#СлухайЭхо - 2021-06-18

С. Радионова

– «Где мы как страна по уровню загрязнения?» Ну, точно абсолютно не в конце. Не могу сказать. Рейтинга общемирового нет. Есть рейтинг по отдельным категориям: по воздуху, по воде. Мы достаточно в середине, я думаю, по всем показателям. И по загрязнению атмосферного воздуха – то, что нам близко – бывает, что наши города занимают первую десятку (3-4 города обычно). Но обычно мы не так плохо выглядим, особенно по воде, как ни странно. Хотя я считаю, что есть чем заниматься. Здравствуйте. Всем спасибо, кто пишет. И спасибо, что пришли. И крепитесь. Так быстро идут вопросы.

– «Рязань. Выбросы сероводорода в октябре на протяжении 6 дней. Вся Рязань дышала сероводородом». Вижу этот вопрос. Постоянно он идет у нас в соцсетях. Коллеги, давайте объясню. Как бы это ни печально звучало, нет для Росприроднадзора общего показателя. Это делает Роспотребнадзор в жилой застройке. Мы меряем на конкретном источнике конкретного предприятия. Находим тогда, когда штрафуем.

В Рязани были разовые залповые выбросы. Знаем, что граждане об этом говорят. Усиляем сейчас надзор. Не входит город в 12 городов. Даже активисты Рязани приезжали, когда я была в Башкирии, просили, чтоб мы обратили на это внимание. В сентябре будет большой рейд, будем смотреть на предприятиях.

Проблема в том, что когда мы выходим на предприятия, мы обязаны их минимум за 3 дня уведомить. И что происходит потом? Как правильно обычно говорят граждане, либо снижается нагрузка работающих объектов, либо включают фильтры, которые в обычный день включать невыгодно. Примерно так. Да, я «р» не выговариваю. Вижу, народ уже это отметил и пишут в комментариях. Коллеги, такой дефект речи. Мама все время за это ругает. Но, надеюсь, к концу года изменить. Это волнует такое большое количество людей.

– «На какую страну нам нужно ориентироваться с точки зрения законодательства?» Тоже вопрос такой очень интересный. Промышленность однажды мне заявила о том, что, может быть, мы не хотим, как в Европе, может быть, мы хотим, как в Китае: сначала все построить, чтоб нечем было дышать, а потом уже как-то это все переформатировать, для того чтобы промышленность дала толчок экономике. Но несогласна абсолютно. Считаю, что европейские страны обладают достаточно неплохой нормативной базой.

Но при этом хотела вот что сказать. Не только европейские страны. Мы вот ездим в Турцию. Я вижу отклики людей: «Почему они могут себе позволить чистое море, а мы не можем?» Наверное, совокупность законодательства должна быть использована для того, чтобы мы четко понимали, где мы живем. Немного сумбурно у меня получается. Я, наверное, сейчас привыкну и будем мне чуть полегче.

– «Запросы, отписки. Вместо жилой застройки начали строить промзону без разрешения на строительство. Уже положили бетонную дорогу, сняли верхний плодородный слой, вырубили лес, который все еще в лесничестве». Не вижу, где, в каком конкретно регионе это, к сожалению для себя. Коллеги, смотрите, есть два вида надзора: федеральный и региональный. Как правило, все что касается жилой застройки – это региональный надзор. Мы его даже не видим. Поэтому объяснить здесь особо ничего не могу. По лесному законодательству мы осуществляем надзор только в ООПТ. Все остальное – это отдельно. Рослесхоз и Росприроднадзор здесь полномочиями не обладают.

Вот я вижу очень много вопросов по полигонам и по ТКО. – «В Поварово в Московской области в водоохранной зоне идет строительство полигона по липовым документам. Зарыт исток реки. Просим честной проверки». Честная проверка – пожалуйста. Коллеги, обращайтесь с заявлением. Мы идем в прокуратуру за согласованием. И с этим согласованием придем. Хотите в проверке участвовать – приходите с общественным инспектором, и мы с общественным инспектором вас допустим до проверки, если вы хотите даже в ней поучаствовать.

– «В Омске постоянное превышение ПДК по сероводороду, аммиаку, фенолу и другим химвеществам. Обратите внимание на омские нефтехимические предприятия». Коллеги, та же самая проблема. Сейчас квотирование для предприятий будет доведено в сентябре. И, может быть, тогда мы увидим долю каждого предприятия.

Что сейчас происходит? У каждого предприятия есть свои нормативы. И все они в эти нормативы так или иначе укладываются в момент проверки опять же. А нахождение предприятий совокупно на одном пятачке, на одной площадке дает такой вот негативный экологический эффект. И это пробелы законодательства, потому что нет сводных расчетов и нет единой методики для расчет совокупной нагрузки предприятий на одной площадке. И по итогу мы имеем вот такую картину. А каждое отдельное предприятие в момент проверки фактически не имеет превышений по выбросам. Мы просим постоянный надзор и постоянный доступ к источникам выбросов. И тогда, наверное, мы с вами вместе будем иметь более четкую картину.

– «Если бы не выборы в сентябре, вы бы не пришли сегодня». Вообще, вопрос непонятен для меня. Это кто? Александр Васильев. Категорически не связана моя деятельность ни с какими выборами и с политикой. Мне кажется, экология что сегодня, что в сентябре, что завтра будет достаточно устойчивым и трендом в умах людей, и, по большому счету четко абсолютно она будет приоритетом в нашей общей жизни. А в работе Росприроднадзор она является основополагающим.

«Какие регионы РФ лидеры? Кто отстает в вашей сфере?», - Игорь спрашивает. Для нас сложно работать с городами промышленными. Красноярский край абсолютно четко требует большого внимания. Мы считаем, что там масса проблем. Я удивлю вас, есть вопросы в Алтайском регионе. Золотопромышленники, достаточно проблематичны все портовые города, угольные, стивидорные – очень большая проблема для нас. И очень серьезные мероприятия мы проводим. Но при этом нормативные документы не всегда нам дают возможность реагировать очень остро. Везде есть сложности. Еще раз, Красноярский край, Алтай, Приморье, Амурская область.

Да, я руководитель Росприроднадзора, – спрашивают. – «Валежник можно собирать?» Валежник можно собирать. Хороший вопрос. – «В дагестанском секторе Каспия находили мертвых тюленей. Выяснили, что там было?» Ученые говорят, что это бактериальная инфекция. Краснокнижных тюленей 176 штук мы видели и фиксировали. Для нас это целая катастрофа.

