1. Проекты Агентства стратегических инициатив2. Настоящее и будущее криптовалют - Дмитрий Песков, Бутерин Виталик, Владислав Мартынов - Точка - 2017-06-11
С. Оселедько
―
Мы находимся на площадке Питерского Международного экономического форума. Очень много здесь дискуссий и панелей так или иначе посвящены технологиям или рынкам будущего. Активно и много представлена здесь Агентства стратегических инициатив. И вот какое-то время назад в ней появилась так называемая Национальная технологическая инициатива. И рядом со мной находится Дмитрий Песков, директор направления «Молодые профессионалы» АСИ, и мы с ним собираемся поговорить про рынки будущего, про основные направления этой инициативы, про ее участников, про ее историю. Дмитрий, добрый день.Какие основные участники есть в этой инициативе, и с какой целью они собрались, в какую сторону думают?
Д. Песков
―
Добрый день, еще раз. Логика очень простая. Примерно два года назад у нас руководство страны осознало, что технологическая революция – это не просто маркетинговый термин, что это новое явление, технологический переход, который угрожает существованию вообще традиционных отраслей, источников наполнения бюджета Российской Федерации, что это действительно серьезная стратегическая угроза. Вот как реакция на эту угрозу появилась Национальная технологическая инициатива как объединение российских предпринимательских групп технологических компаний, IT-компаний и университетов с тем, чтобы попытаться сформировать новую стратегию России работы на новых возникающих рынках.Логика в этом тоже предельно простая. Первое. Нет ни одного случая, когда бы российская компания технологическая смогла за последние 20 лет вырасти на уже существующих рынках. Грубо говоря, нас не пускают. Стандарты разработаны, мы в разработке стандартов, как правило, не участвовали, рынки поделены, везде есть государственные регуляторы, межгосударственные объединения – никому не нужны конкуренты. Поэтому за исключением буквально трех-четырех компаний российских айтишных интернетовских, возникших в 90-е годы, больше ни у кого не получается. И, честно говоря, у них тоже получается не очень хорошо. Мы видим, что у Яндекса международная экспансия не удалась, ABBYY, «Касперский» бьются, но доля серьезно не растет, новых практически не возникает.
Если об этом задуматься серьезно, почему, то ответ очень простой. В 90-е годы интернета как явления, как гигантского рынка не существовало, и место на рынке получили компании, которые зашли на новый рынок. Правил еще не было, была амбиция, были подготовленные со времен Советского Союза кадры, и физики-математики пошли создавать интернет-компании, добились в них успеха. Вот простая логика.
С другой стороны, если посмотрим на то, на чем мы до сих пор зарабатываем деньги как страна и чем мы гордимся – на космические проекты, на ядерные проекты, то это проекты, которые были проектами по построению новых отраслей и завоеванию новых рынков. Рынков, которых в 30-40 годы не существовало. Мы сделали амбицию, мы рискнули, мы вложили туда деньги, энергию, отвечая тоже на стратегическую угрозу, и смогли построить принципиально новую отрасль.
Вот сегодня наш переход технологический, он примерно того же масштаба, что был переход во время появления космического ядерного проекта. И если посмотреть на эти рынки будущего, то каждый из них меняет нашу с вами жизнь примерно так же, как поменял жизнь, например, ядерный проект. То есть посмотрим, например, на рынок нейроинтерфейса, нейроинтерфейс связи мозг-компьютер. Мы уверены, что существующий интернет, он на горизонте 10-20 лет будет сменяться новым интернетом, нейронетом, в котором полноценными участниками сети являются не только наши гаджеты, но и сами, что называется, наши с вами головы. Они становятся полноценными соучастниками этого процесса. А здесь должна появиться такая вещь, как, например, стандарты коммуникации. А вот по каким стандартам мы с вами будем обмениваться мыслями. Обмен мыслями технологически возможен, доказан, более того, открою секрет, в рамках Национальной технологической инициативы одна из российских групп, проект называется НейроЧат, она сегодня уже создала протокол прямого обмена мыслями, в которых полностью парализованные люди, лежащие после операций в тяжелой ситуации уже пытаются разговаривать, уже есть первые переданные слова, при том что они полностью парализованы, они общаются мыслями друг с другом.
С. Оселедько
―
Какие компании входят в Национальную технологическую инициативу, люди, которые такими удивительными вещами занимаются?
