«Хочу сказать. Ларина» с Кириллом Набутовым
У верхних голова болит обо многом, поэтому тем поручили: разберись с Навальным и доложи. Всё, дальше спокойно, продолжаем. Так работает система, которая постепенно человека, который прошел через покушение на жизнь, через фактически попытку убийства с тяжёлыми последствиями для здоровья. Человека просто душит – и всё…
Подписаться на канал Ксении Лариной
Поддержать канал Ксении Лариной
К. ЛАРИНА: Добрый вечер, дорогие друзья, дорогие зрители, дорогие подписчики нашего канала. Это канал Ксении Лариной. Ксения Ларина – это я. Сегодня у нас среда, 13 декабря, и мы встречаемся с живым гостем в нашей виртуальной студии. По вашим многочисленным просьбам… – я так люблю эту потрясающую в скобочках сноску. Это правда. Да, это он, это Кирилл Набутов, наш сегодняшний гость. Кирилл, приветствую, здравствуй!
К. НАБУТОВ: Да, Ксюша, привет!
К. ЛАРИНА: Очень хотели люди. Тебя очень любят слушать, смотреть, поскольку ты мастер парадоксов.
К. НАБУТОВ: Да? Жалко, сейчас не слышит жена. Или она смотрит там в соседней комнате. Вот сейчас надо погромче, пожалуйста, а то она мне всегда говорит: «Господи, ну что ж ты такой?».
К. ЛАРИНА: Конечно же, мы постараемся обсудить сегодня самые главные события последних дней – и вчерашних, и сегодняшних, и завтрашних. Тем более, что завтра нам обещают великое шоу под названием прямая линия, совмещенная с пресс-конференцией нашего вождя и… Как его назвать-то еще? Вечного нашего…
К. НАБУТОВ: Этого достаточно.
К. ЛАРИНА: Вечного председателя.
К. НАБУТОВ: Пожизненный срок мотает человек.
К. ЛАРИНА: Да, об этом обязательно поговорим.
К. НАБУТОВ: Я бывал в колониях для пожизненных. Тяжелый труд, тяжелое бытие.
К. ЛАРИНА: Вот об этом обязательно поговорим. Но начать я хочу с грустных событий, потому что как-то очень много… Это тоже, но уход из жизни больших и значительных людей – это тоже событие, которое нельзя упускать. Мария Васильевна Розанова, вдова Андрея Синявского, великий человек. Не знаю, кстати, как ты думаешь, она верила в Россию?
К. НАБУТОВ: Ксюша, я не могу отвечать на такие вопросы, потому что мне кажется, что такие вопросы, во всяком случае, я в трезвом состоянии обсуждать не могу. А поскольку я очень давно не был пьяным, почти в завязке… «Ты веришь в Россию?».
К. ЛАРИНА: Мария Васильевна Розанова имела право рассуждать…
К. НАБУТОВ: Конечно, мы все имеем право. И наверняка каждый по-своему как-то верит в Россию. Но обсуждать это мне сложно. Я не очень понимаю, с какими критериями подойти к вере в России. Веришь во что? Что русские люди хорошие люди? Да, безусловно, среди русских людей есть очень много хороших людей, но существует и много нехороших. Как в любом народе. Это что, великая страна? Безусловно, это великая страна по размеру, а остальное – опять, такими критериями? Числом научных открытий, нобелевских премий? В чем величие страны? Наличие Пушкина? Ну хорошо.
К. ЛАРИНА: Ты отвечаешь от себя, а я хочу… Давай по-другому тебя попрошу, поскольку все-таки нас смотрят дети. Вот если человек не знает, кто такая Мария Васильевна Розанова, как бы ты определил этого человека? Кто это для страны?
К. НАБУТОВ: К большому сожалению, я не был с ней знаком – в отличие от тебя, кстати говоря.
К. ЛАРИНА: Я тоже была знакома один эфир. Это совсем ничего.
К. НАБУТОВ: Ну хорошо, это было знакомство журналиста с гостями. Но я и так не был знаком. Но поскольку я ходил в первый класс, когда в Москве начался процесс над Синявским и Даниэлем – это как раз был 1965 год, я точно помню, что я был в первом классе и эти фамилии звучали в разговорах моих родителей с их гостями. Периодически гости приходили, меня отправляли спать, водка текла рекой, там травились анекдоты. Среди гостей были разные люди, включая людей в погонах. Я не говорю, что гэбэшные, но какие-то военные – друзья отца и так далее. Меня отправляли спать и думали, что я сплю. Я подслушивал под дверью, естественно, не спал. Я очень хорошо помню, как обсуждалась как раз тема суда над Синявским и Даниэлем. У меня в памяти осталось это как первый раз, когда я услышал что-то про диссидентов и про то, что в замечательной стране, где такие замечательные пирожные и все такое хорошее, оказывается, людей могут судить за то, что они что-то там неправильно сказали.
