Почему российский IT-бизнес смотрит на Запад? - Сергей Белоусов, Григорий Поваров, Константин Анисимов - Точка - 2013-05-05

А. ПЛЮЩЕВ: Московское время 21 час 10 минут, вы слушаете радиостанцию «Эхо Москвы», у микрофона Александр Плющев и Александр Белановский.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Добрый вечер.

А. ПЛЮЩЕВ: Добрый вечер. Сегодня у нас программа глобальная, я не побоюсь этого слова. Говорить мы будем о том, почему российский IT-бизнес смотрит на Запад, а иногда даже и идет. В гостях у нас сегодня Григорий Поваров, директор по развитию компании Acumatica. Добрый вечер.

Г. ПОВАРОВ: Здравствуйте.

А. ПЛЮЩЕВ: И Сергей…. Сергей Белоусов, может быть, будет по телефону. Константин Анисимов, конечно, директор по маркетингу компании Parallels в России, Африки, на Ближнем Востоке.

К. АНИСИМОВ: Добрый вечер.

А. ПЛЮЩЕВ: Да, вот старший партнер венчурного фонда Runa Capital, может быть, будет по телефону, потому что он за океаном где-то. как обычно, и, может быть, тоже мы его услышим. Вы его слышали у нас в эфире в «Точке» неоднократно.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну что, давай, по протоколу, напомним, как с нами связаться со студией. Свои вопросы можете писать на смс +7-985-970-45-45. Для этого же работает специальный твиттер-аккаунт @vyzvon. Кроме этого, можете нас смотреть на сайте «Эхо Москвы» с помощью компании Сетевизор.

Ну что же, у нас такой головной вопрос нашей передачи звучит следующим образом: почему российский IT-бизнес смотрит на Запад? Давайте, собственно, задумаемся, насколько… потому что в этом вопросе заложено некое уже утверждение…

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, давай еще для слушателей поясним, что у нас в студии сейчас представители двух компаний, которые и работают именно там, то есть для них основной рынок, я так понимаю, не здесь совсем.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, для компании Acumatica здесь вообще никакого рынка нет, насколько я понимаю.

Г. ПОВАРОВ: Acumatica в России зарабатывает 0 рублей 0 копеек.

А. ПЛЮЩЕВ: Вот.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Неплохо.

К. АНИСИМОВ: А компания Parallels зарабатывает в России порядка… около 2%, чуть меньше, своего оборота.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Вот, собственно, давайте с этого базового вопроса и оттолкнемся. Почему компании, которые были, давайте скажем так, основаны в России… верно?

Г. ПОВАРОВ: Верно.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Почему они практически или совсем не присутствуют у нас?

К. АНИСИМОВ: Ну, я бы на самом деле…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Константин Анисимов.

К. АНИСИМОВ: … сказал, да, следующее. Что вопрос на самом деле лучше ставить даже чуть-чуть по-другому: почему компании не очень сильно стремятся на Запад? Вот. Какие вот есть у нас проблемы с тем, чтобы выйти…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: То есть, это обратный вопрос вы ставите.

К. АНИСИМОВ: Да-да-да. Потому что на самом деле историй хороших, когда компания вышла на Запад и сделала там какой-то интересный проект, интересную историю, их очень мало. Реальных вот…

А. ПЛЮЩЕВ: Единицы.

К. АНИСИМОВ: … вот пересчитать по пальцам одной руки можно. Поэтому вот почему не идут на Запад – вот в чем вопрос, мне кажется.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, хорошо.

К. АНИСИМОВ: А наша история-то, она изначально была такая, что компания выбрала такую нишу для себя, которой в принципе не существовало тогда в России.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Это был какой год?

К. АНИСИМОВ: Это был, там, 99-й год. Это ниша была такой прообраз облачных вычислений, тогда application service providing. Вот. И в России этого рынка не существовало в принципе. Поэтому ребята сразу писали для сначала североамериканских рынков, вот, а потом постепенно захватили самые большие рынки, глобальные. И только вот 3 года назад мы, по сути, начали операции в России.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, давайте сейчас просто закроем этот аспект с компанией Parallels. Насколько уверенно вы сюда, в Россию, приходите? Насколько уверенно вы себя здесь чувствуете и видите перспективы?

К. АНИСИМОВ: Вот приходить оттуда сюда уже очень просто на самом деле, потому что приходишь уже с именем и с историей. Вот. А в чем проблема, там, местных IT-компаний, которые пишут софт и, может быть, являются здесь даже лидерами в каких-то сегментах – то, что, рано или поздно, они начнут обороняться. Потому что глобальные компании все равно сюда придут. Причем они могут держать очень долго, например, там, какие-то… отрицательную маржу, просто завоевывая рынок, и тем самым убить любую самую успешную локальную маленькую компанию. Поэтому приходить как глобальная компания уже достаточно просто. То есть, ты понимаешь, какой здесь потенциальный рынок, ты понимаешь, сколько тебе нужно, какую долю рынка ты хочешь отвоевать, ты понимаешь свой, там, бюджет на маркетинговые продажи, все это начинаешь делать. Машина эта работает от рынка к рынку, там, с небольшими вариациями, это, в принципе, все уже такой, отработанный, отработанный тул.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Пожалуйста, Григорий.

Г. ПОВАРОВ: Ну, если мы спросим себя, почему российские компании смотрят на западный рынок, то тут в самом вопросе есть два важных момента. Во-первых, не только на западный, на юго-восточный…

К. АНИСИМОВ: На глобальный.

Г. ПОВАРОВ: … и на латиноамериканский, и еще на какой-то тоже смотрят. Поэтому, наверное, правильно говорить «на глобальный рынок». И второе: как бы не только российские. Я вас уверяю, что и израильские, и эстонские, и, не знаю, индонезийские, какие угодно компании тоже смотрят. Вот. Естественно, когда мы будем про это про все думать, то тут есть причины, которые универсальны для всех, и причины, которые специфичны для России. Вот.

Если мы будем говорить про универсальные причины, то там самая главная причина в том, что рынок IT, он по определению глобальный. Если вы выращиваете огурцы, то вы их продаете, там, тому, кто есть вокруг вас. Если вы, не знаю, пишете книги, то вы их продаете тем, кто говорит на одном с вами языке. А если вы пишете софт, то, там, по большому счету, вам не важно, кому его продавать, у всех примерно одни и те же компьютеры, примерно одни и те же телефоны, и софт, который напишут в России, его можно использовать везде.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Это противоречит несколько принципу, которого вы придерживаетесь, потому что в России у вас бизнеса нет.

