Заграничный поход русской армии. 1813 год - Все так + - 2019-10-19
19.10.2019
Виталий Дымарский
―
Добрый вечер! Программа «Всё так плюс». Мы продолжаем рассказ о династии Романовых. Мы дошли до того момента, когда русская армия, изгнав Наполеона, и сама перешла границы империи и пытается преследовать армию Наполеона. Это то, что называется заграничный поход русской армии. Однако, насколько я помню, в прошлой программе мы Максимом Кузахметовым, я вам ещё раз представляю его. Он наш постоянный собеседник и автор фактически этой программы. Петербургский историк. Так вот мы с Максимом Кузахметовым где-то остановились как раз не на победах русского оружия, а на победах Наполеона, уже одержанных в Саксонии, на территории, ну, нынешней территории Германии. Да? Когда мы уже начнём побеждать, хочется мне спросить Максима Кузахметова.
Максим Кузахметов
―
Мы на всякий случай напомним то, о чём мы упоминали в прошлой передаче, что в отечественной историографии, ну, в учебниках, там весь заграничный поход…
В. Дымарский
―
Сплошная победа.
М. Кузахметов
―
Ну, сейчас чуть подробнее, в два абзаца помещается. А потом мы перешли границу, и в 14-м году уже были в Париже.
В. Дымарский
―
И оказались в Париже.
М. Кузахметов
―
Что там произошло в 13-м году, ну, может, в лучшем случае мельком упоминается Битва народов под Лейпцигом, до которой мы еще не добрались, когда вот там был разбит Наполеон. А вот все события предшествующие, чем они целый год занимались, ну, как-то ускользают обычно. И мы напоминаем на всякий случай, что действительно как бы там не храбрились прусский король и российский император Александр I, главный герой нашего повествования, они дважды оказались разбиты ни в каких-то локальных стычках, мы их не упоминаем локальные стычки, там некоторые победы, некоторые мгновения победные, а понесли серьёзные поражения, вынуждены были отступить разбитые лично Наполеоном. Ну, что после этого должен думать Наполеон? Я всем доказал, кто я такой соответственно тем людям, которых я уже побеждал с новыми силами, с необученными новобранцами. Я разбиваю в решающих 2-х сражениях. Теперь они должны… Что должны? Снова заключать со мной мир тильзитский там или какой-нибудь другой. Австрийский император, это мы напоминаем, он ещё никакого решения пока не принял. С ним, конечно, ведутся переговоры…
В. Дымарский
―
Он еще не союзник.
М. Кузахметов
―
А мы ещё напомним, что его дочка жена Наполеона, эта предательница в будущем Луиза, которая не захотела разделить со своим мужем позор его там ссылок и плена. Но так вот, казалось бы, надо предпринимать какие-то дальше решения. И то, что дальше произошло, Наполеон называл своей вот главнейшей ошибкой. Он зачем-то, как вот он себя потом проклинал, согласился заключить перемирие. Но ему-то казалось, что сейчас… Ну, это правда. Оторванные там опять от своих баз. Надо наладить снабжение, потому что в предыдущие годы, кампании он очень ответственно к ним подходил. Вовсе не был авантюристом. Надо ж всех людей кормить, создавать магазины. Там, правда, специфическая была история. Именно Наполеон и развил систему фуражиров, которые должны и на местах доставать корм и пропитания, ну, как правило, покупать за деньги, в худшем случае расписку давать, но не превращать, в общем, территории, захваченные, в выжженную пустыню. Такой задачи у него не было никогда. Ну, так вот и он вот на свою беду, сам вот потом писал в мемуарах: вот зачем я это сделал? Потому, что получилось, что не он получил передышку, а этим злодейски воспользовались его враги: коварный Александр I и прусский король Фридрих Вильгельм III, потому что именно они в это время и сумели добиться главного – они склоняли на свою сторону австрийского императора, сумели достичь важных договоренностей с Англией, ну, и скорее это идеологическое было решение, но для них очень важное, открыто вступила в войну с Францией Швеция. Тоже очень специфическая история, потому что в Швеции…
В. Дымарский
―
Король.
М. Кузахметов
―
Он ещё не король, но будущий король.
В. Дымарский
―
Бернадот.
М. Кузхаметов
―
Да. Бернадот, французский маршал знаменитый.
В. Дымарский
―
Да.
М. Кузахметов
―
Который вообще для того, чтоб стать шведским королем…
В. Дымарский
―
Спрашивался у Наполеона.
М. Кузахметов
―
… у Наполеона разрешение спрашивал…
В. Дымарский
―
Да, да.
М. Кузахметов
―
… когда-то. И, кстати, его потомки до сих пор правят в Швеции. Ну, как? Декоративно правят. Но тем не менее хорошо устроились. Хотя жена Бернадота очень страдала, что увезли её в эту шведскую глушить из прекрасного Париже, всё это не то. Ну, и там тоже любопытный эпизод, он яркий. Ведь Бернадот на чём стал знаменит? В какое время стал знаменит? Во время революционных войн. И вот, ну, все-таки якобы, вот лично не видел, что потом, когда он наконец умер, вот тело его омывают, а у него наколка «Смерть монархам», там «Смерть королям». Да? Вот какой необычный человек. Ну, так вот за вот это время… за время вот этого злополучного для Наполеона перемирия все его враги сумели договориться, обиженные им. И как-то даже вот австрийский император, колеблясь так или иначе, ну, наверное, получая сведения о том, что и Наполеон-то уже не тот, не добивается он вот такой разгромной победы. И худо-бедно, а всё равно… Тут вот как раз-таки специфическая история. Ну, не специфическая. Но тут реально армия у русских сохранилась. Она не уничтожена. И прусская… Ещё подкрепления все время подходят и подходят. Как… Пешком. Издалека. И все время умудряются они наращивать свою мощь и силу. И артиллерия вся цела. И конница посильнее у пруссаков и у русских по сравнению с наполеоновской. В общем, величайшая ошибка Наполеона с этим перемирием произошла. И тоже любопытный эпизод иногда приводят, что как будто начались какие-то знамения для Наполеона. Мы же рассказывали там, какие бы ни бывали сражения, а удивительным образом даже из ловушки не только Наполеон ускользнул, а все его маршалы. А тут вот вдруг в первом сражении при Лютцене совершенно случайно выстрелом убит маршал Бессьер, один из лучших маршалов Наполеона, который с ним был годами. Во время второго сражения при Бауцене тоже совершенно случайно нелепым выстрелом убит Жерар Дюрок. Это не просто тоже знаменитый генерал, дипломат, а уже просто личный друг Наполеона. Вот вдруг у него на глазах происходят такие трагические события, знамения, как сказали бы там разбирающиеся люди. Но это скорее уже так эпизод. Наполеона, в общем, это…
В. Дымарский
―
Максим…
М. Кузахметов
―
… не остановило…
В. Дымарский
―
… если мы перешли уже к перемирию, я бы хотел до перемирия всё-таки ещё объясниться по поводу замены главнокомандующего нашего.