Абсолютно правильно жители региона говорят о том, что там нет вообще очистных сооружений и все сливается в Каспий. Это для нас тоже большая проблема. Мы все что можем делаем. Мы штрафуем и считаем ущерб. Задача региона – начать строить очистные сооружения и прекратить сброс загрязненных стоков в Каспий. Мы считаем, что это тоже может провоцировать гибель животных, а не только краснокнижных тюленей.

Коллеги, я прошу прощения. Я, наверное, выгляжу несильно системно, потому что первый раз у меня такой формат.

– «Оздоровление Волги провалено». Не понимаю вопрос. Идут достаточно серьезные проекты по оздоровлению реки Волги. Это не одномоментная история. Везде проектно-сметная документация, достаточно большие процедуры. Но каждый регион борется за то, чтобы вступить в оздоровление реки Волги. Я позавчера была в Самаре, где проходил Совбез. И, допустим, та же самая Уфа (Башкирия) просит не только Волгу, но и Каму внести в федеральный проект, поскольку она является в том числе источником загрязнения последующей Волги.

С.Радионова: Надо сделать такую регуляторику, при которой можно строить что-то в подобных зонах экологических

Но еще раз, за один день мы это не сделаем. То есть это достаточно большое количество проблем. Нет нормальной инвентаризации. И мы про это говорим. То есть все объекты накопленного ущерба. И все загрязнители должны быть проинвентаризированы.

– «Уважаемая Светлана Геннадьевна, сотрудники нижегородского РПН в упор не видят нелегальную мусороперегрузку на Досчатинском шоссе в Выксе». «Мусороперегрузка» – вообще не существует такого понятия в законодательстве. Мы об этом говорим. Их порядка 200 штук по всей России сейчас фактически условно легально существует. Мы их где-то останавливаем и заставляем фактически убирать. Для нас это просто свалка. Если там есть вопросы, я обращу внимание сразу после эфира.

– «Приглашаем в Ульяновскую область. Много вопрос». Да, вопросов много. Разговаривала с вашим губернатором позавчера. То же самое с накопленным ущербом, со свалками, которые у вас необходимо убирать. И буду в Ульяновской области в октябре месяце».

– «Светлана Геннадьевна, во сколько ложитесь спасть, во сколько просыпаетесь?» Спать ложусь порядка в 2 – 2:30 ночи, просыпаюсь в 7:15, иногда раньше.

– «Куда и как пойдут 146 млрд от “Норильского никеля”?» Часто задаваемый вопрос. Коллеги, мы не делим деньги «Норильского никеля». Они пришли все в федеральный бюджет. И согласно поручению президента, все они пойдут на мероприятия природоохранные. Часть уйдет в сам Норильск, часть уйдет в Красноярский край, часть будет потрачена на крупные природоохранные мероприятия. И вообще, я думаю, все экологические платежи в самое ближайшее время до конца года должны быть окрашены, и на эти деньги будет разбор накопленного ущерба.

– «Создается впечатление, что Росприроднадзор начал работать только вчера». Наверное, у кого-то такое впечатление создается. Действительно, коллеги, это непростая работа. Я не буду тут на нее жаловаться или говорить по-другому. Мы меняем формат. Мы первые, кто встал и громко сказал, что проблемы есть. Мы об этом говорим, мы считаем ущерб. Наверное, история с Норильском всех пошатнула и заставил всех приглядеться.

Но я вам могу сказать простую вещь. Я это вижу по соцсетям, вот по сегодняшнему общению. Каждого интересует экология ровно у себя за порогом. То есть я хорошо это вижу по соцсетям. Когда ты пишешь о проблеме в конкретном регионе, отклик очень слабый. Если такая гигантская проблема, как Камчатка или как Норильск – это видят все, потому что они очень масштабные. Но проблема каждого региона не менее масштабна для жителей, которые там живут.

Росприроднадзор работает 15 лет до моего назначения на должность и 2 года со мной, то бишь 17 лет. Полномочия его четко определены. И, наверное, просто мы более громко стали звучать. А еще, наверное, мы перестали молчать.

– «Обратите внимание на вопросы по Чулково, «Вива-Транс», «Грунт-Эко, «Аметист». Устроили газовую камеру». Да, действительно, разбираемся сейчас с Московской областью с перевозкой строительных грунтов, с захоронением отходов. Результаты проверки в ближайшие 3 недели будут опубликованы. Я думаю, что многие решения примем.

– «Когда приедете в Забайкальский край?» Пока лично я не планирую. Сейчас у вас находится, насколько я знаю, вице-премьер. И она все вопросы обозначит и все реперные точки абсолютно четко нам поставит, если к нашей плановой работе надо будет что-то еще добавить.

Елена пишет: «Солнечногорск. Очень хотим записаться к вам на прием». Приходите, пожалуйста. Раз в месяц у меня личный прием. Записаться ко мне очень легко. Наверное, попасть ко мне легче даже, чем к моим сотрудникам. По одной простой причине – я эту нагрузку беру на себя. И многим кажется, что попадая ко мне лично, вы решаете эти проблемы быстрее. Может быть, так и есть.

– «Жаль, что в руководстве мало профессионалов. Так и будем топтаться и пытаться еще лет 20 на месте». Приходите к нам, если вы профессионал. Приходите к нам работать. Приходите к нам, если вы имеете базовое образование юридическое, экологическое, техническое образование. Приходите к нам, если у вас есть желание работать на госслужбе со всеми ограничениями и негативом, который вы увидите в том числе в подобных комментариях и общениях. Пожалуйста. Мы готовы себя наполнять профессионалами. Вакансий у нас достаточно много. Попасть к нам легко.

– «Все бы чиновники так приходили на эфиры». Вы знаете, меня первый раз позвали, и я сразу пришла. Я думаю, что если позвать кого-то еще, придут все.

– «Как обстоят дела в Коми с прорывом нефтепроводов?» Все знают о том, что мы сделали расчет – 252 млн. К ним, наверное, будет еще что-то добавлено. Порядка 300 млн будет должен «Лукойл» за возмещение ущерба. Они убирают загрязнение. До полного восстановления там еще достаточно далеко. Как любой подобный объект, это будет восстанавливаться не один день. Об этом говорит наука. Дальше мы следим. Какие еще есть прорывы? Они есть достаточно часто. Не только в Коми, но и ХМАО и ЯНАО могут «похвастаться» такими событиями. Мы каждый раз штрафуем. Наверное, штрафы – не панацея. То, что можем сделать. Надеемся, что предприятия сделают все-таки обследования нормальные.