Г. ПОВАРОВ: Нет, ну, у нас нету бизнеса в России, но это как бы общее правило, да? А понятно, что, тем не менее, каждая конкретная часть IT-рынка, она имеет какую-то свою специфику. И как бы вы можете так смотреть на весь большой глобальный рынок и понимать, что вот с этого мы начнем, потом мы пойдем сюда, если у нас будет ресурс, мы зайдем сюда. Вот если говорить про ту отрасль, где работает Acumatica (это софт для автоматизации бизнеса), то…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: B2B.

Г. ПОВАРОВ: Ну, это не просто B2B, это конкретная ERP система, которая, там, финансы, там, налоги, склад, себестоимость позволяет компании определить. То конкретно чтобы прийти в Россию, нам надо выучить много уникальных слов и аббревиатур: там, российский бухгалтерский учет, счета-фактуры, НДС, еще что-то – что очень специфично здесь и не применимо больше нигде. А российский рынок менее 1-2% от всего мира, поэтому просто мы фокусируемся на каких-то других рынках пока что, которые больше и где мы видим больше отдачу. Вот. Это бала такая первая глобальная причина того, что, написав софт, его можно продавать везде.

Вторая причина – это то, что как бы все заинтересованы… там, разработчик, который пишет софт, заинтересован, чтобы у него было как можно больше пользователей. Естественно, он хочет, чтобы в каждой стране его софт использовался. Владелец компании-разработчика хочет, чтобы он заработал как можно больше денег. Поэтому надо идти везде и продавать.

И третья причина – это вот о которой Костя говорил – это то, что, рано или поздно, любой локальный игрок будет убит глобальным игроком, просто потому, что у глобально игрока больше ресурсов, чтобы сделать продукт, или будет какой-то больший продукт, который включает в себя большую функциональность, который убьет локальный. Это были такие глобально-универсальные причины. Если мы будем говорить про специфические российские…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Вот, давайте.

Г. ПОВАРОВ: … то тут, наверное, я вижу две. Ну, их много…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Сейчас добавите.

Г. ПОВАРОВ: Сверху видно две. Первая причина – это то, что мы идем на глобальный рынок потому, что мы можем идти на глобальный рынок. Потому что в России есть много инженеров, а у них довольно хорошее образование, они могут делать конкурентоспособный продукт. Там, не знаю, компании, которые идут на глобальный рынок из Индонезии, из Нигерии, из Мексики, их меньше, чем российских, просто потому, что меньше инженеров. И вот конкретно в IT мы имеем возможность и, соответственно, поэтому российские компании туда смотрят.

И вторая причина, которая вот так на поверхности лежит – это такая российская специфика, страновые риски. И делать бизнес, который ориентирован только на внутренний российский рынок, если вот говорить, как Acumatica, про B2B, то это довольно стремно, потому что как бы что тут будет дальше – не очень понятно. Вот мы делаем сервисы для малого и среднего бизнеса. А, там, не знаю, российское правительство росчерком пера что-то делает и, там, с начала года закрывается 400 000 индивидуальных предпринимателей. И как бы это ОК, как бы никто ничего не замечает. Да блин, рынок сужается таким образом, поэтому зачем для него делать какие-то сервисы? Вот. Ну, и, там, страновые риски, они много что еще включают, в том числе, там, желание многих инженеров как бы уехать на Запад в том числе.

А. ПЛЮЩЕВ: Действительно ли оно настолько велико сейчас? Мы просто неоднократно эту тему уже поднимали в разговоре, например, про программистов, вообще про специалистов в IT. И, ну, разные ответы мы получали. Один из них, ну, самый распространенный, такой: что как только человек более или менее научается, обучается писать коды, то тут же, в общем, он получает несколько предложений и уже выбирает из них, и, как правило, его можно оставить в каком-нибудь нашем Mail.ru или, там, Яндексе только сверхзарплатами, сверхусловиями или идеей.

Г. ПОВАРОВ: Ну, не знаю, мне кажется, настоящим программистам, там, по большому счету, зарплата не важна, им важно только... ну, важна, конечно, но это не то, что будет №1, да?

К. АНИСИМОВ: Но мы же говорим про IT-компании. Программисты – понятно. То есть, они могут…

А. ПЛЮЩЕВ: Да, я вот… не, просто зашла речь про инженеров, да? И я именно про…

К. АНИСИМОВ: Инженерам важна реализация. И, там, на самом деле всем людям сколь-либо создающим какой-то value, им важна реализация. И им важно реализовать себя в таком объеме, в котором они могут. И я уверен, что если кто-то уезжает на Запад, то причина этого в том, что там они видят больше возможностей для самореализации. Там, совсем примитивно: кодом, который напишут эти программисты, воспользуется большее количество людей. Вот. И, наверное, первопричина того, что кто-то уезжает – это в том, что недостаточное количество российских компаний смотрят на Запад.

А. ПЛЮЩЕВ: Это достаточно странно, потому что… ну, насчет реализации. Потому, ну, вот на первый взгляд – давайте проясним этот момент – на первый взгляд, конкуренция там на порядки выше, правда ведь? Чем здесь. Поскольку здесь компаний не так много, как в той же Силиконовой долине.

Г. ПОВАРОВ: Да, но здесь компании конкурируют за российский рынок, который 2% от мирового, а там компании конкурируют за мировой рынок. И ты будешь третий, десятый в Силиконовой долине – ты будешь больше, чем №1 в России, просто потому, что у тебя весь мир, а не только российская территория.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, вот давайте об этом же сейчас поговорим с Сергеем Белоусовым, который у нас на связи. Это старший партнер венчурного фонда Runa Capital. Сергей, добрый вечер у нас, у вас – утро, я так понимаю.

С. БЕЛОУСОВ: День скорее, да. Добрый день.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, мы начали обсуждать тему российского бизнеса, смотрит ли он на Запад, идет ли он на Запад, или, как сказал Константин, наоборот, нужно размышлять над тем, почему недостаточно высокими темпами российский бизнес распространяется по миру. Как бы вы ответили на этот вопрос, на главную тему нашего сегодняшнего разговора: почему российский бизнес смотрит на Запад и не смотрит на российский рынок?

