Андрей Козлов - Военный совет - 2010-08-07
С.БУНТМАН: Добрый день, «Военный совет» открывает свое очередное заседание. Анатолий Ермолин, Сергей Бунтман ведут сегодня в полном составе. И у нас в гостях командир 7-го территориального командования Железнодорожных войск, генерал-майор Козлов. Добрый день, Андрей Анатольевич.
А.КОЗЛОВ: Добрый день.
С.БУНТМАН: Здравствуйте. Вчера был ваш профессиональный праздник. Гражданские железнодорожники – они в воскресенье прошлое были, да? По-моему, 1 августа.
А.КОЗЛОВ: Да, абсолютно правильно.
С.БУНТМАН: Да. А вы с некоторым зазором таким вот. Вот, с чем связан этот праздник? Сразу нам скажите, пожалуйста.
А.КОЗЛОВ: Да. Вчера во всех частях и соединениях, и объединениях железнодорожных войск прошли торжественные мероприятия, посвященные 159-й годовщине со дня образования Железнодорожных войск. Ну, история берет своего начало от 6 августа 1851 года, когда императором Николаем I было подписано и утверждено постановление об управлении санкт-петербургско-московской железной дороги. И уже для ее эксплуатации и охраны были созданы 14 военно-рабочих, 2 кондукторские и телеграфические роты.
С.БУНТМАН: Это сразу уже, да? Сразу после введения в строй первой дороги, первой большой дороги.
А.КОЗЛОВ: Абсолютно, да, правильно.
А.ЕРМОЛИН: То есть все первые железнодорожники были военными железнодорожниками?
А.КОЗЛОВ: Да. Получается.
С.БУНТМАН: Нет. Ну, будто не знаешь Николая Павловича. Вот, кому поручить можно было?
А.ЕРМОЛИН: Армии.
А.КОЗЛОВ: Армии, конечно.
С.БУНТМАН: Николай Павлович.
А.ЕРМОЛИН: И флоту. (смеется)
С.БУНТМАН: Ну, флоту железную дорогу сложно, а армии – естественно. А потом как развивалось. Потому что потом уже, конечно, железные дороги стали уже и уже на рубеже веков, XIX-XX стали просто стратегической сетью сообщений, главной.
А.КОЗЛОВ: Да. Но уже боевое крещение военные железнодорожники получают в русско-турецкой войне 1877-78 годов. И в дальнейшем они также продолжают принимать участие с армией во всех конфликтных ситуациях. То есть они всегда были рядом с действующей армией. Ну, уже с ходом перемен, которые происходили в масштабе нашей России, в январе 1918 года было принято, ВЦИК принимает такое решение о ликвидации Железнодорожных войск.
С.БУНТМАН: А что? А почему?
А.КОЗЛОВ: Ну, посчитали...
С.БУНТМАН: Не до того, что ли, было?
А.КОЗЛОВ: Наверное, не до того. Посчитали такой необходимостью убрать такую значимую силу – видимо, не было нужды.
С.БУНТМАН: Нет, ну, Андрей Анатольевич, это при том, что Гражданская война, как мы себе ее достаточно справедливо представляем, в общем, во многом была войной железных дорог и войной бронепоездов даже.
А.КОЗЛОВ: Правильно. А, вот, уже когда именно с ходом Гражданской войны возникла та необходимость уже вновь создания Железнодорожных войск. И уже в октябре-месяце, а точнее 5 октября 1918 года приказом Реввоенсовета уже срочно были созданы 16 отдельных рот.
С.БУНТМАН: Да. Ну и между войнами, то есть между Гражданской и Великой Отечественной уже, конечно, они как-то развивались.
А.КОЗЛОВ: Да. Конечно. Они так же вместе с действующими частями армии продолжали принимать участие в конфликтных ситуациях. Это у нас и на Китайской железной дороге в 1929 году было.
С.БУНТМАН: Ну, это просто вообще по поводу железной дороги и конфликт был.
А.КОЗЛОВ: Да. Это и на озере Хасан, 1938-й год. И также около реки – это Халхин-Гол, 1939-й год.
А.ЕРМОЛИН: Ну, вот тут как раз уже можно и про функционал спросить. А что, вот, делали по тем временам как раз Железнодорожные войска?
А.КОЗЛОВ: В тот период времени Железнодорожные войска занимались эксплуатацией и восстановлением тех железных дорог, которые существовали. За этот период было около 22 тысяч километров восстановлено и эксплуатировались железных дорог. Восстанавливались также разрушенные железнодорожные мосты, где-то около 3 тысяч было восстановлено таких мостов именно в период Гражданской войны.
С.БУНТМАН: Ну, мы уж не говорим, что во время Великой Отечественной, во-первых, и все снабжение. У нас основные артерии – это широтные артерии, самые главные были и поставки, и переброска частей, и техники. Все это было на ваших войсках.
А.КОЗЛОВ: Да, абсолютно правильно. Ну, не зря же говорят в народе, что железные дороги – это как кровеносные сосуды. Поэтому это жизненно важное структурное направление.