Меня спросили, есть ли у меня прививка. Да, я привитая. Прививалась я 25 сентября первый раз и в октябре ставила вторую вакцину. Вчера сдала на антитела. Антитела не такие высокие, как бы хотелось. Буду думать и делать третий этап прививки. И всех к этому призываю. Знаю, что многие люди против. Считаю, что это нужно делать.

Андрей Малышев: «Когда же вы разберетесь с Коксогазовым заводом в городе Видное?» Губернатор обратился к нам с просьбой в том числе усилить надзор здесь. На следующей неделе мы выходим с проверочными мероприятиями, за согласованием в прокуратуру. Будем разбираться. И такой объект, скорее всего, в пределах города работать не должен. Ну точно не по таким параметрам. И дальше будем смотреть. Я думаю, что есть большие шансы, что этот завод прекратит свою работу в городе Видное.

«Почему так много чаек в Московской области? Какие меры будут приниматься?», - спрашивает Сергей Беляков. Наверное, существенная проблема для Московской области. Я достаточно много езжу по региону. В выходные у меня есть такая привычка. Чаек много не видела. Не знаю, наносят ли они какой-то ущерб. Если какой-то серьезный будет, то, наверное, кто-то об этом скажет. Но это Россельхознадзор больше.

С.Радионова: Сейчас экологическая повестка очень сильно на международном уровне взята на вооружение

– «Запах в Татарстане». Татарстан большой. Давайте выясним где. Иловые поля сейчас казанские идут на рекультивацию. Если вы про них, то дальше в процессе рекультивации в течение 2,5 лет, я думаю, там ситуация сильно улучшится.

– «Какая доля незаконной вырубки, по вашей оценке? Что с этим делать?» Еще раз, мы не занимаемся лесовосстановлением и лесными всеми задачами и проблемами, в том числе оценкой вырубки, если это не краснокнижные деревья и если это не ООПТ.

– «В курсе ли вы проблем с выбросом сероводорода с очистных сооружение Оренбург водоканала?» Да, в курсе. Такие разовые проблемы фиксируются. Почти все водоканалы в Приволжском федеральном округе, в еще ряде округов нуждаются в реконструкции. То есть абсолютно четко.

Каспийский груз пришел с таким криком: «Ответьте Дмитрию!» Я не знаю, кто такой Дмитрий, потому что у меня очень быстро идут вопросы. Я первый раз, коллеги. Наверное, это очень…

«Я за вас испытывал испанский стыд, когда видел вас с улыбочкой рядом с Потаниным после той катастрофической утечки», - говорит Иванов Олег. Не знаю, по мнению Иванова Олега, я должна была стоять там со скорбным лицом. Не знаю, когда я там улыбалась. Во-первых, было очень холодно. Во-вторых, я реально там не то чтобы отдыхала. Мы достаточно много работали. И это непростая история. Если кому-то не нравится, что человек улыбается…

Я вам могу сказать, что не важно, какое выражение лица у тебя, важно, что ты делаешь. И если надо, чтобы руководитель службы стоял с лицом матери Хатынь, как это в простонародье называется, тогда будет результат больше? Если я буду стоять со скорбным лицом и ничего делать не буду, наверное, это будет не так интересно всем.

– «Как вы попали в руководители? Какая у вас зарплата?» Зарплата у меня не такая высокая, как всем кажется. Наверное, порядка 250 тысяч с премией (она всегда разная). Как попала в руководители. Меня назначили. Я была до этого замруководителя другой федеральной службы 9 лет.

– «Спасибо за то, что вы делаете. Хороших выходных». Спасибо большое.

– «Потанин богатый». Это вопрос или это констатация факта? Ну, наверное. Я чужие деньги не считаю.

– «Обратитесь к логопеду». Спасибо большое. Буду рада, если мне дадут хороший адрес. Обязательно сделаю.

Как отношусь к критике? Ну вот только что, наверное, объясняла. К критике отношусь хорошо. К оскорблениям плохо отношусь по одной простой причине. Считаю, что оскорбления, особенно в соцсетях, ни к чему не ведут. Зачем это делать? Люди, которые тратят на это время… Наверное, такое воспитание.

Оказывают ли давление на нас? Давление не оказывают. Я не вижу здесь серьезного давления со стороны каких-то лобистских групп. Когда законодательные акты принимают, тогда да, тогда у всех есть.

– «Почему вы читаете только короткие вопросы?» Потому что успеваю читать только их. Очень быстро идет.

– «О Видном уже говорила?» Да, говорила. Еще раз Москокс – большой вопрос. Занимаемся. Я думаю, что этот вопрос решим. Не за один день, но за пару месяцев, я думаю, решим.

Про вырубку лесов очень много вопросов. Уже отвечала. Не наша компетенция. Данными нормальными не обладаю. Поэтому пояснить здесь не смогу. Очень прошу всех, кто это слышит, поменяйте характеристику вопроса. Тогда могу что-то ответить.

По поводу Сочи и вырубки Дендрария вижу не один уже вопрос. Задам сейчас вопрос своему территориальному управлению. Если краснокнижные деревья страдают, должен быть акт на изъятие краснокнижного дерева. Если их нет, это незаконно и уголовное преследование за это грозит. Увидим такие вещи – обязательно обратимся в правоохранительные органы.

Сумму ущерба природе КОМИ и ЯНАО уже сказали. По Коми это порядка 300 млн. Как только расчет будет предъявлен… Никогда не называю четкую сумму, пока не поставили подпись на документах. Когда поставили подпись на документе (называется – претензия по расчету ущербу), после этого готова каждый раз отстаивать это в суде до конца.

– «В Челябинске очень много экологических проблем, несмотря на то что разрешено строительство Томинского ГОКа вблизи единственного питьевого источника. Как такое возможно?» В Челябинске действительно проблемы есть. Губернатор этим занимается. Входите вы в федеральный проект «Чистая страна». Квотирование. Губернатор обещал лично до каждого предприятия дойти ногами и вместе с нами эту квоту определить. И общий объем выбросов должен быть нормальный.

Четко считаю, что у всех городов подобного толка, как Челябинск, должен быть сводный том ПДВ, когда мы четко понимаем не только каждое предприятие в отдельности, но и что это предприятие приносит в общую копилку. И тогда будет понятно, какой объект можно строить, а какой – нет.

С.Радионова: Некраснокнижные животные не относятся к нашим полномочиям

Росприроднадзор не обсуждает, можно ли построить конкретный объект или нельзя. Мы рассматриваем только часть своей документации. Принятие решения о реализации какого-то инвестиционного проекта – как обычно, это все делают субъекты Российской Федерации.