М. Кузахметов
―
Вот. Да. Важное событие, которое, конечно же, тоже мы должны упомянуть, потому что после поражения при Бауцене русской армии не только было заключено перемирие с Наполеоном…
В. Дымарский
―
То… то награждённый всеми… всеми орденами и медалями Витгенштейн…
М. Кузахметов
―
Человек, провозглашенный – да, – победителем в предыдущей битве, которую тоже мы проиграли при Лютцене, отстранен от командования. Но обычно в учебниках написано, ну, понятно, два раза проиграл. Александр I его отстранил, назначил Барклая-де-Толли. А в реальности вот яркие подробности. Дьявол в деталях. Это не значит, что Александр I пришел там, рескрипт какой-то отправил, письмо какое-то написал, повелеваю, вот отстраняю там от командования с понижением. Александр I как человек скользкий, нерешительный разыграл достаточно сложную схему. К Витгенштейну, человеку, ещё раз напомним, человеку безусловной личной смелости, ну, не хватало ему, может, талантов сражаться лично с Наполеоном, и в последствии вообще никто не смог… Ну, Веллингтон, может быть. А больше никто не смог вот так непосредственно Наполеона одолеть в открытом полевом сражении. Так вот к Витгенштейну приходит не менее знаменитый генерал Милорадович и объясняется с ним как-то. А Милорадович, значит, на каком основании? Потому, что они в званиях равны, а ещё Милорадович… Милорадович постарше. И в такой специфической русской системе отношений, мы же как-то рассказывали, – да? – кто кому там должен быть уступить: Багратион или Барклай-де-Толли. А Багратион еще по алфавиту пораньше. И как ему пришлось уступать Барклаю-де-Толли командование просто вот в силу сознательности такой вот невероятной. Ну, так вот приходит Милорадович и… В воспоминаниях все это написано. И говорит: «Послушай, друг, при всём вот уважении я считаю тебе надо уступить вот место командующего, а то уже разговоры идут и ропот. И ты сам должен понимать вообще-то, что должен в место тебя быть кто-то другой. А то неправильно. Уже два раза проиграл». И что говорит Витгенштейн Милорадовичу? Ну, что ж поделать? Я всё понимаю. Не то, чтобы там он застрелиться там. Или нет, пусть мне лично Александр I в глаза пусть мне скажет, что он мною не доволен. Чего он тут разыгрывает какие-то свои снова интриги? А Витгенштейн как человек сознательный… Ну, мы в прошлой передаче упоминали, как некуда теперь прийти поклониться этому герою, настоящему герою Отечественной войны 812-го года и спасителю Петербурга. И он смиренно принимает эту участь. Ну, что ж поделать? Да, приму любое назначение. Как бы Сталин тоже порадовался. И новым командующим – да, – становится Барклай-де-Толли, опять-таки человек, которого, как мы помним, неприятным образом отстранили от командования. Буквально практически накануне Бородинской битвы же принял Кутузов. В очередной раз напомним это всё. Он когда принял войска и дал сражение? Когда уже 2 месяца война вообще-то шла. Ну, и здесь вот опять, сколько бы не было генералов у Александра I, а назначить некого. Но к тому времени он уже практически договорился с человеком по фамилии Моро, мы тоже упоминали, знаменитым французским генералом революционных войн, который уже на корабле едет к нам, чтобы возглавить союзническую армию. Кто ещё может победить Наполеона? Вообще еще пытались Бернадота склонить, но тут вот как-то все колебался, наверное, понимал, что Наполеона не так просто будет одолеть. А никто не хочет…
В. Дымарский
―
На союзнические отношения согласился однако.
М. Кузахметов
―
Согласился. Но не просто так. Давайте ещё раз расскажем, а с чего вдруг они все соглашаются. Ну, уже упоминали, с Австрией всё понятно – наобещать им побольше. А вот почему вдруг Бернадот согласился? Потому, что союзники легко пообещали ему взамен Норвегию всю. А Норвегия ж тоже была не самостоятельным королевством тогда. Она принадлежала Дании. Мы у Дании отберем, А тебе, шведский король, отдадим. Да. Вот так вот легко люди…
В. Дымарский
―
Давай с нами.
М. Кузахметов
―
… делили мир. И за это шведский король милостиво соглашается. Знаменитый французский маршал Бернадот. И реально – да, – приходит…
В. Дымарский
―
Против своего благодетеля фактически.
