марата, где мы сейчас находимся…
О. Старовойтова
―
В Санкт-Петербурге есть много мест. Во-первых, имеется мемориальная доска на доме, где она была убита. Во-вторых, есть гимназия, которую она закончила, гимназия в Кировском районе, которая носит имя Галины Старовойтовой. В-третьих, есть две правительственные городские стипендии, которые выдаются с подачи жюри нашего конкурса, конкурс организует Фонд Галины Старовойтовой, у нас есть фонд и музей – об этом я дальше расскажу. Но хотелось бы мне начать с процедурных вопросов. В Петербурге, по закону, тогда было вообще 35 лет, а не 10.
О. Бычкова
―
Это было в каком году?
О. Старовойтова
―
Галю убили 20 ноября 98-го года. В 99-м году…
О. Бычкова
―
И сразу на следующий год это было?
О. Старовойтова
―
… сразу пошел процесс какой-то. Нет, увековечили далеко не сразу, такой путь коротким не бывает. Первым обратился еще в 99-м году, когда президентом еще был Ельцин, первым обратился Дмитрий Сергеевич Лихачев, и письменно, и устно, передали дискету, то, сё. Но Борис Николаевич не успел этого сделать.Вторым человеком, который сделал такое предложение, был Сергей Михайлович Миронов. Тогда он не был еще председателем Совета Федерации, и тогда не было партии «Справедливая Россия», тогда он был вице-спикером Законодательного собрания, нашего городского Законодательного собрания. Он первым внес предложение увековечить, я это ценю и никогда не забуду такие вещи.
О. СТАРОВОЙТОВА: Переименовать что-то всегда крайне сложно, все ставят массу препонов
Потом возникла идея – я уже не помню, кто первый придумал, но я ее дарю москвичам – сделать обращение от деятелей искусства, науки, культуры. Ни одного политика, между прочим. Этот список короткий, я его просто зачту: Олег Валерианович Басилашвили, Алиса Бруновна Фрейндлих, Наталия Михайловна Дудинская, Андрей Павлович Петров. Я думаю, ни про кого пока не надо говорить, кто это такие.
О. Бычкова
―
Все совершенно понятно.
О. Старовойтова
―
Разумеется, Даниил Александрович Гранин очень активно. Борис Натанович Стругацкий, Яков Аркадьевич Гордин, Владимир Николаевич Войнович. Вот. И, кроме того, руководители двух наших крупнейших музеев – Владимир Александрович Гусев (это Русский музей), Борис Борисович Пиотровский (это Эрмитаж). Пиотровский сначала сказал тем, кто бегал с этим письмом, что он коллективных писем не подписывает. Я думаю: ой, это отказ. Ничего подобного. Он написал отдельное письмо от себя и от Эрмитажа, это было еще сильнее. И вот таким образом десять человек обратились с такой инициативой.Это было не быстро, не сразу. Выяснилось, что это прерогатива городских властей. Тогда у нас губернатором был Яковлев. Почему-то было такое ощущение - у меня нет аргументов, фактов и доказательств - но почему-то такое было ощущение, что Яковлев откажет. Поэтому мы сделали по-другому. Мы написали на самый верх, а текст – это не хитрость была, мы искренне так хотели – текст был о том, чтобы увековечить память Галины Васильевны в России, то есть, установить мемориальную доску на этом доме, где она есть. Тогда было очень широкое народное буквально движение, нам писали, звонили и прочее. Люди просили, например, переименовать проспект Энгельса (это огромная улица на севере города). Кстати, топонимическая комиссия работала, она подтвердила, что эта магистраль исторически не имела собственного названия. Ну, а такая неформальная аргументация в том, что, что ж Маркса переименовали, а Энгельса-то – нет? Кроме того, там был ее избирательный округ. То есть, вот такие аргументы.
Дальше просили присвоить имя гимназии, что сделано. И было еще два предложения: установить памятный знак на фасаде дома номер 19 по Большой Никитской улице в Москве, где была общественная приемная Галины Васильевны, и дать имя одной из улиц или скверов города Челябинска, где она родилась. Таким образом, мы могли обращаться не к губернатору, а выше.
В результате, опять же, совет москвичам: есть же в Москве почетные граждане, они обладают правом законодательной инициативы. Я это даже проверила, наши почетные граждане обладают, московские – тоже. Они имеют право законодательной инициативы, это просто… ну, как-то это звучит, по-моему, неплохо, если какие-то почетные граждане… Есть же там много почетных граждан. В нашем списке из десяти человек пятеро тогда были почетными гражданами, потом недавно и Басилашвили стал наконец почетным гражданином.
