Суть событий - 2018-05-04

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Я говорю о так называемом законе об антисанкциях, который будет принят, по меньше мере, в первом чтении, - а может, и сразу, кто их знает? - 15 мая, то есть, собственно, уже чуть больше чем через неделю.

3 мая, вчера произошло очередное событие. Комитет Государственной думы по бюджету и налогам рекомендовал этот законопроект. Некоторое время тому назад еще комитеты в Совете Федерации рассматривали его. В общем, все идет своим чередом и всё идет к тому, чтобы этот закон, один, я бы сказал, из самых звериных, принятых когда-нибудь Государственной думой за всё время ее существования, и, я думаю, что он по праву может быть сравним с так называемым «законом подлецов», «законом Димы Яковлева», о котором мы все хорошо помним... Многое их соединяет, начиная от наглости в названии файла… Знаете, в информационной системе Государственной думы можно найти и текст законопроекта и всякие сопутствующие документы и иногда посмотреть даже просто на атрибуты компьютерных файлов, в которых они вывешены. Вот файл с этим законом так и называется: «Санкции». Никто не скрывает, что он придуман к конкретному случаю, и по существу это тоже так.

Многие уже говорили о том, что этот закон отличает некая особенная человеконенавистническая природа, именно не государственноненавистническая, не организацияненавистничесткая, ни министерствоненавистническое… Можно было бы себе представить, если бы этот закон был бы направлен против каких-нибудь стран, имеет в виду их правительство, их правительственные организации, их спецслужбы, их армии, я не знаю, что угодно их…, но этот закон отличает то, что он направлен против людей, против граждан.

С.Пархоменко: Закон об антисанкциях, один из самых звериных, может быть сравним с «законом Димы Яковлева»

И надо сказать, что даже вся эта санкционная система европейская и американская ничем подобным не отличается. Она связана либо с санкциями против совершенно конкретных людей, названных по именам, либо с санкциями против совершенно конкретных организаций, названных тоже по их формальным называниям.

А здесь я смотрю на этот законопроект и вижу: запрет или ограничение на участие граждан США или иных иностранных государств, например, в приватизации государственного и муниципального имущества. Речь идет не стране, речь идет не об организациях, речь идет о людям, обо всяких людях, имеющих в кармане паспорт США. То же самое: «исчерпание исключительного права на товарные знаки в отношении товаров… тыр-тыр-тыр правообладателями которых являются граждане США», то есть вообще все люди, весь в целом американский народ является объектом этих санкций.

Или «запрет на ограничение, привлечение к трудовой деятельности граждан США или иных иностранных государств, в том числе, в качестве высококвалифицированных специалистов». Ну, это вообще пункт выдающегося идиотизма, потому что если нам нужны, если до сих пор мы – Россия – привлекали каким-то образом высококвалифицированных специалистов, то это и называется: на зло бабушке отрежу себе уши. И речь идет опять же о народе в целом, о людях в целом.

Вот это новый, я бы сказал, ход в российском законодательстве, потому что речь идет о ненависти против целого народа, против целого сообщества людей, а не против конкретного человека, который, совершил, предположим, на взгляд российских законодателей или на взгляд российского суда какие-нибудь нарушения, злодеяния, преступления, что угодно. Нет, всех сразу по принципу национальности, гражданства, принадлежности к определенному государству и так далее. Гра́жданства или гражда́нства? Меня всегда поправляют…

О.Бычкова

С.Пархоменко

Но, конечно, самая большая история здесь – это пункт 15-й этого законопроекта. Он звучит следующим образом: «Запрет или ограничение ввоза на территорию Российской Федерации лекарственных средств или лекарственных препаратов, произведенных в США или иных иностранных государствах по перечню таких средств и препаратов, определяемым правительством Российской Федерации». Вот это важно: Государственная дума дает правительству право вытворять всё что угодно в этой области и запрещать более-менее всё что угодно.

Много про это было сказано, много про это было всякого возмущения и продолжается всякое возмущение. Я, понимаете, готовясь к этой программе и читая разные сайты и в поисках разных публикаций на эту тему, страшно удивился, например, обнаружив публикацию в газете «Аргументы и факты». Я думаю, что многие помнят, что такая газета по-прежнему существует. Когда-то она была обладателем, по-моему, мирового рекорда тиража, реально мирового. Самой многотиражной газетой мира она была, но по-прежнему достаточно популярное издание, которое, что называется, не заподозришь в особенной оппозиционности. Никогда «Аргументы и факты» не были какими-то особенно злобными в отношении партии и правительства.