С.БУНТМАН: Да. И там нужно было оперативно и быстро обеспечить еще снабжение. Вот это же обеспечивало еще во многом, когда Сталинград был – вот такое уже, меридиональное тогда было. Очень важно было.
А.КОЗЛОВ: Да. Самый такой большой и серьезный вклад военные железнодорожники внесли в победу в Великой Отечественной войне, вы правильно говорите. При совместных действиях со спецподразделениями НКПС военные железнодорожники восстановили при всей той разрухе и восстанавливали огромное количество верхнего строения пути. Восстанавливали железнодорожные мосты, строили искусственные сооружения, малые мосты, средние мосты, большие мосты. Объем был очень большой. Более 120 тысяч километров было восстановлено и построено только одних сетей железных дорог.
С.БУНТМАН: Причем, это же надо было делать сразу. И когда наступление шло на Запад.
А.КОЗЛОВ: Да, это все выполнялось в процессе боевых действий.
С.БУНТМАН: Да.
А.КОЗЛОВ: И приходилось восстанавливать те разрушенные станции, разъезды, узлы. Их тоже немало. А по историческим всем подсчетам, их число составляет более 8 тысяч, таких станций и узлов. Поэтому войска огромный внесли вклад в победу в Великой Отечественной войне.
Ну, если брать даже там одних туннелей по всем историческим справкам, составляет 46 туннелей.
А.ЕРМОЛИН: Можно предположить, что в боевой ситуации у вас нет времени, там, скажем, слишком тщательно контролировать качество и что вы обеспечиваете минимальный функционал, там, войска проходят, а потом уже приходят гражданские железнодорожники, начинают там все или переделывать, или доделывать?
А.КОЗЛОВ: Вы знаете, наша задача – это обеспечить пропускную способность. Любыми силами, любыми средствами мы обязаны обеспечить пропускную способность именно, вот, транспорта, который либо ведет поставку грузовую какую-то, либо это личный состав. Но во время войны, конечно, это была техника, это снабжение, это личный состав, который перебрасывался с одного фронта на другой фронт.
С.БУНТМАН: Но, ведь, даже в самое первое время после восстановления, когда военные железнодорожники восстанавливают, это, ведь, самые тяжелые грузы идут. Потом полегче становится более-менее.
А.КОЗЛОВ: Вы знаете, не только восстанавливали, но даже эти станции защищали сами.
С.БУНТМАН: А, то есть вы оборону организовывали?
А.КОЗЛОВ: Иногда приходилось и самим заниматься именно обороной этой станции или того узла при восстановлении разрушенного какого-то участка.
С.БУНТМАН: Ведь, даже и тогда какую надо было иметь подготовку и командирам, и младшему командному составу? Потому что здесь на ходу приходилось... Наверняка – просто я так сейчас, может быть, фантазирую, но на ходу приходилось соображать, как сделать. Не всегда могут поставить штатное оборудование и рельсы, шпалы, что угодно.
А.КОЗЛОВ: Согласен, вы абсолютно правы. Это именно вот та смекалка, та сноровка не только офицерского корпуса, но и тех солдат, которые принимали в этом участие. Ведь, все зависело всегда от солдата, который быстро, разумно со своей идеей подсказывал тем командирам, чтобы обеспечить вот это быстрое восстановление, что необходимо для этого сделать, понимаете? Потому что ряд... Ну, были такие солдаты, которые для быстрейшего восстановления соединения рельсов с накладкой... Значит, там имеются болты. Так, вот, чтобы эти болты не вытачивать, они придумали приспособление такое, которое при нагревании металла зажималось специальными формами и болт выходил готовым. То есть это настолько было быстрое такое изготовление...
С.БУНТМАН: Почти штамповка получается.
А.КОЗЛОВ: Это штамповка, она и получается. Штамповка это, да.
С.БУНТМАН: Здорово.
А.КОЗЛОВ: Да. Это, вот, история смекалки тех солдат, которые принимали участие именно в боевых действиях.
С.БУНТМАН: Но мы, кстати... Я сразу должен сказать, что сейчас Железнодорожные войска, тоже сейчас в нашей сложной ситуации, которая создалась и с жарой, и с пожарами, мы об этом подробно во второй части поговорим обязательно, так что мы не уходим от этого. Сейчас довольно сложные задачи есть и сложные конкретные задачи, о которых мы поговорим во второй части.
А.ЕРМОЛИН: А вот как раз возвращаясь к известным образам, образ бронепоезда, Гражданская война, Великая Отечественная война. То есть получается, что это ваше собственное, ну, скажем, средство для решения ваших собственных задач? То есть его трудно использовать другими подразделениями, да?
А.КОЗЛОВ: Да, это так, на самом деле. Уже со времен Гражданской войны переоборудовали поезда, навешивали бронезащиту, использовали в целях для того, чтобы пробиться, пройти. И также и в Великой Отечественной войне эти бронепоезда – они усовершенствовались, естественно.
А.ЕРМОЛИН: Я еще ребенком просто никак не мог понять. Он же не маневренный, он только по железной дороге ходит. Как же его можно использовать?
