Суть событий - 2022-01-07

С.Пархоменко

Но в целом, конечно, я обычно пользуюсь теми вопросами и теми темами, которые мне любезно присылают мои читатели и слушатели по двум каналам обратной связи. Во-первых, это мой Facebook, а, во-вторых, это мой Telegram-канал «Пархомбюро». Я вам очень рекомендую подписываться на мой Telegram-канал, потому что он играет все большую роль в моих взаимоотношениях с внешним миром и поддержании связи с этим миром. И если вы хотите со мной переписываться, то проще всего это сделать там, в комментариях канала «Пархомбюро». И вот там я, как обычно выложил специальные посты для того, чтобы попросить вас сказать, о чем следовало бы говорить в этой программе, что следовало бы обсуждать.

Ну и — сюрприз-сюрприз! — кто бы мог подумать, что почти все вопросы, так или иначе, касались событий в Казахстане. И, действительно, это тема, которая совершенно раздавила всю новостную повестку в начале нынешнего 22-го года в России. Надо сказать, что я вот посмотрел всякую прессу — и французскую, английскую, американскую — и казахстанские события играют довольно заметную роль и на тамошней информационной сцене тоже.

С.Пархоменко: Казахстан вел очень активную образовательную политику для своих молодых людей

Конечно, больше всего разговоров, связанных с развитием эпидемии коронавируса, но Казахстан присутствует там довольно активно. Вообще я должен заметить, что, во всяком случае, в США, мне в последние годы пришлось довольно существенное время провести в Вашингтоне, разговаривать там и с разными политиками, экспертами, дипломатами, с конгрессменами, их аналитическим персоналом. Казахстан играет вообще немалую роль в мыслях людей там. И это немножко преувеличено — то, что попытался изобразить Саша Барон Коэн в своем последнем фильме, даже, я бы сказал, в нескольких своих фильмах. Если вы понимаете, кто это и если вы помните фильмы этого замечательного американского комика, он там представляется представителем этой таинственной экзотической страны Казакстан, про которую никто не знает, где она и зачем она.

Ничего подобного. На самом деле про Казахстан много знают, много понимают. Понимают, что это большая страна, что это влиятельная страна в этом регионе, страна, находящаяся в довольно специфическом и, я бы сказал, интересном положении, служа буфером между Россией и Китаем, Китаем и Турцией, в общем, она находится на таком оживленном перекрестке мира.

Кроме того немаловажно вот что — что Казахстан вел очень активную образовательную политику для своих молодых людей. Огромное количество выходцев из Казахстана мне доводилось встречать в США тоже в самых разных университетах. Кто учится там? Это совсем не только дети каких-то политических боссов или олигархов. Это самые разные дети. Государство это поддерживало, государство это спонсировало. Существует целая система отправки молодых граждан Казахстана учиться в лучшие университеты мира. Это было заметно и это производило, надо сказать, довольно сильное впечатление. И эта политика была очень последовательной. Казахстан хотел, чтобы молодое поколение там поучало образование в хороших местах и сумело обратить на себя, таким образом, внимание. Правда, в Казахстане существовала сильная и очень жесткая система возвращения этих людей Казахстан. Они подписывали обязательство об этом. И гарантией в этих обязательствах была недвижимость, жилье. И, существует несколько случаев, когда семьи этих молодых людей, в случае, если они не хотели возвращаться после учения, оплаченного государством на родину, теряли свои квартиры или дома и оказывались буквально в бедственном положении. Это были такие демонстративные ситуации. Так что система заключалась именно в этом, не в том, чтобы стимулировать утечку мозгов, не в том, чтобы казахстанское государство платило молодым людям за то, чтобы они навсегда уезжали учиться из Казахстана, а чтобы они уезжали учиться и возвращались.

Зачем я про это все рассказываю? Затем, чтобы вы понимали, что это совсем не дальний угол мира, про который никто не думает, никто не помнит, не знает, который никому не интересен. Это не совсем так. И казахстанские дипломаты были заметны, скажем, в Вашингтоне и, что называется, на эту тему есть, о чем разговаривать.

С.Пархоменко: Казахстан — совсем не дальний угол мира, про который никто не думает

Так вот давайте же теперь перейдем к событиям, которые начались с первыми днями этого года и попробуем с этим всем разобраться. Я скажу вам сразу, что, конечно, я нахожусь ровно в той позиции, что и огромное большинство тех людей, которые сейчас пытаются вам говорить, толковать эти события и объяснять их. У меня нет специфических, каких-то конфиденциальных в Казахстане, у меня нет никакой дополнительной информации, что там происходит, помимо того, которую имеем мы все, помимо той, которую имеют внимательные добросовестные люди, которые готовы собирать разные источники, читать разные медиа, в том числе, не только по-русски и знакомиться с разными точками зрения, сравнивать эти точки зрения, складывать их вместе.

