Алексей Венедиктов - Персонально ваш - 2016-12-31
С.Бунтман
―
Добрый день! С наступающим Новым Годом всех! Персонально ваш Алексей Венедиктов, главный редактор. Алеша, добрый день!
А.Венедиктов
―
Добрый день!
С.Бунтман
―
Ольга Рябочкина – звукорежиссер. Много вопросов… Ты знаешь, тут оказалось, что я неправильно читаю, потому что был вопрос, написано: Александр Романов ВК. Я подумал, что это великий князь, и что Сандро жив, Александр Михайлович. Оказалось, что нет, это - «ВКонтакте».
А.Венедиктов
―
Ах, извините.
С.Бунтман
―
И вот у нас вопросы есть «ВКонтакте». Начнем с чрезвычайно печальной истории – истории Ту-154. И Виктор Шахматов «ВКонтакте» спрашивает: «У вас лично есть доверие к комиссии, расследующей крушение Ту-154? Какие вы сейчас можете сделать выводы из опубликованных промежуточных результатов?»
А.Венедиктов
―
Я избегу вопроса о доверии к комиссии, потому что я их знаю в основном по должностям, а не по деятельности. И понимаю, что история с Ту-154 содержит некий политический подтекст или контекст. Если бы этот самолет летел, условно говоря, в Мурманск с теми же пассажирами, он бы такого контекста не содержал.
С.Бунтман
―
Было бы печально, но не было бы этого контекста.
А.Венедиктов
―
Да, поэтому попробуем очистить от контекста. Конечно, я на этих днях встречался и с некоторыми членами комиссии и с военными летчиками, которые пилотировали в разное время подобные модификации Ту-154 Б2. И я говорил уже, у меня складывается такое ощущение, что главной причиной был перегруз. У них складывается впечатление, у них складывается впечатление, они мне про это рассказывали.Перегруз – это разгильдяйство. Для военного самолета, летящего в зону боевых действий, это разгильдяйство.
Вторая история: груз, которые не был закреплен, видимо, как они считают из того, что они знают по открытым источникам и по их разговорам внутри Министерства обороны, и была нарушена центровка. Все остальное, что называется – ошибки пилотов и так далее – все остальное прилагается. Самое главное – были нарушены инструкции, которые пишутся кровью, связанные с грузом.
На сегодняшний день эта версия кажется мне наиболее убедительной, потому что я слышу это от людей, которые пилотировали и пилотируют до сих пор подобные самолеты.
Точно мы, конечно, пока не знаем. Есть важная история. Я не помню, говорил кто-то или нет: на фрагментах тел, на телах нет никаких знаков того, что был взрыв. Вот все те фрагменты тел, которые уже исследованы – взрыва не было. Ну, из того, что есть. Это уже факт.
Вопросы диверсии – да, действительно, Федеральная служба безопасности проверяет эту версию. Но и перегруз можно называть диверсией, если так вот как бы подумать – специально… То есть и это может быть. Что касается всех технических вещей и то, что самолет такой-сякой. Мне говорили, что этот самолет очень послушный рукам, то есть он очень тонкий в управлении, поэтому любой сбой по распределению груза – нужно прилагать неимоверные усилия для того, чтобы его выровнять. Так мне рассказывали. Является ли это техническим дефектом? Ну, он довольно долго служил. Тем не менее, в критической ситуации, видимо, такая техническая особенность самолета привела к катастрофе
Мы будем внимательно за этим следить, но на сегодняшний день, повторяю, – я говорил с людьми; 15-17 человек разных и не вместе, а раздельно, – складывается впечатление, что перегруз плюс неправильно закрепленный, нарушение центровки и дальше уже – ошибочные или не ошибочные действие пилотов, пока не видно.
Поэтому я говорил об этом как о самолете, который летел в Мурманск или Владивосток без политической подоплеки.
С.Бунтман
―
Да, спецрейс, который летел куда угодно.
А.Венедиктов
―
Куда угодно. Спецрейс министерства обороны.
С.Бунтман
―
А что, было бы менее грустно, как мы говорили со слушателями, если бы они летели на елку?
А.Венедиктов
―
Ну да, здесь не вопрос – грустно. Это вопрос, что 2009 году, еще раз повторю, все российские компании отказались от этой модификации Ту-154. Они были сняты в одночасье. «Аэрофлот» снял типа 27-ми самолетов в одночасье. И сейчас в гражданских компаниях только два борта Ту-154 Б2. Это компания АЛРОСА.И мы знаем, что Министерство обороны сейчас приостановило использование этих самолетов, но это уже вопрос, извините меня, министра обороны, соответственно, тогда - Сердюкова, сейчас – Шойгу.
Только не говорите, что нет денег на новые самолеты. Это неправда. Гораздо легче просто летать на старых самолетах – вот это правда. Поэтому никакой ответственности за состояние авиапарка с министра обороны и людей, которые заместители министра, которые этим занимаются, я не снимаю.
И, повторяю, это все равно, что он летел бы на елку, как ты правильно сказал, или там… во Владивосток, я не знаю… не важно. Вот такая история.
А.Венедиктов: У меня складывается такое ощущение, что главной причиной крушения Ту-154 был перегруз
Я с ужасом думаю, что могло бы случиться, если бы Ту-154 с огромными баками рухнул бы на Адлер. Вот подумайте об этом. Вот говорят, что не туда… в море… Вот туда. Да, там нужно делать определенный поворот. Но представьте себе на секунду вот эту историю. Дополнительных жертв было бы много. Пока так.