И вот я читаю там текст, который называется: «Смертельный номер: Как запрет иностранных лекарств отразиться на пациентах». И дальше идет перечисление конкретных людей с их историями, с их рассказами, с их диагнозами, с фотографиями этих людей, их больных людей и так далее, которые просто не выживут в условиях, когда этот закон будет принят.

Так что во многом это все напоминает историю «закона Димы Яковлева». И я очень хорошо помню, что в декабре 12-го года, когда мы обсуждали позицию разных депутатов и Государственной думы в целом по поводу этого закона, я тогда позволил себе некоторую выходку. Я позвонил тогдашнему депутату Государственной думы – то есть, он, к сожалению, не депутат – Оксане Дмитриевой. Позвонил ей просто потому, что у меня в книжке нашелся ее мобильный телефон. У меня не так много мобильных телефонов действующих депутатов. Я позвонил ей и сказал: «Уважаемая госпожа Дмитриева, я вам звоню в рамках кампании оказания персонального давления на вас. Я собираюсь оказать на вас персональное давление. Вот у меня есть ваш телефон, и я хочу спросить у вас, как и почему вы собираетесь голосовать, когда придет время, по поводу «закона Димы Яковлева»?»

С.Пархоменко: Каждый день появляются депутаты, которые хотят быть инициаторами, хотят кусочек славы и успеха

Она страшно удивилась, стала у меня спрашивать, не сошел ли я с ума и по какому такому праву я ей звоню по ее мобильному телефону. А что я ей ответил: «По праву избирателя. Вы депутат, я имею право оказывать на вас персональное давление. Я имею право проводить в своем личном качестве вот эту кампанию гражданского неповиновения, кампания гражданского наезда на вас как депутата».

Вообще, я нахожусь сейчас в стране, где это является абсолютно стандартной линией поведения и в огромном количестве случаев, когда у людей возникает какая-то проблема и они раздумывают о том, что в этой ситуации можно сделать, первый ответ, который им приходит в голову: позвонить своему конгрессмену или там своего сенатору, или написать своему конгрессмену или своему сенатору. Это абсолютно типовое стандартное поведение для огромного числа американских избирателей – поддерживать эту прямую связь; и, конечно, абсолютно типовое и стандартное поведение для самих конгрессменов.

Я в свое время был страшно удивлен, например, обнаружив, что, американском Капитолии и в целом ряде зданий, где находятся, собственно, кабинеты конгрессменов и сенаторов вход свободный, без пропусков. Любой желающий с улицы может войти, если он считает, что ему нужно. Понятно, что когда он войдет в кабинет, его там встретит секретарь или какой-то помощник и спросит: «А вы кто? Вы куда? Что вам угодно? Чем я могу вам помочь?» и так далее. Но любой американский гражданин имеет право войти в помещение парламента и искать там своего депутата, своего конгрессмена или своего сенатора и обращаться к нему.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Так вот, возвращаясь к этому закону об антисанкциях. Первоначально этот закон – об этом тоже уже говорили и обращали на это внимание – был инициирован, и это была такая политическая демонстрация, такой специальный политический символ, он был инициирован шестью человеками. Инициатором его был господин Володин, председатель Государственной думы, его первый заместитель Мельников и четыре председателя четырех существующих в Государственной думе партий: Зюганов, Жириновский, Неверов и Миронов. Вот, дескать, у нас такая инициатива, она межпартийная, точнее, всепартийная: все фракции в ней принимают участие в лице глав, руководителей фракций, а также председателя и заместителя.

После этого началась процедура, которая время от времени в Государственной думе случается. Эта процедура называется сползание депутатов. Каждый день появляются всё новые и новые депутаты, которые заявляют о том, что они тоже хотят быть инициаторами, они тоже хотят кусочек этого успеха. Они тоже хотят кусочек этой славы. Они тоже хотят быть причастными к этому замечательному историческому закону, и хотят, чтобы их имена стояли под этим законом не просто в качестве людей, которые проголосовали или поддержали его, а в качестве людей, которые прямо его инициировали, которые прямо были среди тех, кто внес этот закон в Государственную думу.