С. БЕЛОУСОВ: У меня есть партнер Александр Галицкий, достаточно тоже известный человек. Он в свое время такую фразу сказал, что нету границ для талантов, денег и идей. И как бы к технологическому бизнесу это имеет очень большое отношение, потому что технологический бизнес – это про идеи, про таланты и про деньги. И поэтому для технологического бизнеса просто очень мало границ. И если вы действительно делаете какую-то компанию, которая делает сложную технологию, то, скорее всего, эта технология постоянно должна находиться в ситуации, когда она должна развиваться. Бизнес-модель технологической компании заключается в том, что она продает какой-то продукт, основанный на этой технологии, собирает деньги и тратит их на то, чтобы делать следующие, следующие, следующие версии. Если компания технологическая ориентируется на какой-то небольшой географический сегмент, такой, как Россия… в мире 7 миллиардов людей, в России –140 миллионов. Это 2% от мирового населения. Наверное, это 2-3% мировой экономики, в разных сегментах по-разному. То количество денег, которое с этого сегмента можно собирать, тоже небольшое. И, соответственно, с большой степенью вероятности через некоторое время технология может проигрывать другим технологиям, которые ориентированы на больший географический сегмент. И уже потом эти другие технологии будет никак не остановить. Поэтому, собственно, и нужно идти не на Запад, а в мир. Запад, Восток – это вещи очень условные. Я вот не знаю, компании во Владивостоке, они думают, что Америка – это Запад или Восток?

А. ПЛЮЩЕВ: Понятно. Сергей, скажите пожалуйста – это Александр Плющев уже – скажите пожалуйста… вот давайте задумаемся, с точки зрения правительства, властей. Ну, вот представим, что они идеально прекрасны и хотели бы и бизнесу помочь высокотехнологичному, и население как-то не обидеть. Понятно, что им нужно налогоплательщики, да? Налогоплательщики в виде предприятий, в виде компаний и так далее. Если они смотрят сразу на Запад, они становятся тамошними налогоплательщиками, каковыми являются Parallels и Acumatica, представители которых сидят у нас в студии. Я думаю, властям это не очень…

С. БЕЛОУСОВ: Вы знаете, на самом деле я прерву вас. То есть, во-первых, слово «налогоплательщики» очень условное. То есть, я вас уверяю, что и Parallels, и Acumatica, и Acronis платят, наверное, в несколько раз больше налогов в России, чем в любом другом месте, потому что есть налоги, которые платят наши сотрудники, есть социальные налоги, есть налоги на прибыль, которые мы платим. Это очень условная вещь. Особенно если говорить о стартапах и компаниях технологических, то если посмотреть на следующие, грубо говоря, там, 5-10 лет, то все эти компании будут не очень сильно прибыльными, они будут в основном тратить деньги на свое развитие. И поэтому основные налоги, которые они платят – это налоги, которые платят их сотрудники. Поэтому гораздо более важно беспокоиться о том, чтобы рабочие места в этих компаниях находились в России, и оттуда появятся налоги. Налоги на прибыль… вот вы говорите, налогоплательщики. Parallels не платит налоги на прибыль нигде, потому что у него не особо много прибыли пока, он просто быстро растет. Ну, как бы, наверное, компании, доросшие до размера Гугла, они платят большие налоги, но такие компании появляются через 10, 15, 20 лет. Поэтому сейчас где у компании юрисдикция – это не очень важно, важно, чтобы эти компании выросли.

А. ПЛЮЩЕВ: Что вы можете сказать – я обращаюсь здесь уже ко всем участникам нашей беседы – про усилия российских властей по, значит, по интенсификации?..

А. БЕЛАНОВСКИЙ: … инновационного развития.

А. ПЛЮЩЕВ: Да, интенсификации инновационного развития. Шикарно сказано, Саш. Вот.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Это не я придумал.

А. ПЛЮЩЕВ: Да. Например, вот этот проект Сколково и так далее. Я насколько знаю, что Runa Capital активно в нем участвует.

С. БЕЛОУСОВ: Ну, участвует – это очень условно. Я считаю, что любая… я извиняюсь, я буду отвечать…

А. ПЛЮЩЕВ: Да-да, пожалуйста.

С. БЕЛОУСОВ: Да, то есть как бы, ну, это положительный проект, он помогает, с точки зрения более эффективной корпоративной и бизнес-структуры, и налоговой, визового режима. Это просто упрощает работу. И, главное, он еще раздает какие-то финансовые гранты. То есть, это положительная вещь для стартапов, она помогает стартапам развиваться – почему с ней не сотрудничать? У этого проекта есть, к сожалению, большая политическая составляющая. Это, ну, некое полное безобразие, потому что, в принципе, ну, мне кажется, что политизировать технологический бизнес – это не очень хорошо. Было бы здорово, если бы этой политической составляющей не было.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Что вы имеете в виду, Сергей?

А. ПЛЮЩЕВ: Да, и кто ему придал эту политическую составляющую?

С. БЕЛОУСОВ: Ну, это уж я не знаю, я даже не буду это комментировать, не важно. Важно другое: что, так сказать, в остальном это очень хороший проект, это хороший проект. Ну, я думаю, из всех проектов, которые есть в России, это проект наибольшую, так сказать, не знаю, раскачку дал, там, стартап-движению, технологическому предпринимательству, именно с точки зрения того, что... Понимаете, у него есть пиар-составляющая, есть реальные льготы, а есть политическая. Политическую лучше было бы убрать. Пиар – это очень хорошо, потому что основное, что людей двигает на то, чтобы делать новые вещи – это как раз мотивация. Основной ресурс – это мотивированные человеческие мозги. И как бы, ну, это эффективно мотивирует мозги различных людей делать технологические стартапы, это хорошо.

А. ПЛЮЩЕВ: Что-нибудь добавите про Сколково?

