Халхин-гол: бои без правил - Дмитрий Прокофьев - Цена Победы - 2019-09-28
В.Дымарский
―
Добрый вечер, программа «Цена Победы», ее ведущий Виталий Дымарский. Сегодня мы выходим из Санкт-Петербурга, мой собеседник – хорошо вам известный петербургский историк Дмитрий Прокофьев, и сегодня мы взяли тему, которая, как ни странно, за все эти годы существования программы ни разу у нас не звучала. Если я не ошибаюсь, конечно, кое-что можно было и забыть.Это – Халхин-Гол. Вооруженный конфликт, как официально называют в российской историографии, не является частью Второй мировой войны. Японцы, кстати говоря, называют это не конфликтом, а полноценной войной. Даже называют второй Русско-японской войной. Тем не менее, если взять период этого конфликта, а это – весна-осень 39 года, то это, безусловно, совпадает и не может быть оторвано от других событий, связанных с началом Второй мировой войны. Небольшое замечание, ремарка, которую я несколько раз уже делал в наших программах. Китайцы, например, считают началом Второй мировой войны не 39 год, они считают началом Второй мировой войны 37 год, с возникновением японо-китайского конфликта.
Так что как считать – это не будем уж такими евроцентристами, учтем какие-то исторические взгляды наших соседей на Востоке. Короче говоря, Халхин-Гол – сегодня наша тема. И, собственно говоря, давайте начнем с причин конфликта. Что там Советский Союз и Япония делили?
Д.Прокофьев
―
На самом деле, история Халхин-Гола совершенно потрясающая, потому что это действительно лето 39 года, и его невозможно рассматривать в отрыве от переговоров, которые Сталин вел с Англией и Францией и которые Сталин вел с Гитлером.
В.Дымарский
―
Я прошу прощения, здесь надо еще иметь в виду одну вещь, что это была осень, Берлин-Токио, и Япония была не лишней, не сбоку во всех этих переговорах.
Д.Прокофьев
―
Япония была совсем не лишней. На самом деле, война эта имела исключительное значение и для Сталина, и для хозяина Монголии будущего, будущего маршала Чойбалсана, диктатора Монголии, который в огромной степени тоже был в этой войне заинтересован. И эту войну стремился приблизить. Конечно, и Советский Союз, и Монголия были в этом конфликте заинтересованы. И значение имел он колоссальное.И в первую очередь, вот почему. Для Сталина, конечно, Халхин-Гол – это невероятно важная история. И неслучайно он потом всем, кто отличился на Халхин-Голе, он многое прощал. Он их поддерживал. И почему так было? Дело в том, что во время этих переговоров с англичанами, французами и, самое главное, с Германией, Сталину было исключительно важно показать реальные достижения Красной Армии. Это сейчас «от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней», как мы знаем. Но тогда никто так не считал, потому что в первой половине XX века что российская армия, что Красная Армия до Халхин-Гола показывала себя не очень так чтобы.
Это поражение… Что такое русская армия на Востоке? Это поражение в русско-японской войне, которое никем не оспаривалось. Как себя русская армия показала в Первую мировую войну? Ну, в конце концов она разбежалась, открыв фронт и капитулировав, Брестский мир – это, так или иначе, поражение.
Красная Армия не в гражданской войне, а в попытке расширить свое влияние в Европу, поход на Польшу, тоже потерпела поражение. Какие-то войны, помощь китайцам против японцев, инцидент на КВЖД, большого впечатления ни на кого в Европе не производили. Ну, колониальные войны обычные, ничего там особенного нет.
В Испании Сталин проиграл. И ему очень нужно было показать настоящую войну и, самое главное, 39-й год, завершена великая чистка Красной Армии. Ему нужно проверить боем новые кадры. Потому что тех, кому Сталин не доверял, он расстрелял. А тех, кого он выдвинул, все стремительно взлетевшие его звезды, их нужно было проверить делом. И, естественно, Советский Союз был в этом конфликте заинтересован.
В.Дымарский
―
Еще надо, я думаю, понимать, что с другой стороны Сталин опасался, что цель в Японии – создать плацдарм для нападения на Советский Союз.