М. Кузахметов
―
В принципе против человека, который – да, – когда-то его генералом назначил и шведским королем, ну, не то, чтобы устроил, но посодействовал. Да? И важно еще какое… какая подробность? С чего вдруг австрийский император согласился-то? У него же… Он же тоже как человек такой скользкий он вёл переговоры одновременно и те, и другие. И с Наполеоном тоже шли переговоры. И он Наполеону, ну, мы не знаем там, как в деталях всё это происходило, верни мне Италию назад, Ломбардию мою любимую, жить без неё не могу или Иллирию там. Ну, вот всё, что там нынешний южный… Югославия тоже неправильно говорить. Да? Ну, Хорватия там, например. Да? Тогда буду твоим союзниками. Наполеон говорит: «Да что это такое? Я тебя сколько раз уже побеждал, разбивал. А тут ещё что-то тебе должен какие-то отступные давать? Да твоя дочка – моя жена. Нет, я не согласен. А то снова буду тебе побеждать». А тут ему смело обещают Александр I и прусский король…
В. Дымарский
―
Бери, чего хочешь…
М. Кузахметов
―
… что не просто Кемская волость. Италия! Забирайте. Ну, слово потом сдержали. Ну, правда, непонятно, как Александр I мог на Италию претендовать. Кусок Польши отдадим. Но Александр I себя там тоже не забыл. Потом будем рассказывать, как они делили всё это наследие. И как мы уже сказали, сформировалась новая коалиция такая, которой еще не бывало, против Наполеона. Вот это вот уже, ну, настоящая… То есть совокупный потенциал мобилизационной против Наполеона составлял уже до миллиона солдат…
В. Дымарский
―
Ну, огромный.
М. Кузахметов
―
Это были колоссальные силы. И ещё заручились очень важной поддержкой Англии, которая за что была готова платить. Это вот тоже…
В. Дымарский
―
То есть 6… 6 вообще крупнейших держав фактически европейских.
М. Кузахметов
―
Ну, крупнейшие…
В. Дымарский
―
«Державы» тогда слово, наверное, не очень подходит. Но…
М. Кузахметов
―
Ну, может…
В. Дымарский
―
… государственных образований.
М. Кузахметов
―
Ну, важных во всяком случае.
В. Дымарский
―
Да.
М. Кузахметов
―
Ну, Швеция может…
В. Дымарский
―
… там не было. Из крупных.
М. Кузахметов
―
Нет, из крупных уже все, потому что Италия не была независимым государством. Были ещё немецкие государства. В сумме они тоже были сильны. Но на том этапе, например, Бавария… Ну, вот баварцы считали себя вообще центром немецкого мира. Да. Вот они баварские монархи там не приняли никакого решения, тем более они вообще-то поближе к Франции. Им… Им-то пришлось бы вынести на себе все тяготы ходящих туда-сюда армий. Во чтобы там Мюнхен превратился? Поэтому пока никакого решения не приняли. Вообще союзниками Наполеона оставались. Равные такие королевства, которые сейчас уже подзабыты там. В основном специалисты понимают, о чём идёт речь, когда королевство упоминается Вестфалия или королевство Вюртемберг. Вот. Или были ещё не последние европейские страны Голландия и Бельгия. Ну, тогда Голландия. Бельгия там позже появилась. Но она была просто включена в состав Франции. Вот просто в составе Франции и всё тут. Поэтому да, упоминаем мы только ключевые: Австрию, крупнейшую державу, Пруссию, скорее вот сильную своей историей Семилетней войны, ну, и Россия со своими неисчислимыми ресурсами там. По численности населения – да, – Россия была сопоставима в принципе с Францией. Но одна из крупнейших стран Европы. И вот наконец они все объединились для чего? Для того, чтобы вот теперь-то наконец-то всем вместе дать урок этой корсиканской выскочке, этому Наполеону и его одолеть. А Наполеон всё это прозевал. Но вот дальше происходит наконец-таки вот эти вот уже ключевые события. Да и то не сразу. Потому, что, тоже забегая немного вперёд, союзники умудрились потерпеть ещё одно поражение до этого до всего. Но, наверное, мы там уже все это будем отдельно рассказывать. А сейчас вот упомянем наконец-таки, что 12 августа объявляет войну Наполеону Вена. Австрия официально объявляет, вот когда коалиция уже сформировалась. И что теперь против Наполеона вот реально…
В. Дымарский
―
… перемирию?
М. Кузахметов
―
Ну, перемирие там было конечным. Сначала на месяц. Потом ещё продлили на месяц. И вообще в принципе его более-менее соблюдали. Вот такого вероломства чудовищного вообще не было. Мы же говорили, как вот колебался прусский король. Я ж слово давал. А австрийский император как нервничал? Но, правда, когда Италию пообещали всю ему обратно отдать, а Наполеон не пообещал, но тут уже что там сомневаться-то. Это же всё тоже классика. Париж стоит мессы. Когда-то Генрих IV Наваррский тоже согласился перейти из протестантов в католичество, из католичества в протестантство. Что пообещают, такое решение и примешь…
В. Дымарский
―
Париж стоит…
М. Кузахметов
―
… соответственно. Ну, да, вот классическая фраза. И никто не обсуждает так особенно. Один из, считается, не худших французских королей. Ну, так вот Россия с учетом подошедших резервов к тому времени могла выставить 175 тысяч солдат, вот реально живых. Пруссия уже свою армию раздула… Да? Если так… таким крылатым глаголом. Тоже до 170 тысяч. И Австрия с ходу ещё 110 тысяч человек. То есть в сумме эти силы уже превосходили силы Наполеона. И ещё раз поясним, что вообще-то они впервые объединились. Но главное, что теперь прибыл генерал Моро в эти союзнические силы. Он, правда, ещё не вступил в командование, еще там сомневался, еще говорил, надо присмотреться, кем я буду командовать. Надо, чтоб мне всех генералов представили. Но он уже был. Все уже вдохновлены, что среди нас теперь-то настоящий командир, которого Наполеон не побеждал. Да и сам такой ещё… Типа Наполеон сопоставим с ним. Великий человек. Ещё тоже вот надо обязательно упомянуть все вот яркие вот эти подробности, которых в учебниках нет. Было заключено… Был план разработан на войну, о котором надо обязательно упомянуть. Он был заключён в Трахенбергском замке. Поэтому он так и назывался Трахенбергский план.
В. Дымарский
―
Трахенбергский.