С.БУНТМАН: Ну и что? Этого хватает.
А.ЕРМОЛИН: То есть а он для защиты железной дороги и был создан, по сути дела.
А.КОЗЛОВ: Да, предназначался для прорыва, потом для защиты всех мостов, туннелей – в основном, использовали по этим направлениям именно эти бронепоезда. Ну и в дальнейшем эти бронепоезда использовались для сопровождения уже грузопассажирских составов.
С.БУНТМАН: И при этом, ведь, не надо забывать, что это не просто поезд, паровоз, на который броневые щиты надо навесить. Это целая конструкция.
А.КОЗЛОВ: Абсолютно. Ведь, да, на него выставлялись пушки, на него выставлялись танки. То есть от степени уже возрастания времен войны, то есть на него оборудовались...
А.ЕРМОЛИН: Можно было подойти к разрушенному мосту, вести там оборону, подавлять противника, да? И одновременно обустраивать.
А.КОЗЛОВ: Да. Одновременно в это время как раз таки и воины-железнодорожники занимались восстановлением, потому что бронепоезд их прикрывал, а они занимались как раз таки восстановлением разрушенного участка.
А.ЕРМОЛИН: Сейчас средство прикрытие железнодорожное.
А.КОЗЛОВ: Да, средство прикрытия то же самое, да.
С.БУНТМАН: Вот, Федор, наш слушатель. Я напоминаю, что +7 985 970-45-45, потому что сейчас в прямом эфире, а у телеканала «Звезда» на следующий день телевизионная программа. Федор нас спрашивает, смску прислал, говорит: «Вы забыли про эвакуацию с Запада на Урал». Вы принимали участие в эвакуации, ваши железнодорожные войска?
А.КОЗЛОВ: Обязательно. Обязательно принимали, да. Обеспечивали эвакуацию.
С.БУНТМАН: Это тоже целая эпопея и сложная, и здесь не столько связано с восстановлением, сколько с обеспечением. Интенсивность невероятная.
А.ЕРМОЛИН: Тогда, наверное, все железнодорожные подразделения стали вашими войсками, по всей видимости. Ведь, еще даже там показывают, в старых фильмах, как идет проводник и у него там младший лейтенант, лейтенант.
С.БУНТМАН: То есть здесь переподчинение было?
А.КОЗЛОВ: Безусловно, где-то и было переподчинение, конечно.
С.БУНТМАН: Скажите, пожалуйста. Вот, сейчас вот, когда мы говорили с вами об умениях, о смекалке, о догадке. Ну, вот, вся эта история – она создает особые требования, выдвигает для обучения и офицеров, для подготовки. Есть специальные учебные заведения, которые для вас готовят и офицеров?
А.КОЗЛОВ: Да, конечно. У нас в Санкт-Петербурге имеется наш военно-транспортный институт железнодорожных войск, который именно занимается подготовкой офицеров для своих частей и подразделений железнодорожных войск. Там подготовка идет по тем специальностям, для чего предназначены именно Железнодорожные войска. Они готовят инженеров-путейцев, инженеров-мостовиков и инженеров-связистов готовят. Инженеры-механики выпускаются. Поэтому обширный профиль подготовки.
С.БУНТМАН: Всегда готовил запасы и резерв для вас готовил МИИТ в свое время.
А.КОЗЛОВ: Да. Было.
С.БУНТМАН: Продолжает? Или теперь совершенно отдельно?
А.КОЗЛОВ: Ну, в связи уже, будем так говорить, в связи с новыми перспективами развития Вооруженных сил уже отпадает та значимость комплектования офицерами. Потому что штатная структура – она, ведь, меняется, имеет изменения и поэтому офицеров тех, которые готовят военные институты, университеты – их вполне достаточно для того, чтобы комплектовать части и соединения. Поэтому это уже уходит.
С.БУНТМАН: Уходит, да?
А.ЕРМОЛИН: А вас как-то затрагивает то, что сейчас называют «новый облик Вооруженных сил»? Что происходит у вас с организационной точки зрения, с управленческой?
А.КОЗЛОВ: Да. Наши Железнодорожные войска меняют свою структурную численность личного состава. В основном, это сказывается на организационно-штатных управлениях, где идет процесс уменьшения штатной численности руководящего состава. И наши структурные подразделения, Железнодорожные войска будут входить в Департамент материально-технического обеспечения, в целом, Вооруженных сил.
А.ЕРМОЛИН: А чего больше? Вот, просто сокращения должностей или замещения, скажем, должностей, которые предполагают офицерское звание или воинское звание гражданскими специалистами? Есть такая тенденция, когда?.. Просто тот же самый сотрудник, тот же самый специалист снимает погоны, остается на этом месте в качестве гражданского специалиста.
А.КОЗЛОВ: Да. Такая взаимозаменяемость воинских должностей на гражданские – она существует.
А.ЕРМОЛИН: А сильно сокращаетесь, в принципе?
А.КОЗЛОВ: Я как уже говорил, что, в основном, организационно-штатная структура касается управленческого аппарата. А те части и подразделения, которые имели переформирование в прошлом, 2009 году – они как были той численности, так они остаются, их это не касается.