Сегодня вал иций о Казахстане, достаточно большой. Это и профессиональные медиа, где работают профессиональные журналисты и то, что называется user-generated content, всякие социальные сети, люди, которые пишут в своих аккаунтах в Facebook, в Telegram, Twitter и везде. В Телеграме тоже, конечно, образовалось несколько Телеграм-каналов. Да и те информационные Телеграм-каналы, к которым мы привыкли, тоже очень активно пишут о казахстанских событиях. Так что вал информации большой, есть, что анализировать, есть, в чем пытаться разобраться и есть, что понятно.

Я бы сказал, что то, что я говорю, это то, что я понимаю, сравнивая разные сообщения, которые оттуда идут. И я должен сказать, что я не разделяю тех теорий, которых мы достаточно много наслушались в последние дни о том, что то, что происходит в последние дни в Казахстане, является результатом какой-то хитрой многоэтапной, многоходовой, длинной комбинации, которая была задумана, разыграна как по нотам на казахском театре и так далее. Нет. Я думаю, что то, что мы видим сегодня на настоящем этапе, — то государственный переворот, если описывать в двух слова то, что происходит сегодня 7 января 2022 года. В двух словах, эти два слова — это государственный переворот.

Но это совершенно не означает, что это начиналось как государственный переворот, что это задумывалось как государственный переворот, что это было запущено как государственный переворот, и что это закончится как государственный переворот. И это динамическая конструкция, динамическая политическая ситуация, которая меняет не только внешние очертания, но и самую суть и свое внутреннее содержание по ходу развития всех этих событий.

И, на самом деле, я совершенно убежден, что эти события, которые привели к сегодняшнему состоянию, а сегодня в Казахстане идет, как я только что сказал, государственный переворот, во-вторых, идет гражданская война на улицах. Довольно активные распространенные ее элементы с огромным количеством убитых и раненых, много стрельбы на улицах больших городов, прежде всего, в Алма-Ате. И мы имеем полное право называть это гражданской войной, потому что это одни граждане Казахстана воюют с другими гражданами Казахстана. А присутствие там этих войск интервенции, я бы называл это так, не прикрывался бы всякими красивыми словами про поддержание мира и все такое. Там не было такой войны до того, как эти части стран-членов ОДКБ туда вошли. Так вот в этой войне они играют гораздо меньшую роль просто по своей численности. Их там не так много, гораздо меньше, чем общая численность тех, кто принимает там участие в этих событиях.

С.Пархоменко: То, что мы видим сегодня — это государственный переворот

Третье, что там происходит — это чрезвычайное положение в большинстве регионов страны, и вот, собственно, появление там, накапливание там все более значительных контингентов иностранных войск.

Все это началось не 2 января, тогда, когда на фоне резкого повышения цен на газ начались разнообразные массовые протесты, мы с вами про этот газ чертов поговорим чуть позже и про эти массовые протесты. Нет, не 2 января это началось, и не 5 января это началось, когда правительство Казахстана было отправлено в отставке в результате как бы всех этих массовых протестов и когда было принято решение удовлетворить некоторое количество требований этих массовых протестующих. И вот, собственно, тогда и было введено чрезвычайное положение на ближайшие две недели. Нет, это началось не тогда.

Я абсолютно убежден, что это началось — у нас для этого есть точечная дата — 29 апреля 1995 года. И это был момент, когда в результате специально объявленного в Казахстане референдума были отменены очередные президентские выборы и президентские полномочия тогдашнего уже, в апреле 95-го года президента республики Казахстан Нурсултана Назарбаева, его президентские полномочия были продлены до 2000-го года. Это было сделано вместо очередных выборов. И вот в этот момент переключилась стрелка, по которой ехало государство Казахстан, громадный поезд во главе с его властным паровозом, а у рычагов этого паровоза стаял Нурсултан Назарбаев, — стрелка переключилась и государство Казахстан уехало по тому пути, которое ведет к станции сегодня. Которое ведет к 7 января 2022 года и к дальнейшим дням, которые Казахстану еще предстоят и к дальнейшим — я, к сожалению, не могу в этом сомневаться — к ужасным событиям, которые Казахстану еще предстоят. Это было почти 27 лет тому назад, когда страна вступила на этот ложный путь, я бы сказал… хитромудрой диктатуры.

До того все выглядело так, что выбор был еще возможен, стрелка не была еще переключена, и существовали другие перспективы для развития этого государства, объективные предпосылки для этого есть. Это мощное государство, это богатое государство с, я бы сказал, интересными, богатыми недрами, с развитой экономической, с обильным населением и с демографической ситуацией, которая совсем не похожа на российскую. В Казахстане много молодежи. Там рождается много детей. И, что, например, важно, Казахстан, довольно умеренное в религиозном смысле государство. И это не мешает, не тащит его назад. Там нет никаких специальных клерикальных проблем, каких-то межрегилиозных столкновений. В общем, возможности были у Казахстана большие.

Но вот в декабре 91-го года состоялись первые всенародные выборы президента тогда еще Казахской ССР, и Назарбаев выиграл их, получив поддержку 98,7% — я специально пошел, посмотрел, собрал эти фантастические цифры — избирателей. Немножко многовато, скажем прямо. Немножко это выглядит сомнительно. Есть основания полагать, что тут не обошлось без всякого рода специфических, политических технологий. Но, О’кей, это были всенародные выборы президента Казахстана. И Назарбаев, так или иначе, их выиграл, даже если мы сомневаемся в том, что он их выиграл чисто. И полномочия должны были продолжаться до 95-го года. Дальше должны были состояться очередные выборы.