Каждый день появляются новые такие люди. На сегодняшний день этот список составляет 380 депутатов. Это целиком фракция «Единая Россия» и целиком фракция ЛДПР плюс эти еще два руководителя фракции коммунистов и Справедливой России.

О.Бычкова

С.Пархоменко

С.Пархоменко: Есть такой толк, который входит в служебные обязанности депутата Госдумы - иногда ездить в округа

И дальше я задал себе один вопрос, на который мне легко помог ответить Гугл. Ну, знаете, некоторые навыки работы с Гуглом позволяют производить некоторые дополнительные, чуть более сложные ресорчи. Я в этом списке из 380 депутатов нашел врачей. Вот в Государственной думе российской есть довольно большое количество профессиональных врачей, людей, которые когда-то кончали медицинские вузы, потом работали врачами, простыми врачами или начальниками врачей, я не знаю, главврачами больших больниц, заведующими отделениями, обучали других врачей…

Эти люди интересуют нас потому, что они точно знают, что происходит в российской медицине: они это видели своими глазами, они это держали в руках, они общались с пациентами. Они все… ну, клятву Гиппократа давно уже не произносят, она осталась в студенческом фольклоре, но есть официальная клятва российского врача, она прията была законом, в свое время еще советскими законами, потом несколько раз возобновлялась российскими законами. И в ней говорится, что «получая высокое звание врача, и приступая к профессиональной деятельности, я торжественно клянусь честно исполнять врачебный долг, посвятить свои знания, умения предупреждению и лечению заболеваний, сохранению и укреплению здоровья людей… внимательно и заботливо относиться к пациенту, действовать исключительно в его интересах независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств…». Вот это клятва, которую дает каждый врач.

То есть я смотрю и вижу, что среди тех 380 человек, которые не просто готовы проголосовать, а которые инициируют этот закон, есть Елыкомов Валерий Анатольевич, избранный в Республике Алтай. Я надеюсь, что меня слышит кто-то из его избирателей там, в Республике Алтай живущих и помнящих, что Елыкомов Валерий Анатольевич закончил Алтайский государственный медицинский институт, был министром здравоохранения Алтайского края, главным врачом Алтайского краевого кардиологического диспансера, главным врачом Алтайской краевой клинической больницы.

Еще там есть Тихомиров Анатолий Федорович. Он избран в 20-м округе в Еврейской автономной области. Есть здесь избиратели? Послушайте. Он кончил Хабаровский государственный мединститут. Работал врачом педиатром в Октябрьском районе, главврачом Амурзетской центральной больницы, исполнительным директором Областного фонда обязательного медицинского страхования.

Саламатина Татьяна Васильевна. Округ 182. Томская область. Окончила Томским мединститут. Работала доктором, заведующим отделением, главным врачом, директором медицинского объединения «Здоровье». Кандидат медицинских наук, заслуженный врач Российской Федерации, член Совета врачей Томской области.

Цыбизова Татьяна Игоревна. 82-й округ Красноармейский Волгоградской области. Окончила Волгоградский государственный медицинский институт, работал ассистентом кафедры акушерства и гинекологии, возглавляла акушерско-гинекологическую службу в клинической больнице, главный врач Волгоградского областного перинатального центра. Кандидат медицинских наук.

Морозов Дмитрий Анатольевич. Округ 209. Город Москва. Черемушкинский.

Шойгу Лариса Кужугетовна. Красноярский край, Хакассия. Она по списку «Единой России». Ну, сестра, понятное дело, Сергея Кужугетовича. Заместитель начальника по страховой медицине в Центральной поликлинике МСЧ в Москве и так далее. Заслуженный врач России.

Кобзев Юрий Викторович. Округ 151. Таганрог, Ростовская область. Главный врач муниципального бюджетного учреждения. Городская больница скорой помощи.

Огуль Леонид Анатольевич. Округ 74. Астраханская область. Окончил Астраханский медицинский институт. Занимал место главного врача муниципального учреждения «Клинический родильный дом». Доктор медицинских наук.

Фролова Татьяна Ивановна. Волгоградская область. Окончила Волгоградский институт и так далее.