С.БУНТМАН: То есть здесь можно ли считать, что это оптимально для того, чтобы обеспечить в очень большой сети, особенно европейская часть, ну а дальше уже расстояния идут? Вот, как организуется, как распределяется по территории страны?
А.ЕРМОЛИН: Вот у вас как раз территориальное командование.
А.КОЗЛОВ: Да, территориальное командование, у нас их 4 по России, 4 таких территориальных командования.
А.ЕРМОЛИН: У вас написано «7-го». (смеется)
А.КОЗЛОВ: Вот, 7-е. Четыре. Поясняю, почему. У нас имеются 5-е, 6-е, 7-е, 8-е территориальные командования, потому что в войсках ВВС тоже имеются территориальные командования. У них начинаются 1-е, 2-е, 3-е, 4-е, а у нас начинается отсчет 5-е, 6-е, 7-е территориальное командование.
А.ЕРМОЛИН: Интересная логика.
С.БУНТМАН: Ну что...
А.КОЗЛОВ: Ну, придерживаются штатной структуры, придерживаются...
А.ЕРМОЛИН: А дальше есть другие территориальные командования?
А.КОЗЛОВ: Нет-нет.
А.ЕРМОЛИН: Или у нас только у ВВС и только у вас?
А.КОЗЛОВ: Да, только ВВС и в железнодорожных войсках.
А.ЕРМОЛИН: В единую систему исчисления.
А.КОЗЛОВ: Да. 5-е у нас территориальное командование находится на востоке, прикрывает границы железных дорог, 6-е территориальное командование у нас находится в центральной части России – это Екатеринбург, мое 7-е территориальное командование находится на западных рубежах, границе. И 8-е территориальное командование – это юг.
С.БУНТМАН: А скажите, какие у вас есть... Вот, как координируется? Ведь, для вас необычайно важно и состояние железных дорог, состояние путей, состояние всей сети. Как вы координируетесь и с РЖД, и с другими структурами, которые... Они вас посвящают в свои планы? Насколько проводится мониторинг состояния железных дорог? Ведь, это для вас очень важно.
А.КОЗЛОВ: Да. У нас есть свое командование Железнодорожных войск, и как я уже сказал, 4 территориальных командования, которые расположены, размещены по всей России. Если брать во внимание то, что вы говорите, как мы проводим этот мониторинг, то мы по своему штатному предназначению выполняем задачи по восстановлению железных дорог. На данный момент, так как мы входим в состав Министерства обороны, есть службы военных сообщений при Министерстве обороны, которые именно занимаются вот именно этим мониторингом состояния и качества тех подъездных путей Министерства обороны, которые находятся в ведении Министерства обороны.
В течение года составляется план, то ли это капитальный ремонт, то ли это усиленный ремонт именно этих подъездных путей. И уже ставится задача нашим подразделениям, куда мы выдвигаемся и выполняем уже поставленный объем тех задач, которые определены.
С.БУНТМАН: Самый главный смысл в том, что вы все время в курсе и состояния, и изменения.
А.КОЗЛОВ: Да. Это абсолютно правильно. Поэтому мы постоянно ежегодно выполняем такие задачи именно на объектах Министерства обороны.
С.БУНТМАН: Я напоминаю, что у нас на «Военном совете» Андрей Анатольевич Козлов, командир 7-го территориального командования Железнодорожных войск, и мы продолжим через 5 минут программу «Военный совет».
НОВОСТИ
С.БУНТМАН: Мы продолжаем нашу программу и у нас в гостях генерал-майор Козлов, командир 7-го территориального командования Железнодорожных войск. Андрей Анатольевич, сейчас пошли пожары, жара, пожары, опасность очень большая для всего, и включая военные объекты. Железнодорожные войска, ну, мы знаем, что они принимают участие, но здесь хотелось бы поподробнее узнать, каким образом и что делается. Потому что сразу первые новости, а не заденет ли такой объект, такой склад? Сейчас все повзрывается. А еще ядерные центры есть. Что делать?
А.КОЗЛОВ: Да. С первых дней развития таких событий, связанных с пожаром, у нас были в частях созданы оперативные группы, которые занимаются сбором информации с тех регионов, где располагаются мои соединения и части. Это такие, как Рязанская область, Вологодская область, Брянская область. То есть мы имеем такую информацию, где сколько очагов возникновения пожаров было и какое участие принимают наши воины-железнодорожники.
Хочу сказать, что такое активное участие по Рязанской области принимает личный состав, по именно предотвращению вот таких вот пожарных ситуаций. Это по Брянскому региону также тоже личный состав Железнодорожных войск принимает участие. Это также по Смоленской области личный состав принимает участие. Они принимают участие со своими, как говорится, инструментами и там, где требуется своя техника – это бульдозеры, это экскаваторы на пневмоходу.
Но самый такой, основной удар личного состава, получив приказ... У меня по Нижегородской области находятся части и 2 батальона были выдвинуты для предотвращения пожара в район города Сарова. Личный состав сделал марш 400 километров и, как говорится, с колес, сразу прибыв туда, приступил именно выполнять поставленную им задачу. Задача была поставлена там – это сделать полосу отвода для того, чтобы не прошел тот верховой пожар, который идет со стороны именно лесных массивов Мордовии.