О. Бычкова
―
То есть, ваша практика сводится к тому, что нужно привлечь максимальное количество людей, чей голос может быть услышан.
О. Старовойтова
―
Которые имеют какой-то авторитет в городе, в стране. И желательно, чтобы это было… я не знаю, хорошо ли это, плохо, это жизнь покажет. Желательно, чтобы это была не партийная инициатива, а инициатива от граждан. А от почетных граждан – еще почетнее. Мне кажется так.Кроме того, я даже в Фейсбуке об этом писала, надо искать безымянный сквер. Мы же так сделали. Переименовать что-то всегда крайне сложно, и законодательство и федеральное, и местное ставят там массу препонов, и, надо признать, во многом они оправданы, потому что без конца менять названия каких-то улиц – это тоже какое-то сумасшествие.
О. Бычкова
―
Ну да, в этом есть логика своя.
О. Старовойтова
―
Надо искать что-то безымянное. Я бы вот мечтала… нам предлагали какую-то улицу в новостройках, где Галина никогда и не была и прочее. В итоге, мы нашли безымянный сквер в центре города, прекрасный сквер. Я бы советовала вот тем, кто активные граждане в Москве, поискать безымянный сквер. Или даже он будет какой-то неухоженный пустырь, а люди сделают из него, посадят кусты, и будет сквер. Это красиво, это красиво и это более реально. Вот за непрошенный совет прошу прощения, но я это прошла, не только фантазия, а я это все прошла, это шло несколько лет.
О. СТАРОВОЙТОВА: Кому-то важнее, чтобы продукты были дешевле. Мне тоже, я пенсионер, но свобода как-то дороже
О. Бычкова
―
Несколько лет ушло все-таки на все это.
О. Старовойтова
―
Да. И, наконец, в 6-м только году, ее убили в 98-м, а в 6-м году, 2006-м году, наконец, этот процесс был завершен. Года два это все тянулось. Сначала удалось вот мемориальную доску, потом долго со сквером. Потом надо было назвать остановку – как долго-то! А около сквера остановка называлась Улица Моисеенко. Моисеенко – хороший художник, но нам хотелось, чтобы это была остановка… И теперь семь троллейбусов, пять автобусов, все маршрутки объявляют: следующая остановка Сквер Галины Старовойтовой. А теперь еще и по-русски, и по-английски. Очень хорошо.
О. Бычкова
―
А вот вы можете сказать людям, зачем это нужно? Вот так вот если, если отвлечься от таких вот формальных вещей, которые лежат на поверхности.
О. Старовойтова
―
Люди, конечно, мягко говоря, разные, кому что нужно. Но если человек – без пафоса немножко не обойтись – как Галина и как Борис, вот погиб за свободу, то это стоит помнить. Ну, кому как. Кому-то важнее, чтобы продукты были дешевле. Мне тоже важнее, я пенсионер, чтобы продукты были подешевле, но свобода как-то дороже.
О. Бычкова
―
Ну, а, собственно, почему нужно противопоставлять? Одно другому не мешает.
О. Старовойтова
―
Ну, это же такой штамп уже, холодильник победит телевизор, или кто кого, или дайте лучше эти деньги пенсионерам. Ну, люди есть всякие.
О. Бычкова
―
Кстати, будет неплохо, если холодильник победит вот этот телевизор, согласитесь.
О. Старовойтова
―
Да, я согласна.
О. Бычкова
―
В этой битве я буду болеть за холодильник.
О. Старовойтова
―
Я телевизор не смотрю много лет, а в холодильник заглядываю каждый день. Конечно. Но трудно объяснить людям, да никто меня и не просит давать им объяснение, но у людей, у которых нет внутреннего чувства свободы, им трудно объяснить, что это важно. Они могут верить всякой чуши, что Боря, там, женщин любил – а почему бы и нет? Красавец мужчина. Он очень хорош.
О. Бычкова
―
Ну да, собственно, почему нет, действительно.