К. АНИСИМОВ: Я добавлю. На самом деле у меня есть некоторая статистика. Вот смотрите, по инвестированию в стартапы мы в мире находимся на 5-м месте сейчас. Это уже очень хороший показатель, я считаю. Относительно, там, практически нулевого уровня три года назад вырасти так быстро до пятого места, то есть войти в пятерку стран, которые делают технологии новые – это очень хорошо, да. Но, вот затрагивая этот вопрос, почему компании, там, в том числе стремятся на Запад, да?.. То есть, я вот смотрю такой рэнкинг, Doing Business называется. Так вот, Россия здесь находится… ну, Doing Business – это ведение бизнеса, сложность ведения бизнеса. Вот Россия находится здесь на 112-м, к сожалению, месте, вот. А, например, такая страна, как Белоруссия, на 58-м. То есть, у них в два раза…

С. БЕЛОУСОВ: Я вас уверяю, что вот проще вести бизнес – никакого отношения не имеет, куда стремятся стартапы, ну правда.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Это как?

С. БЕЛОУСОВ: В действительности, в России сложнее вести бизнес, есть какое-то количество юридических корпоративных вещей, которые просто не позволяют нормальным образом функционировать чисто российским, с точки зрения юрисдикции, венчурным фондам и чисто российским стартапам. Я насколько знаю, сейчас Министерство связи и массовых коммуникаций и IT пытается активно лоббировать, чтобы это было решено, и, наверное, через некоторое время это решится, эти юридические, так сказать, барьеры будут убраны. Это не относится к атмосфере ведения бизнеса. Как я уже сказал, основное здесь – это где находится рынок. Рынок… можно убрать юридические барьеры, но, так сказать, ну, переселить население и рынок в Россию не удастся, что бы ни делать. Ну, в лучшем случае, когда-то в далеком будущем Россия будет составлять 5% мирового рынка. Но 95 – за пределами. И поэтому юрисдикция всегда у технологических стартапов будет международная.

Вот вы, наверное, думаете, что у Гугла, или у Майкрософта, или у Циско чисто американская юрисдикция. Вы посмотрите внимательно на их, так сказать, структуру, и вы увидите, что большая часть бизнеса у них находится за пределами Америки. У Майкрософта, например – в Ирландии. По-моему, у Гугла тоже…

К. АНИСИМОВ: У Гугла тоже, да.

С. БЕЛОУСОВ: Это совершенно нормально, потому что бизнес, он в мире, он не находится в какой-то отдельной стране. Даже в такой гигантской стране, как Америка или Китай, не может находиться технологический стартап, он вынужден находиться во всем мире.

К. АНИСИМОВ: Но, опять же, в Ирландии, потому что там удобно, да, не потому, что там рынок большой.

А. ПЛЮЩЕВ: Хотел бы вас сейчас спросить даже не как представителей компаний, которые сделали удачные проекты на Западе, а как экспертов, да? Было заявлено в самом начале программы, что локальный игрок всегда проигрывает глобальному, рано или поздно. Значит ли это, что Яндекс со временем проиграет Гуглу здесь, в России?

С. БЕЛОУСОВ: У Яндекса есть сейчас очень большие шансы проиграть Гуглу. Но у Яндекса очень хорошая команда, и, может быть, они что-нибудь придумывают, они идут в глобальный маркет.

К. АНИСИМОВ: Совершенно верно, да.

С. БЕЛОУСОВ: Но если они останутся чисто на российском рынке, только на российском рынке – я думаю, что это только вопрос времени.

К. АНИСИМОВ: Вы заметьте, как изменилась просто стратегия. То есть, три года назад они говорили: «Мы только для России, только для русскоязычного интернета». А сейчас они уже, там, инвестируют где-то в Штатах в какие-то движки поисковые, то есть пытаются что-то сделать все равно глобально.

С. БЕЛОУСОВ: Ну, основное у них – это Турция.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Да-да, Сергей правильно говорит, Турция у них еще.

К. АНИСИМОВ: Да. И за эти три года тот же Гугл, он отвоевал уже, там, 20% как минимум поискового трафика. В России это очень много.

С. БЕЛОУСОВ: Да это просто видно. Именно с точки зрения технологий, Гугл просто некоторое время был монополией, поэтому неактивно развивал поиск. А сейчас у Гугла появились какие-то конкуренты: Фейсбук, Майкрософт. Особенно Майкрософт ему, так сказать, пинка поддал: когда Бинг начал как-то развиваться, то Гугл активно стал улучшать свой поиск. Ну, и на данный момент… я какое-то время пользовался Яндексом для России, сейчас я, к сожалению, вынужден пользоваться Гуглом, потому что просто. ну, удобнее. При этом, опять-таки, Яндекс – хорошая команда, и они отлично все это понимают, и для них нужно работать с партнерами и выходить на международный рынок. И они то и другое делают, и как бы что-нибудь может получиться.

Г. ПОВАРОВ: Я думаю, что Яндекс проиграет Гуглу, и это будет так, но при этом, если он будет правильно реализовывать какую-то международную экспансию, то он будет больше, чем он сейчас есть, за счет разных международных рынков…

А. ПЛЮЩЕВ: Нет, я просто почему это спросил? Потому что этот результат очень давно предсказывают все. Его, во-первых, а) до сих пор нет, и б) последние годы практически не растет доля Гугла. Ну, там, может быть…

Г. ПОВАРОВ: Растет существенно за счет мобильного поиска, за счет Андроида. Им приходится делать…

С. БЕЛОУСОВ: Слово «не растет» тут явно неправильно. Я думаю, что она как минимум в полтора раза выросла за последние, там, три года. То есть, она растет.

К. АНИСИМОВ: Растет-растет.

С. БЕЛОУСОВ: Она просто растет не с фантастической скорость, но она растет. Опять-таки, там есть такой фазовый переход. Если у Гугла доля станет, ну, например, половина от яндексовской или, там, две трети, то она может начать после этого расти намного быстрей. Сейчас пока что Гугл – все-таки минорный партнер, минорный игрок, но он может быстро стать мажорным.

К. АНИСИМОВ: Ну, как маркетолог, я вам скажу, что если хотите делать кампанию маркетинговую, то делать ее нужно с Яндексом до сих пор.

С. БЕЛОУСОВ: В данный момент – да.

К. АНИСИМОВ: То есть, 60% поискового рынка и именно релевантный как раз российский рынок.