Фаррахов Айрат Закиевич из Татарстана. Окончил Казахстанский государственный медицинский институт. Был заместителем главного врача. Потом еще другим заместителем главного врача Республиканской клинической больницы.

Сапрыкина Татьяна Васильевна, Санина Наталья Петровна, Петров Анатолий Ильич, Герасименко Николай Федорович, Максимов Василий Юрьевич. Онищенко Геннадий Григорьевич – помните такого? У него, конечно, клейма негде ставить и печати.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Есть ведь приемные у этих депутатов, у каждого из этих депутатов есть приемные. Каждый из этих депутатов время от времени отправляется в свой округ. Есть такой постоянный толк, который тоже входит в служебные обязанности любого депутата Государственной думы - время от времени ездить в округа, как это у них называется. И вот я бы хотел, чтобы каждый из этих людей рано или поздно услышал от одного из своих пациентов: «Уважаемый депутат Государственной думы, уважаемый доктор, дорогой специалист, - среди вас есть гинекологи, психиатры, хирурги, детские врачи, кого только среди вас нет, - уважаемый, ты чего, сука, делаешь?! Ты куда, сука, лезешь?! Как ты смеешь не только голосовать за это, но еще и инициировать это? Ты же врач, ты клялся, и мне обещал лечить меня, скотина!» Вот каждый из них должен услышать это вне зависимости от пола, возраста, вероисповедания и имущественного положения.

Этих слов сего они заслужили от своих пациентов, прежде всего, от тех самых пациентов, от которых они и убегают впереди этого политического паровоза.

Мне кажется, что это очень важная история. Мне кажется, что мы, привыкнув обсуждать что депутаты в России ничего не стоят, это вообще совершенно декоративная организация, они только штампуют, что приходит из Кремля, они тут совершенно не при чем, у них у всех ипотека, а что они будут думать, если… а что они будут делать, если их выгонят? А у них служебные квартиры в Москве, дети и внуки… И вообще от них ничего не зависит, и вообще, у нас политическая система построена так, что никакого парламентаризма не существует.

Да они живые люди, у них есть имена, отчества, фамилии и судьбы. Они кончали медицинские институты – вот эти конкретные 19 человек. Я уверен, что я кого-нибудь пропустил, я уверен, что есть еще. Вот я назвал здесь 19 фамилий. Я очень надеюсь, что они останутся в стенограмме этой передачи, и на видео они останутся, можно будет прокрутить назад. И в Фейсбуке я у себя – вот сейчас закончу передачу – выложу список со всеми их регалии. Я хочу, чтобы каждый из них услышал: «Чего ты делаешь? Как ты можешь? Что у тебя в голове? Прекрати сейчас же! Не смей этого делать».

Я думаю, в свое время было очень важно – в декабре 12 года, - чтобы депутаты, которые тогда принимали «закон Димы Яковлева» услышали эти слова. Не многие услышали. Не было тогда этой кампании гражданского неповиновения, этой кампании персонального давления на депутатов.

Почему-то считается, что персонально давить нехорошо. На суд – нехорошо, на депутатов – нехорошо. Почему нехорошо? Кто это сказал? Я абсолютно убежден, что при любой политической системе, при любом нашем понимании того, что стоят депутаты, как они были избраны, особенно те, которые были избраны по большому партийному списку, каким образом это всё считали, каким образом вбрасывали, каким образом пересчитывали, фальсифицировали и так далее, но тем не менее, эти люди надели на себя эту шапку, у них есть это удостоверение в кармане, у них есть этот значок, у них есть это звание, у них есть эта ответственность и это право поддерживать эти законы. Они должны ощущать на себе это персональное давление своих избирателей. И только избиратели могут это сделать. Не обязательно все…

Я думаю, что если каждый из них услышит эти слова, которые я намеренно здесь произнес в эфире, раз по десять, это что-то будет для них означать. Я думаю, что кто-то из них задумается. А если кто-то в этот момент будет идти под руку с женой или с мужем, кто-то из них будет идти за руку с внуком и в их присутствии это произойдет – подойдет кто-то на улице к депутату Государственной думы и спросит: «Что это? Что это было, Черняева Нина Алексеевна? Леонид Ильич Черкесов, ты чего вообще? Ты думаешь головой, что ты делаешь? Максимов Василий Юрьевич, ты соображаешь хоть немножко, чего ты инициируешь?» - услышит он на улице или в своей приемной, или от своего коллеги, или от своего соученика университетского, который чудом сохранил его телефон, или на каком-нибудь торжественном собрании, где он будет выступать и ему будут задавать вопросы… Вдруг встанет человек из зала и задаст вот такой вопрос: «Ты чего, вообще?! Ты соображаешь? Ты отдаешь себе отчет? Ты людей этих видел? Ты газету «Аргументы и факты читал, этот текст?»