М. Кузахметов
―
Что в этом плане было в самом начале? Против Наполеона не сражаться. То есть вот если мы знаем, что против нас во главе армии лично Наполеон, всё, уходить, отступать, бежать, прятаться там, в сражение не вступать, потому что это всё, это конец, мы всё равно проиграем. Значит, дальше мы должны атаковать отдельные части, изматывать там. Мы более-менее там как будто бы действуем на своих землях, там вокруг границ Австрии, Пруссии и всегда сможем прятаться за перевалы, за крепости. Но если кто-то оторвался, вот его мы все окружаем, атакуем, по частям там соответственно разбиваем. В сражение вступаем, только если уверены в том, что мы перевес имеем значительный. А уж если решающая какая-нибудь битва, то вот чтобы командовал такой вот человек как Жан Виктор Моро. Я бы… Сколько у нас осталось там? Время немножко есть? Хочу про него рассказать, потому что…
В. Дымарский
―
Расскажите…
М. Кузахметов
―
… забегая вперед…
В. Дымарский
―
Еще у нас пара минут есть до перерыва потом.
М. Кузахметов
―
Он… Он просто нелепо погиб в одном из ближайших сражений, но человек уникальный. Почти ровесник Наполеона. Он тоже скромного происхождения. Сын там адвоката. Соответственно прославился, как я уже говорил, в революционных войнах. Но чем он, например, нам памятен? Мы когда-то его упоминали мельком. Его ж Суворов разбил когда-то во время своих итальянских походов.
В. Дымарский
―
Походов.
М. Кузахметов
―
Да. В битве при Адде, в сражение самим Суворовым был бит. Но на этом их взаимоотношения своеобразным образом не закончились. Прошло еще много лет, они оказались похоронены не просто в итоге оба в Санкт-Петербурге, а вообще-то на Невском проспекте. Мы же сейчас из Петербурга ведем вещание. Да? И вот такая необычная история. Ну, вот это мы вперед забежали. Значит, как я уже упоминал, в 1804 году, ну, как рассказывали современники, просто Наполеон ревновал всё, что у меня такой вот опасный соперник потенциальный, очень популярный, и солдаты его все любят. И якобы сфабриковал против него дело, что заговор какой-то готовит против меня Моро. А там, ну, так это всё… Разговоры, наверное, какие-то были, потому что у Моро была амбициозная жена, которая завидовала, наверное, Жозефине и говорила: а ты чем хуже?
В. Дымарский
―
Да, да, да.
М. Кузахметов
―
А ты что мало побеждал?
В. Дымарский
―
… известная история.
М. Кузахметов
―
… Суворову проиграл. Давай-ка там… Давай там тоже… Что он первый консул, а ты никто. Давай ты будешь первым консулом. Он же… Он же переворот произвел. А ты чем хуже? Тебя вот как офицеры любят. Ну, и как будто стали там, всегда ж какие-то недовольные есть, обиженные, группироваться. В общем, жена вот довела всё это дело. Дошло всё до Наполеона, тот объявил заговорщиком Моро и выслал его… Сначала хотел там в тюрьму, но вот выслал в итоге. Повелел уехать. Тот оказался…
В. Дымарский
―
Давайте, знаете как? Мы сейчас прервемся на выпуск новостей, но мы ещё закончим историю генерала Моро.**********
В. Дымарский
―
Ещё раз добрый вечер! Мы продолжаем программу «Всё так плюс». У микрофона Виталий Дымарский. Мой постоянный собеседник Максим Кузахметов. Говорим мы о заграничном походе российской армии, русской армии, конечно же, в 1813 году. Мы ещё не дошли до 1814 года. А по ходу дела вот Максим не успел дорассказать биографию генерала Моро, того французского генерала, который должен был приехать и приехал на подмогу союзническим войскам в их борьбе с Наполеоном.
М. Кузахметов
―
Да, редко…
В. Дымарский
―
Француз, но враг Наполеона.
М. Кузахметов
―
Ну, вот мы остановились на том, что в таком личном скорее конфликте с Наполеоном Жака Моро обвинили в том, что он там хочет устроить заговор против императора. И Наполеон как человек всё-таки не злодей, хоть там и есть на его совести кровь принца Энгиенского, не за что убиенного. Да? Там тоже непонятно, что лично пересеклось. Обвиненного там в заговоре. Ну, так вот. А тут поначалу, значит, заключить под стражу Моро, а потом просто повелел покинуть пределы отечества. И Моро уехал далеко. Уехал в Америку.
В. Дымарский
―
В Соединенные Штаты. Да.
М. Кузахметов
―
Ну, всё это было давно уже. в 1804-м… 804-м году ещё. И, наверное, как должен был вообще Наполеон кусать себе локти, что вот отпустил этого человека, когда узнал, что Моро вернулся в Европу. Ещё раз напомним коротко предысторию, потому что монархи, ну, никто уже не готов был на себя брать честь героической победы над Наполеоном. Никто иллюзий не питал. Ни австрийский император, ни российский император Александр I, ни прусский король, тоже потом император соответственно. Всё хотели найти какого-то генерала и среди своих генералов найти уже не могли. И Бернадот как-то всё тоже что-то не горел желанием, хотя они готовы были ему довериться. Это, кстати, Бернадот и всех и получал, вот лично против Наполеона… Когда они спрашивали, как нам быть-то? Вот как угодно, только не лично с Наполеоном чтобы сражаться. Уж я-то знаю, о чём говорю. По частям – да. Вот выжженную землю устраивать можно, а нет, только… только не лично с Наполеоном, чтобы вот, не дай Бог, там не встречаться. Ну, так вот и прибыл вот этот генерал Моро. Он в августе прибыл из Америки. Он милостиво согласился приехать сначала так в роли советника. Сначала я ещё присмотрись. Кстати, тоже классическая история, как я уже приводил аналогию, когда приглашают именитого тренера возглавить сборную, он говорит: «Ну, давайте, я приеду посмотрю, какая у вас там база тренировочная там». Да? Вот все время повторяются эти истории. Точно так же, а давайте я посмотрю, что там у вас происходит, какие там у вас солдаты да вооружение. Моро прибыл соответственно в армию. И, забегая вперёд расскажу, он нелепо погиб в битве при Дрездене. Прилетело ядро. Случайная смерть. А какая удивительная деталь: он был на одном из холмов рядом с Александром I. Вообще на его месте мог быть Александр I тоже. Да? Вот так трагически они наблюдали и… Ну, ядра долетают, опасно. И Моро говорит: «Давайте, Ваше Величество Александр I, отойдем в сторонку. Глупо как-то такую смерть принимать здесь». А по легенде в свою знаменитую подзорную трубу Наполеон увидел на холме предателя этого Моро, человека, чья жена завидовала Жозефине, с которой он, правда, уже развёлся, этой интриганке, и лично, он же артиллерист Наполеон-то, он же знаменитый артиллерист, он лично вот ядро сам в пушку заснул и новел орудие, и фитиль приподнёс, и вот ядром так попал, что рана оказалась для Моро смертельной. И опять союзники остались без потенциального… он не принял, но без потенциального командующего. Но тут вот происходит необычное дело, о чём я коротко…
В. Дымарский
―
А его у Моро… Сейчас один только вопрос. А Моро что-то обещали союзники…
М. Кузахметов
―
Да…
В. Дымарский
―
… в случае победы?