С. БЕЛОУСОВ: Поэтому я и говорю, что тот фазовый переход, когда у Яндекса станет меньше половины, а у Гугла станет больше 35%, то ситуация может начать гораздо быстрей меняться. Но как бы я думаю, что Яндекс это понимает и как-нибудь что-нибудь придумает.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Сергей, Константин несколько минут назад упомянул о рейтинге привлекательности, насколько я понимаю, для ведения бизнеса стран. По территории СНГ или это по всему миру было?

К. АНИСИМОВ: Ну, это общемировой рэнкинг ведется. Ну, вот я выделил здесь Россию, Белоруссию, Штаты, Германию.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Вот очень интересна тема, как мне показалось, сравнения условий для бизнеса на СНГ, да, в России, в Казахстане, на Украине. Потому что я встречал материал, в котором…

С. БЕЛОУСОВ: Мне вот интересно, вот на Украине рейтинг привлекательности ведения бизнеса, он ниже, чем в России?

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Вот он выше, насколько я понимаю.

К. АНИСИМОВ: Вот про Украину не знаю, но Белоруссия выше.

С. БЕЛОУСОВ: А представляете, какая странная ситуация? То есть, пропорция на долю населения, у думаю, технологических стартапов в России в 10 раз больше, чем на Украине. Как же так? Рейтинг привлекательности бизнеса в России низкий, а технологических стартапов больше?

К. АНИСИМОВ: Просто людей больше, образование лучше.

С. БЕЛОУСОВ: Я почему это говорю? Я просто думаю, что… да нет, образование… ну, людей больше, но всего лишь… я говорю, на человека, на как бы…

А. ПЛЮЩЕВ: На душу населения.

С. БЕЛОУСОВ: Людей всего, там, меньше, чем в три раза, больше. На Украине 47 миллионов людей, достаточно много. То есть, ну, можно даже, с некой точки зрения, я считаю, что пополам. Дело в том, что просто я не думаю, что технологические предприниматели (там, условно говоря, Волож, там, Касперский – это все можно персонифицировать – то есть, там. Андрей Андреев, я не знаю, Давид Ян, это того поколения или нового поколения), они вообще на эти рейтинги как-то смотрят. То есть, технологии, они в своем мире живут. И мне кажется, что рейтинг простоты ведения бизнеса – это просто, ну, какая-то… к ним не очень имеет отношение. Это может иметь отношение к ресторанам, или, там, к строителям недвижимости, или к магазинам

К. АНИСИМОВ: Совершенно верно. Тут, конечно, средняя температура по больнице.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, то есть, если я вас правильно понял, ключевое для бизнеса – все-таки это рынок, и бизнес готов терпеть, скажем, налоговую какую-то непредсказуемость, бюрократию и так далее, если все-таки есть рынок. Правильно?

С. БЕЛОУСОВ: Ну, рынок и ресурсы. Ресурсом для как бы технологического бизнеса являются люди. То есть, наличие людей – это гораздо более важно, людей с хорошим образованием, ну, может быть, людей с научным образованием. Наличие людей и рынка. То есть, вот в России могут быть рабочие места технологических центров, которые разрабатывают новые технологии и продукты, а продажи они будут в мире, к сожалению. Даже у Яндекса, и Mail.ru тоже идет в Америку. Наверное, знаете, там они купили какой-то… по-моему, (неразб.) или что-то такое.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Спасибо большое, Сергей. Это был Сергей Белоусов, старший партнер венчурного фонда Runa Capital. С ним мы тоже поговорили о… даже не знаю, как это назвать, у нас тема вышла прям на такой совсем глобальный уровень, наверное, как это и должно было быть. Я предлагаю поговорить о стартапах.

А. ПЛЮЩЕВ: Давай.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, все в том же аспекте. Потому что, ну, принято говорить, что вот Россия во многих аспектах отстает – уж простите, штампами буду говорить – отстает от Запада. И это преподносится как… ну, в таком негативном свете, да? Но, с другой стороны, ведь в этом есть свои плюсы, в том, что, например, мы можем учиться на ошибках западных компаний, ну, скажем, зарубежных компаний, да, успешных, и не повторять их здесь у нас, в России. И я хочу задать вам вопрос: вот если бы вы делали стартап, вы бы, в первую очередь – я понимаю, это зависит от того, какой стартап и так далее – вы бы все-таки, в первую очередь, ориентировались и старались развивать его здесь, с учетом новой, может быть, политики властей и так далее, или все-таки сразу поехали, например, в Силиконовую долину, где уже есть среда для этого?

К. АНИСИМОВ: Ну, я бы стал развивать, конечно, глобально, потому что потенциал глобального рынка…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, глобально – это что значит? Все-таки это же не в воздухе происходит, это вы где-то должны быть.

К. АНИСИМОВ: Естественно, мы говорим… все зависит от того, что ты будешь делать. То есть, где твой рынок, на кого ты ориентирован, это B2С или B2B, это маленькие бизнесы или большие бизнесы. И нужно искать. Просто я вам приведу пример. Мы по одному из наших продуктов, по панелям так называемым, мы зарабатываем в Турции больше, чем в России, хотя Турция в два раза меньше по населению, а по такому показателю, как ВВП на душу населения, она, там, в разы меньше. Но, тем не менее, в Турции очень сильно развит маленький бизнес, вот, всякие вот эти как раз пресловутые рестораны и кафе, там, отели и все прочее. И еще и государство здесь помогает определенным образом, принуждая свои бизнесы к использованию IT. У них по закону, там, каждый, каждая компания, любая, она должна иметь свой веб-сайт. Вот. Поэтому мы в Турции зарабатываем больше, чем в России.

Поэтому здесь ты должен просто посмотреть, а где для тебя наиболее привлекательные условия, где твой действительно будет находиться пользователь, где будут твои покупатели туда идти. Есть… я вот сейчас занимаюсь много, там, рынками Африки. Есть просто такой green field. То есть, ты выходишь – там никого нету. Ну, почему бы туда не идти?

Г. ПОВАРОВ: Вообще никого?

(смех)

А. ПЛЮЩЕВ: В том числе и потребителей.

К. АНИСИМОВ: Нет, потребители как раз есть, да. То есть, я имею в виду, с точки конкуренции, конечно.