Д. Песков
―
Как ни странно, но помимо госкорпораций и крошечных стартапов, которые пилят клоны западных сайтов, в России есть несколько сотен средних технологических компаний, которые предельно успешны, у которых амбиции, они растут на мировых рынках. Может быть, вы их не так хорошо знаете, но их много.У нас есть, например, замечательная компания «Нейроботикс», которая участвует в реализации тех программ, о которых я говорю. Она же, например, сделала сейчас первую в мире инвалидную коляску, управляемую силой мысли. То есть, парализованный человек силой мысли управляет коляской, она едет. Вот испытания у нас были в феврале на нашем пространстве в Москве в «Точке кипения». Мы просто это не так часто публичим.
У нас есть замечательная компания «Геоскан», которая делает платформу Фотоскан, которая продается в десятках стран мира. Это платформа для геомониторинга, встроенная в дроны.
У нас есть группа компаний «Транзас», которые являются мировым лидером на рынке систем морской навигации или морских тренажеров. Если у вас небольшая яхта, например, с большой долей вероятности даже большой корабль, у вас на нем будет стоять программное обеспечение от российской компании.
У нас есть российская компания «Диаконт», которая делает фантастических роботов и системы наблюдения, которые стоят, например, на американских атомных станциях. Или, например, «Русский робот», он обслуживает подземные тоннели Манхэттена.
Или компания «Таврида электрик», которая является мировым лидером по распределительным энергетическим сетям нового поколения. Там такие компания, как компания Яндекс, или компания 1С, они тоже являются участниками НТИ. Сегодня сложно найти крупную или среднюю российскую технологическую компанию, которая в НТИ не участвует.
С. Оселедько: Нти
―
это некий такой открытый клуб по обмену информацией, по взаимодействию, или какая роль вообще этой организации?
Д. Песков
―
А вот смотрите, у него, конечно, есть клубный формат, это то, где предприниматели и преподаватели, управленцы обмениваются, но это еще инструмент управления, инструмент изменения. То есть, существует рабочая группа НТИ, у нее очень высокий статус, ее, с одной стороны, возглавляет технологический предприниматель российский, это предприниматель, а с другой стороны, на равных правах у него есть профильный заместитель министра соответствующей отрасли, который эту отрасль курирует, и у них равные права. И вот они, эти дорожные карты, они становятся обязательными для исполнения государственными органами, изменяется нормативка, проходит большая серьезная реформа институтов развития, и деньги начинают выделяться на проекты в первую очередь в рамках Национальной технологической инициативы.Создаются новые венчурные фонды, вот у нас буквально сейчас создаются три новых венчурных фонда со Сколково, которые будут инвестировать приоритетно в проекты НТИ, созданы за последние несколько лет несколько фондов Российской венчурной компании, у них уже есть очень яркие истории успеха. РВК – государственный фонд, но он не может создавать фонды сам, он создает их только с частными партнерами. РВК дает 50% денег, 50% денег должны дать частные инвесторы. А фондом управляют частные инвесторы, и РВК лишается права управления, права принятия решений в этих фондах. Это государственные деньги, но которые доверены квалифицированным частным инвесторам, которые соинвестируют столько же, сколько государство.
Поэтому нельзя говорить, что это просто государственное, это примерно такой же уровень поддержки, как у программ SolarCity Илона Маска. Только они используют механизмы субсидирования тарифа электроэнергии, а здесь механизм софинансирования, соинвестирования при создании венчурного фонда. Но по масштабам это примерно одинаково.
С. Оселедько
―
Как выглядит аналогичная поддержка за рубежом в тех же Соединенных Штатах? Есть ли там необходимость тому же упомянутому гиганту Илону Маску вступать в какие-то государственные инициативы, для того чтобы успешно развивать новые рынки?
Д. Песков
―
Послушайте, ни один из проектов Илона Маска, кроме самого первого PayPal не был бы возможен без прямой и косвенной административно-финансовой поддержки государства. Вы меня простите, но если мы говорим сегодня про космические запуски, то ни для кого не секрет, что НАСА просто взяло и передало технологии и передало группы инженеров масковским компаниям. Программа Tesla пользуется огромным – там десятки, сотни мер поддержки со стороны государства, от финансовых мер и налоговых льгот при строительстве завода Gigafactory в Неваде до программ субсидирования при строительстве заправок, которые используют солнечную энергию. Я вам так скажу, если посчитать все деньги, которые американское правительство выделило Илону Маску, то эта сумма будет в несколько десятков раз больше, чем весь объем государственной поддержки новаций в Российской Федерации. Поэтому давайте будем честными.
С. Оселедько
―
Тогда какой у вас горизонт планирования? То есть, те проекты, которые по основным направлениям у вас развиваются, они на какую перспективу рассчитаны?