С.БУНТМАН: Да. И как вот это делать? Потому что как предотвратить переход от верховых пожаров?
А.КОЗЛОВ: Ну, это сложно сказать, как предотвратить. Это, все-таки, природа и ее обмануть очень трудно. Но тем не менее, задача поставлена, мы ее обязаны там выполнить, нам определен участок 8 километров и шириной 150 метров. Это там находится мелколесье, которое уже... Вот та задача поставлена, она уже выполнена, сейчас личный состав очищает эту территорию, срезает часть того грунта, который там имеется, чтобы, ну, не дать очагам огня пройти через ту границу, через ту зону, которая отведена для нас.
С.БУНТМАН: То есть делается определенная полоса, да? Рассчитано, какой она должна быть ширины?
А.КОЗЛОВ: Вот, как я сказал, что она 150 метров шириной и длиной 8 километров эта полоса. Личный состав там задачи выполняет свои, вот, именно штатной техникой – туда колонна пришла техники. Это бульдозеры, это экскаваторы туда прибыли. Своим инструментом, бензопилы у нас имеются, которыми приходится спиливать то мелколесье, которое именно в пределах вот этой просеки нам выделили.
А.ЕРМОЛИН: Мы как раз в курилке с коллегами из «Звезды» общались и, в общем-то, такое ощущение... Ну, они тоже ездят по всей стране, снимают, что происходит. Что, в общем-то, мы не готовы даже не с точки зрения технической, мы с точки зрения физики процессов не готовы к тому, как это происходит. Потому что используя терминологию коллег, такой некий плазмоид поднимается в воздух, и куда этот огненный шар упадет, никому не известно. Потому что он перепрыгивает через озера, да? На деревню падает – жители говорят «воздух горит» буквально, да? Вот, складывается такое впечатление, когда военных начинают задействовать. И я видел, десантников по телевизору показывали. Я же знаю примерно, что за шанцевый инструмент есть у десантников, да? То есть это малая саперная лопатка. Вот их и показывали. Вот они в лес пришли вот с этими совочками для песочницы, да? Вот, у вас...
А.КОЗЛОВ: Ну, у нас шанцевый инструмент другой, все-таки. У нас есть специализация совсем другая. У нас, ведь, шанцевый инструмент – это нормальная лопата, то ли штыковая, то ли совковая лопата. Это имеются бензопилы для расчистки. Потому что, как правило, мы же при строительстве новых железных дорог, мы же используем этот инструмент, мы же делаем просеку.
С.БУНТМАН: Да.
А.ЕРМОЛИН: Вы технически гораздо более подготовлены к этим задачам.
А.КОЗЛОВ: Да, технически мы более оснащены, более подготовлены. Поэтому мы чисто, вот я говорю, со своим инструментом и выехали. И я также, как я уже говорил, повторюсь наверное, что и со своей техникой. Это бульдозеры, экскаваторы на пневмоходу, которые сейчас там оказывают помощь.
С.БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, как координируется эта работа между разными частями, разными родами войск? И вы, и, вот, например, и Инженерные войска – вы же можете как раз и серьезно принять участие, в общем, ключевое участие в разработке вместе и с пожарными, и так далее. Просто потому что вы технически гораздо более подготовлены.
А.КОЗЛОВ: Ну, это уже не мне решать.
С.БУНТМАН: Это я понимаю. Нет, это просто соображение, просто такое, с точки зрения здравого смысла.
А.КОЗЛОВ: Просто сама координация именно на этом очаге, где для предотвращения, там идет это через оперативную группу, через начальника оперативной группы. Через него идет координация всех вот этих действий. А так, если брать, в общем, как вы говорите, то... Мы же не знаем, что может произойти там завтра после этого пожара. Поэтому здесь любой вид, род войск – он должен быть готов ко всяким каким-то стихийным бедствиям, авариям. Поэтому должны, не смотря ни на что, оказывать содействие, помощь в предотвращении всех этих событий.
С.БУНТМАН: Ну, потом, естественно, помимо, собственно, военных объектов здесь еще и необходимо, и я надеюсь, что не в грандиозных масштабах это будет, необходимо помогать и гражданским объектам, и защищать. И здесь войска ваши могут сделать очень много.
А.КОЗЛОВ: Да, мы этим и занимаемся.
А.ЕРМОЛИН: Я, конечно, понимаю, что, наверное, этот вопрос следовало бы адресовать больше сотрудникам МЧС, представителям пожарной службы, но, вот, может быть, вы, присутствуя, участвуя в штабах, которые сейчас создаются в регионах, может, слышите какие-то такие разговоры? А есть какие-то инновационные вещи? Ну, понятно, что сейчас мы уже ничего такого не внедрим. Есть какие-то принципиально новые изобретения, именно современные изобретения, которые позволяют предотвращать эти, вот, верховые пожары? Я почему спрашиваю? Потому что, вот, общаясь с инноваторами, как бы, слышал о таких изобретениях, как, например, разбрасываются сверху некие порошки, которые превращаются в пленки, накрывают купола деревьев и это предотвращает возгорание.