Г. ПОВАРОВ: С моей точки зрения, такое уникальное в каком-то смысле положении России в том, что у нее рынок, внутренний рынок достаточно большой, достаточно защищенный. То есть, нет ни одного, я не знаю, эстонского стартапа, который хочет выйти на эстонский рынок, ну, потому что это абсурд, да? Эстонский рынок – это, там, очень мало, и там все стараются… Аналогично с Израилем, да? А у России рынок, внутренний рынок достаточно большой, что можно построить, там, компанию, которая будет работать, будет приносить прибыль, оставаясь только в России…

А. ПЛЮЩЕВ: Например, ВКонтакте.

Г. ПОВАРОВ: Например, ВКонтакте. Или, например, какие-то бизнесы, связанные, там, с российским бухгалтерским учетом, или, там, с какой-нибудь налоговой…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, 1С, например.

Г. ПОВАРОВ: Вот. И в силу того, что российский рынок а) специфический, б) недостаточно большой, глобальным игрокам… они сюда пойдут, в Россию, в последнюю очередь. Ну, как бы сделаешь ты этот российский бухгалтерский учет – он больше никому не нужен. Поэтому зачем сюда идти? Лучше как бы идти по всему миру, где, там, бизнесов больше, они растут, еще что-то, еще что-то. И, с одной стороны, это как бы дает российским компаниям в этих рынках какой-то локальное преимущество. С другой стороны, это преимущество обманчиво, потому что, рано или поздно, мир, он будет, там, более, не знаю, униформным, более глобальным, и, там, бухгалтерский учет везде будет примерно одинаковый. Или, там, общение пользователей примерно везде будет одинаковое. И, там, уникальные российские нишевые игроки, они просто потеряют свое преимущество через какое-то время. Но прямо сейчас они могут, там, в этих секторах чувствовать себя…

К. АНИСИМОВ: Слушай, Гриш, но это типичное заблуждение на самом деле, я тебе скажу…

А. ПЛЮЩЕВ: О, пошла дискуссия!

(смех)

А. ПЛЮЩЕВ: К 40-й минуте.

К. АНИСИМОВ: Смотрите, ребят, что происходит. Сейчас самое главное, в принципе, при выходе на рынок – это time to market, то есть время, когда ты выводишь продукт на рынок. Вот. И пока ты тренируешься на своем локальном рынке… а так говорят… 99% говорят (потому что они находятся в комфортной зоне): «Давайте мы сначала для своего рынка сделаем, потренируемся, у нас получится хороший продукт, мы его выпилим, все – и пойдем глобально».

Г. ПОВАРОВ: Тем не менее, нельзя отрицать, что...

К. АНИСИМОВ: Ну, смотри, тот же Касперский, смотри, они тренировались-тренировались, ходили, я помню, в государственные компании, говорили: «Почему вы покупает, там, Trend Micro, а не Касперский? Мы же локальная компания, мы же тут безопасные и все такое». Да? Пока они не поняли, что нужно сначала пойти глобально, а потом уже глобальным игроком прийти обратно. Вот. Но, в результате, они сейчас на рынке антивирусов где-то там на пятом месте. То есть, если бы они сразу это сделали, возможно, они бы были в первой тройке, например, или, там, я не знаю, в первой двойке даже. То есть, вот здесь очень важно то, что ты сразу позиционируешься на самые большие сначала рынки, делаешь успех там, а потом уже развиваешь, подбираешь рынки поменьше. То есть, вот это, мне кажется, стратегия более правильная.

Г. ПОВАРОВ: Если ты успешен там, да? А если тебе не хватает ресурсов на захват российского рынка, то ты вполне можешь окопаться на российском рынке и вполне успешно держать эту оборону, как это делает ВКонтакте…

К. АНИСИМОВ: Рано или поздно…

Г. ПОВАРОВ: Рано или поздно – да. Но если тебя интересует перспектива, там, более ограниченная, да, а потом ты сделаешь поворот какой-то резкий вбок – то почему нет? Тоже вариант.

А. ПЛЮЩЕВ: То есть, если опять возвращаться к конкретным примерам, то есть, и ВКонтакту вы такую же участь, как и Яндексу, отводите примерно.

Г. ПОВАРОВ: Но это все вопрос времени.

К. АНИСИМОВ: Мне кажется, по-моему, даже все гораздо грустнее с ВКонтактом (смеется).

А. БЕЛАНОВСКИЙ: А почему?

К. АНИСИМОВ: Ну, не знаю. Мне кажется, тут глобальные социальные сети, в этом плане им гораздо проще…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Смотрите, ВКонтакте же сейчас и очень сильно, насколько я понимаю, расширяет свое влияние и за рубежом.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, есть попытка, скажем так.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Скажем так, да, пытается.

К. АНИСИМОВ: С моей точки зрения, ВКонтакт держится вообще на контенте…

А. ПЛЮЩЕВ: Разумеется.

К. АНИСИМОВ: И все.

А. ПЛЮЩЕВ: Там очень сложно спорить с этим.

К. АНИСИМОВ: То есть, если… ну, поймите, что им не дадут, например, так же вольготно себя чувствовать в тех же Штатах, да?

Г. ПОВАРОВ: Но, с другой стороны, Фейсбук не будет предоставлять в России такое же количество контента.

К. АНИСИМОВ: Но и в России их, рано или поздно, прижмут, там. Придет Фейсбук, пожалуется в ВТО, скажет: «Ребята, что такое?»

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Вы давно новостей не читали. Уже, по-моему, началась эта история.

К. АНИСИМОВ: Поэтому всегда локальная компания, она, в итоге, перейдет в оборону. Вот она будет выпускать всякие законы, да, что это нельзя, это все… тут лицензия, тут разрешение, тут еще что-то. Но глобальная компания, рано или поздно, когда она поймет, что ей этот рынок интересен, она наймет всех этих русских юристов, российских, из этих же компаний, да?.. Они сделают все эти лицензии, сделают все эти разрешения, и все это…

Г. ПОВАРОВ: Мне кажется, что еще важно, что, рано или поздно, может кто-то прийти с более обширным продуктом, да? Что вот... ну, грубо говоря, была вполне успешная компания ICQ, у которой был какой-то мессенджер, да? Вот. А кто им сейчас пользуется? Никто не пользуется, потому что все пользуются или Фейсбуком, или ВКонтакте, да, где есть в том числе и мессенджер тоже, но пользуются не только по этой причине. Вот. И как бы всегда есть риск, что ты будешь побежден как локальный игрок не аналогичным игроком, который делает конкурирующий продукт, а каким-то игроком, который…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Включает в себя это.