Д.Прокофьев
―
Только не на Халхин-Голе. Что такое… Мы, когда говорим про Халхин-Гол, что это такое? Это пустыня, река в пустыне между так называемой внешней Монголией и Китаем. Монголию, которую мы знаем, Монгольская народная республика, ее за страну кроме Советского Союза никто в мире не считал. Это была провинция китайская, которая в 11 году отделилась от Китая под протекторатом России. Дальше на ее территории была русская армия, приходили китайцы и так далее. В 26 году она провозгласилась Народной Монгольской республикой. Никто кроме Советского Союза их не признавал.
В.Дымарский
―
Она вполне могла стать союзной республикой.
Д.Прокофьев
―
Могла, было еще НРЗБ республика, была Тува, которая была независима, она вошла в Советский Союз. И для Сталина Монголия была транзитным коридором для поставки оружия и войск в Китай, для помощи отрядам Мао. Была задача втянуть в свою орбиту Китай. А Монголия – это просто коридор, дорога. И к ней было отношение вполне равнодушное, пока не появился настоящий основатель Монголии, Чойбалсан, он НРЗБ Монголию, все было как в Советском Союзе, которую после резни, которую он устроил своим политическим противникам, национал-демократам, которые считали, что мы, дескать, будем строить Монгольское национальное государство. Чойбалсан говорил, что нет…
В.Дымарский
―
Это его теория, «виной капитализм»…
Д.Прокофьев
―
Нет, это уже было потом. Чойбалсан сделал твердую ставку на Советский Союз, он сидел на советских штыках, и ему очень важно было доказать свою полезность, свою ценность Советскому Союзу. И конфликт на Халхин-Голе, если формально говорить, развернулся вокруг того, где должна проходить граница между внешней Монголией, никем не признанной китайской провинцией, которая провозгласила себя независимой, и Манчьжоу-го. Какая, прости господи, граница могла быть в пустыне, по которой кочевали племена, которым никакая граница была не указ и никто ничего не видел?И если официальная причина войны, в споре о границе Чойбалсан считал, что проходит граница не по реке Халхин-Гол, как это было логично… Река Халхин-Гол – это граница, что в пустыне может быть границей? «Нет, наша граница – 20-25 километров за Халхин-Голом на НРЗБ высотах, граница проходит там». А какие основания взять? Оснований никаких не было. И уже после конфликта Берия докладывал Сталину, в Политбюро, что искали карты и ничего не нашли. Кроме единственной карты, которая появилась каким-то образом в Улан-Баторе, такая старая карта, там нанесены эти территории.
Тем не менее, уже с 35 года Советский Союз начал наращивать свое присутствие в Монголии. Туда вводится так называемый 57-й армейский корпус. Это больше дивизии, но меньше армии. Которым командует будущий маршал Конев. И надо сказать, что Конев… В своих мемуарах он этой истории не писал, он не упоминал об участии. Об участии Конева в этих событиях упоминается очень скупо. Но потом Сталин прощал Коневу такие вещи, которые не простил бы никому другому. Конев всегда был его фаворитом, пользовался доверием.
И надо еще здесь добавить, что в 38 году, когда был инцидент на Хасане, Дальнем Востоке, хотя Хасан был формально объявлен советской победой… Какая победа? Сняли с должности и забили до смерти в НКВД маршала Блюхера. Такая победа, что весь его штаб расстреляли, а командующего сняли. И надо было показывать зубы.
И 3 мая 39 года начинаются уже действия, застрельщиками выступили монголы, монгольские части начали переходить Халхин-Гол, вести там какие-то работы, ставили пограничные знаки. И командованию 23-й пехотной дивизии НРЗБ армии, которая отвечала за эту территорию между Манчьжоу-го, это, конечно, не понравилось.
В.Дымарский
―
То есть, это и есть начало конфликта?
Д.Прокофьев
―
Да. Формальной датой начала конфликта считается 15 мая 39 года, когда японцы отдали приказ, и там были очень небольшие части, порядка двух пехотных рот, они смяли монгольских диверсантов, отогнали их к Халхин-Голу, вышли на Халхин-Гол и стали готовиться к его форсированию. Закрепились на берегу и были готовы в случае необходимости его переходить. И надо сказать, тогда о войне еще… До советской границы было очень далеко. Это была совершенно безлюдная, безводная степь…
В.Дымарский
―
Но официальная советская пропаганда говорила о том, что японцы готовят плацдарм для нападения на Советский Союз.
