Матвей Ганапольский: Ядерное оружие для самого Путина не очень полезно
А. АХМАДИЕВ: Матвей Ганапольский, журналист, к нам подключился. Матвей Юрьевич, здравствуйте.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Доброе утро.
М. МАЙЕРС: Здравствуйте, Матвей Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здравствуйте.
М. МАЙЕРС: Знаете ли, до вас у нас было интервью с Русланом Левиевым. Как вы оцениваете всю эту очередную информационную, извините, движуху, всю эту пену вокруг возможного применения Путиным тактического ядерного оружия?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да я просто оцениваю по результату. Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет. Между прочим, я раз сто видел этот фильм в детстве. Это же был боевик. Поэтому ну как?
Я уже говорил, больше всего, что меня удивляет в российской политике, в российских вот этих вот всех говорящих головах – я понимаю, что это часть пропаганды, но тем не менее – отсутствие чувства самосохранения.
Вот вчера я смотрел ролик замечательный, где какой-то гомункулус говорит, что… Или это Соловьев? Я не помню. Говорит, что вот пусть французы приходят, вот они станут нашей вот такой вот целью, и это будет замечательно, мы будем на них охотиться. Дело в том, что он правду говорит. Дело в том, что когда французы выходят за границы Франции, они уже не пьют французское шампанское, и у них наступает паралич, они не умеют отстреливаться. Ну и кроме того, разве может сравниться французское ядерное оружие с российским ядерным оружием?
Короче говоря, они говорят о политике так, как будто у их оппонентов или врагов, или назовите как угодно, они не могут ответить. Ну что российское ядерное оружие по сравнению только с американским ядерным оружием, у которого значительно больше боеголовок вообще по всей Европе, по всему миру? Это вот такие вот какие-то игрульки. Поэтому тут первое – это вот эта психологическая какая-то интересная история, которая называется «шапками закидаем». Вот они шапками собираются кого-то. Да, это первое.
Второе. Вы прекрасно знаете, что там их дети, внуки, недвижимость и так далее. А для Путина нет ничего важнее бабок. Вот ничего. Ничего. Сейчас после вот этого дворца изнутри Путина начались сливы такие смешные, что New York Times или какая-то там газета утверждает, что этот дворец строили без ведома Путина, такой подарочек. Жалкий лепит оправданья. Это все фигня. Это вот такой настоящий бизнес на крови.
Что значит Путин применит ядерное оружие? Против себя? Потому что любое ядерное оружие, которое он куда-то отправит, оно вот так развернется либо само, либо в ответ, и Россия перестанет существовать в ее нынешнем виде, а потом уже и географически, потому что отколются территории, потому что им такое на фиг не нужно.
Поэтому я понимаю, что Путин сумасшедший, кровавый маньяк, у которого в подчинении вся страна, которая стоит на коленях реально, реально уже стоит на коленях, и просит: «Путин, помоги». Но ядерное оружие для самого Путина не очень полезно. То есть выгоды с этого никакой не получишь. Страну он уже получил. Потом он подумал о народе и получил 140 миллионов крепостных. Ну, теперь как-то жить да жить.
М. МАЙЕРС: Тогда не надо было войну начинать. В этом смысле, по-моему, ответ на то, почему он войну начал, так и не получен. Я его не знаю. Может, вы знаете. Жил бы себе не тужил, дворец есть, аквадискотека, всё, девчонки там.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, нет, нет. Маша, ну зачем?
М. МАЙЕРС: Все нормально. Страна и 140 миллионов крепостных. Позиции Путин были сильны как никогда.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У каждого человека должна быть красивая идея. У Путина была идея, которая известна – постепенное восстановление империи. Ведь самое главное, чтобы на месте Дзержинского, например, снесенного стояла его конная статуя или не знаю, на чем он бы. Он долго к этому шел. У человека должны быть идеи. У него вот возникла такая идея «Киев за три дня».
Что такое «Киев за три дня»? Вдумайся, это не в смысле того, что они завоюют Киев за три дня. Это в том смысле, что первый день – они входят, второй день – они размахивают своей вооруженной елдой, там эти танки, самолеты и так далее, и убивают Зеленского, а третий день – это украинцы целуют сапог. Вот из-за этого, собственно, из-за этой детали, что украинцы не захотели целовать сапог, и происходит сейчас почти полмиллиона погибших русских. Это разные вещи.
