Купить мерч «Эха»:

Риски могут быть больше, чем кажутся

Анна Каретникова
Анна Каретниковаправозащитница
Мнения26 августа 2023

Наверное, всё же надо об этом написать. Пожалуйста, не надо считать этот текст поводом для очередного горячего спора «уехавших» и «оставшихся», либо моим советом кому бы то ни было. Это просто моё размышление, основанное на том, чем я сейчас занимаюсь: наблюдении за ситуацией с политзаключёнными и разборе новых таких кейсов. Ну, и на моём опыте работы в системе и рядом.

Поразмышлять я хочу об опасности или безопасности «возвращения» в Россию уехавших оттуда в последние годы — я думаю, этот вопрос актуален для многих, и многие взвешивают риски. И многих зовут обратно: кого близкие, кого дела, а кого иногда — и оставшиеся представители гражданского общества. Возвращайтесь, возвращайтесь: в целом тут безопасно! Потрите свои старые посты и реплики в соцсетях, смените род деятельности, просто живите: вы — не лидеры общественного мнения, ну, подумаешь, пару раз вышли на митинг, вас и не заметил-то никто, вы больше не занимаетесь оппозиционной деятельностью, вы детские книги иллюстрируете (например) вы — неинтересны системе. Просто живите — вас никто не тронет!

Снова оговорка во избежание: ни в коей мере я не берусь оценивать важность того, что держит в России тех, кто в ней остается, будучи несогласен с происходящим. Порой я восхищаюсь теми, кто сделал этот выбор осознанно. Но о рисках поспорю.

Помню, меня шокировала история заехавшей к нам в московский СИЗО из Уфы Лилии Чанышевой, в прошлом (!) активистки ФБК. Вот она верила, что можно просто жить, выйти замуж, завести детей. Она осталась, ей дали 7 с половиной лет, просили — 12. Выйти из этой реки оказалось невозможным. Поэтому вывод первый — закон для оппозиционеров имеет обратную силу. Ничего нового. Но Лилия и другие активисты ФБК — это как бы первый, ну, или, по крайней мере, второй эшелон.

Что происходит дальше. Тоже банальность, но надо вспомнить: репрессивный маховик работает так, что коль скоро он запущен, сотрудникам силовых ведомств необходимо ширить масштабы. Не по злобе — для отчетности. Они не могут отчитаться: реальные враги режима закончились! Им надо отчитываться показателями. И они не могут это остановить: они будут ловить сначала тех, кто активисты, потом тех, кто дружил с активистами, потом тех, кто знаком с активистами, потом тех, кто рядом стоял с активистами, кто мимо проходил, ну и так далее. А в третьем квартале надо поймать больше, чем поймали во втором, ну или хотя бы сравнимо. Это как у меня в системе было: «Плана по взысканиям у нас нет. Но, знаешь, Алиса… очень похоже, как будто он у нас есть. Просто выучи слово АППГ».

Это надо просто учитывать при оценке рисков. Оно не остановится само. Оно должно кого-то арестовывать, расширяя круги.

И вот возвращается из Грузии в Россию по бесспорно неотложным и важным делам (вряд ли из беззаботности, но тем не менее) художник и автор граффити Филипп Козлов, и вот уже второй срок по 15 суток он отбывает в спецприемнике, и что-то мне подсказывает, что не отпустят его уже решить неотложные дела: это новая тактика правоохранителей.

Тимофей Руденко отсидел в спецприемнике 8 (!) раз, прежде чем его отправили в СИЗО, найдя в ТГ, наконец, пост, за который ему собрали состав «призывов к терроризму». Филипп Козлов — по крайней мере, достаточно известный в своих кругах человек. (добавлено: а вот подсказывают, что как раз сегодня Филиппа всё же выпустили — и слава богу, если это — всё).

А вот менее известный: белогордца Германа Евдокимова приняли сотрудники ФСБ и отправили в СИЗО чуть не прямо из аэропорта, когда он прилетел повидаться с сыном из Африки, где жил и работал. Видимо, товарищ майор как раз к этому моменту долистал «ВКонтактик» до его поста годичной давности об ударе по Белгородской базе, и уголовное дело по «оправданию терроризма» распахнуло перед «возвращенцем» свои объятия, а камера приветливо лязгнула замком. Что с ним сейчас — не знаю: мало информации. Но предполагаю, что подобной встречи мужчина не ожидал.

Мне просто показалось важным еще раз напомнить об этом. Не для того, чтоб кого-то отговорить, но возможно, чтоб указать: риски могут быть больше, чем кажутся. Еще раз: оно САМО — не останавливается. Этой штуковине нужно кем-то отчитываться. Просчитайте максимально ответственно, что это не будете вы.

А, и не забывайте о доносах. ☹

Оригинал