Д.Прокофьев
―
Официально говорили. И, кроме того, Советский Союз сделал заявление, что границу Монгольской народной республики, которую никто не признает, будет защищать как свою. И уже не Конев, уже командует такой комдив НРЗБ, человек, который принял первые бои на Халхин-Голе.
В.Дымарский
―
А Жуков где был?
Д.Прокофьев
―
Жуков далеко, Жуков в западном особом округе, командует кавалеристской дивизией. И очень странная история, как там оказался Жуков. Дело в том, что Жуков, рассказывая о своем участии в Халхин-гольских событиях, всегда рассказывал сначала, что чуть ли не сам Ворошилов его порекомендовал Сталину, что вот у нас плохо там дела, надо послать Жукова. Потом планочка снизилась, уже не Ворошилов Сталину, а Тимошенко, командующий Западным военным округом, рекомендует Ворошилову Жукова. А потом выясняется, что офицер оперативного отдела Захаров, будущий начальник Генерального штаба, знаменитый маршал Матвей Захаров, который был начальником разведуправления, был потом начальником Генерального штаба в 60-е годы, он отвечал за боевое планирование на Дальнем Востоке, и он вот – «оп, у нас есть Жуков». И направляют туда Жукова, сначала с инспекционной поездкой. Разобрался, почему так все плохо идет.Потому что поначалу советские войска начали терпеть не поражение, но неудачи.
В.Дымарский
―
А какова была… В любом конфликте в любой войне мы первым делом, если не первым – то вторым, обращаем внимание на соотношение сил. Сколько там было наших войск, сколько монгольских войск, если они были, и что такое Квантунская армия?
Д.Прокофьев
―
Значит, японская армия. Перевес численный был на стороне Советского Союза. Официально считается, что вот этот 57-й особый корпус – это около 60 000 человек. Но НРЗБ части там были очень незначительны, там были две кавалеристские дивизии, по монгольским понятиям дивизии, на самом деле – просто полки, порядка 2000-3000 человек.Советский Союз сосредоточил порядка 60 000 человек, больше 500 орудий и минометов, очень много пулеметов, была большая пулеметная насыщенность. 500 танков, порядка 400 бронемашин. А советская бронемашина – это что такое? Это автомобиль, на котором установлен танковая башня, от танка БД-5, которая с такой же 45-мм пушкой. Танковая башня на колесах.
У японцев было примерно столько же всего… НРЗБ немножко преувеличивают. Было намного меньше танков и было меньше самолетов. То есть, самолетов… Чтобы ни писали в Википедии, японцы не могли задействовать на территории конфликта больше, не было аэродромов. Японцы… У нас засчитывают, когда оценивают японские воздушные силы, учитывают аэродром, до которого было 600 км. А что такое 60 км? Для бомбардировщика – это час, но у него горючего на час всего. Для бомбардировщика это больше двух часов полета, плюс еще на цель и возвращаться обратно. А для истребителя, у которого запас горючего максимум на полтора часа…
Да и 600-км скоростей тогда не было. То есть, здесь нельзя говорить ни о каком преимуществе у японцев. Но у японцев, все отмечают это с советской стороны, у японцев была отличная пехота. Стойкая, дисциплинированная, храбрая, которая наносила советским войскам тяжелые потери. И после того, как японцы зацепились за Халхин-Гол, началось сражение в воздухе, которое поначалу для Советского Союза так же было неудачным. Не могли здесь… Здесь сказывался и недостаток боевой выучки пилотов, и хорошее боевое летное мастерство японцев, и здесь не шла речь о техническом преимуществе.
А вот как сами признавали советские летчики, по итогам боев, что японцы умеют атаковать с больших высот, успешно действуют в группе, не бросают своих товарищей, а к ним отношение НРЗБ. Это было в связи с этими неудачами, которые НРЗБ войска 57-го корпуса группировались, перегруппировались, но никак не могли форсировать реку.