Д. Песков
―
Горизонт планирования у нас 20 лет – это 2035 год, выбран по очень простой причине, потому что наших конкурентов в других странах, смотря на китайские программы, на американские, на бразильские, на индийские, на европейские многие, они примерно такие же. В этом смысле нам удобно синхронизироваться с конкурентами, чтобы смотреть, с какой скоростью мы идем. Горизонт 20 лет, но первые продукты мы запускаем сегодня, поэтому по каждому из 15-ти рынков, которые сегодня есть в НТИ, у нас уже сегодня есть работающие продукты, которые можно купить. Ну, например, вот нейронет, да? Можно говорить, что это далекое будущее, то, что будет после интернета и все остальное. Но уже сегодня вы можете, например, один из наших продуктов называется нейрокепка, это простое устройство, которое может использовать любой водитель, который едет в долгий переход. Мы знаем, что огромное количество аварий, смертельных случаев у нас происходят, потому что человек просто засыпает за рулем от усталости. Нейрокепка – простое устройство бесконтактное, надеваешь на голову, и оно считывает с тебя твои альфа-ритмы, и когда твои альфа-ритмы соответствуют состоянию засыпания, она подает ряд звуковых, световых сигналов, и человек снова просыпается. Будучи внедренным, это решение в принципе может спасать тысяч человеческих жизней прямо сегодня.И в каждом из направлений у нас примерно такое есть. У нас есть, например, автонет. Вот мы сегодня говорим, да, Tesla, беспилотный автомобиль и все остальное. Да, рынок пассажирских беспилотных автомобилей для России утерян, и мы говорим об этом ответственно, мы это прекрасно понимаем. Конкурировать с мировыми гигантами, которые сегодня делают пассажирские беспилотники, мы не сможем. Значит ли это, что у нас нет перспектив на этом рынке? Нет, не значит. Есть множество специализированных рынков, на которых за последний год в Российской Федерации произошел невероятный прорыв, и если два года назад у нас не было ни одного российского беспилотника, то сегодня по улицам России ездят минимум 8 разных типов, которые находятся в состоянии тестирования, от разных компаний.
Конечно, слушатели могут не поверить, но если ваших слушателей еще не забанили в Яндексе, то они могут попробовать сами найти все 8. Я могу назвать несколько. Вот на прошлой неделе российский автобус беспилотный с очень классным дизайном, кстати, по имени «Матрешка» впервые проехал по Невскому проспекту в обычном потоке дорожного движения, с пробками, матом, там, и всем остальным. Недавно Яндекс показал свой вариант беспилотного автомобиля, хотя они используют софт, а автомобиль берут классический. Например, у нас уже есть у КАМАЗа беспилотный автобус свой и беспилотный грузовик. Это вот рынок автонет.
Но что там происходит? Мы делаем такую штуку, которая называется российская телематическая платформа, то есть, мы хотим, чтобы вот этот кошмар русского водителя, когда он едет, левой рукой держится за смартфон и смотрит на нем Яндекс.Пробки, Яндек.Навигатор, исчез, а вот этот основной экран, который у него есть, и где стоит какая-то обычная тупая дурацкая навигация от каких-то автопроизводителей, там это встроено как стандарт ряд сервисов, от сервисов безопасности до сервисов навигации, это было бы предустановленной фишкой на всех автомобилях, которые продаются в Российской Федерации.
Там возникают и другие интересные эффекты. Например, одна из наших компаний выводит на рынок в этом году продукт, который может изменить дорогие для слушателя ваши водительские привычки. И с большой долей вероятности он заставит всех вас начать водить более безопасно, не так быстро, и я думаю, что на горизонте 5-7 лет мы просто сделаем его обязательным.
С. Оселедько
―
Будет током бить?
Д. Песков
―
Нет, тока русский человек не боится. А вот финансовое стимулирование – это прекрасный механизм. Продукт пока добровольный, называется поминутное КАСКО, то есть, вы садитесь и на своем смартфоне нажимаете кнопочку, когда вы едете. И вам не надо заплатить 50 или 100 тысяч рублей в год эти безумные тарифы, а у вас там, условно говоря, рубль в минуту. И пока вы спокойно едете, у вас очень низкий тариф, очень удобно, пока машина стоит в гараже или на улице, вы можете за нее, собственно говоря, и не платить. Очень удобно, очень выгодно. Но если вы решили полихачить и, например, превысили +20 километров в час, а система через ГЛОНАСС считывает вашу скорость, то ваш тариф начинает расти в режиме реального времени. Если 40, то он становится уже неприличным, а система ведь помимо просто скорости умеет, например, считать шашки, когда вы играете. Или у нас есть водители, которые умеют даже в шахматы на дороге играть. Или, например, резкое торможение и резкое ускорение. Вот эта вот история про автонет.Поэтому, с одной стороны, у нас есть беспилотные автомобили, с другой стороны, мы создаем телематическую платформу, которая является центром сети, и в этом смысле автомобиль тоже становится интернетом.