Илья Китаев: «Здравствуйте. В Раменском районе в сельском поселении Чулково под видом завода по производству почвогрунта построили КПО «Грунт-Эко». 220 метров от жилой зоны». Проверим. С удовольствием заберу эти вопросы. Все вопросы, которые здесь есть, мы заберем и ответим. И точно так же готовы в соцсетях разместить ответы прям на каждый вопрос, если это будет всем удобно. Посмотрим, что это такое.

Вообще, проблема почвогрунта… Очень часто приходят и заявляют о том, что есть некий почвогрунт, берут строительные отходы, перемалывают это, ничего туда не добавляя, не используя технологии, а просто вдруг он перестает быть опасным. Считаем, что это не имеет права на жизнь. Но при этом часто используется. Когда находим, всегда штрафуем.

В основном Москва и Московская область, я смотрю. – «Обратите внимание на утилизаторов с печками производительностью 200 кг в час. Они умудряются сотни тысяч тонн промотходов в год утилизировать. Не пора ли всех проверить?» Пора проверить. Просили у правительства дважды дать нам поручение. Надеемся, что сейчас получим такое поручение и пойдем проверять всех утилизаторов. Должен быть реестр, должен быть объем мощностей, который у них реально есть, должна быть соответствующая документация. И тогда мы с вами поймем, кто и что может утилизировать.

– «Должный ли поливать газоны?» Газоны поливать должны. Если это Москва, то, наверное, это к господину Бирюкову больше.

– «Большая проблема по фильтрату». Если мы говорим про свалки или полигоны – да, большая проблема. Это 2 и 3 класс опасности, как правило. Его необходимо отводить на очистные сооружения и соответствующим образом обрабатывать. Иначе это будет чистый яд. Фильтратные озера – только что я была в Санкт-Петербурге – вокруг свалок – это катастрофа. И естественно, необходимо с этим что-то делать.

– «Водоканалы по всей страны нарушают, оказывается». Да, достаточно большое количество водоканалов имеет проблематику при сбросе сточных вод. А еще большая проблема там, где те, кто пользуется сетями водоканалов, как это было недавно в Туапсе, просто сливают туда по ночам негласно какие-то виды отходов, прекрасно понимая, что делают. Это большая проблема. Большая проблема еще в том, что это все не автоматизировано. Поэтому мы можем прийти только по факту.

По факту мы, конечно, приходим и штрафы выписываем. Только кому это интересно? Ведь задача – не штрафы. Я вот позавчера имела такой очень нервный разговор на повышенных тонах, когда мне говорят: «Вы плохо штрафуете». Я говорю: «А у вас задача – штрафы платить или чтоб чистая была акватория определенного озера?» Мы штрафуем, но приходим по факту. Если бы было оборудовано все датчиками удаленными, то было бы сильно легче нам.

– «Амурская область. Нашествие квадроциклов в леса. Леса становятся похожими на танкодром. Разбитый дерновой слой, ничего живого после них не остается. Кто занимается этой проблемой?» Заниматься должны лесничества и местное самоуправление. Коллеги, давайте так, все люди, кто это делает, они слепые? Экология – это дело каждого. Я об этом говорила. Каждое экологическое нарушение имеет конкретного человека. И когда он это делает, наверное, он думает, что то, что он сделал, не окажет никакого влияния на экологию в целом. Но это не так.

«В стране в целом все окей или бардак по вашему направлению?», - спрашивает Ириска. Точно абсолютно нам есть чем заниматься. Нет, в стране не все окей по нашему направлению. У нас большое количество объектов накопленного ущерба уже давно имеющихся. У нас есть проблемы с текущей эксплуатацией многих объектов. У нас есть проблемы с культурой и есть проблемы с пониманием. Мы находимся на самой первоначальной стадии развития экологической культуры. Мы в таком зародыше. Мы еще даже не эмбрионы, а еще какая-то маленькая клетка, которая только-только сейчас стали расти. И вопросы Камчатки, вопросы Норильска позволили людям оглянуться и начать об этом говорить.

Но еще раз, если каждый из нас здесь сидящий, кто сейчас меня слушает и кто меня видит, если каждый из нас считает, что он ни при чем – это неправда. Я все время говорю одну и ту же фразу везде, что «ничего не случится от одного стаканчика для кофе» подумали 500 млн человек в день. Сложите это в год.

Мне угрожали? Угрожали. Было и такое. Но это работа контролера. Привыкаем потихоньку.

Опять про крыс. Боюсь ли я крыс или как к ним отношусь? Не боюсь. Отношусь нейтрально, как к любому животному. Вообще, я очень люблю животных.

– «Омский “Титан” запущен без экологической экспертизы. Как такое возможно?» Невозможно абсолютно четко. Не могу сказать по экологической экспертизе сейчас с ходу, но обязательно на этот вопрос отвечу. Если какой-то из объектов этого предприятия работает без экологической экспертизы – это нарушение и это необходимо остановить.

«После эфира в России запахнет свежестью», - пишет Каспийский груз. Не запахнет. Запахнет тогда, когда мы все с вами перестанем делать в своей части те или иные действия. По одной простой причине: кто-то вывозит машину с мусором в лес, кто-то за эту машину платит, кто-то сидит за рулем, кто-то получает доход, кто-то, делая ремонт в своей квартире, платит не 10 тысяч за лицензированные предприятия, а 4 тысячи за машину, которая подешевле. Наверное, экономия – это хорошо, но не так.

Кто-то дает команду слить в очистные сооружения нефтепродукты, чтобы они потом оказались в акватории Черного моря. Кто-то просто выкинул что-то мимо урны, кто-то эту урну пнул, опрокинул и гордится этим, еще снял это на телефон. Кто-то пришел и получил деньги на рекультивацию, а ее по итогу не сделал. И это делает каждый конкретный человек. Нет космического мусора, не приезжают к нам инопланетяне. Это прописные истины, которые мы знаем.

«Скажите, когда наступит необратимая гибель природы?», - спрашивает Черная магия. Я надеюсь, мы этого никогда не увидим. Но если мы будем так относиться к экологическим опросам, то абсолютно четко для нас это будет вопрос №2 в жизни точно.

«Если штрафы увеличить в 100 раз, поможет?», - спрашивает Альфред. Штрафы увеличивать необходимо, я считаю четко абсолютно. Те, кто не нарушает, никогда даже не узнает, какой этот штраф. Поможет? Кому-то – да, кому-то – нет. Но это тоже один из сегментов контроля. Хотя я считаю, что штрафы – это не панацея.

– «Общественный инспектор получает зарплату?» Не получает зарплату общественный инспектор. Поэтому он и общественный.