А.КОЗЛОВ: Хорошо. Почему ж тогда этого не делают сейчас, не разбрасывают, чтобы предотвратить это?
А.ЕРМОЛИН: Я-то как раз и хотел вас спросить. (смеется) Хотя бы говорят об этом или не говорят?
С.БУНТМАН: Ну, просто во многих областях очень многое стояло на месте.
А.КОЗЛОВ: Пока только именно эти разговоры и обсуждения, что что-то есть. И показывали нам и робототехнику, которая уже применяется там, где не могут пройти люди.
А.ЕРМОЛИН: В единичном экземпляре.
А.КОЗЛОВ: В единичном, да, экземпляре. Ну, я думаю, что после всего этого сделают определенные выводы. Есть же институты, которые занимаются этой разработкой, и, наверняка, им задача такая будет поставлена. Она им и была, видимо, до этого поставлена. Но сейчас в более жесткой форме будет, видимо, это стоять.
А.ЕРМОЛИН: Или не сделают. Скажут: «Ну, в последний раз это было 130 лет назад. Чего париться?»
С.БУНТМАН: Владимир нам пишет из Нижнего Новгорода: «В Нижнем возят воду не только погорельцам и другим добровольцам, но и солдатам на тушении». А мы говорим, почему так плохо все организовано. Нет, ну, это хорошо, что возят еду.
А.КОЗЛОВ: Нет, я хочу сказать, что мои подразделения вышли со своей все штатной техникой, свои кухни мы используем. Нам определили место, где мы разместились, обустроились, поставили свои кухни и пищу мы с первого дня прибытия стали готовить свою, горячую. Мы свои продукты завезли, то есть мы полностью автономно обеспечиваем сами себя. И приготовление пищи, и кормление потом, и обеспечение всем, и подвозом воды мы занимаемся, сами себя обеспечиваем подвозом воды. То есть мы все полностью, автономно себя обеспечиваем.
С.БУНТМАН: Так что если возят, то не вам.
А.КОЗЛОВ: Если возят, то это не военным железнодорожникам.
А.ЕРМОЛИН: А приходится помогать мирному населению? Автоматически сказал «мирному населению». (смеется)
С.БУНТМАН: Ну, а потому что ситуация такая, потому и сказал. Все правильно.
А.КОЗЛОВ: Конечно, приходится. Ну, если подойдут и попросят оказать помощь, то... Ну, как же? Ведь, мы и созданы для того, чтобы оказывать помощь друг другу. Поэтому тут никуда не денешься: вне зависимости от чинов, рангов и занимаемых должностей мы обязаны оказывать помощь мирному населению во всех вопросах.
А.ЕРМОЛИН: Ну, вот, сейчас тоже коллеги-журналисты рассказывают, что, ну, не готовы пока оказывать помощь людям, которые оказались без жилья, вот, на самом начальном этапе. То есть загоняют их в какие-то жуткие условия, ставят там палатки, ничего не организовано. Вот то, что вокруг себя вы видите, какая ситуация?
А.КОЗЛОВ: Вы знаете, у нас такого в регионах нигде нет. Поэтому тут я не могу сказать про какие-то жуткие условия.
А.ЕРМОЛИН: Или у вас нету такого, сгоревших деревень в большом количестве?
А.КОЗЛОВ: У нас просто нету. Вот там, где дислоцируются части и соединения, такого нет у нас. Поэтому с таким мы не сталкивались.
С.БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, насколько сейчас у вас задействован и отмобилизован вообще личный состав в связи с такой ситуацией?
А.КОЗЛОВ: Ну, как я уже сказал, что 2 штатных батальона, около 500 человек личного состава задействовано и около 30 единиц техники там принимают участие.
С.БУНТМАН: Вот. Ну, мало ли что. Вы как-то отменяли ли отпуска или что-то еще?
А.КОЗЛОВ: Нет. Все, можно сказать, идет в штатном режиме. Поэтому те, кто находится на сегодняшний день, исполняет свои должности, они и принимают в этом участие. Конечно, мы и для защиты своей территории, и близлежащих где-то регионов оставляем личный состав еще и на своих территориях, где проживает личный состав. Чтобы обеспечить безопасность и там.
С.БУНТМАН: А скажите, вот, Анатолий как раз о новых изобретениях, новых приемах, новой технике. А вообще, в принципе, даже абстрагируясь от пожаров, от этой ситуации, насколько идет переоснащение Железнодорожных войск?
А.КОЗЛОВ: Да, у нас идет переоснащение, благодаря нашему 61-у научно-исследовательскому институту, имеющемуся в Железнодорожных войсках. Ну, мы, если брать колесную автомобильную технику, то мы ее планово получаем через бронетанковое управление – это процентов 10 ежегодно идет обновление техники на такие виды как Камаз и Урал. Своя специализированная техника у нас, чтобы облегчить труд солдата, то у нас имеются те универсальные путевые машины, которые занимаются укладкой рельсо-шпальной решетки. И я хочу сказать, что идет процесс и модернизации, потому что мы уходим от той гусеничной техники, которая была в добрые те далекие времена. Вот, переходим на пневмоколесную технику для ее мобильности и используем комбинированный ход.