В.Дымарский
―
Там как раз авиагруппа наша была довольно сильная, там были многие пилоты, прошедшие Испанию…
Д.Прокофьев
―
Они прибыли уже потом. дело в том, когда туда прибыл Жуков и его начальник будущий Богданов, генерал, тогда еще комбриг, они потребовали срочно усиливать 57-й корпус. И по требованию Жукова были призваны лучшие летчики, герои Испании, 17 героев Советского Союза было в группе. Это были асы с большим опытом либо на бомбардировку, либо с Золотыми Звездами за победы.
В.Дымарский
―
Не вспомню подробности, но не то чтобы конфликт, но в истории Халхин-Гола всегда было противопоставление некое между Жуковым и Штерном.
Д.Прокофьев
―
Командующий 1-й армией…
В.Дымарский
―
И где-то я читал, что вся заслуга Халхин-Гола должна принадлежать Штерну, а не Жукову.
Д.Прокофьев
―
Да, потому что на самом деле по приказу Ворошилова, Сталина, который очень внимательно за этим следил, было для управления… 57-й корпус был развернут в армейскую группу. И для него было создано специальное фронтовое управление, которое возглавил Штерн. И Жуков на Халхин-Голе, непосредственно где он находился вблизи боев, Жуков, конечно, выполнял указания Штерна.
В.Дымарский
―
Штерн был над ним начальник?
Д.Прокофьев
―
Да. И есть такая история о том, что Жуков после смещения Петренко, когда начал наводить порядок, наводил он порядок расстрелами, потому что туда приехали довольно высокопоставленные политические комиссары. Туда, например, привезли Константина Симонова, будущую восходящую звезду советской поэзии, который написал потрясающие стихи о Халхин-Голе. И приехал такой Владимир Ставский, очень высокопоставленный политкомиссар, глава союза писателей тогда. Про Ставского много знают, потому что он погиб в 42 году, погиб героически, с винтовкой в руках во время вылазки на нейтральную полосу. Человек, который не прятался от пуль. И Ставский докладывает Сталину, что самоуправные расстрелы Жукова НРЗБ смертные приговоры вынесены за какие-то ничтожные НРЗБ.И здесь Штерн вмешивается очень жестко, и здесь Жуков выступает исполнителем его воли.
В.Дымарский
―
Штерн чуть ли не писал какие-то докладные в Москву по поводу, рапорты, по поводу жуковских художеств.
Д.Прокофьев
―
И писал, и требовал… И самое главное, что Жуков не был разработчиком наступления. Здесь надо понимать, что…
В.Дымарский
―
Штерн тоже воевал в Испании?
Д.Прокофьев
―
Да.
В.Дымарский
―
А потом он воевал на северо-западе, Северная война.
Д.Прокофьев
―
Штерн был в Испании, Штерн был на Халхин-Голе, Штерн был на Финской войне, Штерн был расстрелян в 41 году, заговор авиаторов так называемый, он был начальник управления ПВО, он был летом 41 года смещен и осенью 41 года расстрелян. Там такая очень…
В.Дымарский
―
Начало войны.
Д.Прокофьев
―
Да. Думаю, можно будет потом поговорить про этих сталинских соколов, потому что Штерн был командующим ПВО…
В.Дымарский
―
Это отдельная программа.
Д.Прокофьев
―
Отдельную историю можно посвятить тоже, был очень необычной личностью. И здесь надо понимать, что у нас Халхин-Гол в массовом сознании – бои танкистов, знаменитое сражение, которое развернулось летом, в середине лета, 2 июля. Где командовал Жуков. И вот наступление, которое опрокинуло группировку японцев уже в конце августа, про него как-то вспоминают не очень, потому что к его планированию Жуков отношения не имел. Планировал его начальник оперативного отдела фронтового командования, комбриг, будущий генерал Богданов. Его Шапошников назначил. К подбору кадров в штаб, следили очень внимательно, этим занимался Генеральный штаб.И у нас остались, если говорят о Халхин-Голе, храбрость пилотов в боях, потому что асы смогли переломить ситуацию в пользу Советского Союза. И, конечно, знаменитое танковое сражение при Баин-Цагане, где сгорела танковая бригада, которое организовал Жуков. Там какая была история. Японцы форсировали Халхин-Гол и начали строить оборону, на горе Баин-Цаган стали укреплять опорный пункт. Жуков сходу, без разведки, без подготовки в лоб бросается на противотанковую оборону, уже достаточно подготовленную, хотя без противотанковых орудий, но там сидит японская пехота. Бросает танковую бригаду, и здесь происходит трагедия.