С.Пархоменко: Много сказано, чем 6 мая 12-го отличается от 5 мая 18-го. По-моему, датами можно сравнить путь России

Вот такая история, мне кажется, важная. И, мне кажется, что мы не должны оставлять их один на один с их начальством, чтобы им казалось, что есть только они и Володин, или они и политическое управление администрации президента, которое ими командует, кто там в точности отвечает за дрессировку депутатов, кто там их заставляет прыгать через веревку. Мы должны присутствовать при этом, мы должны участвовать в этом.

И вот отсюда, кстати, я перейду напрямую к следующему сюжету, начну его в этой половине программы, потом, после перерыва продолжу. Тоже очень много было уже сказано по поводу того, чем 6 мая 12-го года отличается от 5 мая 18-го года. И отдельно почему-то задают вопрос: «А чем отличаются друг от друга два 7 мая, одно в 12-м году, другое – в 18-м, две инаугурации?» Почему-то это две разные темы. А, по-моему, это одна тема. По-моему, двумя этими датами мы можем сравнить тот путь, который пройден Россией между 12-м и 18-м годом, между декабрем 12-го (тот же «закон Димы Яковлева) и маем 18- года (нынешним, предстоящим нам вот этим новым «законом подлецов», законом об антисанкциях, который запрещает ввоз качественных лекарств на территорию Российской Федерации или, во всяком случае, дает правительству и президенту возможность, развязывает им руки, благословляет их на этот шаг).

Вот, собственно, на протяжении двух дней обсуждается процедура инаугурации нынешней. В эту процедуру внесли довольно много изменений, но все они направлены в одну и ту же сторону, они все предназначены для одного: сделать эту процедуру герметичной. Кортеж будет ехать, но только он будет ехать внутри Кремля, за запертыми воротами. Хорошо бы еще, чтобы там тоннель прорыли между тем корпусом, где президентский кабинет и Большим кремлевским дворцом. Совсем было бы безопасно. И люди будут вокруг этого кортежа, только отобранные по одному, по пропускам пропущенные туда, по именам известные. Отдельные, специально обученные и выдрессированные так называемые активисты путинской избирательной кампании. Вот в этом разница.

За эти 6 лет Путин оказался в герметичном сосуде, который сам для себя создал. И страну привел в этот самый герметичный сосуд. Вот мы говорим о том, что 6 мая 12-го года оказалось каким-то переломным моментом, очень неожиданным. Так не били до 6 мая, ловушек этих не устраивали, воронок этих не затягивали, специальных этих провокаций никто тогда не выдумывал, которые были придуманы для того, чтобы устроить э то побоище 6 мая на Болотной площади и спровоцировать этим то, что в последствии стало многолетним, до сих пор фактически незаконченным «делом 6 мая».

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

НОВОСТИ

О.Бычкова – 21

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Вот, собственно, то, что происходит вокруг Телеграма, понимаете, это отчасти то же самое. Знаете, это как кормить человека маленькими дозами мышьяка, постепенно его, с одной стороны, к этому приучая. Он перестает это замечать, перестает болеть по этому поводу, а с другой стороны, этот мышьяк в его организме накапливается и в какой-то момент его убивает.

Вот то же самое происходит с этим самым Телеграмом. Шутки шутками, но десятки тысяч сайтов, абсолютно не имеющих отношения ни к каким претензиям, сколько бы не были идиотскими эти претензии Роскомнадзора к Телеграму, сколько бы они не были несправедливыми, сколько бы они не были тоталитарными, но, по меньшей мере они сформулированы. А есть еще десятки тысяч сайтов, которым даже не сформулировано ничего, но они тоже закрыты.