– «Как сложилась судьба Василия Рябинина? Почему вы его уволили? Он может вернуться на работу?» Василий Рябинин проработал у нас… Это норильский инспектор, кто не знает, тот самый, который дал какое-то эпическое интервью в СМИ. Работал он до нас в Ростехнадзоре том самом, который должен был следить за качеством объектов «Норильского никеля». Проработал он у нас меньше, по-моему, месяца. Пришел просто по конкурсу. Уволился по собственному желанию. Я совершенно не желала его увольнять.

Общалась с ним лично неоднократно. Специально общалась, чтобы не было инсинуаций, под запись и под видео. Могу вам сказать, что, наверное, человек не захотел нести на себе тяжелый крест инспектора. И я не могу сказать, почему он это сделал. Но выдающихся успехов на ниве надзора он не достиг, хотя ему была предоставлена такая возможность.

С.Радионова: Росприроднадзор не обсуждает, можно ли построить конкретный объект. Мы рассматриваем часть документации

«Инспектор РПН в Перми совершил неправомерное действие – изъял медвежонка без постановления, поместил в худшие условия, нарушил карантин. Направили запрос вам. Просим рассмотреть. Животное страдает», - Анастасия Козич говорит. Первое. Обычными медвежатами мы, как правило, не занимаемся. Это вообще Россельхознадзор. Если такой инспектор есть, пожалуйста, напишите мне, если не сложно. Даже можно в соцсети написать мне. Дайте фамилию. Мы сегодня разберемся. По животным отдельная у нас работа ведется.

Некраснокнижные животные не относятся к нашим полномочиям. Все что мы делаем по некраснокнижным животным, мы делаем в свободное от работы время. Мы помогаем каким-то приютам, мы размещаем тех же самых мишек, которых очень много по России бездомных и уже невозможно их вернуть в природу. Конкретный инспектор занимается медведем – странно. Но давайте посмотрим.

– «Светлана Геннадьевна, пишет вам Иван Григорьев. В Нерюнгринском районе уже четвертый год угледобывающими компании «Колмар» и «Якутуголь-Мечел» сливают загрязненную вода в ручьи и в реки. Уже сильно загрязнена». Хорошо, посмотрим. По-моему, принимали меры административного воздействия и к тем, и к другим. Очистный сооружения если не работают, выйдем, посчитаем ущерб и обяжем строить очистные.

– «Светлана, подскажите, пожалуйста, ожидать ли нам школьного предмета Экология?» Мне бы очень хотелось. Мне бы очень хотелось, чтобы Экология преподавалась с детства. Мне бы еще очень хотелось, честно говоря, может быть, это не очень популярно, но мне бы очень хотелось, чтобы детям показывали, к чему приведет негативное отношение к экологии, к чему приводят нарушения.

Очень хороший есть в Кавминводах такой детский стенд, где показывают от обратного. То есть там есть такая игра простая, где вы заходите и становитесь ребенком из будущего. Показывают, как жили дети в наше время. То есть там в этом будущем идеальная картинка с экологией, и вот что дети имели в наше время. Конечно, печально на это смотреть. И хотелось бы, чтобы экология была в приоритете.

– «Когда за ущербы будут банкротить?» Тогда, когда нагрузка на предприятия будет непосильная. Очень часто сейчас уходят в банкротство, когда видят большие штрафы. Но это тоже не панацея. Нам не нужны банкроты. Нам нужна экологически чистая страна. Нам нужны нарушители, если уж они загрязняли, которые могут это оплатить. Потому что зачем нам банкрот? Что с него взять? Мы потом будем из бюджета его нарушения все устранять и восстанавливать.

– «Почему экология непопулярна? И наоборот», - спрашивает ЛВ. Почему непопулярна? Здесь тоже не так много. Я смотрю, вопросы повторяющиеся от одних и тех же людей. 100 человек готовы поговорить об экологии. 50 человек готовы поговорить предметно об экологии. 20 человек из этих 100 готовы привнести какое-то личное участие какой-то мыслью или каким-то движением. И только 2 из них готовы пойти и реально что-то сделать. Поэтому именно так. Потому что это необходимо внушать и делать каждому. Экология – дело каждого, – это не просто лозунг, это абсолютно четко смысл жизни.

– «Топ-3 проблем у бизнеса в экологии». Сбросы, выбросы. То есть это воздух, вода. Очистные очень серьезные проблемы, выбросы и отходы.

– «Есть ли среди предприятий примеры положительные или все только гадят?» Нет, наверное, есть предприятия. Это меня спросил Антон Самылин. Есть те, кто стремится. Есть те, кто уже чего-то достиг. Но мы с такими не встречаемся. Наша работа – встречаться с нарушителями. И все хорошее происходит без нас. Мы бы хотели, чтоб таких предприятий было больше. Но есть те, кто стремятся. Сейчас экологическая повестка очень сильно на международном уровне взята на вооружение. И я надеюсь, что это тоже нас всех взбодрит и поможет нашим предприятиям идти вперед.

Бешеный кролик: «Столько работы и с каждым днем все больше будет». Да, работы у нас много. Работы будет больше. По одной простой причине: мы четко беремся почти за все что видим и идем, планомерно каждый день увеличивая количество и объем проверочных мероприятий и каждый день увеличивая объем вовлечения инспекторского состава в проверки. Правильно это? Наверное, правильно.

– «Сотрудничаете ли вы с какими-то партиями? В частности, “Зеленая альтернатива”». Нет, не обращалась к нам такая партия. Сотрудничаем со всеми, независимо от партийной принадлежности.

«Вы предупреждаете предприятия о проверках?», - спрашивает Ирина. Закон предупреждает. Мы обязаны любое предприятие за 3 рабочих дня предупредить о том, что мы придем. Вот так.

– «Часто в ответах на запросы РПН уходит от прямых ответов. Такая система?» Не могу без конкретики ответить. Наверное, отходим или какие-то общие вопросы освещают общими. Вот сейчас я вам тоже отвечу неконкретно, потому что не понимаю, как ответить конкретно на этот вопрос.

Сергей Петров спрашивает: «Держите ли на контроле ситуацию в Шиесе?» Нет, на контроле не держу, поскольку для нас как для контролирующего органа этой ситуации сейчас нет. У нас нет документов на рассмотрении. И насколько я знаю, там не идут никакие работы.

– «Омск. Хватит нас игнорировать». Мы вас не игнорируем. У вас достаточно большое количество очень сложных проверочных мероприятий идет. И абсолютно четко мы у вас настаиваем на постоянном надзоре и усиляем свое присутствием там.