В.Дымарский
―
На этом месте мы сейчас остановимся и после выпуска новостей продолжим программу.НОВОСТИ
В.Дымарский
―
Еще раз добрый вечер, мы продолжаем программу «Цена Победы», напоминаю, у микрофона Виталий Дымарский, напротив меня наш сегодняшний гость, петербургский историк Дмитрий Прокофьев. Соответственно, мы выходим из Петербурга, но говорим о краях далеких, о Халхин-Голе – это Монголия. Это такой немного странный конфликт 39 года между Советским Союзом и Японией. О его отражении в Советском Союзе… Это был известный конфликт, о нем сообщали? Это был героический поход советской армии?
Д.Прокофьев
―
Это был очень… Советский Союз всячески пропагандировал, собственно, не сам поход, а действия Красной Армии. Герои-летчики, герои-танкисты… Вся вот эта история поднималась, преподносилась. И Золотая звезда, как символ отличия Героя Советского Союза, она появляется во время боев на Халин-Голе, до Халхин-Гола просто давали орден Ленина и грамоту, звание Героя Советского Союза, типа, их немного и все должны их знать. Тут появляется знак особого отличия. За Халхин-гол присваиваются первые звания дважды героев, летчикам. И в Советском Союзе знают этот конфликт, он широко рекламировался. Сталин очень рекламировал свою армию, вначале для него это было очень важно.Конечно, преподносилось это как сущий героизм и победоносное наступление, а о реальных потерях, о том, что произошло при Баин-Цагане, не говорилось.
В.Дымарский
―
Давайте тогда поговорим об этом танковом сражении.
Д.Прокофьев
―
Да, что там было. На подготовленную противотанковую оборону Жуков бросил легкие танки. И одна из бригад сгорела вместе со своим командиром, больше половины танков было потеряно. И Константин Симонов, который там участвовал в боях… Не с оружием в руках. Появляется потом поэма «Далеко на востоке», где он пишет от имени танкового командира, который в Москве после боев с Золотой звездой сидит…Огромное количество танков было выбито японской пехотой с этими бутылками с горючей смесью, противотанковыми грантами, горючей смесью. И шок был очень сильный от этого поражения, хотя Жуков утверждал, что без этой танковой атаки японцы перешли бы в наступление, стали бы разворачиваться… Все наступательные действия Штерн тут же запретил, и было приказано готовиться к серьезному наступлению в соответствии с правилами военного искусства, с правилами подготовки операций, которые разрабатывал еще Триандафилов. И никаких лобовых танковых атак, никаких кавалеристских наскоков. Подтягивать артиллерию, технику и готовиться к удару по флангам. Чем Красная Армия и занималась в следующие полтора месяца, не только сражения, это были бои в воздухе. Японцы укрепляли свой отбитый плацдарм на Халхин-Голе, Красная Армия готовилась к наступлению. И, надо сказать, готовилась хорошо.
Было налажено автомобильное снабжение. А что такое автомобильное снабжение? Колоссальное…
В.Дымарский
―
Японцы же пытались…
Д.Прокофьев
―
Японцы строили железную дорогу со своей стороны. Они говорили о том, что командующий пехотной дивизией, он объяснял руководству армии, зачем… Дороги, они пробираются, там была на японской стороне за рукой, до нее было километров 30, ну, могут создать угрозу, да.
В.Дымарский
―
Сталин же считал, что слизком близко к границе она подойдет.
Д.Прокофьев
―
Одноколейная железная дорога, ничего она особенного не представляла. Но тем не менее, можно НРЗБ… Дорога, которая позволяла маневрировать войсками и в случае необходимости оказывать давление на Монголию. И здесь, как я говорил, вот этот комбриг Богданов, человек с очень трагической судьбой, он готовит эту операцию. Причем японцы закопались в оборону, не предпринимают больших действий. И вот очень характерно, 24 августа. По тому времени. В день, когда Сталин подписывает… Молотов формально подписывает договор с Риббентропом, в этот же день начинается наступление Красной Армии, и оно разворачивается блестяще. Это мощный удар артиллерии на небольшом участке огромное количество пушек, группа с танками и пехота. Там уже не 60 000, там всего собрали, наверное, тысяч 90 солдат под командованием будущих генералов Потапова и Алексеенко, на флангах, атакуют фланги японских группировок, а авиация бомбит переправы, отрезая возможность подхода. Классический удар на окружение.