Надо сказать, что Назарбаев не с места перепрыгнул этот барьер. Он к этому году уже был президентом Казахстана, избран он был в апреле 90-го год, но это были еще не выборы, а это было такое избрание в закрытом помещении. Он был избран Верховным советом Казахской ССР на его закрытой сессии. К тому моменту он уже был первым секретарем ЦК Компартии Казахстана, одновременно председателем Верховного совета этого самого, который избирал его. Поэтому, в общем, вот в 90-м году он появился в такой форме, заполучил тот титул президента. Но в декабре 91-го, первый раз выиграл выборы.

С.Пархоменко: Это началось 29 апреля 1995 года — в этот момент переключилась стрелка, по которой ехал Казахстан

Так вот в 95-м году ему предстояло участвовать в выборах еще раз. И этого не произошло. Вот в этом самом проклятом апреле 95-го года вместо выборов произошел референдум и президентские полномочия Назарбаева без всяких выборов, а с помощью всякого референдума продлены до 2000 года.

Однако еще 2000 год не наступил. И в январе Назарбаев внезапно устроил досрочные выборы и опять был избран президентом почему-то на 6 лет, а не на 4, как прошлый раз. О’кей, через 6 лет в декабре 2005 года он еще раз был избран президентом Республики Казахстан, получил больше 91% голосов, и это был второй и последний раз по Конституции независимого Казахстана.

Плюс мы помним, что в середине еще было продление первого срока. Ну, О’кей, первый срок оказался такой, как гармонь раздвинутый, потом еще второй срок. Но в июне 10 года за Назарбаевым официально закреплен статус первого президента Республики Казахстан, вот этого самого елбасы. И выяснено, что на него не распространяется это ограничение. Надо же ему как-то решать проблему сохранения себя у власти. Дальше происходило много всяких треволнений, много публичных спектаклей. Потом была своя Валентина Терешкова. Там были разнообразные люди, которые бесконечно собирали подписи за то, чтобы Нурсултан Назарбаев навечно остался у власти, которые собирались устроить референдум. Этот референдум отвергал Конституционный суд. Там было много всякого театрального. Там много было этого политического цирка, сказал бы я.

И кончилось это все тем, что в конце января 2011 году Нурсултан Назарбаев согласился — это вот так звучит, хотя к этому моменту он не имел никакого права, потому что он уже дважды был избран президентом Республики Казахстан, да еще один раз этот срок был раздвинут непонятно почему при помощи референдума, — он согласился провести еще одни досрочные президентские выборы со своим участием. Потому что к этому моменту было уже в Конституцию внесено, что ограничение касательно двух сроков не распространяются на первого президента Республики Казахстан елбасы. Это ничего не напоминает, нет? Мне напоминает. И в апреле 2011 года он третий раз был избран президентом, Набрал больше 95% голосов. А в апреле 2015 года — четвертый раз набрал больше 97% голосов. К этому моменту у власти он уже был 25 лет только в должности президента, не считая всяких предварительных партийных должностей, которые у него были.

С.Пархоменко: Назарбаев сохранил за собой много явных и много тайных ниточек сохранения себя у власти

В марте 19-го года он добровольно сложил полномочия президента по собственному желанию. К этому моменту он уже 30 лет был на своем посту без нескольких дней. И полномочия перешли согласно тогдашней Конституции республики к председателю сената, то есть верхней палаты парламента страны Касым-Жомарту Токаеву. И принял присягу. Назарбаев, между прочим, сохранил за собой много явных и много тайных ниточек сохранения себя у власти. Он сохранил за собой пост главы Совета безопасности, пост члена Конституционного совета, пост председателя правящей партии Нур Отан. Надо сказать, что совсем недавно, на парламентских выборах 21-го год, как ни в чем не бывало, он возглавлял список на выборах этой партии Нур Отан.

Все было хорошо. И было модно на протяжении всех этих лет, как он начал ерзать, вот с тех пор, как он принялся что-то выдумывать с этими референдумами бесконечными и досрочными выборами, опять перевыборами, заменой Конституции, третий срок, четвертый срок, сбор подписей, Конституционный суд, еще один референдум, согласился избираться… Вот это бесконечная его дерготня с тем, чтобы остаться у власти считалась на протяжении всех этих лет в российских околовластных кругах и не только российских, а и белорусских, например, тоже, до определенного момента и украинских политиков и политологов, — считалось позитивным примером. И говорилось: «Ну, можно же». Вот если человек достаточно хитер, если человек достаточно умен, если у человека достаточно воли, если он достаточно изобретателе, смотрите, можно же. У Назарбаева же получается. Вот сколько времени так сидит и сидит. И всего все нормально и он все президент и президент. И так и сяк, и через голову и кувырком и ты его в дверь, а он в окно, потом ушел, но оставил Токаева, но сохранил все веревочки, рассадил своих людей, и все вроде у него отлично. Смотрите, получается. Значит так можно? Значит это просто вопрос мастерства».