Мы следим за процессом, потому что процесс расследования продолжается. И я бы обратил ваше внимание в качестве подтверждения – я уже рассказывал, как мы готовимся к пресс-конференциям, когда корреспондент, который идет на пресс-конференцию, если он на планерке здесь, мы обсуждаем, какой аспект проблемы надо поднять у того или иного лидера, а если нет, то мы здесь собираемся, а затем посылаем темы – наш корреспондент «Эхо Москвы» задал министру транспорта, который совсем непонятно, здесь при чем (это не Минтранс, это Министерство обороны), но, тем не менее задал вопрос по грузу. Ответ был: «Мы выясняем». То есть ну что, бумаг не было – сколько груза было. Уже прошло время. То есть там есть мутная история. Причем этот груз мог быть любой, Сережа. Не будем спекулировать, что эти были ракеты «Фау». Это могла быть туалетная бумага, извините. Груз – он груз.
С.Бунтман
―
Катастрофа одного из спецбортов была из-за того, что гарнитур кто-то вез, понимаешь? Какие там военные…
А.Венедиктов
―
Мог быть любой груз. Пока ответа мы не получили. Вы слышали, как министр ответил на вопрос нашего корреспондента. Это отметили все коллеги, что у него нет ответа почему-то даже по бумагам. Ну, мы будем задавать эти вопросы дальше.
С.Бунтман
―
Да. Есть дополнительные уже совсем существенные есть вопросы по Ту-154. Да, один здесь ключевой здесь есть свидетель. Вот Геннадий Александров спрашивает…
А.Венедиктов
―
Ключевой свидетель Сергей Кужугетович Шойгу. Другого ключевого свидетеля в этом деле нет.
С.Бунтман
―
Тогда я переформулирую: очевидец.
А.Венедиктов
―
Очевидец чего?
С.Бунтман
―
Очевидец, собственно…
А.Венедиктов
―
Чего?
С.Бунтман
―
Финальной стадии катастрофы.
А.Венедиктов
―
Мы видели очевидцев, которые во время сбития «Боинга» над Украиной на 10 тысячах метров видели, как к нему подлетал истребитель. Послушайте, время 5-24 утра. Самая долгая ночь на 22-23. Полная темнота. Вот посмотрите, что это было. Поэтому что-то, наверное, видел, но я бы не сильно доверял.
С.Бунтман
―
Ну, вот и слушатели - о том же.
А.Венедиктов
―
Просто посмотрите, во сколько рассветало и всё.
С.Бунтман
―
Я напоминаю, Алексей Венедиктов. И задавайте дополнительно свои вопросы. Не только же из сетей у нас будут. Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45. Аккаунт vyzvon в Твиттере. И форма на нашем сайте внизу, где можно свои вопросы формулировать.Здесь вот что: «Прокомментируйте последние введенные США санкции против России». Ксения Будай спрашивает. У на сегодня «ВКонтакте» очень активны.
А.Венедиктов
―
Да, это хорошо, что в соцсетях активность. Смотрите, Ксения, история для меня очень интересная в том… я, в общем, как-то представляю российско-американские отношения, как вы догадываетесь, и некие их особенности. Дело не в 35 высланных и не в веденных санкциях персональных. Дело в том, что американский президент, его администрация продемонстрировали знание. Это демонстрационный жест. Они проявили знание, кто этим занимается конкретно: «Это у вас он повар, а у нас он подполковник. Это у вас какой-то непонятный центр чего-то там, а мы знаем, где этот центр находится у вас в городе таком-то, кто там сидит, кто является директором и когда он это делал».Вот, что такое эти санкции на самом деле. И они точно понимали, что… Ну, сейчас вышлют 35 дипломатов в обратку. Мы же всегда заявляли, что абсолютно зеркальные ответы. Лавров заявлял и Захарова заявляла. Всегда, когда у нас шли эти истории, всегда… И они шли на это спокойно. Им важно было продемонстрировать – американской администрации – продемонстрировать, соответственно, российским властям, что «мы знаем, что вот эти люди точечные, вот эти непонятные организации с непонятными названиями – мы знаем, где они, что они, как они».
Мы же не видим секретную часть. Мы видим 13 страниц несекретной части доклада. Но ведь есть несекретная часть. А еще через 3 недели будет доклад, который будет представлен комитету по разведке сената США, совсем закрытый. Вот, что это были за санкции. Это демонстрационный шаг. И тут надо сказать, что российская сторона в области пиара, безусловно, переиграла американскую сторону.
С.Бунтман
―
Ответом своим, да?
А.Венедиктов: Перегруз – это разгильдяйство. Для военного самолета, летящего в зону боевых действий, это разгильдяйство
А.Венедиктов
―
Потому что сначала именно российская сторона слила в американские медиа, что будет закрыта вот эта школа, открытая аж товарищем Сталиным в 1949 году во время «холодной войны». И когда американские медиа подняли крик, в этот момент вышел Путин весь в белом и сказал: «Да нет, на елку – плиз!» То есть это часть спецоперации.
Но при этом еще одна важная история во всех этих санкциях. Она заключается в том, что под персональные санкции попали руководители спецслужб, чьи фамилии мы с вам и не знаем. ГРУ Генштаба – это одна из самых закрытых структур. Мы знаем начальника ГРУ, естественно, он назначается указом не секретным, но фамилии его заместителей стали публичны впервые. Ответ: «Ребята, мы знаем, кто у вас чем там занимается», - вот, что сказали американцы. И, я думаю, что Путин это понял.