А еще у нас большой проект по хранению и накоплению энергии, и сейчас в академгородке построен первый 20-метровый образец, который позволяет около городов накапливать энергию. Так как мы понимаем, что автомобили с двигателем внутреннего сгорания обречены, и через некоторое время их просто перестанут пускать в города, автомобили будут переходить на электрические аккумуляторы, а надо будет накапливать, отдавать энергию, и мы заранее сейчас прогнозируем на 7-10-15 лет появление новых избыточных мощностей механического хранения энергии рядом с крупнейшими мегаполисами. Вот это уже переход от автонета к энерджнету.
Там тоже интереснейшая вещь. Там компания «Таврида электрик» сделала модели управления электроэнергии на уровне региона или нескольких районов, у которых нет релейной защиты, нет человека, который этим управляет, они посчитали более миллиона операций, которые вообще могут возникать при управлении сети, алгоритмизировали их, построили антологию, прописали правила, и фантастический эффект – надежность растет на десятки процентов, стоимость снижается на десятки процентов одновременно. И сегодня несколько районов в Калининграде уже ощутили на себе это счастье, следом идет у нас Севастополь, пилотный регион второй, третий пилотный регион – Новгород Великий. Вот в ближайшие два года, там с точки зрения надежности управления не сетью, которая может быть центром уже энерджинета, то есть, энергетика тоже становится похожей на интернет, происходит там.
Еще более интересная вещь у нас происходит в аэронете, тут нам совсем не стыдно. И вот на соседнем стенде можно увидеть там летающий мотоцикл российского производства, он, извините, летает, и на него тоже можно в интернете посмотреть. А у нас таких много, у нас там есть замечательный сельскохозяйственный проект, называется летающий трактор. Он вносит удобрения, сеет, то есть, это такой хардкорный трудяга для российского сельского хозяйства, которое у нас стремительными темпами растет, и нам нужно там вот этот Т-34 для российских сельхозполей. И первые компании сейчас в Белгородской области проводят пилот по уже внедрению их в отечественную практику.
Другая замечательная компания российская это TraceAir, тоже буквально на наших мероприятиях появилась, сделана молодыми ребятами-физиками из МГУ, делает мониторинг стройки с помощью дронов, но не просто мониторинг, а она делает предиктивный анализ. Представьте себе, вы, например, строитель, девелопер, и у вас там накосячили исполнители, так часто бывает. Например, канаву не туда стали рыть и трубу не туда класть. Сейчас вы узнаете об этом постфактум, через несколько дней или через несколько недель и только фиксируете убытки. А это штука, которая вам в режиме реального времени показывает, куда строительство идет не туда, считает объемы земли, обсчитывает сразу на клауде Амазона финансовую модель и считает вам, сколько вы денег теряете. Естественно, это штука, которую очень не любят строители, но очень любят владельцы строительных предприятий. Очень дешевая вещь, сегодня первыми заказчиками были строительные компании, руководители стройками в Подмосковье. Сегодня это нефтехимия. Они стремительно вырвались сейчас на американский рынок, стремительно его захватывают. Инвестор встает в очередь, капитализация выросла компании с нуля до уже 20 миллионов долларов, стремительный рост, вот свежий пример такого типа.
С. Оселедько
―
Это все такая тема, больше бизнесовая. А что-нибудь для конкретных потребителей, сейчас очень много здесь про цифровую медицину говорят.
Д. Песков
―
Целый ряд компаний от компаний, которые занимаются индивидуальным генетическим анализом и подборкой в результате анализа наших с вами генов как индивидуальной лечебной программы, так и индивидуальной программы питания. Одна из компаний – это «Атлас», безусловно, которая у нас участвует, но их больше. У них есть, безусловно, конкуренты, они начинают интегрировать решения других компаний, например, по дистанционному мониторингу ЭКГ, то же самое снятие, отправка в облако, анализ, возвращение. Российская компания подмосковная, прекрасно сейчас выходит на мировые рынки, тоже, что называется, сметая…
С. Оселедько
―
… «Кварк»?..