Однажды выясняется, что поезд приезжает на ту станцию, в которую ведут рельсы от той стрелки, которая переключилась тогда, когда человек начал прыгать и скакать. Двоевластие это сказывается, потому что двоевластие последовательно формируется между этим, дергающим за ниточки и тем, чьи ниточки дергают. И регулярно появляются всякие попытки заменить это двоевластие на троевластие и четверовластие, внедриться в эту сложную систему, потому что эта система сама на ногах не стоит. Потому что это в конечном итоге, не работает. Потому что в конечном итоге оказывается, что не существует никакой замены простой, примитивной последовательности выборов по правилам, описанным в Конституции и с ограничениями, содержащимися в Конституции и касающимися всех. Нет этих исключений.

И главное, что произошло в эти первые дни 2022 года — это окончательный крах и падение этого заблуждения. Вот сейчас говорят довольно часто, что вот Путин смотрит на это и думает, и Путин решает, и Путин понимает, что на самом деле он правильно поступил, что не пошел по этому пути с Медведевым. Почему-то все задумываются над тем, что происходит в голове у Путина по этой части. А давайте задумаемся, что происходит в окружающей нас природе на самом деле. Что мы видим как объективное явление? Мы видим крах этой теории. Мы видим окончательное расставание с этой иллюзией и с этим заблуждением, что елбаса бывает. Не бывает никакой ебласы, ни хитрой, не хитромудрой, ни ни хитрокварной, ни хитрожопой — никакой!

С.Пархоменко: Мы видим окончательное расставание с этой иллюзией и с этим заблуждением, что елбаса бывает

Ну, и вот давайте теперь посмотрим, как это развивалось. У меня до перерыва есть еще несколько минут и я базовую вещь по этому поводу какую-то скажу.

Что касается этого газа, с которого все началось именно с него, я уверен, что началось это стихийно, и что началось по одной простой причине. Не потому, что газ вздорожал, а потому что власть, устроенная таким образом, построенная на уверенности, что у елбасы получилось, власть постепенно слепнет и глохнет, она постепенно теряет представление о том, что происходит в ее стране. Она постепенно отдаляется от этого. И все эти исторические параллели насчет того, что пусть едят пирожные, а чего им еще надо? Ведь я же так люблю своих подданных, а они почему-то не отвечают мне взаимностью — вот это все начинает развиваться. И вот это все нарывает и прорывается и разливается каким-то жутким вонючим гноем. И этот гной заключается, прежде всего, в том, что власть начинает наглеть, начинает говорить: «Ничего, сожрут! Ничего, население как-нибудь обойдется».

Вот захотелось отпустить цены на этот газ. Сейчас в этом видят какой-то замысел, какую-то хитрую интригу, какую-то особую подлянку, которая кому-то была подставлена. Да нет. Они просто офигели, что называется. Они просто чудовищно обнаглели. Потому что речь идет о людях, которые их не интересовали. Вот говорят о том, что в Казахстане 300 тысяч автомобилей ездят на этом самом газе.

Это, в общем, ничего. Казахстан громадная страна, что там 300 тысяч автомобилей? Это несколько процентов. Одни говорят — 8%, другие 10%. Это вполне определенные автомобили. Это плохие, дешевые автомобили. И в то же время чаще всего это автомобили людей, которые мучительно пытаются что-то делать. Это такой самый нижний класс. Потому что на газу не ездят никакие «мерседесы» и «опели» редко новые ездят, а ездят только старые. И старые «тойоты». И главное, что ездит на газу — это всякие «газели», всякие «буханки», какие-то «пазики» — вся эта передвижная рухлядь, для владельцев которых имеет значение, что они заплатят на несколько копеек дешевле, это будет не бензин, а газ. Поэтому это очень особенная, я бы сказал, перекошенная пропорция населения. Это не просто 300 тысяч машин, это 300 тысяч определенных машин у определенных людей, у людей, которым очень трудно и которым, в общем, нечего терять, и которые в какой-то момент поняли, что государство глубочайшим образом наплевало на них, и что государство велело им есть пирожные и не приставать и не путаться под ногами.

С.Пархоменко

НОВОСТИ

С.Пархоменко

С.Пархоменко: Они просто чудовищно обнаглели. Потому что речь идет о людях, которые их не интересовали

Пишут мне также по поводу моих последних пассажей. Что «ну, что вы, бывают «лексусы», «инфинити» с газовыми баллонами. Послушайте, да, идиоты бывают. Бывают в мире разные сорта кретинов. Некоторые вставляют газовые баллоны. Я думаю, что в мире можно найти и «порше» с газовые баллоном. Наверное, один где-нибудь ездит, можно даже его показать в интернете в качестве примера этого кретинизма. Кто-то покупает очень дорогой автомобиль, платит за него в некоторых случаях сотни тысяч долларов, а потом снабжает газовой установкой для того, чтобы экономить на нем копейки. Такое бывает. Мы как-то не беспокоимся о судьбе этих идиотов.