Ну, и, конечно, эта история – только начало. Потому что на следующей неделе, в первую постновогоднюю неделю Трамп пригласил к себе руководство всех разведывательных сообществ, - а их очень много в Штатах; это не только ЦРУ, это и АНБ (Агентство национальной безопасности), и электронная разведка - с тем, чтобы они ему объяснили, президенту избранному, который через три недели встанет на пост, почему они считают, что именно эти люди, именно эти организации действовали, нарушая законы США и так далее.
Ну вот, посмотрим. Все остальное – пиар. Я призываю наших слушателей во многом вот через этот, знаете, такой туман, специально поднимаемый одной, другой и третьей, и четвертой стороной, все-таки пробиваться к сути. А суть, на мой взгляд, это демонстрация: «Ребята, мы знаем, как у вас это все устроено».
И тут же два республиканца (ну, Маккейн – ладно, а еще сенатор Грэм Линдси, по-моему, его зовут – это очень влиятельный внутри Республиканской партии) говорят о том, что «на следующей неделе, – вот конгресс начинает работать с 3-го января, имеется в виду новый состав, - мы будем обсуждать и принимать новые санкции против России».
Поэтому, конечно, Трамп может отменить те санкции, которые ввел Обама, но он не сможет отменить санкции, которые введет конгресс. Он должен будет подписать, либо не подписать, но можно ведь и вето преодолеть. Это будет двухпартийная история. Об этом заявили республиканцы.
И очень интересно у нас некоторые наши коллеги российские трактовали замечательное высказывание (замечательное в смысле заметное) Пола Райана. Пол Райан – это спикер… это Володин – спикер Палаты представителей США, очень влиятельные человек. Я за ним давно слежу. Я думаю, что если бы Трамп сейчас не ворвался бы, то следующим президентом-республиканцем был бы Райан. Он баллотировался на пост вице-президента с Ромни уже в 12-м году.
Так вот, наши государственные медиа или пригосударственные заявили о том, что Пол Райан сказал, что санкции против России неэффективны. Да, он сказал – неэффективны. Он сказал: «Они неэффективны и запоздалые. Мы будем принимать другие санкции». Давайте уж целиком смотреть, что сказал Райан, лидер большинства и спикер Палаты представителей. То есть надо смотреть внимательней и читать внимательней, чтобы разобраться в том, что нас ждет.
С.Бунтман
―
Слушай, я понимаю, что у российского и в основном телевизионного народа есть такая полуубежденность в том, что сейчас 20-го числа инаугурируется Трамп - и все будет замечательно…
А.Венедиктов
―
Смотрите, сегодня Песков говорит: «Вы чего?» Захарова сегодня говорит: «Мы не ставили на Трампа. Россия не ставила на Трампа». Слушайте, профессионалы понимают, МИД понимает.
С.Бунтман
―
Маргарита бьет по тормозам, называется, и больше не ездит с американский флагом?
А.Венедиктов
―
Мы не знаем про это дело ничего. Но, я думаю, что между словами избранного президента и президента, который будет принимать решение об увеличении ядерной триады и финансировании Военно-морского флота США есть большая разница. Я призываю наблюдать внимательнейшим образом не твиты Трампа, а его решения; не твиты Обамы, а его решения; не твиты (у Путина нет Твиттера), но не важно – не речи Путина, а его решения. Вот я призываю, когда мы хотим понять что-то в политике, мы следим за решениями. Поэтому ничего удивительного в санкциях, которые ввела американская администрация, нет.Путин удивил своей реакцией. Ну, он прав в том смысле, Сережа, что осталось… ну, три недели. Все равно сохраняется у Путина надежда, что будет по-другому. Конечно, будет по-другому. У Рейгана после Картера тоже было по-другому. Для меня Обама – это Картер. Картер, который целовался взасос с Брежневым в Вене. А когда начался Афганистан, ввел санкции. После чего вся советская пресса кричала: «Долой Картера!» Вот пусть кто угодно. Пришел Рейган. «Вот настоящий прагматик, который…». Вот. И дальше – вы знаете. Вот будет, на мой взгляд, очень похожая история.
С.Бунтман
―
Скажи, пожалуйста, сейчас образовалось такое затишье в Сирии, которое все называют затишьем…
А.Венедиктов
―
Там нет затишья, это неправда. Там нет затишья – там стреляют.
С.Бунтман
―
Нет затишья…
А.Венедиктов
―
Там стреляют. Там друг друга обвиняют… То есть там есть договоренность… Там очень много групп разных. У Асада свои интересы. У разных групп… Частично группы, которые отнесены к террористам, частично не к террористам – там свои интересы. Там находится Хезболла, «Стражи иранской революции» - у них своих интересы.
А.Венедиктов: Не говорите, что нет денег на новые самолеты. Это неправда. Гораздо легче летать на старых самолетах
Послушайте, это гражданская война с присутствием иностранных государств. У нас тоже Гражданская война 1918-20 годов была с присутствием войск интервентов, коалиции российской… Для многих это так. Поэтому там будет очень тяжелый процесс.
Посмотрим, что 20-го будет в Астане. Но Эрдоган снова и снова – один из главных игроков – повторяет: «Асад должен уйти». Республиканская партия США, которая теперь имеет своего президента, повторяет: «Асад должен уйти. Обама слабак – не смог заставить Асада уйти. А мы заставим Асада уйти». И так далее. Там разные интересы, поэтому наблюдения показывают, что, конечно, самое объявление перемирия – это хорошо, но все помнят, кто кого убивал. Это гражданская война.