Люди, в общем, к этому привыкают. Постепенно начинают к этому относиться как к чему-то само собой разумеющемуся. Ну, VPN поставят, ну, в конце концов, есть же способы обхода… Вот Диссернет лежит и лежит три недели уже, сайт Диссернета. Нет никакого решения, даже этого бессудного, беззаконного, но хотя бы написанного на бумаге решения о закрытия Диссернета не существует, а он закрыт вместе со всеми своими экспертизами, которые по-прежнему выкладываются там каждый день, вместе со всеми решениями о лишении ученых степеней важных начальников, которые там выкладываются каждый день, вместе со всеми комментариями, анализами, графиками, со всем остальным. Нет, не существует для нормального российского пользователя.

Вот это происходит постепенно, и постепенно нас приучают, и мы сами приучаемся к тому, что то, что вчера казалось важным, сегодня уже на важно; то, что вчера обсуждалось, о том сегодня можно не вспоминать.

Да. Герметичная процедура инаугурации. Вы обратили внимание, что вообще никто не обсуждает вопрос о том, а приедет ли кто-нибудь на эту процедуру? Какие-нибудь там президенты, премьер-министры – нет? Депутаты, короли? А помните, что происходило 6 лет назад, сколько было разговоров о том, кто приедет, кто не приедет например путинскую инаугурацию?

Между прочим, то же самое происходит с 9 мая. Помните 6 лет тому назад перед 9 мая разговоры о том, кто будет стоять на трибуне с Путиным, кто не будет стоять на трибуне с Путиным.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

А где история о том, кто приедет на открытие чемпионата мира? Это кого-нибудь сегодня интересует? Нет. Про это никто больше сегодня не разговаривает. Это путь, который прошла страна. Она тоже герметична. Она стала так же герметична, как и церемония герметичной инаугурации Владимира Путина. В этом смысле все очень справедливо: какая страна – такая и инаугурация. Каждая страна заслуживает того президента, который ее имеет, как было уже неоднократно сказано разными умными людьми.

И вот заслужила эта страна этого президента, потому что люди безмолвны, потому что люди не подходят на улице к своим депутатам и не приходят к ним в их приемные и не спрашивают: «Ты чего, сука, делаешь?! Тебе кто разрешил? В глаза мне смотри и рассказывай!» Это человек не в ООН должен говорить «В глаза смотри!», а избиратель должен говорить своему депутату «В глаза смотри!», и он имеет на это право.

Вообще, то, что происходит в России, конечно, в этом смысле – это вещь типовая. Есть много умных политологов, которые объяснят вам, это было в Южной Америке, это было в Юго-Восточной Азии, это было в Африке, это было там, это было сям… Вы знаете, помимо пространства есть еще и время, как вы знаете. Мы можем вам сказать, что то, что происходит сегодня вокруг нас, это вещь не новая, и это вещь, преодоленная многократно в разных других местах и в разные другие времена. И, может быть, нам тоже предстоит ее преодолеть.

Вот Володя Рыжков, который был пару часов тому назад здесь, в эфире «Эха Москвы», много и с удовольствием цитировал Салтыкова Щедрина, а главную цитату не сказал. Вот есть у Салтыкова-Щедрина главная цитата, которую я хотел бы напомнить вам сейчас за три дня о инаугурации Владимира Владимировича Путина, потому что мне бы хотелось, во-первых, как-то звучала в воздухе, в-третьих, может быть, кто-нибудь ее покажет, может быть, кто-то ее про себя прочтет, а, может быть, она будет крутиться в голове кое у кого из тех, кто будет присутствовать при проходе его через Георгиевский зал Кремля.

Салтыков-Щедрин однажды написал следующее: «Перед глазами зрителя восстает чистейший тип идиота, принявшего какое-то мрачное решение и давшего себе клятву привести его в исполнение... Издали может показаться, что это люди хотя и суровых, но крепко сложившихся убеждений, которые сознательно стремятся к твердо намеченной цели. Однако ж это оптический обман, которым отнюдь не следует увлекаться. Это просто со всех сторон наглухо закупоренные существа, которые ломят вперед, потому что не в состоянии сознать себя в связи с каким бы то ни было порядком явлений.