Стоит беспокоится, на мой взгляд, о судьбе людей, которые делают, потому что у них нет другого выхода, потому что они, действительно, экономят каждую копейки. Потому что им, действительно, важно, чтобы их несчастная эта «буханка» ездила бы и цена этого передвижения, которая вписывается в цену того груза, который они везут, в цену того маленького бизнеса, который они делают, чтобы эта цена была хоть сколько-нибудь приемлемая. Вот эти люди составляют огромное большинство из тех, кто вышел на улицу с криками «Газ на заправке для автомобиля не может столько стоить!» Владельцы «лексусов» и «инфинити» с газовыми установками не вышли на улицу. Вышли другие люди, для которых это жизненный вопрос.

И это, конечно, пример такой глубокой некомпетентности государственного управления, когда правительство просто забывает о том, что у него есть кусок населения, который зависит от некоторой специфической проблемы. И это большой, важный кусок населения, потому что это маленькие магазины, потому что это маленькие мастерские. Потому что это весь строительный бизнес, потому что это всякие мелкие перевозки, потому что это оказание услуг и прочее. Это, конечно политическая катастрофа, последствия которой не могли не быть серьезными, когда правительство забывается до такой степени, настолько теряет свое представление о происходящем.

И мы, конечно, в этом с вами должны видеть зеркало того, что происходит в России. Это ровно так выглядит в России, когда эта самая вертикаль, уверенная в своей защищенности, в том, что она заткнет любому глотку разговорами про внешнего врага, про то, что на самом деле мы в кольце тех, кто нас ненавидит и хочет поставить на колени и поэтому не смейте жаловаться на то, что происходит внутри, мы все равно вас этим заболтаем. В результате они получают в результате вот такое.

С.Пархоменко: Это, конечно политическая катастрофа, последствия которой не могли не быть серьезными

А дальше начинается ситуация, в которой влиятельный политик, каковым, несомненно, все эти годы был Токаев — он абсолютно не случайно оказался в этом положении, которое было для него все более унизительным, все более жало ему во всех местах, — начинает понимать, что, возможно, его нужно переходить из оборонительной позиции… В первый момент он в оборонительной позиции, он видит эти волнения, эти выступления, он пытается с этими людьми как-то договориться, как-то умаслить, он пытается от них откупиться, он отправляет в отставку правительство, он фиксирует цены на этот газ, хотя совершенно очевидно, что история с фиксированием цен — это абсолютный обман, потому что никакое фиксирование не может выжить сколько-нибудь серьезный период времени. Понятно, что можно зафиксировать на пять минут, а дальше оно само как-то расфиксируется по одной простой причине: появляются два рынка — рынок с фиксированными ценами и рынок с нефиксированными. И компании, которые делают свои громадные деньги на том, что они покупают по фиксированной цене, а продают по свободной. И от этого никогда невозможно избавиться. И единственное, что в этой ситуации может сделать государство, — это отпустить цены обратно. Весь вопрос во времени: сколько этот идиотизм будет продолжаться.

Но он пытается пойти на какие-то уступки, он пытается как-то уговорить, успокоить, убедить, утихомирить, задарить. А потом понимает, что, может быть, надо как-то попытаться воспользоваться этой ситуацией? Вот это очень важная вещь, которую нужно понимать — что в тот момент такого рода мысли, что, может быть, нужно перевести этот процесс в какое-то другое русло, что, может быть, можно от процедуры поиска договоренностей с этими несчастными мужиками, которые разъярены этими ценами на газ, может быть, это можно перевести в какой-то совсем другой политический процесс, а именно в дележ власти по-другому, — эта мысль никогда не приходит в голову какому-то одному человеку или какой-то одной группировке. Она приходит в голову сразу всем. И в этой ситуации хаоса, в ситуации ослабления государства, когда не очень понятно, что делать с этими людьми, которые выступают, протестуют и количество которых постепенно увеличивается, потому что у всех есть свои проблемы и свои требования. И кто-то, кто не ездит на автомобиле с газом и кто-то кому не так важны эти цены на этот баллонный газ, зато начинают понимать, что есть еще другая проблема, что есть проблема, не знаю, со строительными материалами, с сельскохозяйственными удобрениями, с сырьем, с инструментами, с зарплатами бюджетникам и всем остальным. Тут только начать, только запустить.

С.Пархоменко: Мы в этом должны видеть зеркало того, что происходит в России

И одновременно у нескольких политических групп всегда появляется мысль: а на воспользоваться ли этим для перехвата власти? И главное, что происходит, главный разрыв, главная трещина, которая в этой ситуации пролегает — это трещина между высшей властью и ее силовиками. И мы ясно видим в первые дни казахстанских событий, что и полиция, и армия, и спецслужбы Казахстана колеблются и не выступают жестко на стороне власти. И перед Токаевым тогда встает проблема, которую ему нужно решать с минуты на минуту. В какой момент там, среди этих военных появится человек, который скажет: «А кто такой, собственно, этот Токаев?». А почему, собственно, мы с ним чего-то обсуждаем? Он кто? Он каким образом получил эту власть? Ему Назарбаев подарил. А почему ему? А подарить могли и мне».