Д. Песков
―
Есть вариант типа «Кварка», да, есть еще 5-7-10 компаний, которые примерно в эту сторону идут. Но там же самое интересное, это сенсорный барьер, потому что весь же вопрос в точности. Например, есть компания, конечно, с которой мы общаемся, это небезызвестный «Хилби», то что называется, blue ocean, огромный рынок, первая компания, которая научится действительно качественно замерять калории не инвазивным образом, берет гигантский рынок. Первая версия глючила, сейчас они выпустили вторую, которая уже гораздо более стабильная. Это просто всего лишь браслет. И, пожалуйста, можно сейчас прийти к ним на стенд, ее, что называется, купить. Я открою секрет, у нас целый ряд руководителей государства, они пользуются браслетами первого поколения «Хилби» российским. То есть, в этом смысле мы вообще любим тестировать продукты НТИ на себе.Если посмотреть, например, про мой режим питания, то с удовольствием я его формирую из трех стартапов московских компаний, которые у нас в фуднете в разных форматах участвуют. Это подборка индивидуализированного питания, которая привозит вам под ваш анализ готовую пищу домой в недельном цикле. Это сельскохозяйственный кооператив «Лесные сады», который делает интереснейшую бизнес-модель. Они сделали такую устойчивую экосистему производства сезонных продуктов фермеров Подмосковья, и там лидер Георгий Афанасьев, он занимался промышленными форсайтами с Минпромторгом, вот это все, он бросил эту ерунду и ушел выращивать сельхозкультуры, сделал сельхозкооператив.
И у него была проблема – у него не было денег на старт. Обычно путь какой? Ты идешь в банк, берешь кредит, что-то выращиваешь, потом идешь в магазин и пытаешься им положить на полку продукт. Георгий выбросил всех этих посредников и в Фейсбуке обратился к друзьям, он сказал: друзья, если вы мне доверяете, давайте так – вы мне 52 тысячи рублей, я вам через полгода начинаю коробку с сезонными продуктами вкусными разными вот такого-то набора в неделю поставлять домой. Тысяча рублей за такой продукт раз в неделю – поехали.
Собрал количество предзаказов, и таким образом убрал сразу из цепочки тех, кто забирал у него всю маржу. Он убрал банки с процентами выплат и убрал магазины.
С. Оселедько
―
А как это все происходит? Вы сами ищете вот эти стартапы, для того чтобы предложить им поддержку на уровне НТИ, или они сами к вам приходят?
Д. Песков
―
О, мы очень внимательно смотрели на советские методы и на американские методы. В этом смысле мы готовы – мы всеядные, мы учимся у всех, до кого добираемся, у того учимся. Я два года учился в программе MIT, например, чтобы понимать, как это делают в разных странах мира. С другой стороны, мы очень внимательно смотрели на советский опыт и сделали такой формат, который называется «Шарашка 2.0». Собираем несколько сот венчурных инвесторов, предпринимателей, стартаперов, чиновников, преподавателей, сажаем их на пароход русским летом и идем из Питера на Валаам, например. Делим их по рабочим группам, даем сильных модераторов, все ведущие аналитические материалы, которые есть в мире и ставим амбициозную задачу: определить этот рынок, понять куда идти, какие проекты надо реализовывать, что надо поменять в законодательстве.Теперь смотрите, что происходит. Вы идете на пароходе, у вас маленькая очень уютная каюта, телефон ловит плохо, интернета нет, закон сухой. Вот этот формат мы называем «Шарашка 2.0», у нас из него каждый год рождаются новые рабочие группы. И стартапер, который может годами искать инвестора и чиновника, чтобы поменять что-то в законе и найти деньги, так как он с ними заперт очень часто в одной каюте, они договариваются, создают новые проекты, компании, изменяют законы, выходят уже настоящими друзьями по итогам всего этого. И поэтому НТИ – это сеть людей, а не организаций.
С. Оселедько
―
Еще одно направление очень заинтересовало, это Fashion Net. Это что, какие-то высокотехнологичные материалы, одежда из фильма «Назад в будущее», часть третья?
Д. Песков
―
Еще круче. Как мы шутим, Fashion Net – это роботы, которые делают моду, и мода для роботов. То есть, это действительно мир моды, мы посмотрели, поняли, что он огромный, сотни миллиардов долларов. Очень легкий порог входа. Если для этого раньше надо было быть, извините за выражение, Вячеславом Зайцевым и делать громадную компанию, то сейчас у вас может быть 3 человека, 3D-принтер, через Alibaba вы продаете свою продукцию, через цифровую платформу, соответственно, преград никаких нет. Вам нужно в принципе 3 человека. Мы их называем: Перельман, начальник Перельмана и продавец Перельмана. Это человек, у которого есть идея, человек, который может превратить ее в дизайн и продать, и человек, который управляет этим процессом. Вот такие вот микрогруппы, микростартапы, которые сейчас появляются на рынке моды, делают свои коллекции, продают их по миру, мы их собираем.Сейчас мы распаковываем, например, ивановские вузы, мы договорились о том, что уже с этого года в целом ряде российских вузов можно будет не защищать диплом, а можно будет сделать свой стартап. Сделали стартап, есть продажа, создаете новые коллекции Fashion – зачем вас мучить дополнительной какой-то ерундой в виде теории истории советской моды. Не надо. И мы энергию университетских стартапов сейчас под это распаковываем. Туда пришли и компании, которые занимались совершенно другим. Например, российская компания «Фаберлик», которая занималась косметикой, сейчас делает высокотехнологическое производство моды, быстрых продаж коллекций высокотехнологичных с умными тканями делаются на роботизированных предприятиях. Ведь роботы сейчас умеют практически все. Есть так называемые сью-боты, которые уже в шести измерениях умеют сшивать модель. Где-то вообще не надо ничего сшивать, в принципе, есть сегодня принтеры, которые делают майки и футболки, которые не сшиваются, а как бы склеиваются там ультразвуком.