С.БУНТМАН: А проходимость от этого не уменьшается?
А.КОЗЛОВ: Комбинированный ход – он для чего? Что пневмоколесная техника проехала по определенному участку, подошла к железнодорожному полотну, может зайти на это железнодорожное полотно, опустить ход и уже на пневмоходу как обыкновенный состав уже двигаться.
С.БУНТМАН: Это здорово. Машина Фантомаса уже такая.
А.ЕРМОЛИН: Да-да-да. (все смеются) А плавать умеет такая машина, нет? Если уж про Фантомаса заговорили.
А.КОЗЛОВ: Нет, плавать она не умеет. У нас есть такие агрегаты сваебойные, которые забивают сваи для быстрого также восстановления малых и средних мостов. Вот, они когда ставятся на мост, на наплавной и могут уже на плаву забивать сваю в водяную преграду. Такой транспорт у нас есть, МСК.
А.ЕРМОЛИН: Как вы видите будущее? Вот, сейчас появляются скоростные поезда, их становится, ну, все-таки хоть чуть-чуть, но больше, да? Сапсаны. Вы как-то прогнозируете, как это отразится на вашу деятельность?
С.БУНТМАН: И в перспективе изменяется и качество путей.
А.ЕРМОЛИН: Да. Может быть, какие-то инженерные характеристики должны меняться в связи с этим. Значит, тогда ваша подготовка должна меняться в связи с этим.
А.КОЗЛОВ: Ну, подготовка со временем и перемены, она идет эта подготовка как личного состава, так и техническая подготовка, перевооружение, переоснащение этой техникой. Оно идет. Я считаю, со временем. Не так, как бы, конечно, хотелось, но, хочу сказать, что именно в железнодорожных войсках это есть, это присуще. По вот тем разработкам, которые на сегодняшний день у нас имеются. И мы высвобождаем тот тяжелый труд солдата при восстановлении верхнего строения пути. Потому что есть такие машины ВПРМ-Г, это которые выправочно-подбивочные, которые выталкивают шпалу из пути, которые вставляют, которые забивают, выправляют путь. То есть сам солдат при всем при этом не принимает. А экипаж – 2 человека на этой машине. И, пожалуйста. Вот, заменяет, будем так говорить, команду из числа 10 человек. 2 человека.
С.БУНТМАН: Вот, в связи с этим скажите, какое у вас соотношение, больше ли стало служащих по контракту? И есть ли у вас значительное число служащих по призыву?
А.КОЗЛОВ: Вы знаете, что у нас сейчас военнослужащие по контракту в связи с новым обликом Вооруженных сил, ну, претерпевают какие-то изменения. У нас определено конкретное количество контрактников, которое должно быть в новом облике. Но это не меняет той категории, которая обеспечивает боевую способность. О ней даже и разговора нет. Они как были по контракту военнослужащие, так они остаются исполнять свои функциональные обязанности. А то число, которое определено для Железнодорожных войск, это свыше 1200 военнослужащих по контракту – они есть и будут проходить... Здесь просто такой момент, когда... Ведь, все достигают какого-то определенного уровня службы, есть предельный срок службы у военнослужащих, независимо, офицер это или контрактник. Поэтому когда наступают такие моменты, принимается решение по их уже увольнению. Чтобы вопрос стоял о том, что кого-то где-то исключают или увольняют, таких вопросов и не возникает. Потому что, ведь, каждый из нас принимает самостоятельное решение, проходить ли службу. Ему предлагается выбор службы. Выбирает – значит, он дальше проходит службу. Если принимает решение на увольнение по тем или иным критериям – кто-то, может, по состоянию здоровья, кто-то уже по своему предельному возрасту, кто-то считает, что ему достаточно выслуги лент – и он имеет право пойти на заслуженный отдых.
С.БУНТМАН: Призывников много у вас служит рядовых?
А.КОЗЛОВ: Да. Мы в этом году, хочу сказать, план... Да у нас и не было сбоев вообще никогда, чтобы мы не доукомплектовывались. Мы на 100% укомплектованы именно призывниками, личным составом.
А.ЕРМОЛИН: Вот, скажите. Мы очень часто говорим о том, что в службе по призыву с ее проблемами, с тем, что называется дедовщина, дисциплина и так далее, что очень большую роль играет, когда солдаты заняты делом. И подготовкой, и, собственно, службой. И когда мало времени остается для бог знает чего. Вот, у вас как это обстоит и занимаетесь ли вы этим?
А.КОЗЛОВ: Ну, с годом службы как и в прессе, да и везде высказывают, что, вот, как это будет происходить. Я хочу сказать, что вот этот год службы для солдата-призывника, я считаю, что это вполне нормальное явление. Потому что солдат призывается сейчас, в большей степени уже имеет какую-то подготовку. Имеет среднеспециальное образование, очень много военнослужащих призывается уже с высшим образованием. То есть мы на себе это защищаем, и заметно. Мы видим это.