М. Кузахметов
―
Обещали все.
В. Дымарский
―
А что?
М. Кузахметов
―
Что угодно. Ну, фельдмаршала, все ордена, награды, деньги там любые…
В. Дымарский
―
… правителя Франции?
М. Кузахметов
―
Нет. Там Бурбоны. Вот все-таки не до такой степени. Вот всё, что угодно, но тут вот…
В. Дымарский
―
Понятно.
М. Кузахметов
―
… нет, вот этим они поступиться не могли. Такими принципе они не могли поступиться, чтоб на место… Это будет просто новый Наполеон, и всё сначала начнётся.
В. Дымарский
―
Да, конечно.
М. Кузахметов
―
Там эти беспомощные Бурбоны…
В. Дымарский
―
Опять самозванец будет…
М. Кузахметов
―
… неопасные. Так вот нелепая смерть в сражении при Дрездене. Будем подробней рассказывать. И тут вот удивительное дело. Тут вот Александр I был, наверное, так преисполнен благодарности, что Моро принял ядро, которое могло прилететь вообще-то в Александра I, тут вот… Ну, защитники царя рассказывают, он же вообще… Он же, смотрите, какой герой! Не боялся, под пули шёл. Хотя мы упоминали, что вообще-то он… Он действительно мог вот как при Аустерлице, но не буквально, может, на передовую, но вот в зоне видимости там. А потом где-то там плакал, рыдал там, сбежал с поля сражения. Ну, так вот он повелел Моро доставить в Санкт-Петербург. Необычное дело. Моро вообще-то католик по вероисповеданию, не успел перейти в православие. И распорядился, его со всеми почестями похоронили здесь на Невском проспекте в католический… в католическом соборе. А парадоксальным образом практически напротив Казанский собор, где похоронен Кутузов. А в конце этого же самого Невского проспекта Александро-Невская лавра, где похоронен Суворов, который, как мы уже упоминали, когда-то Моро победил в Италии. Вот такие парадоксы. И все здесь в Петербурге.
В. Дымарский
―
Да. Все по соседству.
М. Кузахметов
―
Да, все вот по соседству. Можно прийти там, отдать дань уважения любому из них, пожалуйста, в рамках не просто одного города, а ещё и одной магистрали. Там да, такое необычное дело. Но там, правда, если при советской власти лавра более-менее сохранилась, то вообще-то в Казанском соборе был музей религии и атеизма. Могила, слава богу, цела. Не осквернили как вот могилу Витгенштейна, и его кости, и прах его не выбросили наружу, и церкви не снесли. Чудо! Но не снесли Казанский собор. А вот католический собор пережил драматические десятилетия, когда он там был превращён в склад, потом все эти пожарища. Но сейчас восстановлен, и соответственно восстановлена мемориальная доска, что здесь вот в этом соборе похоронен генерал Моро. Поэтому можно прийти там отдать дань почтения. Ну, так вот. А, ну, союзники остались без командования. А эта же битва при Дрездене, о которой я рассказывал, она ж тоже закончилась-то поражением. Но я не хочу забегать вперёд. Я про эти битвы рассказал бы отдельно, потому что есть интересная история, как я уже упомянул, и она всё это время продолжалась. Крепости, которые Наполеон оставил с сильными гарнизонами, и не так-то просто было с ними расправиться.
В. Дымарский
―
Там чуть ли не вдоль вообще всех вот этих германских земель.
М. Кузахметов
―
Фактически да. Три реки Висла…
В. Дымарский
―
Эльба…
М. Кузахметов
―
… Одер и Эльба, и везде цепочка крепостей, которые потенциально должны были бы…
В. Дымарский
―
Сдерживать.
М. Кузахметов
―
… сдерживать. Как вот в тылу можно оставлять? Тут, правда, и это, наверное, было разумно, во-первых, был опыт. Ещё раз я повторюсь, что когда-то в тылу у Наполеона осталось Бобруйская крепость, и ничего, никак она ему не помешала дойти и сжечь Москву, а потом вернуться обратно. Поэтому точно также и союзники вообще-то, как ни странно, не очень нервничали, хотя осада крепостей… Ну, они были реально неприступными. Это не значит, что там были высокие стены и башни, а просто когда правильно организована оборона… Вот в Данциге, в Гданьске, например, было больше тысячи орудий. Ну, то есть пока дойдёшь до этих валов, но это всё бастионные соответственно крепости, но уже без армии останешься. Там не… не было и мысли о том, чтобы идти там на приступ или на штурм. В лучшем случае просто обложить крепость со всех сторон. Но измором даже их было взять невозможно.
В. Дымарский
―
Но можно же обойти ее?
М. Кузахметов
―
Ну, вот и обошли, просто оставили там. Ну, Гданьск…
В. Дымарский
―
Да.