С. Оселедько
―
А насколько это все масштабируемые вещи, на ваш взгляд?
Д. Песков
―
Смотрите, чем больше денег, тем быстрее масштабируется. Вчера у нас было прекрасное обсуждение здесь с крупнейшими российскими инвесторами и с мировыми корпорациями. То есть, был Кристиан Моралес, вице-президент Intel, были ребята из группы «Киви», банка «Открытие», венчурный фонд «Система». Что мы обсуждаем? Есть же очень простая модель покупки одежды, и мы к ней на горизонте до 2035 года точно придем.Я, например, смотрю на вас и вижу у вас рубашку. Она, наверное, какой-то бренд. У вас бренд или китайская поделка?
С. Оселедько
―
Бренд.
Д. Песков
―
Хорошо. Вопрос: что нужно для того, чтобы я купил такую же рубашку в 2035 году? Я просто должен этого захотеть. Я должен захотеть, и эта рубашка через несколько часов должна оказаться у меня дома.
С. Оселедько
―
Понятно, то есть, это интеграция нейронета с Fashion Net.
Д. Песков
―
И «паттерн-рекогнишн».
С. Оселедько
―
Это будет страшно жить, Дмитрий, в таком мире.
Д. Песков
―
Вы правы, но лучше в этом страшном мире занимать хорошие позиции, чем быть только жертвой, правильно?
С. Оселедько
―
Да, логично.
Д. Песков
―
Лучше быть еще немножко охотником.
С. Оселедько
―
Сколько всего сейчас компаний в НТИ?
Д. Песков
―
По нашим оценкам порядка 350.
С. Оселедько
―
То есть, вы собрали практически все, что есть живого, что есть в технологиях.
Д. Песков
―
И вкусного.
С. Оселедько
―
Спасибо большое, это был Дмитрий Песков, директор направления «Молодые профессионалы» АСИ. Большое спасибо.
С. Оселедько
―
Мы снова на площадке Питерского международного экономического форума, снова говорим про технологии. Рядом со мной Виталий Бутерин, член наблюдательного совета фонда Ethereum
В. Мартынов
―
Нет, Виталий Бутерин – как раз основатель фонда Ethereum.
С. Оселедько
―
Понятно. И здесь же Владислав Мартынов, член наблюдательного совета, партнер фонда Ethereum, мы говорим о том, что просто на слуху и всюду упоминается по делу, по поводу и без повода, это про технологию блокчейн, про криптовалюты, про их взрывной рост и про тот потенциал, который это все несет с собой. Что вы здесь делаете, на такой специфической площадке государственной? Практически это крупный бизнес, это госструктуры. Что вас сюда привело?
В. Мартынов
―
Наша основная миссия – это рассказать, как технология блокчейна конкретно на платформе ethereum может создать определенное преимущество для развития страны, для ускорения экономики в стране и вообще стать катализатором успешного развития страны. Мы начали эту работу где-то год назад, потому что было серьезное недопонимание, что такое технология блокчейн.
С. Оселедько
―
Так и сейчас оно есть. Я до сих пор толком не понимаю, как это работает.
В. Мартынов
―
Ну, тогда вообще воспринималось, что это что-то очень плохое, потому что изначально она использовалась для криптовалюты биткоин, и, в общем-то, криптовалюта биткоин часто использовалась людьми, которые пытались сделать какие-то финансовые транзакции, бывало, что и нелегальные транзакции. И так как сформировался определенный стереотип по поводу блокчейн технологии, что это плохо, что неверно, мы решили начать определенную работу, чтобы рассказывать, что появление технологии блокчейн вообще может быть во благо, как любая технология. И она сопоставима по масштабам изменений, которые несет в себе, с появлением интернет-технологий.И, собственно, дальше возник вопрос: а что именно она может сделать, а где польза? И, собственно, мы здесь участвовали сегодня в панельной дискуссии по блокчейну, мы рассказывали о том, какую пользу может принести эта технология, о том, как применять ее, и почему мы считаем, что она поможет и экономическому развитию страны, и поможет значительно повысить эффективность государственного администрирования, и вообще поможет создать, с моей точки зрения, новый высокотехнологичный продукт, который мы можем продавать на глобальный рынок.