Кроме того, тут в Украине нет их богатств. Ну, только у Медведчука немножко. В Украине нет детей там всего его окружения, которые тут учатся. Запад – это немножко другая история. Он решил стать великим, но где-то просчитался. Для меня суть этой войны абсолютно ясна. Сначала – это Киевский торт его будет ждать, и Зеленский будет стоять на коленях. Второй этап – это замена элиты на прорусскую или русскую, как было в советское время. И я в нем жил. И третий этап – это какое-то присоединение Украины, которая превращается в Малороссию. Ну, каждому свойственно ошибаться. И он ошибся.
А. АХМАДИЕВ: Матвей Юрьевич, я просто не понял, так ему бабки или империя? Что важнее-то?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ему империя за бабки.
А. АХМАДИЕВ: А зачем ему бабки? У него всё есть. Он главарь, он президент.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну а зачем ему этот дом? Дворец этот зачем? Зачем ему 150 вот этих вот, как они у него называются, не имения, а вот эти по всей России?
М. МАЙЕРС: Путевые дворцы, Матвей Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дворцы, да. Зачем ему? Ну как тебе сказать? Есть такое «а почему нет?».
М. МАЙЕРС: А почему нет, да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он не понтит величием снаружи. Но, по всей видимости, это какие-то детские травмы. У него же было не самое сладкое детство. И то, что показывают в детективах, знаешь, почему убивает человек, я не собираюсь… Он животное, он бешеная собака. И с ним нужно поступать, как с бешеной собакой. Но, безусловно, какие-то люди будут изучать не его мозг, а его поведение. Потому что все мы, в общем, люди, вкладываемся в какие-то определенные рамки поведения. И это связано с разными обстоятельствами жизни. Я не собираюсь их изучать, зачем ему нужно. А вот сколько, Айдар, у тебя свитеров? Сколько у тебя свитеров?
А. АХМАДИЕВ: Ну, похвастаться не могу количеством.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не, ну как, пять-шесть есть?
А. АХМАДИЕВ: Ну есть, наверное.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А зачем тебе пять-шесть? Сколько у тебя пар очков?
А. АХМАДИЕВ: Понятно, понятно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нам с тобой не понять, что такое президент всея Руси, царь всея Руси. Это нам недоступно. Мы задаем вопрос, зачем ему? А зачем Абрамовичу яхта на половину Атлантического океана? Ну зачем? Зачем? Нам это не понять. Мы только можем либо вычеркнуть это из своей жизни, не задумываться об этом, либо вычеркнуть из истории нашей страны. Вот Путина, надеюсь, когда-нибудь либо обстоятельства, либо его окружение, либо украинская армия вычеркнет из истории.
Не знаю, почему змея вот эта самая опасная там какая-то, очковая змея или что-то такое, почему она опасная? Ну, потому что. Это способ ее жизни. Она так добывает еду, неся смерть. Не стоит за это ломать мозг. Вот после вас мне предстоит завтрак. Вот я буду завтрак изобретать. Для меня это гораздо полезнее.
М. МАЙЕРС: Матвей Юрьевич, я не знаю, вы же, наверное, не похожи на человека, который смотрел инаугурацию Путина, прильнув к экрану, но при этом какие-то кадры до вас долетали. Там вот патриарх ему говорит, что иногда надо выполнять задачи ради сохранения государства, важные и ответственные принимать решения. Это триумф вы видели?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, нет, нет. У меня вот этот минутный отрывок или минута десять… Я к Путину чувствую гадливость. Это такой сорт говна. На него обращать внимание и разбираться, чем отличается предыдущая его инаугурация от этой… Меня поразил не он, меня поразил Зорькин. Вот человек, который превратился в соплю. «Именем Российской Федерации президентом стал…». Стоит такой сморчок, потерявший себя, человек, который должен охранять Конституцию, и врет, врет, врет, врет.
А потом Путин… Вот я обратил внимание. Я помню его предыдущие инаугурации. Ну как предыдущие? Уже сколько их было, там пять. Вот первая, вторая инаугурация – он волновался. Сейчас – такой пацанчик, деловито вошел, положил руку на Конституцию и после этого начал врать, что он гарантирует и так далее. Такое, знаете. Стая крыс и в зале крысы, которые аплодируют. Когда он шел, ему аплодировали. Аплодировали послу смерти, президенту смерти. Они не знают, что они все мертвы уже. Скоро. Потому что власть-то сменится, кто они все будут?