Понимаете, когда власть добывается не из избирательной урны, не из источника, не из реальной, могучей социальной поддержки возникает много разных сомнений у окружающих людей: А он по какому праву тут сидит? Он просто в нужный момент оказался в нужном месте, он просто ухитрился подлизаться к Назарбаеву и всё, и больше ничего. Токаев это отлично понимает, и Токаев эту слабость за собой отлично чувствует. И Токаев понимает, что это та ситуация, в которой елбасы со своими ниточками его не защитит, ему бессмысленно идти жаловаться к папе или к дедушке и говорить: «Дедушка, туту меня неприятности. Нельзя ли как-нибудь меня от них избавить?» И тогда ему нужно сделать некий резкий шаг для того, чтобы, с одной стороны, продемонстрировать этой армии, этой полиции, этим силовикам, что он по-прежнему единственный, о ком может идти речь, и у него есть в руках некоторые ресурсы, которых ни у кого другого на этот момент быть не может. И он демонстрирует им эти ресурсы. И эти ресурсы — иностранная интервенция.

И, таким образом, выясняется, что смысл приглашения этих войск ОДКБ заключается не в том, чтобы они в своем ничтожном количестве — все смеются над тем, что 70 человек из Армении, — но 3 тысячи или 5 тысяч, ну хорошо, 7 тысяч человек из России — это тоже достаточно смехотворные цифры. Но они не смехотворные как демонстрация некоторого политического ресурса, потенциала. Он демонстрирует это кому? Не тем, кто хотел от него дешевого газа, а собственной полиции, собственной армии и собственному комитету безопасности. И это эффективно. Потому что они понимают, что при желании этих приезжих людей может оказаться больше и при желании направление их действия может оказаться другим. Они могут быть пригашены для другого, и там могут быть совсем другого рода специалисты. Так что эта защита от собственных силовиков гораздо больше, чем защита от мятежников. Ну, О’кей, может быть, не защита — инструмент убеждения. Хотя это бесконечно путающиеся понятия, это одно переходит в другое. Одно перестает быть защитой, а становится убеждением, перестает быть убеждением, а становится защитой.

С.Пархоменко: Токаев понимает, что это та ситуация, в которой елбасы со своими ниточками его не защитит

Так что это вещь внутриполитическая. Все остальное — пропаганда, гарнир, я бы сказал, довольно лживый. «Атака извне». Что такое это «вне?» кто видел эти «вне»? Какие существуют следы этого «вне»? Что можно предъявить в качестве доказательств, что есть какое-то давление на ситуации извне Казахстана, если не считать поездок молодых людей в американские университеты, над которыми так отвратительно ржала Маргарита Симоньян несколько дней тому назад в одном из ее постов. У нее есть эта гнусная манера демонстрировать, я бы сказал, вывернутую, отвратительную, наглую, гнусную логику относительно любого человеческого желания, относительно любого человеческого намерения. Она в свое время попала в Америке в помойку. Она оказалась в абсолютно чудовищной деревенской школе. Есть такие школы в США, которые не только не могут никого научить, но из которых трудно выйти живым и здоровым. Ее отправили в эту нищую помойку. Она с тех пор пытается за унижения, которые она там получила, каким-то образом расплатиться. Вот расплачивается с теми теперь, кто учился в хороших университетах.

Это, пожалуй, единственный след, который можно предъявить из этого «извне». Кто эти «вне»: Сорос, Ходорковский, Хилари Клинтон, Кеннеди? Международный олимпийский комитет? Кто вне? Что у вас есть по этому поводу? Покажите хоть что-нибудь. Вот эти 20 тысяч бандитов, напавших на Алма-Ату — где какие-нибудь следы? Где хоть что-нибудь, чье-нибудь свидетельство, какой-нибудь склад оружия, что-нибудь, что можно показать и что выдержало бы испытания каким-нибудь человеческим следствием, а не своим собственным прикормленным судом? Где это? Этого нет, это полностью голословно.

Тренировочные лагеря в горах, которые появились сегодня. Где они? Их кто видел? Как они выглядят? Когда они там появились? Что вы про них знаете? Ничего кроме голословного обвинения. Хотя на самом деле это доказывает еще раз, подтверждает наше понимание, что соперничество происходит по совершенно другой линии, не между властью, не между президентским дворцом или как там называется их Белый дом в городе Нурсултане, который непонятно на самом деле, как скоро будет переименован во что-нибудь другое. Нет больше никакого Нурсултана. Про это мы еще поговорим в конце всей этой истории.

Соперничество, вражда и война проходит не по линии, с одной стороны, этого президентского дворца, а, с другой стороны, мятежников, которые требуют других цен на газ, а по линии, с одной стороны, президентской власти, а, с другой стороны, силовиков этой самой страны. Вот поэтому они и оказываются первыми, кого обвиняют. Оказывается, у нас уже есть службы безопасности, которая скрывала, — говорит один из важных казахстанских чиновников, — наличие тренировочных лагерей в горах вокруг Алма-Аты. Надо полагать, на Медео, вокруг знаменитого олимпийского катка. Олимпийского, конечно, в переносном смысле, никаких олимпийских игр никогда в Алма-Ате не было, но олимпийские рекорды там, несомненно, ставились.