– «Что даст новый закон о госконтроле?» Закон о госконтроле даст защиту предприятиям от нерадивых контролеров и четко абсолютно защищает их права, и сократит срок проверок, и даст им возможность проводить самообследование, и даст возможность их консультировать нормально, и даст еще больше прав предприятиям, дабы ненужные проверочные мероприятия там не проводились.

– «Вопрос организации Водоканала Оренбург». Да, у нас к ним тоже есть вопросы. Проверяем, штрафуем. Надеемся, что будет модернизация этого объекта.

Вопросы я читаю. Фактически все одинаковые. Омск, Челябинск, Рязань. Все те же самые вопросы. Знаете, это о чем говорит? Это говорит о том, что активность граждан достаточно точечная, потому что есть экоактивисты и они достаточно четко представлены на этом поле общения с государственной властью. Хотелось бы, чтобы больше людей обычных было вовлечено в эту повестку.

– «В Ставрополе не оставляют попыток перекрыть ООПТ в угоду бизнесу. По их мнению, ООПТ мешает развитию Кавминвод». Я не считаю, что ООПТ мешает развитию Кавминвод. Я считаю, что развитию Кавминвод мешает нарушение законодательства. У вас масса незаконной застройки. И я считаю, что она должна быть снесена. Там есть решения судов. И прокуратура судится. И мы считаем абсолютно четко, что незаконные строения, которые построены в тех поясах, которые не предполагают под собой какую-то антропогенную нагрузку, должны быть снесены. Эти объекты строиться там не должны и эксплуатироваться там не должны.

– «В Европе тоже достаточно ТБО и других отходов. Перенимают ли их опыт по утилизации?» Утилизация в нашем понимании законодательства – это вовлечение во вторичный оборот фактически, то есть когда мы берем один продукт и делам из него что-то другое. Да, опыт изучается и идем. Но еще раз, Европа шла по реформе, как у нас сейчас, ТКО 40 лет. А мы находимся в 2-годичном периоде и пока наши успехи невелики.

– «Защита водоохранных зон. Какие планы?» Водоохранная защищена уже тем, что она водоохранная. Все остальное очень просто. Надо соблюдать законодательство. И если в водоохранной зоне объект не должен находиться, значит его надо либо там не строить, либо снести.

Избегаю вопросы по мусоросжиганию, несортированному мусору. И здесь достаточно много было вопросов по мусоросжиганию сейчас. Коллеги, у меня подход простой: все технологии, которые подтвердили свою экологичность, могут иметь место быть. Наверное, все знают, что часть европейских стран имеет мусоросжигание. Как мы его называем – энергетическая утилизация. Хоть как вы его назовите. Вопрос: что будет построено, чему это будет соответствовать и что мы получим конкретно на фильтре, который будет выбрасывать в атмосферный воздух?

С.Радионова: Каждого интересует экология ровно у себя за порогом. То есть я хорошо это вижу по соцсетям

Вот здесь я призываю к максимальной открытости. И готова поставить свою лабораторию на каждом таком объекте. И предупредила тех, кто такие проекты реализует, что так и будет. Если мы поймаем там превышение и будет там проблема, мы не замолчим ни одной цифры. То есть мы вообще абсолютно четко готовы публиковать все данные, вот любые. И тогда будем разбираться. Если технологии не соблюдаются в любом деле… Вы думаете, что полигон, который просто горит, а таких много, выбрасывает меньше диоксинов, вы очень сильно заблуждаетесь.

Поэтому система ТКО, в принципе, требует комплексного подхода. И мы ждем это от ППК РЭО, которое для этого создано. Направили массу запросов. Сейчас разбираемся, поскольку за 2 года мы не видим существенных подвижек.

– «Торбеево требует вашего контроля. Питьевая вода отравлена». Давайте конкретику. Очень прошу в вопросах, если хотите, чтобы ответили, давать конкретику. Если просто надо провести проверочные мероприятия, которые требуют каких-то серьезных исследований, а это наша ЦЛАТИ лаборатория, то мы готовы прийти к вам и сделать такие анализы и тогда уже предметно разговаривать.

«Люберцы задыхаются от химических выбросов. Нечем дышать», - Катюша Советская пишет. Вопрос уже не первый. И много со слово «Люберцы» написано. Давайте посмотрим. Опять же, если это жилая застройка, придет Роспотребнадзор (не мы). И ПДК устанавливаем тоже не мы. Но отдельные предприятия посмотрим. Обращу внимание. Готова через неделю ответить. Потому что для того, чтобы взять пробы, надо выйти на конкретные предприятия.

– «Никак не могу понять, зачем и кому понадобилось поставить на такую горячую точку хрупкую, молодую, неопытную девушку. Желаю вам успеха, Светлана Радионова». Спасибо большое за оценку, за хрупкую, молодую – вдвойне. 22 года я контролер. Не знаю, лучше я или хуже всех остальных. Мне кажется, мы за 2 года чего-то добились здесь. Мне кажется, мы меняемся. Мне кажется, мы делаем шаг за шагом лучше. Мы не волшебники и не обладаем волшебной палочкой.

И я не могу сейчас сказать в эфир… Я сейчас с вами разговариваю так, как разговариваю со своими сотрудниками или как разговаривают со мной в обычном режиме. Но мне кажется, мы делаем много. И на сегодняшний момент психология наших сотрудников изменена. Потому что когда мы видели отношение к нам… Нас называли Роспотребнадзором, Ростехнадзором, наше название никто нормально не знал и никто не понимал, чем мы занимаемся. А вопросов много и много.

Но еще раз, одним инспектором не поменять. Росприроднадзор состоит из чуть более чем 3 тысяч человек по всей стране. В ряде регионов у нас на все ХМАО, на все ЯНАО… На все ЯНАО у нас 15 инспекторов. Вы представляете, как доехать до одного объекта и как его проконтролировать? За каждым объектом инспектора не поставишь. Это не нужно.

Антон Нискин: «Вы собираетесь публиковать антирейтинг компаний?» Да, собираемся публиковать антирейтинг компаний. Надеюсь, что к концу августа мы такой антирейтинг сформируем. И все те, кто себя там увидят, пусть не обижаются.

– «Ваше отношение к разрешению строительства на берегу Байкала». Мое отношение к строительству на берегу Байкала не позитивное. По одной простой причине. Есть 83-й приказ Министерства природных ресурсов и там написано, какого вида сбросы должны быть на озере Байкал. И очистные сооружения должны быть в очень жесткие рамки поставлены. И если объект строится без очистных или не соблюдаются требования этого приказа, то я категорический противник.