О. Старовойтова
―
Вот. Ну, какая-то часть людей считает, что у Гайдара был лишний вес, потому что он их продукты сожрал. С такими людьми трудно говорить о ценности свободы. А вот когда убили Галину Васильевну, наш отец, который всю жизнь работал на оборонку, на минуточку, и один из авторов шасси лунохода и так далее… Вот я выбирала из них цитатки: «Я всегда поддерживал и гордился ею». Василий Степанович Старовойтов, конец 99-го года. «У нее не было никаких других целей, кроме того, чтобы сделать нашу страну более свободной и цивилизованной. Свобода – это и есть жизнь. Свобода дороже жизни. Она погибла за свободу». Опять аналогия. А Борис за что погиб? Я полагаю, за свободу. Но для кого-то свобода дороже жизни, для кого-то это абстракция, для кого-то свобода – это бардак и хаос. Ну, трудно сказать. Я тут пришла говорить свое особое мнение, я считаю, что свобода – это и есть жизнь.
О. Бычкова
―
Галина Старовойтова была убита в Санкт-Петербурге в ноябре 98-го года, и до сих пор длится расследование и юридический процесс по этому поводу. И хотя надо признать, что вот в этом случае все-таки следствию удалось продвинуться достаточно далеко, потому что мы знаем случаи, когда не удалось продвинуться вообще ни на шаг, и они как-то все, в общем, погрязли, несмотря на то, что президенты, и премьер-министры, и министры внутренних дел обещали все это брать под свой контроль, мы знаем много других примеров. В этом случае действительно продвижение есть. И недавно появившаяся информация с очередного этапа этого расследования о том, что там появился новый фигурант, по крайней мере в публичном пространстве появился новый фигурант, а полиграф даже определил главного организатора убийства Галины Старовойтовой. Вот расскажите подробнее, что сейчас там происходит и что это за новые факты.
О. Старовойтова
―
Оля, вы не очень точно выразились, естественно, а я-то в теме.
О. Бычкова
―
Я выразилась по тому, как выражаются открытые источники, да.
О. Старовойтова
―
Полиграф не определяет ничего, кроме того, что человек, который проходит эту экспертизу, лжет или не лжет. Это такой какой-то современный шведский полиграф, это не те приборы, которые продаются на рынках, типа там за женой следить, это серьезный прибор.
О. Бычкова
―
Надеюсь, что не те, да.
О. Старовойтова
―
Нет, это серьезный прибор, я читала его описание. Меня знакомят все время с материалами дела, иногда по моей инициативе, иногда по их инициативе. То есть, я в тесном контакте со следствием, потому что я не то чтобы сестра – это одно дело, а я имею юридический статус потерпевшего по этому делу от семьи Старовойтовых. Поэтому это очень важно, и я когда узнала, что дети Немцова наконец стали потерпевшими, это как-то было не сразу – это важно, потому что у нас совершенно другие права. Если я просто родственник – ну, и сиди себе как родственник и переживай. Если ты юридический участник всего процесса, участвуешь во всех в судах и прочее, то это какие-то возможности: масса заявлений, ходатайств, возражений, требований и так далее. Например, это было очень важно, когда полтора года назад было 15 лет, а это срок давности, на минуточку. Но, правда, следователи ФСБ не собирались закрывать, как они мне говорят, это дело, но однако надо было проявить тоже какую-то активность. Вот.
О. СТАРОВОЙТОВА: Это же такой штамп уже, холодильник победит телевизор, или кто кого
Вернемся к полиграфу. До этого, я чуть-чуть напомню предысторию, до 3-го года, до 2003 года была полная пустота и тишина, по крайней мере для меня, хотя, как я выяснила, они работали и по оружию, и по машине, и по тому, и по сему. Оружие было сброшено, как принято в заказных убийствах, выяснилось, что оно самоделка. Ну, эти бандиты еще и деньги же сэкономили, наверное – я не знаю, это мое предположение. Вот. С другой стороны, человек, специалист по оружию, говорил мне, что это именно профессиональные стрелки, потому что они должны сбросить оружие, профессионал не выбросит хорошее оружие. А в двух метрах попасть в тетеньку – это... Ну, ладно, это я немножко увлеклась.
Потом в 2003 году в октябре начались аресты. И я поняла, что примерно за полгода до арестов они уже определили какой-то круг, но мне не говорили, и правильно делали, а то бы я проболталась и все испортила. А их надо было взять одновременно в разных местах. В том числе Колчин, который тогда считался организатором убийства, в это время служил в ГРУ Псковской области, его довольно трудно было взять. Его взяли, не будем рассказывать, как, когда-нибудь.
Прошло два суда: первый суд, как говорится, коронный, где Колчин получил 20 лет, Акишин, один из стрелков – 23,5. Второй стрелок Федосов находится до сих пор в международном розыске. Вообще банда большая была, 9 человек. Часть из них не найдена. Часть из них просто следила, ставила прослушку на телефоны, то, сё. То есть, они признаны виновными, но там срок давности три года, они все были отпущены из зала суда.