В общем, короче говоря, это такая была обязаловка, которая уже никому не интересна. Я думаю, что рейтинг смотрения вот этого вот дегтя, я думаю, был крайне низким, потому что никто его по башке ничем не стукнет, потому что там охрана, там каждый второй аплодирующий – эфэсбэшник. Он вышел, деловито сказал: «Вы все дерьмо и будете меня целовать». Те говорят: «Куда?» Он говорит: «Да во все места». Те: «Ну, ладно». Вот и все. И они поехали дальше.
М. МАЙЕРС: И они поехали. И мы поехали. Матвей Юрьевич, а все-таки не могу вас не спросить. Может, вы уже комментировали нашим коллегам, но мы с вами не виделись, это не обсуждали. Все-таки он порождение 90-х в контексте вот этой работы Певчих или истоки путинизма где-то в другом месте искать нужно и ложный след, как говорится?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, он никакое не порождение 90-х. Он порождение русского характера. Он порождение, если говорить словами Проханова, не Дугина, а именно Проханова, порождение русской судьбы. Вот русская судьба такая, к сожалению великому. Он порождение… Я тебе так скажу, мы говорим, а он, а на самом деле что? Политбюро и Брежнев – это не то же самое? А Сталин – это не то же самое? А Ленин – это не то же самое? Это все порождение нищеты граждан.
А. АХМАДИЕВ: А можете раскрыть, пожалуйста, Матвей Юрьевич, что вы имеете в виду?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, когда у тебя ничего нет, когда тебя держат на подножном корму. А вы видите, что абсолютно все граждане зависят от государства, даст Путин дополнительные 100 рублей или не даст. Это вы тут, вольные птички, позволяете себе и считаете, что вы сами определяете свою судьбу. И в какой-то степени вы правы. У вас есть доля определить свою судьбу. Открыты границы в России и так далее. Но, как Владимир Ильич Ленин запретил выезжать, и народ с этим согласился, так в течение почти ста лет рабство граждан, полная зависимость от государства советского, а потом российского гражданина, она приводит к тому, что ты постепенно привыкаешь, что от тебя ничего не зависит.
Какое имеет значение Путин как президент? Он отличается от других только тем, что он шизанулся и начал войну. А на самом деле, как люди жили в нищете… Он порождение знаменитого крика россиян, когда они стоят по пояс в воде, и это сделал Путин, потратив деньги на войну, а не на укрепление дамб, истошный крик всей России – «Путин, помоги!» Это прекрасная дрессура россиянина. Поэтому легко можно заменить «Путин, помоги!» на «Брежнев, помоги!», «Ахмадиев, помоги!» Ты ничего не решаешь. Ты не можешь никого сменить.
Почему они кричат «Путин, помоги!»? У них, извините меня, есть губернатор, у них есть мэр или как там это называется. Нет, есть только один человек, и от него все зависит. Бунтовать против него бессмысленно, потому что он и есть эти сосцы, полные молока и меда. Вот и все. И это было, есть и будет. Держа людей в нищете, не надо ожидать от них желания демократии.
Демократические страны – это есть порождение свободы и оружия в руках. Понятно, да? А здесь оружия нет, ничего нет. Последнее, что было – дом. Сына убили, мужа убили. Остался от мужа маленький ребенок, полтора годика, и дом залило. Ну вот представьте, в этой ситуации что сказать? «Путин, помоги!»
Поэтому Россию, по всей видимости, ждет долгий путь. Необходимо, чтобы империя умерла, чтобы исчезла вот эта пирамида, вверху которой стоит вот эта вот кикимора, которая делает вид, что она управляет народом, а на самом деле просто какает народу на голову. Тут ничего поделать невозможно.
Вот эти бесконечные разговоры о загадочной русской душе… Русская душа загадочная только одним – что она терпит, что ее трахают во все дыры на протяжении уже практически ста лет. Вот и все. Вот вам и великая загадка русской души. Как такое может быть? Умом Россию не понять. Да, умом Россию не понять.
А. АХМАДИЕВ: Извините, но все-таки я просто, наверное, неправильно понимаю, что вы имеете в виду под русским характером. Вот, например, вам пишут, что там Брежнев из Украины был, которого вы упоминали тоже.
М. МАЙЕРС: И что?
А. АХМАДИЕВ: Это как-то меняет ситуацию или нет?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, вообще, это был Советский Союз. Причем тут Брежнев? А Сталин был из Грузии. Причем тут это?
А. АХМАДИЕВ: То есть вы когда говорите про русскую душу, вы не имеете в виду национальное происхождение?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: По-моему, я правильно выразился.