С.Бунтман
―
Скажи мне, вот маневры сейчас с сокращением российского присутствия, о чем заявлял Путин с подачи Шойгу…
А.Венедиктов
―
Путин с подачи Шойгу объявлял это в марте, 15-го, по-моему, года… нет – 16-го или 15-го, не важно. Слушайте, ну вы чего? Туда перебрасываются батальоны военной российской полиции, в основном состоящие из бывших бойцов батальонов в Чечне, которые умеют вести борьбу… Что умеют делать эти ребята чеченские? Они умеют вести борьбу с партизанским движением, с инсургентами, что называется. А называться они могут как угодно: хоть полиция, хоть медсестры. Понимаешь? У них умения не охранные - а вести борьбу с отрядами противника, которые появляются в городе, исчезают – появляются в пустыне, в горах, не важно, где.Это их умение профессиональное, именно их туда перебрасывают. И, кстати, все-таки, как я понимаю, в самолет, несмотря на то, что человека из списков изъяли, погиб начальник военной полиции генерал Ивановский. Во всяком случае, не появляется он с тех пор нигде – ни там, ни здесь. То есть туда летело, этим самолетом, видимо, возможно, руководство вот этих наземных войск специальных. Мы говорим про ансамбль Александрова, про Лизу Глинку. Мы почему-то не говорим о тех военных, которые там погибли.
И в этом смысле, конечно, я еще раз призываю, слова заявления отличать…
Я тебе приведу пример. Вот американская администрация наращивает присутствие американских военных в Европе. Горбачев, негодяй, привел к тому, что потеряно было соотношение американских и советских войск в Европе. Рассказываю, докладываю… Разрешите доложить?
С.Бунтман
―
Да, пожалуйста.
А.Венедиктов
―
В 1990 году американских военнослужащих в Европе, считая авиацию, морские силы в Средиземном море, было 340 тысяч человек, треть миллиона, треть миллиона. Сейчас – 67 тысяч. Это с увеличением уже после украинской… А до этого – 42. Ну, ребята, ну вы это… что такое 67 тысяч? Ну, вы немножко…Вопрос: сколько американцев там, сколько россиян там, наших солдат военнослужащих? Там тяжелая история, там ничего щелчком не сделаешь. Слишком много интересов, слишком много игроков.
С.Бунтман
―
Да, значит отношения как были сложными, так и будут, может быть, даже еще сложнее.
А.Венедиктов
―
Они будут сложнее, потому что были неоправданные надежды. Я вот на приеме, который был позавчера в Кремле, я разговаривал с двумя-тремя генералами и двумя-тремя дипломатами. Они все готовы к очень долгой процедуре по Сирии, к очень долгой процедуре – я скажу мягко – к очень долгой историей.
С.Бунтман
―
Возможно, ли, что это будет связано с закручиванием гаек внутри?
А.Венедиктов: Я с ужасом думаю, что могло бы случиться, если бы Ту-154 с огромными баками рухнул бы на Адлер.
А.Венедиктов
―
Ну, закручивание гаек внутри начало быть связано с Украины... Вообще, на самом деле, надо признать, что внешние факторы – это лишь катализаторы, а не суть. Суть все-таки в выборе тех правящих кругов нашей страны, которые выбирают ту или иную позицию. Я уже говорил, что в 12-м году перед свежеизбранным президентом Путиным и его новой командой политической – имею в виду Володин… - встал вопрос: мы делаем реформы как Горбачев или делаем как Андропов? Вопрос стоял и обсуждался, – чтобы у вас было понимание, – конечно, только термины «Горбачев», «Андропов»…
Я напомню, что послание, которое делал президент Медведев в декабре 11-го года – это была либерализация, реформа политической системы в этом смысле горбачевская: партия там регистрируются в 500 человек, выборность губернаторов, то-сё, пятое-десятое, изменения, политическая реформа. Значит, он начал эту историю в декабре 11-го года. Да, под давлением, да, из-за того, что были массовые манифестации. Правда, всё правда, и это тоже правда. Но после майских событий 12-го года, после Болотной Путин и его окружение приняли решение, что «андроповская система»… Вот она работает, она закручивает гайки. А все остальное… Слушайте, «закон Димы Яковлева», так называемый «закон подлецов» был принят в декабре 12-го года, когда никакой Украины еще не было, вообще не было.
С.Бунтман
―
Но все внутри уже началось.
А.Венедиктов
―
Ну, конечно. Это стимулирует. Но все-таки это только ускорение, не более того.
С.Бунтман
―
Алексей Венедиктов. Мы продолжим через пять минут.НОВОСТИ
С.Бунтман
―
Мы продолжаем. Алексей Венедиктов персонально ваш. Телефон для sms: +7 (985) 970 45 45. аккаунт vyzvon в Твиттере и форма на сайте, которую вы можете заполнять – ваши вопросы.Безопасность в Москве. Вот сейчас объявили, что 15 тысяч сотрудников. Будут досмотры. Есть у нас и заграждения, есть у нас и грузовики, которые будут перегораживать. Опять нам не дают погулять!
А.Венедиктов
―
Да ну, глупость какая. Я считаю, что в этот раз это абсолютно оправданные меры мэрии. На самом деле, мы видим, как изменяется… - еще раз повторю, что очень интересно наблюдать это, извините за цинизм, по Израилю – как изменяются террористы, и как изменяется система борьбы с ними.