Но при этом мы должны понимать… Как обычный человек я вам могу сказать, что масса домов отдыха, так называемых гостиниц и всего остального предоставляют услуги людям и хотят развиваться как бизнес. Наверное, надо сделать такую регуляторику, при которой можно строить что-то в подобных зонах экологических, и доступ наших туристов там должен быть, но при этом соблюдать жесточайшие нормы. Во всем мире в национальных парках, в особо охраняемых территориях, в заповедниках и где-то еще есть части объектов, но абсолютно четко там очень жестко регулируется это законодательством.

– «Когда за отходы отвечал Ростехнадзор, до 2005 года был порядок, 4 класса опасности, как в ГОСТе. С появлением РПН появился 5 класс. Отнесение отходов добычи меди к 5 классу безопасных – это преступление». Да, действительно, 5 классов опасности сейчас. Да, действительно, чрезвычайно раздутый ФККО. Считаю неправильным. Считаю, что количество отходов, внесенных в ФККО, чрезмерно велико и нуждается в пересмотре. Мы не формируем нормативную базу. Ростехнадзору немножко легче – они сами пишут нормативку для себя.

Но мы абсолютно четко считаем, что ФККО раздут до невозможности, что позволяет недобросовестным использовать это в своих целях. А мы все что можем – это только судиться и отбивать все наши требования в суде.

– «Почему нет счетчиков, следящих за выбросами предприятий?» С 23-го года часть предприятий должна быть оснащена по выбросам НРЗБ. Часть предприятий – это 300 предприятий в России, определенных как наиболее серьезные загрязнители – должна быть оснащена датчиками соответствующими по выбросам. И тогда мы будем иметь общую информацию об этом. И после этого периода все предприятия, относящиеся к первой категории, должны также быть оборудованы этими датчиками. Поскольку это дорогостоящая процедура, бизнес активно ей противится.

– «Я верю вам. Таких чиновников бы побольше. Удачи». Спасибо большое. Это не вопрос, это пожелание. Почему на нем остановилась? Таких много. У нас много работает достойных людей. Коллектив меняется. И самое главное, люди поверили, что мы что-то можем.

– «Светлана, есть ли у нас законы, обязывающие обновлять основные фонды со стороны экологии?» Нет, таких законов нет. Предприятие должно соответствовать требованиям наилучших доступных технологий в ряде случаев и должно соответствовать требованиям промышленной безопасности. Исходя из экологических требований, обновлять основные средства – нет такой задачи. Но, наверное, если вы соответствуете требованиям наилучших доступных технологий, вы и так соответствуете экологическим требованиям.

«Сможет ли Росприроднадзор приостановить предприятие без решения суда при наличии серьезных нарушений?», - спрашивает Саша Жидкин. Не можем мы это сделать. Закон нам не позволяет. Все приостановки до 90 суток только по решению суда. Вот сейчас мы остановили карьер, на котором я была лично, на 10 суток. И, наверное, будем останавливать его дальше. Богатейшее предприятие, богатейшие собственники. Не делают ничего и не собираются пока, видимо, делать. Поэтому приостанавливаем и будем еще раз ходить в суд. Но только все через суд.

– «После Норильска бизнес реально испугался». Это вопрос или утверждение? Ну, задумались. Испугались – нет. Многие задумались.

– «Светлана, возьмите меня замом. Я люблю природу». Недостаточно любить природу, для того чтобы стать заместителем Росприроднадзора. Необходимо еще и много чего для этого сделать. Но опять же приходите к нам работать. Будете достойно работать – будете оценены в том числе и должностями, если это так важно.

– «Красноярск задыхается. Почему вы молчите?» Мы не молчим. Программа «Чистый воздух» там работает. Сейчас выделяется часть денег на обновление вашего подвижного состава в виде автобусов, доводится квотирование. Все города, которые входят в топ-12 и в программу «Чистый воздух», получат квоты в конце сентября. И тогда мы будем уже четко понимать, как следить за предприятиями. Мы не молчим.

С.Радионова: Совокупность законодательства должна быть использована для того, чтобы мы четко понимали, где мы живем

Еще раз, коллеги, одним предписанием Росприроднадзора не станет воздух чище. Это плановая работа всех. Если мы завтра напишем предписание, что у вас должны прекратиться выбросы, а они не обладают необходимым оборудованием, вопрос только один: либо они остановятся вообще, либо ничего не произойдет. Поэтому важнее плановая работа и важнее работа по модернизации таких предприятий. А это такие большие деньги не на один год. Но дорогу осилит идущий. Мы верим, что к 24-му году мы существенно исправим ситуацию.

– «Обратите внимание как аэропорты московского узла утилизируют противообледенительную жидкость». Да, это проблема у всех трех аэропортов. «Домодедово» вообще не имеет очистных сооружений – это серьезная проблема. Только что мы заканчиваем проверку, и на следующей неделе будет опубликован акт. «Шереметьево» и «Внуково» тоже имеют проблемы с качеством очистных сооружений, но они там хотя бы есть. Все они получат расчеты ущербов. Все они сейчас с нами в диалоге. И мы от всех требуем программу по модернизации очистных сооружений.

А «Домодедово» просто должно их построить, потому что огромный аэропорт, куда мы все с вами едем, а я достаточно часто летаю, не имеет очистных сооружений вообще годами. И куда это все уходит, одному богу известно. Вернее, это известно местным жителям, ну и немного Росприроднадзору. За что, соответственно, и предписания на следующей неделе аэропорты получат.

– «Сбросы на рельеф вне закона. Что будет по этому вопросу?» Считаю, что сбросы на рельеф так и должны остаться вне закона. Должна быть соответствующая система водостоков, соответствующая система очистки. Еще раз, нас слишком много. Очень большое количество предприятий, очень большое количество эксплуатантов, очень большое количество в том числе и домовладений, которые это делают. И каждый из нас, сливая что-то, должен понимать, что все это превратится в огромную реку.

Все вопросы одинаковые. – «Какой самый чистый город и какой самый грязный?» Нет такого рейтинга. По воздуху могу сказать. Крупнейший загрязненный город по атмосферному воздуху – это город Норильск. Он в 6 раз выше имеет загрязнений, чем любой следующий за ним. И это уже многолетними исследованиями подтверждено.

– «Это плохой эфир. Она игнорирует вопросы». Не знаю, какой вопрос я проигнорировала. Они здесь все примерно или повторяются, или не относятся к нашей компетенции. Я не читаю вопросы, которые не относятся к нам, потому что невозможно на них ответить.