А. АХМАДИЕВ: Тут вопросы. Поэтому я уточнил.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да не надо эти вопросы. Послушай меня. Я вот недавно принимал участие в эфире вашем, только не вы ведущие были, на «Живом гвозде». Так мне потом написали, что мне там 99% с ненавистью комментировали то, что я говорю. Я говорю правду. Поэтому что там они пишут, это их дело, меня это абсолютно не касается.
Ну что за глупости? Он был с Украины. Иосиф Виссарионович Сталин сказал фразу, которая все объясняла. Он сказал: «Я русский грузинского происхождения». При Советском Союзе все были русскими своего происхождения. А что, Шеварднадзе был грузин как грузин? Он был русский грузинского происхождения. А когда страны отвалились, то мы видим теперь протесты в Грузии, Майдан в Украине. Значит, дело немножко не в этом, какой ты национальности. А Майя Санду не сдает Молдову. Поэтому я тебя прошу, Айдар, мы с тобой в разном возрасте, у меня нет времени на вот эти вот писульки, которые там происходят.
М. МАЙЕРС: А все-таки как в эту концепцию вот этого всего, унаследованного вот этого рабства, нищеты, управления и особенностей национального характера, вписываются 90-е? Они как исключение?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да. Абсолютно.
М. МАЙЕРС: Объясните, что там такого-то было, чего не было до и нету после?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Там было подтверждение моих слов. Почему меня при всей справедливости раздражает фильм Певчих? Раздражает. Именно раздражает.
Вот бывает такая история, я тебе скажу. Вот есть такой американский очень хороший сериал, очень хороший сериал, который называется «Прослушка». Я не знаю, может быть, вы его видели, может, не видели. Это о том, как борются с наркомафией. Ну, понимаете, в Соединенных Штатах. «Прослушка». Ну, в смысле они слушают и потом принимают меры. Я посмотрел несколько серий, не смог его дальше смотреть, потому что мне рассказывают… Их можно простить, потому что этот сериал называется не «Американская жизнь», а «Прослушка». Это конкретно о борьбе вот полицейских и так далее. Но вот эта односторонность, она меня выбесила. Я не смог дальше смотреть этот сериал.
Точно так же… Ну, не Певчих. Я ничего против нее не имею. Кроме того, многие пишут и пишут справедливо, что… Знаете как, если бы чего-то не было, это надо изобрести. Она сделала правильный сериал. Только теперь должна быть альтернатива этому сериалу, потому что она увидела жизнь одним глазом. Это я ее не осуждаю. Просто каждый человек – это авторское кино.
М. МАЙЕРС: Да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Но я бы предпочел, это, конечно, я сейчас глупость говорю, я бы предпочел увидеть анализ 90-х, который давно назрел, в исполнении, например, того же Парфенова, у которого есть дистанция, у которого глаза не горят огнем ненависти к путинской России, к России этого Ельцина и так далее и так далее.
Скажу тебе так, вот отвечая конкретно на твой вопрос. Россия 90-х – это Россия сегодняшняя. Поясню. Россия 90-х, рухнул Советский Союз и оказался не демократический, а либеральный лидер Борис Николаевич Ельцин. Но очень трудно быть либералом в стране, где старая судебная система и так далее. То есть пришел некий идеолог либерализма (он сам не понимал, что он делает) и сказал: «Свобода – это главное». Сначала Горбачев, потом он.
Но при этом должны были действовать законы, суды, полиция. Вот весь этот инструмент, который позволяет западным странам быть, с одной стороны, либеральными и свободными, а с другой стороны, опираться на закон, который железно исполняется. В России, которая появилась, этого не было. Поэтому все жуки хлынули вот в эти аукционы и так далее.
И вот там осуждают, что Ельцин передал Путину. Путин был для Ельцина нормальным чуваком, только хорошим менеджером. Вот у Путина была такая история, вот сначала с Собчаком, при этом он, вы знаете, помогал Собчаку там и так далее. Когда ты видишь, что ты теряешь, что ты не можешь, что ты спился, ты поворачиваешься и ищешь какого-то близкого человека, близкого не с точки зрения там по духу (и это важно), но близкого, рядом с тобой, который, на твой взгляд, надежный. А истоки 90-х заключаются в том, что он передал ему власть. Не было никаких выборов реальных. Он просто взял и тупо передал ему власть. И Акела промахнулся. Вот и все.