А.Венедиктов: Призываю наблюдать внимательнейшим образом не твиты Трампа, а его решения; не речи Путина, а его решения
Грешен, когда стали воздвигать стену на границе Израиля и Палестины, когда Шарон это делал – у меня был разговор с премьером Шароном – я совершенно не верил в эффективность этой стены. И он говорил: «Ты не понимаешь…». Я говорил: «Вы знаете, господин премьер, я, действительно, не понимаю. Слушайте, ну, террористы проникают… они же не ездят на поездах». После того, как была построена стена, количество терактов, подрывов – можно посмотреть статистику – резко снизилось. Пропускные пункты, документы – понимаешь, да? - для решения этой проблемы эффективны.
Возник новый терроризм. Мы видим, что и в Ницце и в Берлине, когда просто грузовик направляется в гуляющую толпу. Ну, значит, нужно ставить блоки и создавать не просто трудности, а создавать даже иллюзию трудностей. Потому что человек поймет, что у него не проедет этот грузовик. Этот способ террора не пройдет.
С.Бунтман
―
Ты же помнишь, что в Берлине выбрали из всех базаров выбрали самый открытый.
А.Венедиктов
―
Да. И при этом на грузовике стояла так называемая система торможения. Когда он уперся в первый ларек, грузовик встал. Понимаешь, да? А там могло быть не 12 погибших, если бы он снес этот ларек и покатился бы по этой аллее, где сотни людей гуляли.Поэтому, я думаю, это правильное решение. Ничего. Вот мы заходили на Новый Арбат – мы обогнули этот блок бетонный. И чего? Ну, и хорошо. И то, что стоят и перекрывают, чтобы мы могли спокойно гулять в местах, где много народу… Я, конечно, против того, чтобы Красная площадь по билетам… Мне это кажется каким-то сюром бесконечным. Но то, что безопасность должна быть… Да, мы живем в мире, где террористы развязали войну. И это нужно учитывать в своей жизни.
Знаете, как меня сначала, когда я прилетал в Израиль, раздражало то, что на входе в кафе, в Макдональдс меня просили открыть портфель или сумку…
С.Бунтман
―
Да.
А.Венедиктов
―
Слушайте, ну это же моя безопасность, это же не безопасность его, охранника. Это моя безопасность. И я уже на автомате. Я захожу в универмаг, я открываю – прошел… Это они обо мне заботятся. То же самое на вылете…
С.Бунтман
―
Совершенно я понимал, когда в «Молли Блумс» я заходил.
А.Венедиктов
―
Да. То же самое – на вылете в аэропорту: вас раздражают эти опросы, надо приезжать заранее. Но при этом с 1971 года в воюющей стране против террористов не было ни одной попытки угона или взрыва самолета. Или были, но мы про это не знаем. Система безопасности.Вот, какая история. Поэтому я считаю, что надо относиться к этому с пониманием и с дружелюбием. Это защита вас, нас, а не защита мэра. Мэры и так защищены, я вас уверяю. А мы беззащитны на улицах. Вот сейчас такая жизнь – война. И к ней надо готовиться. Ничего страшного я в этом не вижу. Поддерживаю это.
С.Бунтман
―
Да. И когда мы видели там дополнительные меры, помнишь, когда был «Батаклан»…
А.Венедиктов
―
Во Франции, да.
С.Бунтман
―
Вот два контрастных пример было: стадион «Стад де Франс», где с Германией играли и клуб, который оказался мышеловкой. И это привело в ужас всех. И очень точно был выбран. А на стадион на сам ни один человек…
А.Венедиктов
―
Не смог пройти. Потому что системы безопасности, они против тех, кто угрожает безопасности другим, не против террористов – против ультрас, против фанатов, но в эту же штуку и попадают террористы. И они туда не пошли, потому что они знали, что будет проверка.
С.Бунтман
―
И поэтому ходили, рыскали вокруг стадион, где бы еще взорвать, извините меня за цинизм.
А.Венедиктов
―
Поэтому надо относиться к этому философски и поддерживать.
С.Бунтман
―
«Почему в Штатах не травятся метанолом?» Это вопрос философический…
А.Венедиктов
―
Я думаю, что травятся, но не в таком количестве.
С.Бунтман
―
Да, не в таком количестве… И это немножко проблема дна…
А.Венедиктов
―
Послушайте, алкогольные отравления в стране последние три года – именно отравления в стране последние три года – 14-й, 15-й, 16-й – 13 тысяч человек умерло от некачественно алкоголя. Не отравилось, а умерло! Отравилось – 77 тысяч. 13 тысяч, 15 тысяч и 14 тысяч. То есть вы разделите и поймете, что каждый день травится и умирает от некачественного алкоголя или от заменителей 38 человек. Вот Иркутск - 77. Два дня – всё! Чего нового-то - э-э?
С.Бунтман
―
Для меня, знаешь, что главное? Вот, когда паленая – вот в том, что называется водка, если метиловый спирт – это обман, это преступление, это попытка убийства. Помнишь, турецкую историю, когда виски не тот был на пароходе?
А.Венедиктов
―
Да.
С.Бунтман
―
Это преступление. А вот, когда люди то, что заведомо не предназначено вообще ни для какого потребления внутрь, если ты не ванна…
А.Венедиктов
―
У меня здесь абсолютно циничная позиция, которая заключается в том, что если вы пьете то, что не предназначено для этого – за это отвечаете вы только. Только вы.
С.Бунтман
―
Ваша ответственность. Если там был написано: метиловый спирт и череп с костями – это уже твоя ответственность. Алеша, здесь спрашивают о фильме «Викинг», который, я знаю, ты посмотрел.