Г. ПОВАРОВ: … включает в себя в том числе и такую фичу, да, но при том он включает еще дохера всего, и просто вот это будет востребовано.

К. АНИСИМОВ: Кстати, вот, ребят, хороший пример. Вот есть такая российская компания, сейчас, наверное, вообще о ней уже мало кто знает – Spirit DSP. Они делали прекрасные технологии в начале нулевых годов, связанные как раз с передачей голоса и видео. Но они делали именно технологии, а не продукт. И они продавали свою технологию, и продали ее, там, десятку-двум компаниям, основным мейджерам, в том числе они продавали ее Скайпу, продавали Гуглу и всем остальным ребятам, да? Но когда эти ребята поняли, что в этом есть рынок, они быстро сделали свои технологии, заменили технологии, там, Спирита, вот, и Спирит остался ни с чем. То есть, вот… а хотя потенциал у компании был, там, сделать свой Скайп, и причем сделать его первым, стать лидером абсолютно глобальным. И компания этим не воспользовалась, не воспользовалась шансом, просто не понимая тогда, что рынку нужны не технологии, а рынку нужны продукты. Вот в этом тоже большая проблема российских компаний. Потому что у нас очень хорошие инженеры – это действительно так. Вот я здесь поддержу Гришу абсолютно. Но у нас достаточно такой слабый маркетинг, мы мало работаем глобально, вот. И поэтому у нас мало продуктов. У нас много хороших технологий, но технологию ты можешь продать только несколько раз и очень большим компаниям, да? И не факт, что эта компания будет всегда у тебя покупать эту технологию. Вот. А продукт можно продавать, если это консьюмерский продукт, миллиардам людей, да? Если это B2B-шный продукт, это можно продавать как минимум, там, 150 миллионам компаний в мире. То есть, вот в этом тоже большая сложность: то, что ребята, сделав программу, например, написав даже очень хорошую какую-то там интересную программу на компьютере, да?.. то есть, они еще не понимают, что это не продукт. То есть, продукт – это много-много дополнительных вещей, да? То есть, это всякого рода документация на этот продукт, это техническая поддержка в том числе на всех рынках, на которых ты работаешь. То есть, это, там, маркетинг этого продукта, это, там, его roadmap, то есть это планы по развитию этого продукта и так далее и так далее, да? То есть, вот в этом достаточно еще слабые российские компании. Может, поэтому в том числе мало достаточно компаний идут глобально.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Тут неожиданно такой критический комментарий от Алексея из Томска на смс пришел. Он пишет, что основная причина, по его мнению, по которой разработчики уезжают на Запад (ну, это немножко другой аспект) – это тотальная некомпетентность IT-менеджеров в России. Так он считает. Ну, если хотите, можете прокомментировать эту конкретную смс…

К. АНИСИМОВ: Ну, я прокомментирую. Здесь на самом деле в чем у нас действительно серьезный такой пробел – это в продакт-менеджменте. То есть исторически в Советском Союзе было очень мало продуктов, а хороших продуктов были вообще единицы. То есть, мы отличались только, там, в военной технике. Но былыми наградами будущую битву не выиграешь, да? Поэтому, сейчас нужно делать именно продукты. То есть, не технологии, не программы, не идеи продавать (идеи вообще ничего не стоят), нужно делать продукты и их двигать на Запад. А здесь очень мало опыта просто реально в компаниях, которые делают свои продукты, люди эти на вес золота. То есть, вот почему, в частности, Parallels перекупает очень много людей, таких ветеранов, там, из Майкровофт, из других компаний больших – потому что у них огромнейший опыт создания продуктов. Как Сергей Белоусов говорил, я предпочитаю нанимать разведенных ветеранов Майкрософт.

Г. ПОВАРОВ: Я, в принципе, согласен с Алексеем из Томска, но немножко с другой стороны. Ну, не знаю, российские IT-менеджеры, они не то чтобы как-то хуже, чем любые другие IT-менеджеры, просто они российские.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Интересно.

Г. ПОВАРОВ: А когда ты работаешь в международной компании и в компании, которая ориентирована на глобальный рынок, то ты имеешь возможность общаться и с разными другими людьми. И это, конечно… они не хуже, не лучше, они просто другие. И общение с другими людьми, оно, конечно, бесконечно развивает и дает возможность очень сильно расти, просто потому, что ты видишь, а как оно еще бывает. И это как бы не недостаток какой-то конкретной национальности или еще что-то, а просто разнообразие мира. И это тоже очень-очень важно для развития и разработчиков, и кого еще угодно.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, это интересно, потому что Россия-то славится как раз хорошими разработчиками, которых много, с техническим образованием, а вот с менеджерами, видимо, не совсем обстоит....

К. АНИСИМОВ: С продакт-менеджментом, с маркетингом достаточно слабо все, поэтому… Очень часто компании российские, с российским корнями, нанимают именно западных, там, серьезных каких-то маркетологов…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, кстати, у вас, расскажите, в менеджменте большинство – все-таки приглашенные из иностранных компаний, насколько я понимаю.

К. АНИСИМОВ: Ну, на уровне вице-президента, да, ну, и, собственно говоря, сейчас генеральный директор компании Биргер Стен, он возглавлял когда-то Майкрософт в России, потом был вице-президентом Майкрософт, потом перешел работать в Parallels.

Г. ПОВАРОВ: В Акуматике разработка, инжиниринг, он весь в Москве, и, соответственно, весь менеджмент ,который отвечает за инжиниринг, он российский. Вот.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, техническая часть.

Г. ПОВАРОВ: Техническая часть, да. При этом люди, которые отвечают за маркетинг, они находятся в Штатах, рядом с Сиэтлом, и они, там, со всего мира. Там есть люди из Сингапура, из Канады, из Азербайджана, из Соединенных Штатов. При этом в российском офисе, что интересно, есть люди из Индии, из Узбекистана, из Белоруссии, из Украины – и тоже такая вполне симпатичная солянка. Не знаю, то есть, я на самом деле так довольно против штампов. Компании разные собираются, и есть у разных людей разные сильные и слабые стороны.