В.Дымарский
―
И довольно быстро все это закончилось.
Д.Прокофьев
―
Да. И японская армия дрогнула. Они понимают, что не удержаться. Если Потапов и Алексеенко прорвутся к переправам, то японская дивизия окажется в окружении и будет уничтожена полностью. И японцы тут же отдают приказ на отвод, японская армия начинает… Не в лоб вытеснена, как пытался Жуков, они начинают уходить за Халхин-Гол, и это безусловная победа, уже 15 сентября заключается перемирие.
В.Дымарский
―
В этом сентябре можем отметить 80-летие событий, победы…
Д.Прокофьев
―
Для Монголии это совершенно невероятно, как для нас Отечественная война. Все получают все мыслимые… Чойбалсан становится маршалом, он раздает награды…
В.Дымарский
―
А монгольские войска участвовали?
Д.Прокофьев
―
Участвовали. Две… Они называют это дивизиями, 2000. Они играют важную роль, они разведчики, они знают местность. Это наблюдение, оперативная связь, вот эти вот… Они знают каждую складку на местности. В этом смысле к ним никаких претензий.
В.Дымарский
―
Объективно говоря, получается, что они из рук Сталина получают такую относительную самостоятельность и независимость, государственность.
Д.Прокофьев
―
В этой ситуации они получают государственность, они ее подтверждают.
В.Дымарский
―
Под кураторством Москвы, но, тем не менее.
Д.Прокофьев
―
Для национального самосознания это было колоссально. Каждые 10 лет учреждается медаль 10-20-30-50 лет победы, для них это важно.
В.Дымарский
―
Теперь у них история по-другому складывается…
Д.Прокофьев
―
Но для Монголии это, наверное, более важное событие, чем 45 год, потому что там что? Шли они в обозе советской армии, Забайкальского фронта. А здесь для них победа. Здесь Чойбалсан оказывается на равных со Сталиным, для них это очень здорово.Для Советского Союза и Сталина это, во-первых, проверка боем своих войск. Это плюс еще, это важно, очень сильный удар по теории Тухачевского, который выступал, массированное танковое наступление, пробивать оборону танками. Нет, не получается пробивать оборону танками, надо делать, как учил Триандафилов много лет назад. То есть, артподготовка, сосредоточение войск, бомбардировки, изоляция района и фланговый удар. Никаких лобовых атак.
Это восхождение Жукова, особенно после смерти Штерна, он оказывается единственным НРЗБ победы. Единственный отец победы. И в этом смысле Жукову совершенно невероятно повезло, что Богданов, разработавший план этой операции, попадает в тюрьму в 39 году.
В.Дымарский
―
Очень многие командиры Халхин-Гола закончили…
Д.Прокофьев
―
Не все. Кстати, по поводу Богданова. Он погорел на тех самых картах. Его назначили уполномоченным по проведению переговоров по демаркацию границы. И во время переговоров всплывает вопрос про карты. И что-то происходит, что в приговоре Богданову, что он допустил крупную политическую ошибку, поставившую под угрозу ущерб престижу Советского Союза. С такой формулировкой его осуждают на 5 лет, отовсюду вычеркивают.Правда, в 41 году о нем вспоминают и отправляют его на фронт. Богданов отлично воюет, он награжден двумя полководческими орденами, становится командующим гвардейской десантной армии. О нем все только положительные отзывы, что прекрасный офицер. Но эта неудача, неприязнь Сталина, этот приговор на нем висит. Он был потом реабилитирован.
В.Дымарский
―
Войну прошел?
Д.Прокофьев
―
Прошел, был награжден. Но высоких постов уже не занимал. Кущев, которого осудили на 20 лет, якобы за потерю оперативной карты… НРЗБ еще пять лет добавили, в 43 году о нем вспомнили. Посмотрели, что в деле ничего нет, кроме этой истории. Его отправляют на фронт сначала полковником, он отлично себя проявляет, ему присваивают звание генерал-майора, он становится начальником штаба армии. И в конце войны становится героем Советского Союза, генерал-полковником. Начальников штабов золотыми звездами не очень баловали.Несколько раз был тяжело ранен. Получил ряд полководческих орденов, прекрасно себя проявил…
В.Дымарский
―
А Штерну что поставили в приговор?