О. Бычкова
―
Три года?
О. Старовойтова
―
Если следил – да. А он говорит, что я не знал, зачем следил. Может, и правда. Сказали: засекай время, когда эта женщина появляется вот здесь, показали фотку.
О. Бычкова
―
Понятно, да.
О. Старовойтова
―
Нет-нет, я не кровожадная, мне заказчик нужен, вообще-то, интереснее.
О. Бычкова
―
В общем, это важнее, да.
О. Старовойтова
―
Да. Так что, прошло… да, второй суд, когда еще двоих задержали – это Стехновский и Лелявин. Стехновского освободили, потому что вышел срок давности. Он продавал оружие, вышел срок давности. А Лелявин получил 11 лет, в июне, по-моему, этот срок заканчивается. И дальше опять раздалась громкая тишина на много лет.Может быть, я слишком подробно, но я понимаю, что многие люди этого не знают, поэтому еще чуть-чуть по закрытию-открытию. Я часто слышу разговоры, что дело закрыто, дело остановлено. Этого не было никогда. Приостанавливаются следственные действия. При этом расследование ведь содержит очень много разных вещей. Это розыск тех, кого еще не поймали, это аналитика, это то, это сё. Это как-то так более или менее интенсивно шло все эти годы. Когда возобновляются следственные действия, и об этом объявляют в прессе – это значит, что останавливаются именно следственные действия, то есть, официальные допросы. Есть разговоры, опросы, беседы, а есть допросы под протокол – вот это есть следственные действия, в этом разница. Извините, для тех, кто это хорошо знает, но большинство же не знает.
И вот так было за эти годы много раз, раз шесть или семь, из них раза четыре по моей инициативе, например, так скромненько скажу. Ну, естественно, эта инициатива была поддержана. И, наконец, прошли годы, и был арестован Глущенко. До этого на судах Колчин, которого признали организатором и прочее, «по указанию неустановленного лица», есть такая формула. Но те молодые ребятки, которые давали показания, они говорили: ну, главный у нас был дядя Миша.
О. Бычкова
―
Это вот этот Глущенко.
О. Старовойтова
―
Это Глущенко.
О. Бычкова
―
Который бывший депутат Госдумы.
О. Старовойтова
―
Бывший депутат Государственной Думы от партии ЛДПР, естественно. Вот. Он жил в Испании. Наконец, он был арестован в Петербурге, не буду рассказывать, как. Это когда-нибудь я напишу об этом. Это интересно. Но пока рано об этом рассказывать. Он был задержан в Петербурге, ему было предъявлено обвинение по рейдерству, и он сейчас имеет срок по рейдерству.
О. Бычкова
―
То есть, по совершенно другому какому-то делу.
О. Старовойтова
―
Там большой букет, он очень хороший мальчик. Одновременно им занялось ФСБ, и находится он в изоляторе ФСБ сейчас, уже давно.Кроме того, в эти годы – сколько прошло, я забыла, надо проверить, года полтора-два, как вступил закон, который имеет народное название «сделка со следствием».
О. Бычкова
―
Да.
О. Старовойтова
―
Поэтому они стали более откровенны. Я как-то с Сережей Бунтманом спорила, говорит: это же ужасно, торговля... А я говорю: у меня другой взгляд. Торговля, по-моему, есть всегда. Но мне интересно, чтобы они называли следующих.
О. Бычкова
―
То есть, смысл в том, что он что-то рассказывает, а ему делают какие-то поблажки.
О. Старовойтова
―
Если он реально помог следствию, то есть, назвал кого-то и доказал это, тогда ему скидка, как говорится, не более трети срока, что ли. Я не кровожадная, мне все равно, сколько лет он будет сидеть.И пошло: Колчин назвал Глущенко, Глущенко назвал Барсукова.
О. Бычкова
―
В качестве заказчика?
О. Старовойтова
―
Да. Разумеется, Глущенко организатор – это у меня не было сомнения и до того, как это было названо. Все люди просто его: его водители, его телохранители, его помощники.Но есть огромная разница, которой мы обычно в жизни не чувствуем, а мне пришлось. Есть огромная разница между тем, что является юридическим фактом, и то, что нам очевидно. Вот когда это становится юридическим фактом, тогда я только об этом в средствах массовой информации и сообщаю. Вот теперь это юридический факт, что он признан организатором. Это обвинение ему было предъявлено 9 ноября позапрошлого года, то есть, чуть-чуть до 15-ти лет, потом он мог уйти от этого, и было бы все законно. Вот что ужасно. А теперь он дает показания, и проверка его показаний была проведена в том числе на полиграфе, от которого я далеко отвлеклась, чтобы рассказать историю вопроса.