Поэтому делать эти фильмы, обвинять кого-то – это называется в медицине «сочетанная травма». Вот когда человек падает с 25 этажа, не понятно, от чего он умер. Он умер от всего. Вот так получилось и с Россией. Поэтому да.
А сейчас что, другое? Только мы не знаем фамилии современных Чубайсов. Вы знаете, да, что в Российской Федерации во время войны стало гораздо больше миллионеров (я уже не помню, насколько, я читал), чем было до этого. Откуда вообще они взялись? Откуда? Люди стоят по живот в воде и кричат «Путин, помоги!», а откуда-то прут миллионеры. Понятно откуда – бизнес на крови, бизнес на войне. Вот одна из причин, почему война будет долго. Потому что какое желание мира у чувака, который зарабатывает на войне? Что он будет делать сам со своими работниками, со своими заводами, которые клепают беспилотники? Понимаете?
Поэтому вот жизнь такая, как она есть. Ее иногда очень трудно разложить по полочкам. А фильм ФБК – это попытка, так сказать… Я вам скажу так. Помните, нас в школе учили, что нельзя складывать метры и килограммы. Помните, нам объясняли, по-моему, в первом классе даже. Такое было, во всяком случае, в моей школе. Они попытались познать, ну вот знаете, вот «Черный квадрат». Я прочитал смешную шутку, что приговорены к различным срокам работники музея. Оказалось, что с 1958 года они с целью сговора, сговор с целью обмана, повесили «Черный квадрат» вверх ногами. Вот это то же самое, что разложить российскую жизнь по понятным полочкам.
Это так не работает. Для этого пишут диссертации, для этого американцы пишут толстые книги. Это не так просто. В общем, журналистский взгляд, он ограничен. Нужна была эта история, которую сделала Певчих? Наверное, нужна. Но каков результат? Ненависть к богатым людям. Ненависть к богатым людям, потому что они обманщики, они преступники. Ведь там же нет ни одного положительного персонажа. А что, не было положительных персонажей? Вот так вот как-то все плохо, все разокрали. А откуда вот эти миллионеры сейчас и так далее?
Поэтому фильм про дворец, который там вот снят изнутри, с надписью «Леха, ты был прав», если я не ошибаюсь, так звучит, он для меня оказался гораздо интереснее. Вот сейчас мой сын Саша, он достиг возраста, ему будет 21, и он уже стал понимать жизнь. И вот вчера у нас с ним был разговор, после которого я сказал: «Саша, пойди выпей воды». Он стал мне объяснять, что я в жизни делал не так.
М. МАЙЕРС: Хороший разговор, Матвей Юрьевич. И что же вы делали не так?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это то же самое, что делает ваша скрепная пронавальнистская аудитория, которая не понимает идей Навального и которая пьет, я специально их раздражаю, тыквенный латте, и ни хрена не делает для того, чтобы Россия была нормальной страной, когда она учит меня, что мне говорить в вашем эфире. Я специально их раздражаю. Пусть они там «р-р-р», вот это вот.
Это будет изучаться нормальными, нормальными в смысле глубокими, историками типа Тимоти Снайдера, работы которого действительно анализируют, что происходит и происходило в советской России, перехода от советской, ну и так далее и так далее. В общем, все сложнее, нет простых решений.
А. АХМАДИЕВ: Матвей Юрьевич, я просто уточню. Вы сказали, что Путин – это порождение русского характера. Ельцин передал ему власть. То есть получается, что там неважно, кому бы он передал, в любом случае получился бы вот Путин такой или сякой?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет. Он передавал другому Путину. Вы знаете, что есть два Путина – до 2004-го и после 2004-го.
А. АХМАДИЕВ: И что же, они прямо разные были?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну как? Не каждый человек сходит с ума и превращается в кровавое чудовище. Путин болен. Все это знают. У него какая-то болячка. Сказать ему об этом, вылечить его от этого невозможно, потому что он считает себя здоровым. Потому что человек не может убивать соседа, с которым вместе выигрывали Великую Отечественную войну, и не может убивать своих просто так, потому что у него есть идея. Вот для меня это вполне понятно. Я не медик. Ленин, вы знаете. Про Ленина врачи писали, чего с его башкой, кроме сифилиса, происходит. По поводу Сталина вы знаете. Короче говоря, власть, наверное, она как-то разъедающе действует на людей. Для меня это вполне понятно.