С.Пархоменко: Войска ОДКБ — защита от собственных силовиков гораздо больше, чем защита от мятежников

А теперь оборотная сторона всей этой истории. Ведь сами интервенты, точнее, главные из интервентов, собственно, единственные из интервентов, которые имеют значение (не Кыргызстан же, не Армения), интервенты тоже могут выбирать, на чьей стороне они интервенты и от чьего имени они осуществляют эту интервенцию. И если у них есть какие-то первичные обязательства, они очень легко забываются. Во всяком случае, эти обязательства нужно чем-нибудь подкармливать. Нужно бесконечно напоминать интервенту, кто его сюда позвал и почему ему, интервенту по-прежнему выгодно отстаивать интересы того, кто его туда позвал, а не еще кого-нибудь. Это называется утрата суверенитета. Собственно, это и ест так цена, которую платит человек за то, чтобы оказаться единственным царем горы в этой ситуации и иметь возможность на этой горе сидеть и бросаться всякими чудовищными обвинениями, и говорить, что все извне, что это все забугрорные мудрецы, что это так называемая независимая пресса во всем виновата. Он, почему об этом говорит? Потому что у него есть некоторый мандат теперь на это царство. И этот мандат кто ему дал? Войска ОДКБ, а больше не Назарбаев.

И не случайно не видим Назарбаева в этой истории больше. Мы не знаем, где он. До сих пор не никаких, во всяком случае, до начала программы, может быть, пока я говорил, что-то произошло, но, извините, я не могу за этим уследить. На момент начала программы у нас с вами не было никакого представления не только о том, какую роль играл Назарбаев во всех этих НРЗБ, но и о том, жив ли Назарбаев, здоров ли, дееспособен ли, где находится реально Назарбаев. Кем он окружен? На каких условиях он находится там, где он находится. Не в каких условиях, а на каких условиях. Это разные вещи, согласитесь.

Источником легитимности власти этого неизбранного президента раньше-то был елбасы, а теперь колбасы — а теперь корпус интервентов в стране, который будет решать, оставаться тому президенту или какому-нибудь другому. Ну, понятно, что не единоличное решать, не от балды решать, а учитывая разные интересы, — ни в коем случае не интересы население, оно в этой ситуации никого не интересует и никак в этом всем не участвует, потому что в него можно стрелять, потому что объявлено, что можно стрелять в кого угодно, объявив любого прохожего террористом, мятежником, оккупантом, нападающим извне, тренировавшимся в лагерях в горах. Любой человек, проходящий по улице в тот момент, когда в него стреляют, является тренирующимся в лагерях в горах. А потом, когда от него осталось бездыханное тело, будут разбираться, как он в эти горы попал, почему он с этих гор вдруг оказался на улицах этого города, где его и застрелили. Это сегодня понимает каждый в Казахстане, судя по тем сообщениям, которые оттуда прибывают.

С.Пархоменко: Не случайно не видим Назарбаева в этой истории

Так вот источником этого суверенитета, источником легитимности власти являются не эти люди, которых можно безнаказанно расстреливать, и не какие-то закрепленные в Конституции царственные императоры пожизненные, остающиеся во главе Совета безопасности. Нет никакого больше Совета безопасности, ни его председателя, ничего этого больше нет. Все обнулилось.

Да, там есть бизнес. Там есть влиятельные, богатые люди, без которых дело не обойдется. Часть у них убежала, часть из них убежало не окончательно. Часть из них осталась. Часть из них только собирается стать этим крупнейшим бизнесом, отобрав бизнес у тех, кто был раньше крупнейшим бизнесом в этой стране. Это в таких ситуациях всегда происходит. Передается не только из рук в руки власть, но и передаются из рук в руки деньги. Несомненно, речь идет чрезвычайно активно присутствующем в Казахстане иностранном капитале, без учетов интересов которого ничего в Казахстане сделано быть не может. Наверное, сегодня выпереть из Казахстана Shell и разного рода другие нефтяные компании. Невозможно выпилить из Казахстана китайцев, которые достаточно интенсивно работали с казахстанской властью на протяжении всех этих лет и добились очень много там. Без учета их интересов ничего сделать в Казахстане невозможно. Но учитывать эти интересы будет уже кто-то другой.

Возникает последний вопрос: Этот кто-то другой сам это все и организовал, не так ли? Нет, в политике это так не работает. Создается ситуация, а дальше находятся люди, которые пытаются воспользоваться этой ситуацией. Я думаю, что российское руководство, действительно, воспользовалось этой ситуацией. Действительно, интенсивно и эффективно отреагировало на нее, понимая, что существует этот рычаг интервенции, который пригодится этой слабой, зашатавшейся казахской власти. Я думаю, что предложения об этом вполне возможно, поступила извне. Не то, что этот несчастный марионеточный президент попросил. А, может быть, ему предложили сначала. Бывает по-всякому, а он согласился, понимая, что, может быть, это его единственный шанс, Потому что если он откажется, предложат кому-то другого. Вот ведь в чем дело. Есть другие собеседники, которым можно предложить.