А.Венедиктов
―
Я посмотрел, я был на предпремьере.
С.Бунтман
―
И здесь, по-моему, глумятся…
А.Венедиктов
―
Надо мной? Над теми, кто посмотрел?
С.Бунтман
―
Я уж не знаю, на кем. Вот Алекс Интуков «ВКонтакте»: «Вы были на премьере «Викинга. Как историку фильм понравился?»
А.Венедиктов
―
А я не историк, и я вообще на художественные фильмы, а также художественные книги, а также художественные галереи хожу как потребитель, а не как историк. Как историк или как человек, интересующийся историей, я читаю исторические книги. Это художественное кино, которое надо смотреть не историкам, а инженерам, извините. Не с этой точки зрения.
А.Венедиктов: Если вы пьете то, что не предназначено для этого – за это отвечаете вы только. Только вы.
Но что мне понравилось. Это самый красивый фильм из российского кино, который я видел за последние 7 лет, наверное. Вот я подумал об этом. Это снято фантастически.
Когда меня Лена Афанасьева, которая у нас ведет, как вы знаете, «Телехранитель», она же работает на «Первом канале», она сказала: «Кого позвать?» - я сказал: «Художника-постановщика в первую очередь». Как это все!.. Это не на хромакее снималось, это не на зеленом заднике. Понимаешь, это снималось в поле. Батальные сцены - красоты необычайной. Если вы любите посмотреть батальные сцены, силовые, я бы сказал, сцены – красота необычайная! Снято, вырисовано, выписано – просто красота!
Есть реплики, которые… ну, я там видел в «Игре престолов», я видел реплику там к «300 спартанцев», к старому фильму. Видимо, и у Толи Максимова и Кости Эрнста… ну, мы принадлежим, я бы сказал, к одному культурному поколению, для нас это культовые фильмы, просто даже должно выскакивать из головы, когда 300 спартанцев стоят и их окружают персидские войска и Леонид ревет: «Стоять!» А здесь, значит, воевода Федор, печенеги вокруг так же, как персидская конница вокруг: «Стоять!» - с щитами… Это красивое кино.
Что мне там не понравилось или мне не хватило – очень слабая любовная линия, женская линия очень слабая.
С.Бунтман
―
То есть кино для девочек хуже, чем кино для мальчиков.
А.Венедиктов
―
Да, кино для девочек хуже, чем кино для мальчиков. В этом смысле да. И второе: там нет античной трагедии. Там все как-то… убил и убил, что называется.
С.Бунтман
―
То есть походя, да?
А.Венедиктов
―
Все походя. Может, так оно и было. Но если вы делаете психологию, психологическое кино, что отличало во много российское кино или там итальянский неореализм или французский – да, психологическое. Вот этого нет. Нет перерождения персонажа. Я не верю, что Владимир переродился. Но как эпическая картина – давайте вернемся – это очень интересно. Конечно, на мой взгляд, она грешит против «Повести временных лет», а других источников у нас нет… Нет, у нас есть еще другие источники…
С.Бунтман
―
Сама повесть грешит очень здорово.
А.Венедиктов
―
Да, но она грешит с обратным знаком, Сережа. То есть там написано – черное, а делается белое. Но так не бывает. Там герои совмещены, хронология специально сдвинута…
С.Бунтман
―
Ты же сказал, что это художественное кино.
А.Венедиктов
―
Да, это художественное кино.
С.Бунтман
―
Концентрация. Вон у Шекспира все за одну ночь происходит, а оказывается…
А.Венедиктов
―
Да, совершенно верно. Но мы же по «Трем мушкетерам» не изучаем, как было на самом деле. Мы же понимаем, что мушкетеры короля – это была банда пьяниц и преступников, изменников государства, а гвардейцы кардинала были полиция…
С.Бунтман
―
Почему гвардейцы кардинала…
А.Венедиктов
―
Потому что это полиция – за порядок…
С.Бунтман
―
Дисциплинированные ребята… Ну, почему они никогда не попадают в такие истории!
А.Венедиктов
―
Поэтому не надо смотреть на это, как на учебник истории.
С.Бунтман
―
А теперь скажи, пожалуйста, как история в специфическом понимании этого слова, насколько я понимаю теперь, насколько она патриотично и отвечает интересам нашей страны?
А.Венедиктов
―
Оно не отвечает интересам нашей страны, оно абсолютно антипатриотично, потому что оно жестко стоит на нормандской теории, что первые русские князья - это были викинги.
С.Бунтман
―
Так.
А.Венедиктов
―
Вот это абсолютно антипатриотичная позиция. Собственно, викинг – это Владимир, сын Святослава, внук Игоря, внучатый племянник Рюрика. Вот Рюриковичи…
С.Бунтман
―
Да уж, конечно, не дедушка Свенельд-то.
А.Венедиктов
―
Ну, а дедушка Свенельд является главным поборником русскости. Ну, там нет Добрыни, там нет Путяты… Но это же не важно. Важно, что в смысле патриотичности это просто безобразие.
С.Бунтман
―
А что же Владимир Владимирович Путин обращался к своему министру культуры, подчеркивая своими акцентами… знаешь, такими смысловыми ударениями…
А.Венедиктов
―
Я знаю, как он умеет строить фразу.
С.Бунтман
―
Вот как историк – это что такое? Это назначение Владимира Ростиславовича, доктора Мединского историком или же это ирония…
А.Венедиктов
―
Не надо мне подсказывать.