А.ЕРМОЛИН: Уже, наверное, стараетесь и брать таких в первую очередь, да?
А.КОЗЛОВ: У нас имеются учебные подразделения, которые занимаются подготовкой специалистов для своих частей и соединений. Подготовка эта пока сейчас, она идет в течение полугода, но в перспективе с Нового года мы будем переходить на 3-месячную подготовку. И хочу сказать, что это никак не повлияет на подготовку.
В свое время командующий Железнодорожными войсками генерал-полковник Когатько говорил, что каждый солдат должен быть путейцем. Это правильно. Случись что, там, механик ты или сапер ты, или кто, ты можешь взять тот инструмент путейца и восстанавливать железную дорогу.
С.БУНТМАН: То есть основное, что делают Железнодорожные войска, то есть он должен основной специальностью овладеть.
А.КОЗЛОВ: Да, каждый солдат должен быть. Сам учебный процесс не будет претерпевать каких-то задержек. Просто перерабатывается программа, уделяется внимание каким-то таким, узким специальностям. И уже будет зависеть все от той подготовки офицера, которая будет именно заниматься вот этой подготовкой солдата-призывника.
А.ЕРМОЛИН: А, вот, в связи с сокращением командных должностей, ну и увольнением офицеров, куда уходят офицеры запаса ваши? Как-то, в основном, пытаются себя найти, все-таки, в МЖД?
А.КОЗЛОВ: Вы знаете, мы в тесных контактах с администрациями регионов, где находимся. Мы приглашали несколько раз именно, вот, администрации с тех предприятий больших, которые находятся в тех или иных гарнизонах. И хочу сказать, что да, конечно, по роду своей специальности многие офицеры идут именно по этому направлению, что связано с железной дорогой. И хочу сказать, что их очень охотно берут, потому что практики у военного железнодорожника очень много. Ведь, как правило, он принимает участие в самых труднодоступных участках при строительстве железных дорог, где приходится сталкиваться с массой физикогеологических таких вот условий. Где надо проявлять и свой пример, и свою инициативу проявлять при всем при этом. Поэтому офицеры – да, в основном, идут. Но там, где в регионах нет такой возможности, они идут на те предприятия, где их приглашают.
С.БУНТМАН: Где пригодятся общие инженерные навыки.
А.КОЗЛОВ: Их опыт инженера, да. И хочу сказать, что они занимают достаточно солидные там посты.
А.ЕРМОЛИН: Вот как раз упредили меня. Хотел спросить, есть ли примеры, когда там молодые или относительно молодые офицеры, перейдя в РЖД, делают какие-то серьезные карьеры.
А.КОЗЛОВ: Вы знаете, если молодых касается, молодых офицеров, то многие, может быть, ошибаются...
А.ЕРМОЛИН: Ну как молодых? Может быть, в 40 лет человек, может быть, уже 20 выслужил, имеет право там...
А.КОЗЛОВ: А, ну... Кто-то, может быть, ошибается в выборе военной профессии, он принимает раньше времени и увольняется, и находит себя уже на гражданской жизни. А офицер, который имеет опыт, он, конечно, он ценит тот опыт, который он набрал. Поэтому он не будет размениваться, он, конечно, будет подбирать себе ту предполагаемую должность, которая ему будет, ну, по значимости его направлению близка.
С.БУНТМАН: Ну что же? Я думаю, что мы сегодня получили какое-то представление о том, чем занимаются Железнодорожные войска. И вам успехов всевозможных мы желаем, и хорошей техники, и хорошего обучения, обученных и офицеров, и солдат, и младших командиров.
А.ЕРМОЛИН: И дождей побольше.
С.БУНТМАН: Ну, дождей... А! (смеется) А потом как пойдут ливни, мы будем рассказывать, в каких условиях работают железнодорожники по грудь в воде и как это все... Знаете что? Давайте по обстоятельствам будем реагировать, главное, чтобы вовремя. И Андрей Анатольевич, конечно, всех поздравляем и ваших сослуживцев с профессиональным праздником, который был вчера. И успехов, и я не знаю, радостей всевозможных, профессиональных тоже.
А.КОЗЛОВ: Мне бы тоже хотелось, пользуясь такой возможностью, поздравить всех ветеранов, всех, кто служит сейчас, личный состав по призыву, членов семей с этим праздником. Пожелать всем здоровья, успехов в службе, ну и уверенности в завтрашнем дне.
С.БУНТМАН: Да. Что очень важно.
А.ЕРМОЛИН: И в завтрашней погоде. (все смеются)
С.БУНТМАН: Спасибо. Андрей Анатольевич Козлов, генерал-майор, командир 7-го территориального командования Железнодорожных войск. Это была программа «Военный совет». Анатолий Ермолин, Сергей Бунтман ее ведут каждую субботу в прямом эфире с 12 до 13, и телеканал «Звезда» делает свою передачу на следующий день в воскресенье в 11 часов. Всего всем доброго, до новых заседаний.