ДОНЦОВА ДАРЬЯ, писательница. - День войны - 2003-11-26

Мама моя была в эвакуации, в городе Ташкенте. Она очень страшно вспоминает об этом времени, как было голодно, страшно, холодно. Папа воевал, он был военным корреспондентом газеты "Красная звезда". У папы были боевые награды. Но каждый раз, когда я его спрашивала, папа, а как вообще на войне-то было, папа всегда отвечал, лучше бы тебе этого никогда не знать. И он очень мало рассказывал про войну, и он никогда не писал про войну, хотя он был писателем, в отличие от Бориса Полевого, от Константина Симонова, которые очень много, охотно писали про войну. Мой отец этого не делал. Очевидно, это казалось ему слишком страшными воспоминаниями, поэтому военных книжек у него не было. Одна из наших родственниц по маминой линии, польская писательница Кристина Живульская попала в лагерь смерти Освенцим. Она просидела там 5 лет. Женщина очень сильная духом, она ухитрилась убежать из этого лагеря и еще прихватить с собой свою подружку, которой она помогла из этого же лагеря убежать. Одно из моих ранних детских воспоминаний, это тетя Кристина, которая сидит у нас на даче в Переделкине в легком платье. Она поднимает руку, рукав съезжает вниз, и я вижу у нее на руке номер. Я говорю, тетя Крися, а что это у тебя такое. Она говорит, а, это меня фашисты пронумеровали. Она, несмотря на то, что ей, как вы понимаете, за 5 лет в фашистском лагере смерти досталось всякого и всего, осталась очень светлым человеком с большим чувством юмора. И она написала книгу "Я пережила Освенцим". Вы мне не поверите, но вы эту книгу читаете с улыбкой. Там нет описания ужасов, там описан быт заключенных. И когда вы закрываете последнюю страницу, у вас возникает стойкое ощущение, что даже в страшном месте если человек человек, то он им и остается.