О. Бычкова
―
Вот давайте мы сейчас отвлечемся на несколько минут, сделаем очень маленький перерыв в нашем разговоре, потом к нему вернемся. Я напомню, что в прямом эфире «Эха Москвы», в программе «Особое мнение» Ольга Старовойтова. Мы находимся в Петербурге, но это не помешает нам через несколько минут вернуться снова в этот эфир.НОВОСТИ
О. Бычкова
―
И мы продолжаем наш эфир из Санкт-Петербурга. У микрофона Ольга Бычкова, в студии Бюро «Эхо Москвы в Петербурге» со мной Ольга Старовойтова. Мы говорим сейчас о том, как продолжается расследование убийства Галины Старовойтовой, потому что, несмотря на то, что длится это уже многие годы, с 98-го года фактически, но, тем не менее, до сих пор там появляются новые обстоятельства, новые факты и новые фигуранты.Мы остановились на том, что вот стало юридическим фактом, как вы говорите, то есть, фактом расследования именно, то, что в качестве заказчика преступления был назван расследованием в качестве подозреваемого петербургский бизнесмен Владимир Барсуков, он же Кумарин, которого считают – правильно ли я понимаю – лидером тамбовской преступной группировки.
О. Старовойтова
―
Да, он считался лидером тамбовской группировки. Еще очень многие его называли «ночным губернатором» Петербурга в 90-е годы. Но это не юридический факт. Просто в Петербурге это было как... ну, как то, что Земля круглая, никто и не доказывал. Но юридически этого не могу утверждать. Не беру на себя такую ответственность. Но так было.
О. Бычкова
―
Ну, вот сейчас, собственно, какая фаза расследования сейчас происходит? В конце марта, да?
О. Старовойтова
―
В декабре еще была проведена экспертиза на так называемом полиграфе, у него более длинное сложное техническое название, я его забыла – детектор лжи, полиграф.
О. Бычкова
―
Мы понимаем, да.
О. Старовойтова
―
Такую же экспертизу прошел и Колчин, кстати, для подтверждения все-таки они решили, ну, чтобы подкрепить материалы, которые готовятся к суду. Михаил Иванович Глущенко на этом полиграфе подтвердил, что ему велел это сделать Барсуков, рассказал, где это было – на Крестовском острове в одной из его резиденций, то, сё...Надо сказать, что полиграф, экспертиза на детекторе лжи, не является решающим доказательством ни в коем случае. Следователь работает сейчас очень активно, очень хорошо, у него очень много – не буду называть, сколько, это все, ну, мне надо было его позволения спросить, что можно оглашать, чего нельзя, но то, что я говорю, я уверена, что я имею право оглашать. У него допрошено более ста свидетелей этого факта. Так что, детектор лжи – это только подтверждение, это никогда не является юридически решающим обстоятельством. Хотя в Верховном суде были споры об этом. И тот специалист, который делал интерпретацию – важнее всего интерпретация – он в Верховном суде очень высоко котируется, то есть, он специалист экстра-класса.
Значит, в чем заключается экспертиза, как бы это коротко сказать? Сначала идет так называемая «объективка» - физиологические параметры: зрачок, пот, дрожание рук, пульс, там много, много параметров. И сначала это объективно снимается. Потом задаются вопросы, этот перечень мы вместе с адвокатом читали часа три – ну, с результатом нас знакомили официально. Самые разные вопросы. Вы родились в Алма-Ате? Ну, и смешиваются вопросы простые, сложные, то, сё. Но начинается с простых вопросов и смотрится его реакция. Потому что они индивидуальные: у кого-то повысится пульс, у кого-то – нет; зрачок будет мерцать или нет. Там масса датчиков на теле, самые разные. Не помню, на каких местах, но датчиков очень много на разных точках тела.
О. Бычкова
―
Понятно. Они дают физическую реакцию.
О. Старовойтова
―
Да-да. Результат множества-множества вопросов, как бы сбивчивых, но они нарочито сбивчивые, результат потом высчитывается по сложной методике, разработанной этим же специалистом – он вообще-то там какой-то нейрофизиолог, на минуточку – результаты по сложной-сложной схеме, которую я видела, но не поняла, потому что у меня с высшей алгеброй плохо, результат того, что он говорит правду, более 98%. Или 97,9, или 98,7 – я забыла. Ну, в общем, это считается – да.