А. ПЛЮЩЕВ: Напомню, у нас в гостях Григорий Поваров, директор по развитию компании Acumatica, и Константин Анисимов, директор по маркетингу Parallels в России, Африке и на Ближнем Востоке. Слушайте, а вот с какими трудностями сталкиваются российские компании, которые выходят на глобальный рынок? Как их там встречают? Какая там конкуренция? Как там относятся к компаниям или к людям из России? Вот об этом обо всем давайте поговорим в оставшееся время.

Г. ПОВАРОВ: Это очень хорошая тема, потому что как бы очень важно доверие. И, конечно, у российских компаний, особенно которые идут на… продают такие продукты, где довольно плотно исследуют подноготную, то как бы там очень сильно стоит вопрос доверия и как бы очень важно то, какие шаги, какие действия, там, ты, твоя страна, какая-то история, было совершено в прошлом, и оно невольно как бы…

А. ПЛЮЩЕВ: Проецируется.

Г. ПОВАРОВ: … проецируется на то, что будет дальше и что от тебя будут ждать.

А. ПЛЮЩЕВ: Например? Есть примеры какие-то?

Г. ПОВАРОВ: Ну, я слышал как бы неоднократно, не про Акуматику, а про другие компании, что «да вы там все шпионы». Как бы, там, тот же Касперский…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Иностранные агенты.

Г. ПОВАРОВ: ... «да вы там КГБ»… Нет, наоборот, российские агенты – в этом-то и проблема.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Иностранные для них.

Г. ПОВАРОВ: Иностранные для них. И очень важно, чтобы компания совершала, там, какое-то количество шагов вперед, которое как бы … этими шагами она показывала, что это международный игрок, который отвечает за свою репутацию, который готов нести ответственность и у которого, там, российская разработка, но при этом, там, глобальная ответственность. И при этом, если мы будем говорить про российскую разработку, тут довольно много можно так говорить про разработчика вертолетов Сикорского, про, там, истинного разработчика телевизора, лампочки, что-то, еще что-то. И, в целом, у российского инжиниринга бэкграунд-то хороший. И вот таким вот образом мы, наверное, стараемся позиционироваться как глобальная компания с российский инжинирингом. И, в целом, это происходит вполне успешно, у нас есть клиенты и партнеры по всему миру, и как бы со всеми полное взаимопонимание. Но это требует некоторых усилий.

К. АНИСИМОВ: Ну, вот с моей точки зрения, сейчас вот таких вот предубеждений к российским компаниям уже практически нет. То есть, когда мир стал такой большой деревней, это практически все исчезло. А вот расскажу такую историю. У нас вице-президент, Джон Занни, он работал в Майкрософт, а до Майкрософт он работал в одном из сервис-провайдеров. И он в 2001-м, по-моему, году собрался у Parallels купить программное обеспечение по автоматизации. И он тогда работал в Великобритании, и ему его друзья говорили: «Ты чего, купить у российской компании, компании из России?» И он сказал мне такую фразу, сейчас вот точно я ее переведу. Что «однажды ты можешь не проснуться». Вот.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ничего себе.

К. АНИСИМОВ: То есть, вот такие были как бы идеи, мысли в головах людей. Сейчас я абсолютно этого не замечаю. Тот же Джон Занни, он уже работает в Parallels вице-президентом…

А. ПЛЮЩЕВ: До сих пор просыпается.

К. АНИСИМОВ: … в Соединенных Штатах, да. То есть, очень много серьезных очень людей пришли к нам в компанию в совет директоров и работают в самой компании, и в России работают. Поэтому, мне кажется, сейчас вот этого, ну, если есть, то очень мало. А действительно вот бэкграунд российского инжиниринга, он котируется очень высоко. То есть, особенно в области математики, там, таких вещей. То есть, есть целые команды российские, которые вот делают западные проекты.

А. ПЛЮЩЕВ: Вот смотрите, Сергей сказал – Сергей Белоусов, напомню, у нас был по телефону – сказал, что вообще, по идее, выгодно, чтобы российские компании становились глобальными, для государства. Что должно, по-вашему, предпринять государство, правительство, власти, для того, чтобы этот процесс интенсифицировать, для того, чтобы наши компании?.. Что вы на меня так смотрите?

К. АНИСИМОВ: Интенсифицировать… слово нравится.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, хорошо, чтобы облегчить этот процесс, если вам так приятнее.

Г. ПОВАРОВ: Есть конкретно одна проблема. Я довольно регулярно вынужден организовывать приезд коллег из самых разных стран в Россию, чтобы они больше познакомились с тем самым нашим великолепным инжинирингом, поняли, что у нас тут люди сидят в хороших условиях…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: У нас минутка остается.

Г. ПОВАРОВ: … они хорошо выглядят, и все хорошо. И получение российской визы для уважаемых, там, австралийцев, американцев, норвежцев – это просто какой-то страх и ужас. И вот если просто для этих уважаемых людей отменят визу, то это будет колоссальное преимущество для России как компании, которая делает международный продукт. То есть, если будет одно желание, то я проголосую за отмену въездных виз из нормальных состоятельных стран.

К. АНИСИМОВ: Ну, я добавлю. Мы занимаемся в том числе, например, такой вещью, как виртуализация. И для этого нам нужны самые, там, последние образцы техники, айтишной техники, серверов, например. Вот. И завезти их в Россию – это какая-то большая-большая проблема. То есть, когда ты завозишь их как некий семпл, для того чтобы делать здесь разработки.

А. ПЛЮЩЕВ: Таможенная проблема?

К. АНИСИМОВ: Да-да, таможенные проблемы. И, в целом, вот как бы, сказав такую фразу: главное, государство, хорошо бы, не мешало. А второе – ну, попыталось помочь, но как-то умно. Вот. То есть, вот умно – тем, чтобы отменяли визы для определенных людей, да? Вот у них работают, там, ребята из Узбекистана – так вот надо, чтобы ребята из Узбекистана работали, там, в IT-компаниях, а не дворниками у нас…

Г. ПОВАРОВ: Не, у них есть российское гражданство…

А. ПЛЮЩЕВ: Спасибо, спасибо большое. Говорили сегодня о том, почему российский IT-бизнес смотрит на Запад или должен на него смотреть. Григорий Поваров, директор по развитию компании Acumatica, и Константин Анисимов, директор по маркетингу Parallels, были у нас в эфире. Большое спасибо.

К. АНИСИМОВ: Спасибо вам.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Счастливо.