М. Кузахметов
―
… на севере там, на берегу Балтийского моря, наверное, было не опасно. Тем более как там… Это опять всегда история такая, ну, значит, победители, русские и пруссаки, должны рассказывать, что там был такой гарнизонище – 40 тысяч лучших солдат Наполеона. А французы рассказывают, да там больные, раненые, да там такие были как вот… как в «Капитанской дочке» инвалидская команда была в этой оренбургской крепости, и толком у них ничего не стреляло. Хотя Данцигскую так вот… Она капитулировала, в общем, уже когда все было ясно. Но так вот. А это реально неприступная крепость. Но какие-то крепости брали. Одной из немногих крепостей, которые удалось взять, – это, например, Торн, современный Торунь в Польше. Но там было и поважнее, может быть, потому что это уже реально были коммуникации между западом и востоком. Да? Вот реки-то идут в основном с юга на север почти все, ну, там загибались течениями. И вот эта крепость была важна. И вот её… Там был пятитысячный гарнизон, например. А успешная осада, 18 тысяч человек, тоже очень редко упоминается. Но опять заподозрю, почему. Потому, что осадой… главным руководителем был Барклай-де-Толли, непосредственно командовал Александр Ланжерон, а осадные работы… командовали инженерные тоже два генерала Людвиг Мишо и Карл Опперман. Будешь рассказывать про подвиги русского оружия в Европе, и ни одной правильной фамилии не получается. А это одна из немногих крепостей, которую вообще вот реально взяли, потому что осты… остальные, например, крепости… Вот известная тоже крепость, когда доберемся до Первой Мировой войны, этот позор Новогеоргиевска… Неприступная крепость Модлин, а взять не смогли. Это вообще недалеко от Варшавы. Сейчас там по-польски она совсем по-другому называется. Новы-Двур-Мазовецки, по-немецки Модлин. А в русской истории она знаменита как Новогеоргиевская. Огромная неприступная крепость, позорно оставленная. Или ещё одна небольшая крепость Замостье. Ну, в общем, месяцами осаждали, а взять было невозможно. А это только по Висле. А дальше крепости по Одеру. Например, крепость Штеттин, которая тоже… которая же капитулировала только уже после всех поражений Наполеона. А крепость Кюстрин, ну, это вот Костшин на современный польский, или Глогау, Глогув польский, они капитулировали вообще уже после завершения войны. Взять их было невозможно. Ну, такая тоже необычная история. Крепости на территории современной Польши защищаются, а союзники в это время в Париж уже вошли. Ну, так вот, ну, не пригодилось. И Наполеон, может быть, тоже кусал свои локти, потому что это же всё солдаты, это же все силы, которых если вместе собрать, – это… это больше 100 тысяч человек. Или как мы уже сказали, а… ну, там, правда, отличались эти орудия, но тем не менее в Данциге тысячи орудий. Как это Наполеону не хватало! И они не сыграли такой роли, ну, что вот оттягивали на себя там силы врага, там прусские силы.
В. Дымарский
―
Им уже… Просто война уже другой характер носила.
М. Кузахметов
―
Ну, были решительные люди вот на каком-то этапе все, и понимали уже… Это, кстати, не всегда срабатывало. Потом уже когда будем рассказывать, некоторые крепости было опасно в тылу оставлять. Не всегда так это действовало даже уже, ну, в наше время, соответственно уже в ХХ веке. И тоже вот любопытное там обстоятельство, ну, как вот всё перемешалось. Например, осаду крепости Глогау кто вел? Ну, просто любопытно, извините за эти подробности по фамилиям, генерал Сен-При, французский генерал, но на русской службе соответственно. Вот приходишь в галерею 812-го года в Эрмитаже здесь, а там вот герой войны генерал Эммануил Францевич, как он у нас назывался. Ну…
В. Дымарский
―
… отчества…
М. Кузахметов
―
Они… Да, отчество им всем надо было придумывать. Французский виконт, который был вот так вот любил… ну, может не любил, так был верен присяге Бурбонам, что вот на русскую службу был готов перейти, а Наполеону…
В. Дымарский
―
Чтоб с Наполеоном бороться.
М. Кузахметов
―
… лишь бы там… Да, с этим врагом. Ну, вот там ещё Шпандау быстро взяли, но тут, правда, объяснение такое, что это не…
В. Дымарский
―
А русские были на французской службе, на наполеоновской службе?
М. Кузахметов
―
Нет! Вот что-то не пригодились. Не было таких сепаратистов или таких выдающихся генералов, хотя по-французски…
В. Дымарский
―
Предателей.
М. Кузахметов
―
… все говорили… Или людей, которые лично обижены были бы Александром I. Вот казалась бы, отстраняет Александр I Витгенштейна от командования, это ж так несправедливо. Это ж такая обида должна быть. Сразу надо, как это было в русской истории, отъехать. Да? Там это называлось. Отъехать из Казанского ханства и поступить на службу к русскому царю, даже тогда еще не царю, а Великому князю, да ещё и в православие перейти. Вот эти же все знаменитые фамилии Юсуповы, Шереметьевы – это ж они все и есть потомки тех самых татарских мурз, которые на службу легко там переезжали. Но здесь вот нет, ничего подобного не было. Это мы сейчас коротко там про эти крепости, потому что были еще крепости дальше на Эльбе, но там практически ни одна из них не сдалась. И если в чём была ошибка… Вот, кстати, Дрезден, например, мы уже упомянули, – да? – забегая вперёд, что сражение при Дрездене опять там поражение было, наверное, вот сегодня мы на этом и закончим, что… Как дальше воевать? Против Наполеона сражаться совершенно невозможно. Вот теперь мы уже вместе. мы – это, значит, австрийцы, пруссаки, русские, шведский корпус. Вот… Вот уже у нас большинство, а мы терпим очередное поражение в битве под Дрезденом, и снова Наполеон на всех победил. Как мы будем дальше сражаться? Что вот нас ждёт в этой войне с Наполеоном? Так вот, а в Дрездене остаётся гарнизон, который тоже там оставался и дальше французский. Просто вот, ну, не смог пригодиться. Тоже, может, какая-то ошибка была Наполеона. И опять эти сражения, они похожи вообще одно на другое. Они продолжаются не один день. То есть уже получается, в первый день реального успеха никто добиться не может, действуют достаточно решительно вообще почти все. Ну, ладно, Наполеон там чуть что атаковать, но и австрийцы… Там, правда, опять подробности такие: вообще-то командование формально-то было на том этапе уже у австрийского генерала Шварценберга, который вообще-то когда-то был в России и должен был сторожить южное направление, и даже изображал там какие-то боевые действия, но не успел так вот нам навредить, насолить, и так все снова находили общий язык, а теперь вот он, бывший союзник Наполеона, присягу ж тоже давал.