Но и в этом первом классе я уже знал, что моего деда расстреляли в 1937 году. Я это знал. То есть у меня было что-то в голове, какие-то шарики шевелились – мелкие, детские шарики. И потом, когда я уже вырос, когда стал интересоваться, когда Синявский появился в Москве, уже началась перестройка, когда он опубликовал эти знаменитые очерки – как называется, про Ивана-дурака, «Очерки о русском народном характере», кажется, очень интересные, – я стал смотреть, читать.
Я так понимаю, что она, конечно, была подвижницей абсолютной. С одной стороны, она была настоящей опорой для своего мужа, которая вынесла на себе все тяготы изгнания много десятилетий. Им нужно было воспитывать сына, они были выброшены в никуда. Фактически что тебе рассказывать, что такое отрыв от корней, от Родины, от родной почвы, от языковой почвы, от друзей, от всего, от стиля жизни? Выжить там и прожить такую насыщенную жизнь…
К. ЛАРИНА: Огромную жизнь.
К. НАБУТОВ: И она ведь, как я понимаю, вела всю организационную и хозяйственную деятельность не только семьи, но и всего издательского дела, которым они занимались. Терпеть не могу красивых слов, но это один из маяков русского зарубежья – вот этой волны послевоенной. Предпоследней волны эмиграции, потому что последняя волна – это релокация, нынешняя. Вот такая была русская женщина.
К. ЛАРИНА: Она называла мужа по фамилии всегда. Всегда только Синявский. И даже когда она к нему обращалась напрямую, она говорила «Синявский». Всегда.
К. НАБУТОВ: Это бывает. У умных женщин это бывает. Моя жена говорит так же, поэтому я понимаю, это, в общем, характеризует женщину положительно.
К. ЛАРИНА: Слушай, это еще пролог к нашему разговору. Потому что есть сегодня еще одна смерть, которая почему-то меня очень сильно тронула. Хотя человек этот был… Это мой ровесник и это человек очень знаковый в моей жизни как автор и журналист. Но при этом я понимаю, что в какой-то момент наши идеологические пути диаметрально с ним разошлись. Но наверняка ты его знаешь как ленинградец. Это Андрей Константинов.
К. НАБУТОВ: Андрюха?
К. ЛАРИНА: Который ушел из жизни в 60 лет.
К. НАБУТОВ: Он долго болел.
К. ЛАРИНА: Ужасно мне жалко. Автор «Бандитского Петербурга», давайте сразу скажем, чтобы люди понимали, кто это.
К. НАБУТОВ: Ну и не только это. Ну конечно, я его хорошо знаю, мы встречались регулярно. Мы не были друзьями, но регулярно где-то встречались, на каких-то питерских тусовках. Ну как, друзья – были такими приятелями. Он был у меня на полтиннике – я даже недавно где-то фотографии листал. Да, он был великолепный организатор. У него вот это умение строить бизнес и отношения с людьми проявилось в том, что он создал целое Агентство журналистских расследований, а при нем и издание «Фонтанка», которое на сегодняшний день уже давно является лучшим из медиапродуктов в большом городе Петербурге.
К. ЛАРИНА: То есть он его основал, «Фонтанку».
К. НАБУТОВ: Да-да. Плюс ко всему, я не могу сказать, что его творчество было на первом месте в моих литературных предпочтениях, но, естественно, я что-то читал. «Журналиста», что-то еще, «Бандитского Петербурга» часть. Но с большим интересом я читал – вот у них была газета «Ажур» и «Фонтанка». И он открыл на самом деле дорогу многим талантливейшим журналистам. В частности, Евгению Вышенкову, бывшему менту, человеку с очень сложной судьбой и с очень ярким пером, который и сейчас работает в Петербурге. Нескольким – Денис Коротков… В общем, это такие очень мощные фигуры в русской журналистике. Андрей Константинов к этому имел самое прямое отношение. Мы с ним были знакомы 30 лет. Конечно, жалко, когда, в общем, молодой человек по современным меркам так уходит из жизни. Ну что можно сказать?
К. ЛАРИНА: Ну что же, тогда скажем: светлая память прекрасным людям, чтобы душа их успокоилась и чтобы о них помнили. Очень жаль. Друзья, собственно, теперь мы начнем уже наш эфир по актуальным темам с Кириллом Набутовым. Напомню, что мы в прямом эфире. Вы это видите, чувствуете и понимаете. Не забывайте, что у нас работает чат трансляции. Он перед моими глазами. Пожалуйста, присылайте ваши вопросы, пожелания, замечания. Всегда, что называется, к вашим услугам. У нас сегодня 13 декабря. Завтра декабря 14. И это бы ничего не значило, если бы завтра не назначили прямую линию, совмещенную с пресс-конференцией Владимира Владимировича Путина.