Обыкновенно противу идиотов принимаются известные меры, чтобы они, в неразумной стремительности, не все опрокидывали, что встречается им на пути. Но меры эти почти всегда касаются только простых идиотов; когда же придатком к идиотству является властность, то дело ограждения общества значительно усложняется. В этом случае грозящая опасность увеличивается всею суммою неприкрытости, в жертву которой, в известные исторические моменты, кажется отданною жизнь... Там, где простой идиот расшибает себе голову или наскакивает на рожон, идиот властный раздробляет пополам всевозможные рожны и совершает свои, так сказать, бессознательные злодеяния вполне беспрепятственно. Даже в самой бесплодности или очевидном вреде этих злодеяний он не почерпает никаких для себя поучений. Ему нет дела ни до каких результатов, потому что результаты эти выясняются не на нем (он слишком окаменел, чтобы на нем могло что-нибудь отражаться), а на чем-то ином, с чем у него не существует никакой органической связи. Если бы, вследствие усиленной идиотской деятельности, даже весь мир обратился в пустыню, то и этот результат не устрашил бы идиота»

С.Пархоменко: Заслужила страна президента, люди безмолвны, не подходят на улице к депутатам и не ходят в их приемные

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Вот важная вещь, которая нам предстоит и о которой предстоит думать и, я бы сказал, связность которой всякую минуту понимать – понимать, что это не отдельная вещь – ситуация в гражданском обществе. Почему там мало выйдет завтра на Тверскую улицу? Ведь знают, что в сравнении с тем, что происходило 6 или 7 лет назад будет мало, потому что 4 тысячи дней, потому что «мышьяком кормят» на протяжении всего этого времени. 4 тысячи дней сидели и будут еще сидеть дальше, это не последние 4 тысячи дней навальновские сторонники и не только они. Потому что постепенно страна становится герметичной внутри и снаружи.

И тут, конечно, приходит время для «армянского радио», потому что невозможно отвязаться от аналогий, хотя аналогий очень мало. На самом деле, если приглядеться, то окажется, что между Россией и Арменией очень мало общего.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Они только что (в историческом смысле только что) прошли страшную кровопролитную войну и понимают, что каждую минуту эта война может возобновиться, и поэтому в их обществе огромную роль играют военные, не кагэбэшники, не полицейские, а военные. Есть некоторая разница. Конечно, погоны есть и на тех и на этих, но военные, особенно те, которые только что были в окопах, которые видели врага сквозь прорезь прицела и себя сквозь прорезь прицела врага, это немножко другие люди: у них немножко по-другому устроены мозги, они несут немножко другую ответственность и имеют в обществе немножко другой вес. И дальше, дальше можно многое здесь перечислять.

Я был в Армении… Ну, ты-то была вообще только что. Я был в Армении несколько лет тому назад, потом еще раз. Прошло, тем не менее, уже некоторое время. На меня произвели тогда впечатление две вещи. Я говорил об этом по свежим следам, приехав оттуда. С одной стороны, сплоченность и сосредоточенность.

Вот однажды я оказался в Армении в такие же апрельские дни, когда была очередная годовщина геноцида. А другой раз я оказался в Армении, когда в Ереване был один фестиваль, приехал «ДДТ» И был гигантский концерт Шевчука, который огромному, битком набитому залу, полному ереванцев пел про свободу, последнюю осень и всякое такое. И вот это единение их, умение дышать синхронно, оно производило, конечно, очень сильное впечатление. Вот это одно впечатление, которое ты выносишь из Армении.

А второе… Я тогда поездил по стране. Я был не только в Ереване, но объехал Армению из конца в конец, не скажу, что объехал ее всю, но проехал из конца в конец до довольно, надо сказать, далеких окраин. И, конечно, ощущение запустения тоже было очень сильным и очень острым. И это страна, которая в значительной мере, как казалось, махнула на себя рукой. Страна, из которой огромное количество людей уехало и продолжает уезжать каждый день. И уезжает молодежь.

В этом, кстати, разница между Арменией и Грузией. В Грузии, особенно в деревнях ты видишь очень много детей, молодых людей. В Армении - гораздо меньше.