В. Дымарский
―
… союзник России.
М. Кузахметов
―
А теперь он союзник. Ну, он выполняет соответственно приказы своего законного правителя, австрийского императора, и воюет против человека, чья жена – дочка этого самого императора. Вот как всё у них ловко пересекается. Ну, так вот. Вот эти решительные битвы, вот эти тяжелые потери огромные… Там, например, австрийцы понесли основные потери, причём не просто в бою, а больше 10 тысяч австрийцев оказались окружены и захвачены Наполеоном в плен. Это вот тоже… Вот что значит, когда ты сражаешься с полководцем, который просто по ходу сражения легко меняет свои изначальные планы, принимает решение идти там корпусам не… не на восток, а там на запад, действовать в окружении или там вернуться назад. А союзники ничего этого делать не могут. И я ещё раз упрекну главного героя всей нашей истории Александра I. Просто одно его присутствие парализует. А так, как норовили присутствовать при армии еще и прусский король, да ещё и император Австрии, ну, это разрушило вообще всё единоначалие так ведь и соответственно Генералы И говорили мы должны там всё согласовано. И так эти соответственно генералы и говорили. Мы должны там все согласовывать. Но накануне сражения, как правило, план есть. Это правильно. Да? Чтоб каждый знал, что, куда делать. А когда начинается реальная битва, и когда вроде бы там, ну, понятно, что надо срочно отменить приказ, пока там курьеры доедут, и никто сам решение принимать не может. Мы-то рассказывали, маршал Наполеона Ней самостоятельно принимал решение срочно вернуться к своему императору, чувствуя, что надо возвращаться. А что погубило Наполеона, тоже забегая вперед? Когда Груши не решился, хотя ему другие генералы говорили к Ватерлоо вернуться. И вот Наполеон при Ватерлоо в принципе единственный раз проиграл, тоже забегая вперёд. И как назло кому? Английскому генералу, а вовсе не прусскому, не немецкому и никому не русскому. Ну, так вот, чтобы как-то там суммировать… Мы останавливаемся на том, что союзники Австрия, Пруссия и Россия остаются 1:1… один на один… Ой! Так. Извините. Союзники не смогли всеми своими совместными усилиями одолеть Наполеона. Наполеон снова вышел победителем. Они снова отступили за перевалы. Там тоже всякие есть любопытные уже… ну, это там, может быть, наша гордость, потому что Наполеон тоже понимает, надо их добить, надо срочно правдами-неправдами отправлять за ними преследования. И считается, что спасителями, например, австрийской армии стали части русской гвардии, которые перегородили один вот этих переходов, перевалов, не дали частям Наполеона на плечах отступающих австрийцев пройти дальше, ворваться, и спасли австрийскую армию от окончательного разгрома. Это, кстати, тоже вот ещё один из эпизодов. Давайте тоже его тогда упомянем, потому что он все относится к этому периоду времени. При… У нас этот крест так долго назывался Кульмский крест, а вот и знаменитая немецкая награда – крест, который мы вообще-то все…
В. Дымарский
―
Да.
М. Кузахметов
―
… как правило, помним про фильмы про Вторую мировую войну, с гордостью соответственно там все нацисты ее насилии, ну, у кого нагрудный знак, у кого там нашейный знак. Это одна из престижнейших немецких наград. А появилась, как ни парадоксально, она в 1813 году. И тоже удивительная история, немножко полулегендарная, что первыми по приказу прусского короля ею наградили солдат русской гвардии. Ну, он практически всех повелел ею наградить. И почему она такая скромная и простая, и железная, хоть и очень престижная? Потому, что где ж там возьмешь столько золота, серебра? А в ту эпоху вообще солдатские награды ещё с трудом были распространены. Ведь это что там солдату? Рубль ему там серебром, вот и лучшая награда там, например. Да? Или просто доброе слово командующего. А здесь вот в благодарность за спасение надо было срочно принимать какое-то решение. Тут 10 человек чем наградить? И тут вот прусский король принял… принял необычное решение. Да прямо сейчас давайте вот наштампуем. Да? Кривоватые, какие попало. Но вот зато престижно это будет. Вот эти простые кресты железные и в черный цвет их покрасим ещё, чтоб как-то они получше выглядели и не заржавели. И так вот кто был награжден впервые этими железными знаменитыми чёрными немецкими крестами? Солдаты, в том числе, ну, там и офицеры, конечно. Офицерам там получше были кресты. И солдаты русской гвардии. И вот… Вот это знаменитая награда, которую, наверное, лишний раз так, может, уже не оденешь, потому что во времена нацизма её соответственно осквернили. И тоже награждали же там за подвиги, и эсэсовцы ее тоже с гордостью носили. А появилась именно в 1813 году. Но ещё раз напомним, по сути это после всех поражений. И союзники должны опять принимать какое-то болезненное для себя решение. И решение продолжать войну было непростым. И тут вот опять злопыхатели говорят, сыграли свою роль вообще зловещую, кто? Англичане пообещали соответственно столько денег. И ещё тоже давайте упомянем этот эпизод, он всё время у нас ускользает. Любопытное обстоятельство, что пока союзники проигрывали в центральной Европе Наполеону, как неудивительно, англичане, которых мы всё время упоминаем только как спонсоров всей этой бойни, вообще-то вели в том числе и открытую войну с французской армией, но просто не против лично Наполеона, правда, на каком-то этапе против его лично брата в Испании и Португалии. И французы ничего с ними поделать не могли. Там на каком-то этапе совершенно случайно оказался Веллингтон после гибели предшествующего командира, но, в общем, этот человек и добился исключительных побед, просто заставил французов отступать, и вот у него были победы серьёзные над французскими войсками. Всё это сыграло тоже не последнюю роль, ну, как минимум идеологическую, что французов можно побеждать. А вообще-то ещё раз упомянем, Испания – это очень близко к Франции. На юг. Да? За Пиренеями. Это большая, тоже густонаселенная страна. На каком-то этапе Наполеону пришлось там держать до 300 тысяч солдат, ну, правда, вместе с союзниками. И он никак не мог добиться покорности. Ну, там он еще своего брата назначил… Назначил! Так и скажем. Королем испанским. Что там церемониться? Да? Там если эти…
В. Дымарский
―
У него все… все его родственники были королями.