С. Оселедько
―
Давайте поподробнее. Вот как это может помочь технологии государственного администрирования?
В. Мартынов
―
Вот смотрите, сегодня тратятся гигантские средства на централизованные IT-инфраструктуры по сути всеми министерствами, всеми государственными корпорациями. Это гигантские расходы на разные системы, которые не только надо потратить, эти деньги, во время создания этих систем, но и каждый год на поддержание этих систем. Когда вы всю свою IT-инфраструктуру выносите в децентрализованное поле, вам тратить эти гигантские средства больше не нужно. То есть, сразу идет сильный экономический эффект, высвобождаются финансовые средства.
С. Оселедько
―
Но эта децентрализация, она же тоже не в вакууме, да, это все равно будут так или иначе использоваться мощности граждан государства?
В. Мартынов
―
Да.
С. Оселедько
―
Их компьютеры.
В. Мартынов
―
Да, но это намного эффективнее, одно дело, вы покупаете гигантский сервер или целый Data-центр строите и покупаете сложные дорогие системы, вы держите большой штат, у вас большая компания, большой бюджет на внедрение этих сложных систем, да? А другое дело, когда это все распределено среди тысяч, десятков тысяч компьютеров, и вы используете вычислительную мощность этих компьютеров, которые в распределенной сети. Это две большие разницы.
С. Оселедько
―
То есть, будет новая форма налогообложения, да? Отдавать часть своих вычислительный мощностей на благо государства?
В. Мартынов
―
А, кстати, неплохая идея. Это первое. Второе то, что сейчас уже понятно, что применение блокчейн-технологий меняет бизнес-модели компаний из различных отраслей, делает их работу значительно эффективнее. Очень много примеров есть, и если начать использовать и применять технологию блокчейн в тех или иных отраслях, то это может дать тоже серьезный экономический эффект. Более того, не просто повышается эффективность, но формируются новые ниши, новые бизнесы и новые возможности, которые в разы повышают отдачу от применения такой технологии. И если вернуться к государственному администрированию, качество услуг, государственных услуг и скорость их предоставления тоже меняется, то есть, качество повышается, скорость уменьшается, и человеческий фактор, влияние человеческого фактора на процесс оказания госуслуги, он сводится у минимуму, практически к нулю. А значит, мы с вами снижаем большой коррупционный элемент.
С. Оселедько
―
Но мы сейчас говорим в первую очередь про всякие государственные реестры разных транзакций – имущественные и всего остального, реализованных по технологии блокчейн и хранящихся децентрализовано на компьютерах всех граждан государств, то есть, в эту сторону?..
В. Мартынов
―
Это один из сценариев.
С. Оселедько
―
А еще какие?
В. Мартынов
―
Реестр правового состояния, реестр…
С. Оселедько
―
Но это по сути дела база данных.
В. Мартынов
―
База данных, это может быть ваша медицинская карта с момента рождения; это может быть ваша – родился, женился, развелся; это может быть ваше образование; это может быть ваши права, водительское удостоверение и то, как вы вообще водите машину, все ваши штрафы. То есть, на самом деле любая информация, которая важна для государства, для ее гражданина тоже, она изначально от момента создания, собственно, вся история сохраняется, и это очень удобно.
С. Оселедько
―
А что на тему криптовалют происходит сейчас? Вы обсуждали здесь какие-то перспективы криптовалют в России?
В. Мартынов
―
Обсуждали, Виталий, хочешь сказать что-нибудь про криптовалюты?
В. Бутерин
―
То есть, есть центробанки, которые исследуют свои криптовалюты, там, Центробанк Англии, например, уже сделал большое исследование о том, какую пользу это может принести экономике. Там это правительства и Сингапура, и Китая, и начинает российское это все смотреть. То есть, это одна такая очень интересная тема. Например, сделать рубль совсем цифровым, то эффективность финансовой системы можно очень сильно повысить.
С. Оселедько
―
За счет чего?
В. Бутерин
―
За счет того, что там все цифровое, и то, что не нужно там ничего делать с бумажками.
С. Оселедько
―
Это и сейчас возможно.