Существовал на тот момент еще остаток клана Назарбаева, и там есть достаточно влиятельные люди, и можно попытаться предложить кому-то из них. Существуют военные, существуют тамошние службы безопасности. Можно же им предложить сотрудничество с этой интервенцией. Поэтому согласие обычно в этой ситуации происходит быстро.

Да, отреагировали довольно мощно, эффективно и довольно своевременно.

С.Пархоменко: Объявлено, что можно стрелять в кого угодно, объявив любого прохожего террористом

Вот, пожалуй, последняя тема для этой программы: Как это отразиться на тех переговорах, которые должны начаться сейчас по поводу так называемых российских предложений о безопасности, о взаимоотношениях с США, с НАТО. Сегодня уже мы видим вырисовывающуюся позицию той стороны, то есть позицию США, НАТО, Евросоюза. Она заключается в том, что все-таки какая-то нормальная политическая логика должна быть сохранена. И не должно быть обсуждения на двусторонней основе Российской Федерацией и США разного рода гарантий, имеющих отношение к третьим странам и к третьим политическим альянсам. Невозможно обсуждать НАТО без НАТО, невозможно обсуждать судьбу европейских стран без европейских стран, невозможно обсуждать судьбу Европейского сообщества без Европейского сообщества. Так не бывает, потому что ни НАТО, ни Европейским сообществом, ни отдельными европейскими странами никто не владеет, и никто их не продает ни в розницу, ни оптом. Это уже заявлено достаточно ясно.

Заявлено также, про что мы вами говорили в тех программах, которые были еще в прошлом году, что есть остаточное количество людей, которые будут счастливы вернуться к очень привычной им, очень любимой ими жизни в непрекращающихся переговорах об ограничении разного рода вооружений. Есть масса любителей и, как сказано у классика, тьма искусников по этой части людей, которые с наслаждением будут десятилетиями это обсуждать. Столько, сколько противоположная сторона будет согласна в этом тоже участвовать. Конца этому нет.

И тут появляется эта история: А еще помимо всего прочего Российская Федерация не просто выдвигает, придвигает, отодвигает свое войска на границу с Украиной и играет на этой однострунной мандолине, но еще она играет «на домбре звенит Джамбул» — я не помню, это к Казахстану относилось или к другой родственной национальности. В общем, у них есть очень интересные музыкальные инструменты, обтянутые верблюжьей кожей или не знаю, чем они еще там обтянуты. Можно еще тренькать и бренькать на этом.

А еще у нас есть контингент в Казахстане, и мы еще можем в любой момент как-то пошевелить этим контингентом там, внутри. Можем этому контингенту повелеть поговорить с Токаевым, а можем повелеть ему поговорить с кем-нибудь другим. Может быть, там другие интересные люди найдутся. Хотите принимать участие в этом процессе? Договаривайтесь с нами.

Это классическая российская позиция. Мы специалисты по разгребанию помоек. Если вы хотите иметь дело с помойкой, договоритесь с нами, мы вам все устроим. Российская Федерация в лице Путина продавала уже эту позицию в том, что касалось Северной Кореи, Ирана, в том, что касалось Ирака, в том, что касалось Сирии, в том, что касалось Ливии, в том, что казалось множества ужасных стран и чудовищных международных террористический организациях. Договаривайтесь с нами. Мы вам это урегулируем.

С.Пархоменко: Это классическая российская позиция. Мы специалисты по разгребанию помоек

Вот появилась еще одна. Сейчас Российская Федерация во главе с Кисой Воробьяниновым, министром иностранных дел Российской Федерации, который главный специалист надувать щеки и говорить: «Я полагаю, торг здесь неуместен». Вы помните этого прекрасного человека в розовых кальсонах, о которых он так мечтает и с кремом «Марго», который он так любит кушать. Читайте, читайте «12 стульев», там Лавров описан очень живописно во всех подробностях. Вы будете узнавать его на каждой странице.

Так от этот человек будет объяснять, что да, есть еще одна помойка — еще вот есть помойка Казахстан. Вы же не понимаете, что там происходит. Вы же не умеете иметь с ним дело. Вы же видите, что они дикие, они расстреливают свое население на улице. Вы же видите, что они бредят всякими лагерями в горах. Вы же не хотите сами это хлебать? Договаривайтесь с нами. Уступите нам, обменяйте нам еще и это тоже.

Но я думаю, что существует уже привычная система ответов на такого рода предложения России: «Договоритесь с нами. Мы будем управлять очередной помойкой». Отвечали им и про Северную Корею и про Сирию, и про Ливию, про Ирак, про все отвечали, исправлялись. Во всяком случае так это все происходило, что услуги профессионального, как ему кажется, профессионального разгребателя помоек не надобились. Не понадобятся они и в этот раз.

Это была программа «Суть событий». Я Сергей Пархоменко. Всего хорошего, до свидания! До будущей неделе здесь в пятницу в эфире «Эха Москвы».