Может быть, потому армянам проще уезжать? Вот эта самая диаспора, которая им так помогает и которая есть по всему миру, она играет еще и такую роль, надо сказать, довольно тяжелую, драматическую – легко уехать: везде друзья, везде родственники, везде накормят, везде примут, помогут. И люди уезжают, огромное количество уезжает в Россию, но многие улетают и далеко: и в Штаты и в Австралию.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Мне кажется, что вот сейчас совместились эти две вещи: вот это умения армян дышать вместе, петь вместе, есть вместе, танцевать вместе, протестовать, как выяснилось теперь, вместе и осознание того, что, в общем, что-то надо делать, потому что иначе страна просто кончится, просто рассосется, просто перестанет существовать. Особенно когда у тебя за спиной такая история, и у тебя есть какая-то ответственность за это, когда ты чувствуешь себя причастным к тому, что эти века за тобой – а вдруг на мне это все кончится? А вдруг я окажусь человеком, членом того поколения, на котором оно и кончилось? Вот было, было – и престало. Армения иногда производит такое впечатление, в провинции особенно, далеко от Еревана. Да и в некоторых кварталах Еревана тоже, если признаться.

Поэтому, конечно, то, что происходит сейчас, это колоссальная радость, в конце концов, потому что если Армения сегодня сделает этот шаг и сойдет с этой дороги запустения, на которой она стоит, ну, хотя бы мы сможем сказать, что они нам удержали и сохранили эту цивилизацию, они не дали этому пропасть. Они для нас сохраняют, для нас, не имеющих к Армении прямого отношения, не живущих в Армении, - для нас сохраняют эту страну, эту историю, эту культуру, этот язык и всё то, что с Арменией связано на таком, казалось бы, поверхностном, туристическом уровне.

Там все очень непросто будет дальше.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Вот Пашинян вчера встретился с главными послами, которые работают в Армении: с послом России, с послом США, с послом Евросоюза и послом Грузии – это вот главные дипломаты, аккредитованные в Ереване. Ну, всё. Да, вот он им объяснил, и они его выслушали.

И понятно, что скоропостижное поздравление вот этого исполняющего обязанности было поспешным со стороны России, примерно таким же поспешным, как в свое время поздравление Януковича в 2004 году за несколько дней до «оранжевой революции». Тоже был такой конфуз. Уже это несколько раз встречалось. И, кстати, демонстрирует, что российская дипломатия, поскольку она теперь состоит из одной Марии Захаровой, по существу, и из-за разнообразных «дебилов» в устах министра иностранных дел, и из Небензи с его воплями в Нью-Йорке – вот это сегодня российская дипломатия. А там, где российская дипломатия нужна, там, где сложно, там, где надо чего-то понимать, там, где надо чего-то прогнозировать, там где нужно что-то правильно оценивать, там ее нет.

Это я имею право ошибиться. Вот я две передачи тому назад сказал, что, на мой взгляд, шансов не очень много. Я могу, я безответственный обозреватель. И я могу потом извиниться, как я и сделал и сказать: «Вы знаете, чего-то я недооценил. Видимо, источники, которые у меня были, были недостаточно надежны». А дипломаты так не могут. Тем не менее, вот оно происходит. А главное, что происходит, - это выборы, которые все равно предстоят. Ведь многим кажется, что с избранием или неизбранием Пашиняна, с одобрением или неодобрением кандидатуры премьер-министра как-то всё кончается. Да нет же, только начинается.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко: Может, потому армянам проще уезжать? Диаспора, которая помогает по миру, играет еще драматическую роль

С.Пархоменко

Но даже если они его утвердят, все равно должны быть выборы. И весь вопрос, как они будут происходить и кто будет их проводить, потому что совершенно очевидно, что те выборы, которые там проходили до сих пор, где немыслимое большинство получала правящая партия, это выборы, которые построенные на подтасовках и фальсификациях.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Мы это видим на Украине сегодня, которая после «революции достоинства» потерпела колоссальный политический ущерб от того, что там, по существу, не сформировался легитимный властный консенсус и по-настоящему авторитетная власть. Им только предстоит это сделать. Понятно, что они стоят на этом пути, понятно, что будут еще выборы. и за ними другие выборы, и за ними третьи выборы, и в этом смысле Украина стоит на пути совершенно правильном, потому что она движется от выборов к выборам. Посмотрим, как это будет происходить в Армении, долго ли это чрезвычайное положение не будет уступать место нормальное политической процедуре.

О.Бычкова