О. Бычкова
―
Это много, да.
О. Старовойтова
―
Это много.
О. Бычкова
―
Ну, вот теперь, уже поднимаясь над этими деталями, которые, безусловно, важны, но тем не менее. Вот, например, и Аня тоже из Санкт-Петербурга задает вам вопрос: а зачем вообще все это было Барсукову, он же Кумарин? Вот у вас есть представление о том, почему произошло убийство вашей сестры, кому это было нужно? И вообще, в чем причина?
О. Старовойтова
―
Это, конечно, вопрос, на который очень трудно ответить. Разумеется, все эти годы мы, не каждую минуту, но время от времени, об этом думаем. А первое время было совершенно только все об этом. Она мешала очень многим людям. Но если сказать коротко, причина все же была электоральная, извините за выражение. Она очень часто говорила – кто помнит ее выступления – это кто-то даже... а, покойный Юшенков, которого тоже убили: Галя, ты всегда встаешь из окопа во весь рост.Да, это про нее. Она вставала из окопа во весь рост и все время говорила: «яма» у Московского вокзала – ну, петербуржцы помнят, сколько лет была вот эта «яма», какие там миллиарды. В библиотеке Академии наук воруют книгу – депутатский запрос. Все это вслух, никаких интриг, там... Всегда вслух, открыто и так далее.
А главные слова, которые могли иметь отношение к этому вопросу от Ани, главные ее слова были: нельзя пускать бандитов во власть, хватит пускать бандитов во власть. Ее убили в ноябре, а в декабре были выборы в местное Законодательное собрание. А в марте 99-го года планировались выборы губернатора Ленинградской области, и там тоже такое было на питерском телевидении, была такая передача «ЛОТ», Ленинградское Областное Телевидение, я не знаю, есть ли она сейчас, я не смотрю телевизор, но там регулярно была передача. И она там много раз выступала. Еще был 11-й канал, достаточно свободный такой. И она много раз говорила, что нельзя пускать бандитов во власть, в том числе и вот имея в виду губернаторские выборы в области.
Так как в городе тогда много было действительно тамбовцев, я не подсчитывала и не могу вам сказать, сколько, но считалось так, что тамбовцы много-много захватили власти, соответственно, собственности, соответственно, крупные объекты, порт и прочее. И она все время об этом говорила.
Мне кажется, что, скорее всего, у них был такой мотив, что – ну, ее, ясно, что не переубедить и не купить – что проще убрать. Мне так кажется. И многим так кажется.
О. Бычкова
―
Да. Это предположение. Мы будем ждать все-таки развития следствия и дальнейшего суда. Что будет дальше, вот теперь скажите, пожалуйста, по календарю.
О. Старовойтова
―
По календарю. Сейчас подготовлено более тридцати томов материалов дела. Через какое-то время меня с моим адвокатом начнут знакомить с этими материалами дела. И будет назначен суд, видимо, только к концу июня, но этот суд, скорее всего, будет в особом порядке. Это не будет тянуться 8-9 месяцев, как были те суды, а в особом порядке из-за того, что сделка со следствием. Я могу написать ходатайство, что я против, но я не против. Скорее пускай дальше двигаются.
О. Бычкова
―
Ну, конечно, да. Это понятно. И через 5 дней, 17 мая – День рождения Галины Васильевны.
О. Старовойтова
―
Да, День рождения Галины Васильевны. Каждый год около полудня желающие – никого на кладбище, вроде, специально звать не принято, но те, кто помнит – это Никольское кладбище Александро-Невской лавры, там около полудня мы собираемся. А главное действие этого дня – это сквер Галины Старовойтовой, угол Суворовского и Моисеенко. Остановка называется «Сквер Галины Старовойтовой».
О. Бычкова
―
В Санкт-Петербурге.
О. Старовойтова
―
Все, кто в Петербурге, приходите. Там в два – ну, реально, полтретьего начнется, наверное – артисты будут читать стихи. Это делается каждый год.
О. Бычкова
―
Вот это круто, кстати!
О. Старовойтова
―
В ее память читают стихи.
О. Бычкова
―
Здорово. Спасибо вам большое. Ольга Старовойтова в эфире «Эха Москвы» из Санкт-Петербурга. До свидания.