Д.Прокофьев
―
Штерн, как я сказал, к Халхин-Голу не имеет отношения. Заговор авиаторов, заговор руководства Красной Армии. Хотя Штерн НРЗБ за Халхин-Гол, он становится героем Советского Союза, все герои и все возвышены.
В.Дымарский
―
В какой мере события на Халхин-Голе не позволили или отвели угрозу нападения японцев во время конфликта с Германией?
Д.Прокофьев
―
Японцев, на самом деле, отвели не столько события на Халхин-Голе, сколько общая политическая обстановка. Где японцы могли наступать на Советский Союз? Дальний Восток большой… У японцев основная масса войск в 41 году… Они были заняты американцами, они были заняты Китаем, продвижением в Юго-Восточную Азию, где были ресурсы, источники нефти. А что значит Дальний Восток для них? Это нужно было прорываться сквозь укрепленные районы, которые Советский Союз возводил на границе на протяжении предыдущих 20 лет. Возможностей для наступления, чтобы обеспечивать снабжение войск, подвоз необходимой техники, ремонт, эвакуацию, боеприпасы… Через Монголию ты особо не понаступаешь.
В.Дымарский
―
Между прочим, у Японии с Советским Союзом…
Д.Прокофьев
―
Был договор, да. О ненападении. Японцы посмотрели и решили, что овчинка выделки не стоит. Прорываться через Амур…
В.Дымарский
―
НРЗБ, по-моему, не сильно давил…
Д.Прокофьев
―
Давил, немцы давили, хотели, чтобы японцы вмешались и оттянули силы. Тем не менее, что Япония так и не вступила в войну с Советским Союзом… И учитывая опыт Халхин-Гола, он сыграл большое значение, что японцы старались в это дело не ввязываться. И упоминая, что почему Сталин многое прощал. Вот комбригом потом генерала Потапова, который участвовал в боях на Халхин-Голе, он прорвался тогда, окружил японцев, был награжден орденом Ленина…. Потапов в 41 году попал в плен. Он командовал 5-й армией, армия была разгромлена, Потапов попадает в плен. В 45 году возвращается. Никаких претензий у Сталина к Потапову нет. Он не просто реабилитирован, он тут же произведен в генерал-полковники, ему возвращены все ордена, вручены новые, он занимает высокие посты. Никаких претензий.А другой генерал, Алексеенко, он погибает в 41 году. Тоже сгорел в танке.
В.Дымарский
―
А эта победа произвела впечатление на Европу?
Д.Прокофьев
―
Безусловно. Никто не ожидал, как я уже сказал. Все посмотрели… Поскольку Сталин этого не скрывал, никак эта война не маскировалась, это не война в Китае, где советские летчики воевали под псевдонимами, это не какой-то пограничный конфликт непонятный… Мало ли таких конфликтов. Это не Испания, в которой Советский Союз формально не участвовал, тоже все были под псевдонимами, все были с какими-то неизвестными паспортами. И Советский Союз открещивался от своего прямого участия формально.А тут – демонстрация силы на фоне переговоров. Поэтому здесь значение имело большое. Потом, конечно, история Халхин-Гола оказалась скрыта в большой степени просто потому, что она оказалась заслонена вот этими более крупными событиями. А многие такие знаменитые герои Халхин-Гола, которые много что могли бы рассказать… те же самые летчики. НРЗБ, получивший вторую золотую звезду, он погиб в 39 году на собственном аэродроме, попал под другой самолет во время посадки.
Генерал Кравченко, дважды герой Советского Союза, он погиб в воздушном бою в 43 году. И здесь командующий авиацией…
В.Дымарский
―
Смушкевич…
Д.Прокофьев
―
Смушкевич со Штерном, тот же самый заговор авиаторов, Смушкевич был расстрелян. И здесь тоже… Остался из живых свидетелей таких высокопоставленных Жуков, который излагал свою версию. Ни Кущев, ни Богданов историей Халхин-Гола не делились, для них это было слишком трагично. Один сидел за это, второй сидел.Конев не рассказывал. Симонов писал.