М. Кузахметов
―
Да. Но…
В. Дымарский
―
По всей Европе.
М. Кузахметов
―
Нет, вот он же не назначил австрийским королем какого-то своего брата, а у него был ассортимент. Вообще он всех, – да, – всех пристроил. Обо всех позаботился. Назначал там итальянским королем брата, потом его отназначал. Сам себя назначил там итальянским королем. Но так вот в Испании дела у французов шли тяжело. Ну, на всякий случай я бы тоже вступился скорее за англичан, чтоб меня не упрекали, потому что вся вот эта знаменитая партизанская война… Это правда. Вот это была настоящая партизанская война. Давайте проведем аналогию с русской, когда не было нигде французам реального покоя, когда вот всё время без конца засады, когда вот эти проклятые испанский крестьяне досаждают им всем, чем могут. Но слабы в открытых водоёмах сражениях. Там легко их французы побеждали. Но не могли победить английский корпус, не очень большой. В основном там, правда, в Португалии всё это происходило. Ну, мы объединяем там весь Пиренейский полуостров. И заставляли отступать. А потом в цепочке сражений, вот уже в 1813 год, и Веллингтон перешел в наступление и стал побеждать. И это всё тоже должно было действовать с одной стороны Наполеону на нервы, потому что Испания близко. Если я там где-то, он думает, ещё буду держать их там на Висле, на Одере, на Эльбе, потом там ещё целая система немецких королевств, мною сформированных, Бавария наша соответственно… Ну, то есть французская соответственно. А с юга не так. С юга вот только Пиренейские горы, которые тоже толком негде… некому эти переходы защищать, и всё. И дальше сейчас вот вступают там эти победоносное английские войска, опытные уже, бывшие нас не раз. И что там нас ждёт? Это всё отнимает ещё много сил и времени. Наполеон тоже один. То есть, может быть, если бы он отправился в Испанию лично и добился бы решительной победы над Веллингтоном, всё было бы иначе. Но не успевает. Если б там самолет был ещё. А это всё тоже пешком надо ходить, как мы уже рассказывали. И Наполеон, вот принимая какие-то свои решения, выбрал для себя, что важнее ему остаться в центральной Европе против всех этих союзников, которые им в очередной раз побеждены в битве под Дрезденом, а в Дрездене ещё, это тоже неприступная крепость, французский гарнизон. И, казалось бы, вот здесь и должна решиться судьба Европы, но, тоже забегая вперёд немножко, союзники не дрогнули. Всё-таки несмотря на то, что, ну, Наполеон там, как мог, пытался что-то уже обещать, но в основном австрийцам, правда, что всё, хотите там часть Италии, всю Италию… Ну, готов обсуждать во всяком случае. Но тут заупрямился уже австрийский император. Это удивительное дело, но не раскололась коалиция после очередного поражения. Англичане снова там пообещали денег. Может, английский пример их вдохновил, и они решили ещё больше усилить новые призывы там… Наполеон-то вообще… Наполеон уже вообще с трудом проводил свои призывные кампании. Начались уже, если не бунты, то сопротивления. Там каких-то призывников уже чуть ли не в цепях приводили. Раньше такого, кстати, не было. Дальше во Франции там очередь стояла. Им уже даже пришлось придумать специальные части из тех людей, которые не проходили по росту, например. Там не ниже 165 сантиметров. А всё, если ниже ростом тебя в армию не возьмут. А хватало энтузиастов, и из них были так называемые вольтижёры. Французское слово. Да? Вот как будто бы какие-то малорослики, но потом в последствии отчаянные, смелые, решительные люди. Тоже там отдельные части малоросликов, потому что были энтузиасты. А тут всё рушится. Так уже не получается. И в тоже время это скорее пример уже не наш, а от прусский. А в Пруссии, например, количество желающих… Ну, почему пруссы, ну, как немцы – да? – и гордятся? Ещё раз напомним, что в Пруссии всё, о чем мы рассказываем, это освободительная война в Германии из-под иноземного ига и за объединение раздробленной Германии. И тут тоже парадоксально, вообще-то Наполеон из примерно 300 государственных образований сделал 30. Ну, как будто поумнее. И с границами как-то поумнее там распорядился. Там же было такое реально лоскутное, что у одного и того же герцога в разных частях находятся владения. Тут вроде Наполеон всё объединил. Ну, нет, тут они грешат на Наполеона. Он же чужеземец. Это же всё нам тоже знакомо. Вот если свой деспот, что угодно можем терпеть. А если даже дружелюбный, но вражеский, не простим.
В. Дымарский
―
Но укрупняя, он и усиливал.
М. Кузахметов
―
Ну, как бы… Он там, правда, тоже могут посадить там своего там племянника…
В. Дымарский
―
Ну, да.
М. Кузахметов
―
… там королем где-нибудь в Вюртемберге или королевстве Берг там, или в герцогстве. Или мужа своей сестры там, например, назначить. Но тем не менее для Германии это освободительная война, и вот тут вот в потенциале не сломились союзники, набрали новые армии и решили дать окончательное решающее сражение, чтобы вот решить исход, решить судьбу Европы наконец-таки.
В. Дымарский
―
Ну, и таким образом я там так понимаю, что мы подходим к битве при Лейпциге.
М. Кузхаметов
―
Битва народов, как она…
В. Дымарский
―
Битве народов при Лейпциге. Но это уже будет тема следующей нашей программы. Это была программа «Всё так плюс». До встречи через неделю! Всего доброго!