С.Бунтман
―
Не знаю. Я просто варианты…
А.Венедиктов
―
Исходя из конструкции фразы – мы уже совсем все стали психологами, психиатрами…
С.Бунтман
―
Я читал 38-страничную лингвистическую экспертизу по нашему процессу, так что я тоже могу…
А.Венедиктов
―
Да. Я думаю, что зная историю с диссертацией Мединского, Владимир Владимирович, как всегда, троллил его, что это был тихий троллинг.
С.Бунтман
―
Как и красота и свежесть русского языка – тоже был троллинг, может быть, тогда, когда говорил Песков?
А.Венедиктов
―
Я не помню.
С.Бунтман
―
О «мразях» когда…
А.Венедиктов
―
А, ну, конечно.
С.Бунтман
―
Блестяще, виртуозно владеет русским языком…
А.Венедиктов
―
Конечно, троллинг. Это да. Но здесь, на мой взгляд, это троллинг президента.
С.Бунтман
―
Вообще, скажи мне, пожалуйста, существует реально элемент троллинга, элемент всяких ироний, сарказмов…
А.Венедиктов
―
Где?
С.Бунтман
―
Вот в официальных выступлениях или в ответах на вопросы у президента и тех, кто его подставляет?
А.Венедиктов
―
Естественно. Нет, ну что ты спрашиваешь? Существует ли воздух? Да, конечно, существует, мы же все это видим.
С.Бунтман
―
Вот так. Мы все это видим и даже все время слышим. Вот, в чем дело. Вот смотри, не будем подводить никаких итогов – там 178 этих лучших высказываний или худшего чего-то, не будем подводить, но скажи мне, пожалуйста, вот какие-то признаки этого года? Чем он станет?
А.Венедиктов – 17
―
го.
С.Бунтман
―
Да, 17-го. Есть ли какие-то ключевые пункты, на которые стоит обратить внимание в следующем году – вот, в чем дело?
А.Венедиктов
―
Это смотря для кого. Ведь каждый выбирает свою платформу существования. И кому-то интересно, что в Сирии, кому-то интересно, что на Украине, кому-то интересно, что во внутренней политике.
С.Бунтман
―
Но мы уже договорились, что Сирия и всякое прочее – это предлог…
А.Венедиктов
―
Нет, это ты договорился с кем-то, но это точно, не со мной.
С.Бунтман - А
―
а, это не с тобой. Хорошо.
А.Венедиктов
―
Сирия – это сущность отношений между элитными державами, это площадка Ближнего Востока, которая может привести к тяжелым последствиям не только для Ближнего Востока, но и для отношений между великими державами, причем, включая и в Китай. Уж как региональный конфликт – мы же видим: Турция, Иран, послушай, сунниты, шииты – о чем вы?Вообще, будучи страной атеистов – не надо нам тут рассказывать про воцерковленности 70% - мы, вообще, не понимаем, будучи воспитанными атеистами, какую роль это играет. Это же не как украинцы и россияне, прости, пожалуйста. Мне даже не с чем это сравнить.
Я стал больше читать, когда возник конфликт в Сирии про алавитов там и все такое, то есть это родовая ненависть, он родовая. Это еретики. А, поскольку общество там не сильно продвинулось в понимании, воспитании… вот как воспитывают суннитов дома – мальчишек, девчонок, - как шиитов воспитывают дома – это еретики. И вот да, в 21-м веке это еретики, это неверные. Мне даже трудно объяснить. У нас такого нет. Это все равно, какое было отношение, условно говоря, к католикам в 13-м веке у православных. Вот помнишь, страшно – вот католический орден надвигается, там Александр Невский… Лучше признать, соответственно, язычников Батыя и под него пойти, чем христиан, но католиков. Это то же самое.
С.Бунтман
―
Во всяком случае, это представляет сущностное такое центральное для поведения человека и принятия решений, это центральное…
А.Венедиктов
―
А для политики тем более, потому что турки – это сунниты, иранцы – это шииты. И, кстати, чеченцы – это тоже сунниты, они должны воевать на стороне Турции против Ирана. Но, поскольку наше общество было «разрелигиозненно» в советское время, то это традиционные сунниты, это не такие вот верующие-верующие. Но при этом, если посмотреть на тех, кто у ходит воевать в ИГИЛ – сейчас там порядка в списке что-то тысяч 6, по-моему, россиян я имею в виду. Вот они движимы своим религиозным воспитанием. Это молодые люди, которые уже в постсоветское время получают религиозное воспитание, когда приезжают сюда имамы и так далее. Поэтому это в долгую, Сережа…
С.Бунтман
―
А новообращенные тоже уже получают совсем не классический ислам…
А.Венедиктов
―
А это тоже… Они становятся радикалами в исламе. Это и французы, это и американцы, это и англичане. Но это и славяне. Около четверти из этих 6 тысяч – это славяне, которые конвертировались в ислам. Они самые радикальные. Все, конвертировались – вот неофиты, люди новообращенные – они сами себе доказывают, что они самые «чистые». Поэтому Сирия – это очень серьезно. Она еще повлияет на нашу внутреннюю ситуацию: на Поволжье и на Северный Кавказ. Даже нет никаких у меня сомнений по этому поводу.Поэтому, я не знаю, с кем ты там договорился… Может быть, с Владимиром Владимировичем…
С.Бунтман
―
Хорошо, не договорились. Это называется, не договорились.