– «Золотодобытчики Камчатки исполнили ли требования?» Не все золотодобытчики исполняют требования. Большое количество золотодобывающих компаний, особенно россыпное золото, мелкие компании уходят не только от исполнения требования, но и от проверок. Очень сложно вручить уведомление о начале проверки компании, которая не существует по юридическому адресу, а находится где-то в лесу, эти старатели. За ними бегать, прилетая на вертолете, достаточно непросто. Но делаем.

– «А с борщевиком Росприроднадзор борется?» Нет, с ним не боремся. Не наши полномочия. Но хотелось бы мне точно так же, как и всем жителям, особенно Подмосковья, чтобы с ним начали бороться.

«Все вопросы одинаковые. А про лес, который вырубают, не хотите ничего сказать?», - Игорь Шалагин говорит. Уже поясняла. Я даже могу что-нибудь по этому поводу сказать. Но совершенно четко это не будет компетентно, потому что это не относится к вопросам, курируемым Росприроднадзором. Это не наша компетенция. Мы за этим не следим. И поэтому по этому поводу любые пояснения будут просто рассуждением обычного человека.

– «Сохранение лесов относится к вашим полномочиям?» Только что ответила. Не относится к нашим полномочиям это.

«Скажите, ваша организация честная или государственная?», - Платон Николашкин спрашивает. Она абсолютно четко государственная и она абсолютно четко честная. Если есть отдельные люди, кто выполняет свою работу некачественно или почему-то нечестно, они есть, наверное, везде. И в той организации, где вы трудитесь, я вас уверяю, они тоже есть. Люди, пришедшие в Росприроднадзор, не становятся лучше и, уволившись из него, не становятся хуже. Они есть такие, какие есть. Задачи, стоящие перед Росприроднадзором сейчас, я думаю, всем видны. И абсолютно четко мы гордимся, что мы здесь работаем. И у нас очень много достойных людей.

Но я бы хотела сказать всем. Когда вы ждете, что… Вот вы увидели навал мусора и просто ждете. Вот я написал жалобу инспекторы – пусть придет и уберет. Он не придет и не уберет один. То есть разбрасывают мусор те, кто ни за кем никогда не убирал. Но это наше общее дело. Еще раз, 3 тысячи инспекторов на всю Россию. За каждым деревом его не поставить.

Когда кто-то опрокидывает мусор из машины и просто геометрию кузова видно прям на дороге или в ближайшем леске, даже лень было туда внутрь заехать – ну, слава богу, легче потом будет убирать – это просто свинство. По-другому это никак не назвать. И нарушение законодательства. Если бы конфискация автомобиля была бы введена, то, наверное, все бы об этом думали. Если бы жесткие меры были введены… Но тогда мы превратимся абсолютно четко в огромное количество полицейских, которые выписывают штрафы. А задача наша – так составить законодательство и так…

Давайте просто я скажу, даже не отвечая на вопрос, что должно быть с экологией. Люди, которые нарушают экологические требования и наплевательски относятся к экологии, должны стать просто нерукопожатными. Я об этом везде говорю. То есть вы не можете протянуть руку человеку, который ударил ребенка, обидел животное или вырубил дерево – это одинаково, абсолютно одинаково. Слить в очистные свои нечистоты, бросить трубу от своего домовладения в соседнюю речку, на берегу которой вы же стоите и думаете, что вы искупаетесь выше по течению, а ниже – хоть трава не расти, – это все одинаково.

И каждый инспектор, в форме он или без формы, выписывая предписание, не исправит эту ситуацию одномоментно. Может быть, он ее может исправить только тем, что в следующий раз нарушитель не нарушит. Только так.

– «Штрафы пополняют ваши кассы. И все дела». Наши кассы не пополняют вообще никак. Предлагаете не штрафовать? То есть понимаете как, одна часть людей здесь пишет, что давайте штрафовать и почему вы не проверяете, и почему вы не наказываете, другая часть людей говорит: ваши штрафы все равно ничего не решают. Ну тогда давайте определимся, в шапке или без шапки.

Знаете, мы не успеваем на эту критику. Одни говорят: «Вы зачем пришли? Вы нам мешаете работать», другие говорят: «Где вы были? Почему вы не пришли?» И вот в этот промежуток, когда пришли и не пришли, мы не успеваем. Поэтому будем абсолютно четко штрафовать тех, кого поймаем на нарушениях, и будем абсолютно четко все свои требования предъявлять, которые написаны.

А еще будем отстаивать каждую позицию в законодательстве. Посчитайте, пожалуйста, сколько из вас заходит на regulation и читает новое законодательство об экологии и сколько из вас пишет там отзывов. Не молчите. Приходите, смотрите и выскажите свое мнение. И все мы услышанные будем абсолютно четко добиваться другой экологической культуры. И, соответственно, мы будем жить в другом мире.

«Почему Росприроднадзор в Бурятии вами расчленен и уничтожен?», - спрашивает Валерий Малханов. Не расчленен и не уничтожен. Все что мы уничтожили – мы убрали территориальные управления единичные и объединили их так, как могли, исходя из той административной реформы и той фактической численности, которая нам доведена. По-другому работать невозможно. И только так это как-то управляется.

– «ЦЛАТИ зависимы от Росприроднадзора?» Нет, независимы. Они получают госзадание не от Росприроднадзора, а из бюджета. И лаборатории наши честны. Мы абсолютно четко в этом уверены. Мы говорим, что это наши, это наш подвед, но в лаборатории вы можете заказать независимый анализ. Придите и оплатите точно так же, как и Роспотребнадзор. Придите, оплатите и спокойно получите этот анализ.

Я так понимаю, что я все время выбрала. Полторы минуты еще. Я даже не вижу, какой вопрос выбрать. Все. Спасибо большое всем. Наверное, я очень сумбурно ответила на массу вопросов. Вот тут пишут: «Опять лирика. Народ виноват, с этим не поспоришь». Нет, народ не виноват, но каждый из нас должен понимать: экология – дело каждого. Это не лозунг. Ну поймите вы это. То есть мы будем это все делать, но это не лозунги. Давайте или вместе, или ничего не получится.

– «Что нужно для общего взаимодействия?» Нужно желание каждого и желание потратить ваши личное время и силы на это. Приходите. Все вместе мы сделаем больше. Мы сами виноваты, пишут. Ребят, я в конце объяснила. Мы не сами виноваты, но каждый конкретный нарушитель виноват. Если вы этого не делаете, вы не виноваты. Не надо передергивать. Надо абсолютно четко делать… Тот, кто виноват, тот должен за это отвечать. Нарушаешь – платишь. Штрафы, пожалуйста. Загрязняешь – плати. Все очень просто, прозрачно и достаточно адекватно, я считаю.