Не ищите здесь секретов. Не ищите. Тут нет секретов. Любой человек может шизануться. Вот говорят, власть там это самое, а власть абсолютная развращает. Она не только развращает, она сводит человека с ума. Человека от того, что он, авторитарный лидер, не сошел с ума, гарантируют только институты, разработанные демократией, а именно парламент и судебная система, а также четко проводимые демократические выборы. Тогда сумасшедший выкидывается на помойку. Но сумасшедший, он аннулировал эти институты. И пример вам – Зорькин, с которого я начал. Беда России – это не Путин. Беда – это Зорькин, который предал Конституцию, глава Конституционного суда. Поэтому давайте бросим эту тему. У вас длинная жизнь, вы еще увидите другие времена. Дай Бог, чтобы я до них дожил.
М. МАЙЕРС: Да, бросим-то бросим. У нас три минуты остается.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я что, в этом виноват?
М. МАЙЕРС: Вы наша не беда, вы наша награда, Матвей Юрьевич. Поэтому то, что вы не виноваты, это точно. Я просто понимаю, что интонационно мы ничего не изменим, я имею в виду в ходе нашей дискуссии. Но у нас есть Надежда Кеворкова, которую отправили на два месяца, которая арестована за репост статьи Орхана Джемаля. И у нас есть вчерашний приговор еще Мартыновой, которой 9 лет впаяли за якобы попытку убийства ее дочери.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты хочешь, чтобы я это комментировал?
М. МАЙЕРС: И да, и нет. Потому что я понимаю, что, наверное, это тоже про болезнь, наверное, это тоже про…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давай я лучше в конце прочитаю стишок.
М. МАЙЕРС: Не могу вам отказать, Матвей Юрьевич. Давайте стишок.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы знаете, да, вот эту историю, как Путин убил этих двух то ли оленей, то ли косуль, вырезал сердце.
М. МАЙЕРС: Да, что-то такое было. Да, да, да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, да, да. И это ж правда.
М. МАЙЕРС: А это с кем он там охотился, напомните?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он был с Берлускони, но описывает это какой-то там… Я вчера свой стрим… Кстати, смотрите мой стрим. Вас же надо выбесить. Я выбешиваю вас, аудитория, каждый вечер в 11 часов вечера по Киеву, по Москве. Вот некая Даша. Я не знаю, кто она такая. Я вчера это читал. Она написала такой легкий, почти детский стих, который называется «На смерть Путина». Удивительное стихотворение по технологии написания и так далее. Вот я думаю, этим мы можем и закончить. Это она посвящает инаугурации.
И травинка, и песок,
Даже в поле колосок
Каждый день тебе пророчат
Пулю в лоб или в висок.
«Чтоб ты сдох», – поет река.
«Чтоб ты сдох» бежит строка,
Ее выложили в небе золотые облака.
Птички, небо голубое –
Это все мое родное.
Ну а ты и после смерти
Не найдешь себе покоя.
Ай люли да ай люлю,
Хорошо у нас в раю.
Тут воскресшие олени
Кровь пьют мертвую твою.
Охренительное стихотворение. И если где-то есть ад, то не котлы с серой, а просто он будет лежать, а его кровь будут пить, выстроившись в очередь, олени и все, кого он убил и продолжает убивать. И знаете, кто будет еще пить его кровь? Будет стоять Киселев, будет стоять Соловьев и вся вот эта вот мишпуха, она будет пить его кровь. И когда он будет кричать: «Вы же мои!», они будут говорить: «Уже не ваши. Потому что уже мы признали все ошибки, что ты был подонком и сволочью. Мы уже работаем на новом телевидении». Вот и все. А Зорькин будет расковыривать его раны Конституцией и говорить: «Ты не выполнял Конституцию».
Знаете, финальная фраза. Вот человек должен, во-первых, думать, что после него останется, и поэтому жить полноценной жизнью и плевать на то, что о нем думают другие, потому что жизнь твоя, ты умрешь, неделю родственники будут плакать, и не зря существует сороковой день, где тебя отпустят. Всё, после этого тебя никогда не было. Остается только память. Но еще надо понять, каким словом тебя будут поминать. Вот Владимир Владимирович ошибся в слове. Это слово я не могу произнести, потому что оно нецензурное и у вас будут неприятности. Всё у меня.
А. АХМАДИЕВ: Спасибо. Матвей Ганапольский, журналист, был специальным гостем сегодня. Спасибо большое, Матвей Юрьевич.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо вам.
М. МАЙЕРС: Даша отдельное спасибо.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, да, да, естественно. Уболтала. Договорились.
М. МАЙЕРС: Спасибо. Журналист Матвей Ганапольский.