В.Дымарский
―
А почему Конев не рассказывал?
Д.Прокофьев
―
А Конев вообще не рассказывал ни при свою довоенную карьеру, ни про 41-й год, где у него были тяжелейшие поражения, у Конева до 43 года, до Курской дуги, у Конева ничего не получалось, и Сталин ему все прощал, возвращал его на должности, хотя 41-42 год для Конева – череда тяжелых поражений. У него даже мемуары… Когда все маршалы в 60-е годы писали мемуары, Конев написал первую книгу и назвал ее «45-й». Вот как он шел на Берлин, соперничал с Жуковым, для него – 45 год, очень здорово.Он потом написал 43-44-й, от Курской дуги написал, освобождение. Кстати, фильм «Освобождение во многом построен по канве Коневской. Вся война началась на Курской дуге. А как они там оказались? Он даже про Сталинград не упоминал.
Фекленко… Ничего с ним не случилось ни хорошего, ни плохого. Генерал-лейтенант, занимал не самые высокие должности, большой карьеры не сделал. Репрессирован тоже не был.
Симонов сделал карьеру, Симонов…
В.Дымарский
―
Ну это понятно. А если брать японцев, для них последствия какие?
Д.Прокофьев
―
Вернулись к своим. Граница осталась по Халхин-Голу, так она и была демаркирована. Халхин-Гол остался границей, попробовали силы друг друга и все.
В.Дымарский
―
А китайцы никак не пытались помочь?
Д.Прокофьев
―
На китайцев никто в этой ситуации не обращал внимания, не интересовался. Здесь была чисто монгольская история. Но вот что примечательно. Как я сказал, Симонов, написавший вот эту поэму «Далеко на востоке», она есть, ее можно прочесть, но она никак не тиражировалась. А там написано совершенно замечательно, где он пишет о танкистах.«Они обойдут всю землю железной дугой,
они обойдут все страны
одну
за другой,
они обойдут их все,
ломая
жалкую бестолочь пограничных столбов,
и, почернев в походах,
они выйдут в другое столетье
на площади
неизвестных нам городов».
И вот это, конечно, Симонов рассматривает… Он многое знал, ко многому был допущен, воспринималось, что вот она, мировая революция на танках, которая придет в чужие города. И, конечно, это было такое живое доказательство того, что Советский Союз готов к войне. Уже через считанные дни, все эти летчики.. Вторжение в Польшу, в котором принимает участие тот же Конев, которое летчики, которые герои, они участвуют во вторжении. Жуков, которого перебрасывают, командующего западным военным округом, Жуков организует в 40-м году вторжение в Бассарабию, форсирование Днестра и вторжение в Румынию.
Все герои Халхин-Гола, прошедшие проверку боев и закалку, они все играют большую роль.
В.Дымарский
―
Память мне изменяет, а это тогда, когда Халхин-Гол был или другие, когда в руки попал мальчик, император китайский?
Д.Прокофьев
―
Нет, он попал в 45 году. Молодой человек был.
В.Дымарский
―
О последнем императоре…
Д.Прокофьев
―
Да, император попал в руки…
В.Дымарский
―
Малиновского, кстати. Точно совершенно. У нас в журнале был материал из семьи Малиновских, где фотография есть, как Малиновский с этим молодым человеком…
Д.Прокофьев
―
И таинственная история, что его отправили в Москву, а императорские сокровища тоже отправили в Москву другим самолетом. А этот самолет никуда не полетел, вылетел, но так и не прибыл. По этому делу тоже было огромное дело и следствие, самолета так и не нашли.
В.Дымарский
―
Это тоже другая история. Вообще еще много других историй, но мы тогда пока завершим историю с Халхин-Голом.
Д.Прокофьев
―
Настоящий приквел большой войны, такая модель, на которой Сталин очень многие вещи проверил.
В.Дымарский
―
Как обычно, мы часто это повторяем, мы не можем исчерпать всю тему. Поэтому все, что мы не досказали, ищите, смотрите, есть литература, есть интернет, в конце концов. Там действительно очень много интересного. Это была программа «Цена Победы», мы прощаемся с вами на неделю, слушайте «Эхо Москвы», слушайте программу «Цена Победы», всего доброго.
Д.Прокофьев
―
Спасибо.