В. Бутерин
―
Ну да. Но второе еще, что интересно, это то, что обычным людям вместо того, чтобы держать счета в банках, можно прямо держать счета с центробанками, то есть, это целый такой большой уровень посредников теоретически можно совсем убрать. То есть, получается, что обычные люди могут просто прямо держать и использовать рубли Центробанка, себя от всего риска финансовой системы как будто отделить.
С. Оселедько
―
А вы не встречаете сопротивления со стороны – даже не со стороны государства, потому что его-то интерес в целом понятен, а вот именно со стороны чиновников? Потому что эта технология, она реально грозит сократить эту сферу во много-много раз, и как бы люди останутся без работы, без своих высокодоходных должностей и так далее.
В. Бутерин
―
Чиновники?..
В. Мартынов
―
Государственные служащие.
С. Оселедько
―
Да.
В. Бутерин
―
Я бы сказал, что там вся технология, которая повышает эффективность, в какой-то степени это делает. То есть, сейчас людей, которые из-за этого хотят, чтобы мы перестали использовать машины и вернулись к лошадям, мало.
В. Мартынов
―
Да, давайте проведем аналогию. Появлялись интернет-технологии, очевидно, появление интернет-технологий несло определенную угрозу. Например, если до появления интернет-технологий государственные заказы или тендеры проводились непонятно как, то есть, мы не знали, когда он проводится, кто участвует. Собственно, то, что сейчас госзаказы, государственный тендер проводится в открытом доступе, на вебсайте публикуется эта информация и вы можете подать заявку, оно значительно сильно сократило коррупционную составляющую. Никто же не вставал против интернета, когда предлагалось использовать интернет-технологии для повышения эффективности.
С. Оселедько
―
Они вынуждены с этим мириться как с неизбежным злом.
В. Мартынов
―
Мы считаем, что это добро для всех, если правильно это использовать. И как говорилось на панельной дискуссии, это революция, и она уже состоялась, она существует здесь и сейчас, это уже достаточно зрелая технология, ее игнорировать невозможно, а если невозможно остановить эту революцию, то ее надо возглавить и использовать во благо. Поэтому, мне кажется, та стратегия и те, кстати, заявления, которые делались на панельной дискуссии, достаточно искренние, о том, что, мы понимаем, что это новая прорывная технология, мы понимаем, что ее надо использовать, иначе мы останемся на задворках. Это было искренне, и в принципе люди говорят уже предметно с пониманием этой темы на достаточно глубоком уровне.
С. Оселедько
―
Вы до чего-то конкретного здесь смогли договориться?
В. Мартынов
―
На самом деле мы особенно ни о чем не договорились, у нас не было цели подписать какие-то соглашения или какие-то договоренности достичь. В принципе наша цель рассказывать, что можно с этим делать, как это можно использовать, куда это движется, и что делают с этим другие страны. Вот наша основная миссия. В принципе, все встречи, которые у нас прошли, были очень позитивные, мы были приятно удивлены, что люди, которые возглавляют крупнейшие банки нашей страны, люди, которые занимают высокие государственные посты, они хорошо понимают, разбираются в этом. Виталик не даст соврать.
С. Оселедько
―
Кто активнее всего реагировал на ваши заявления?
В. Мартынов
―
Во-первых, большой поклонник блокчейн-технологий – Герман Оскарович Греф. Он, по-моему, самый первый у нас в стране начал об этом говорить с пониманием дела. Сергей Николаевич Горьков, сейчас очень большой тоже поклонник этой технологии, очень хорошо в этом разбирается и многие другие.
С. Оселедько
―
То есть, в первую очередь со стороны банков?
В. Мартынов
―
Да. Сегодня на панельной дискуссии опять же и представители Центрального банка, и министр связи и телекоммуникаций Николай Никифоров, и Игорь Шувалов, и многие достаточно с пониманием дела об этом разговаривали, с пониманием, что с этим надо делать, как это надо использовать.
С. Оселедько
―
Здесь какое-то противоречие есть – с одной стороны, государство все больше и больше стремится все централизовать, взять под свой контроль, обеспечить доступ и возможность полностью контролировать и управлять этой цифровой средой, а с другой стороны, технология блокчейн, которая грозит это вывести полностью вообще из-под контроля.
В. Мартынов
―
Наличие децентрализованной базы данных не означает, что абсолютно отсутствует контроль реестра, это просто другая технологическая концепция и архитектура. Если у вас есть реестр недвижимости государственной – вы его видите, вы его контролируете…
С. Оселедько
―
Большой брат сможет следить за данными по технологии блокчейн?
В. Мартынов
―
Ну конечно, особенно если это связано с государственными какими-то функциями, которые оно исполняет.
С. Оселедько
―
Большое спасибо и до новых встреч.
В. Мартынов
―
Спасибо.
В. Бутерин
―
Спасибо.