А.Венедиктов
―
Нет, я с тобой не договорился. Есть вторая история внутренняя. Я думаю, что одним из маркеров, конечно, будет является подготовка к президентским выборам и сам факт выдвижения Алексея Навального, он, конечно, меняет конфигурацию. Повторяется во многом история Москвы 13-го года, когда возникает символ, которые объединяет разный протест против того, что сложилось.Но у меня есть по этому поводу другая мысль. Она заключается в том, что четвертый мандат Путина не будет похож на третий. Я не знаю, какой он будет. Я внимательнейшим образом смотрю на назначения начальников департаментов, скажем, то есть каких людей себе в команду собирает Путин. Вот мы смотрим, каких людей себе в команду собирает Трамп, и не по твитам Трампа, а по фамилии Чейни и Кондолизы Райс, которая помогает Трампу формировать команду – Кондолиза Райс и Дик Чейни – в общем, грубо говоря, в США пришла «чайная партия», идеологически я имею в виду.
Вот те люди, те технократы молодые, 30-летние, 40¬летние, которых Путин аккуратно поднимает, начиная от губернаторов, своих охранников, как принято говорить, и заканчивая Орешкиным… Это кто, вообще, Орешки? Это кто, чего, откуда? Или там Антон Вайно назначенный - кто его знал до, кроме узкого круга людей? – главной администрации, практически третий человек в стране, если не второй.
Вот, что задумал Владимир Владимирович, какой пируэт во внутренней политике, во внешней политике? Мы понимаем, мы сейчас видим то, что он думал, как Андропов, и что он делал, как бы Андропов дела в 2016 году. Вот так бы он делал: «Першинги» против СС-20. Вот так бы он делал. Мы это проходили в 83-м. Некоторые не помнят. Я еще товарища Эйзенхауэра застал президентом в свое время и товарища Булганина.
Вот это «андроповское» движение: порядок - порядок привел к мракобесию, привел к изоляции, привел к столкновению с нашими партнерами по «семерке». Вот этот «андроповский орднунг» условно андроповский, конечно, я думаю, что этот эффект «андроповского орднунга» - и Путин это понимает – он себя выбрал. Всё, вот дальше некуда.
Значит, нужно делать пируэт, загогулину - мои представления. Она может быть какая угодно. Она может быть строго православная, такой «православный талибан», например. Значит, конфликт внутри будет понятен: Поволжье, Северный Кавказ. Она может пойти по создания, как Путин говорил, антигитлеровской коалиции, антитеррористической коалиции, то есть как 44 год, 45-й года, 43-й года… Ну, военная история внутри, снаружи, это дружба: Пхай-пхай! Отмена санкций, деньги – в страну, подъем промышленности и так далее. Она может идти по мобилизационному пути. Я не знаю. Единственное, что я чувствую – это то, что четвертый мандат путина не будет похож на третий.
С.Бунтман
―
Скажи мне, пируэт – да, а он будет для нас достаточно неожиданный или мы способны проследить какую-то подготовку: НРЗБ, закидывание ноги?
А.Венедиктов
―
Нет, мы способны, безусловно, проследить подготовку. Для нас же пируэт так называемый «андроповский», он не был, для меня во всяком случае, неожиданным, потому что я, как я думаю, я представляю себе настоящие взгляды Путина на эту ситуацию. Я представляю себе его воспитание, его образование, его карьерную траекторию, как формировался… Это же самое важное. Поскольку он единственный, кто определяет, а остальные лишь мильтиплицируют его во многом, конечно, влияют на него, но есть базовое у него…Я еще раз повторю, что Путин для меня – брежневский офицер. Этим много чего сказано. Это люди были не каннибалы, эти люди были не «людоеды». Эти люди привыкли и желали жить в комфорте, брежневские генералы, во всяком случае. И когда случилось столкновение с действительностью – Афганистан – случилось то, что случилось. Но, в принципе, жить в комфорте… Но при этом наследственные враги: Европа, США, опаска с Китаем. Понимаешь?
Вот выйти из этой парадигмы – это нужно какое-то усилие применить, на которое, я думаю, уже человек возрастной не очень способен. Я во всяком случае, не способен выйти из той парадигмы, которая у меня развивалась последние 40 лет. А чего вдруг я сделаю все наоборот?
Но при этом надо понимать, что Путин – человек очень хитрый и человек, считающий… да, часто ошибающийся - его цель какая? Если эта цель – удержание власти, то ее можно удержать разными путями. Какой путь он выберет, если мы признаем, что его цель – удержание власти, - это большой вопрос. Но я просто вижу, что он собирает другие полки. Он уже ставит не на пехоту, а на авиацию, и это совсем другая история.
С.Бунтман
―
Другая. Авиация будет или истребительная или бомбардировочная - я думаю, что…
А.Венедиктов
―
Но это уже будет не пехота. Мы, пехотинцы Путина, - как бы я сказал Рамзану Ахматовичу, - мы можем устареть.
С.Бунтман
―
Мы, авиаторы Путина…
А.Венедиктов
―
Да, придется переучиваться.
С.Бунтман
―
Мы, ракетчики… Ну, и так далее.
А.Венедиктов
―
И с Новым Годом, конечно!
С.Бунтман
―
Да, это «Персонально ваш». Желаем вам Нового Года…
А.Венедиктов
―
Оставайтесь с нами.
С.Бунтман
―
А что еще пожелать? Конечно, оставайтесь. Никуда вы не денетесь, потому что я, например, через час с вами встречусь, а потом – завтра утром все дети должны быть умыты и причесаны прямо к 9 часам утра по Москве. Всё, счастливо!