К. НАБУТОВ: С посланием.
К. ЛАРИНА: Вот скажи мне, ты когда-нибудь принимал участие в таком вот мероприятии, в таком формате? Как журналист.
К. НАБУТОВ: Свят-свят-свят. Ты что, кто меня туда пустит? А потом, для чего там журналисты-то нужны?
К. ЛАРИНА: Ну, когда-то были нужны, когда все это начиналось. Ты помнишь, когда все начиналось?
К. НАБУТОВ: Когда все начиналось, и Путин был другой, и страна была другая. Нет, ну а что там делают журналисту? По списку открыть пасть и произнести слова, которые заранее согласованы? Что это за журналистика такая?
К. ЛАРИНА: Но ты будешь смотреть завтра?
К. НАБУТОВ: Нет, слушай, у меня завтра визит к стоматологу, я спину сорвал, у меня радикулит. Меня это на самом деле бесит гораздо больше, чем какая-то херня, которая будет нестись с экрана. Потому что… Потому что, потому. Все понятно, как говорится.
К. ЛАРИНА: Но подожди, неужели нет… Как тебе сказать? Неужели нет возможности даже на минуточку представить себе, что кто-нибудь встанет посередине этого зала и скажет ему правду в глаза? Невозможно себе представить?
К. НАБУТОВ: На самом деле, по-моему, большинство людей только этого и ждет, когда произойдет что-то. И на самом деле это, мне кажется, очень интересный вопрос. Потому что сейчас вдруг стали происходить такие вещи. Приближение, как бы не с Путиным. Из последнего, что было связано с таким неожиданным говорением в лицо Путину каких-то вещей, которые его раздосадовали и даже взбесили, наверное, было выступление Сокурова, когда они беседовали. Потом на Сокурова был наезд, о чем он особенно не распространялся, но он был.
А так вроде Путину теперь уже никто не говорит совсем ничего неприятного. Но вот только что все наблюдали выступление на заседании Совета Федерации главы, по-моему, законодательной власти Хакасии. Я не помню фамилии этого человека, который встал, и хотя Валя Матвиенко со свойственным ей комсомольским опытом огромным пыталась пару раз его перебить, он сделал очень серьезное заявление, которое, в принципе, в трех словах можно свести к тому, что экономика Хакасии в жопе. Там работают огромные добывающие предприятия, которые все продают, а налогов в бюджет не попадает ничего.
Все молчали, спрятав глаза в стол, а Матвиенко ерзала возле микрофона. Но у нее хватило ума. Она женщина чрезвычайно опытная, всю жизнь во власти. Когда там ему отключили микрофон, она сказала: «Включите микрофон». Потому что отдача могла замучить иначе – все бы стали говорить, что Матвиенко отключила микрофон человеку, который ничего не нарушил. Он по закону находится там. Он избранный сенатор, он имеет право выступать. Тут же начались указания. Кто там, замминистра финансов или кто там, я уж не помню, налоговая инспекция – быстро организуйте выездную комиссию, срочно, я вам поручаю… Все вот это управление в ручном режиме: сейчас мы тут быстро наведем порядок в Хакасии. Это такое яркое событие двух последних дней.
К. ЛАРИНА: То есть непредсказуемые вещи могут случаться, правда?
К. НАБУТОВ: Все-таки то, что это произошло на каком-то очень высоком уровне – вот это последнее я помню. Из публичного за последние полгода ничего подобного не происходило. А ведь это свидетельство того, что там ситуация совсем жопа. Потому что выступает опытный чиновник, который все знает. Который знает все правила поведения в этой жизни, иначе хрен бы он получил место сенатора. Который играет по этим правилам. И вдруг либо он сам, либо это консолидированное мнение какого-то количества хакасского истеблишмента – экономического, местного политического… И он вдруг берет и начинает это сажать вот так впрямую. Если и есть что-то позитивное в России, кроме ресторанов, ломящихся от народа, и роста зарплат в военно-промышленном комплексе, то вот это выступление обратило на себя внимание. Меня интересует еще, что будет происходить с женами мобилизованных.
К. ЛАРИНА: Ты-то думаешь, что там есть какой-то потенциал для реального протеста, для реального раздражения власти?
К. НАБУТОВ: На самом деле потенциал для раздражения власти или людей, женщин из провинциальных городов?
К. ЛАРИНА: Нет, я имею в виду, со стороны женщин из провинциальных городов, что они могут каким-то образом взволновать вот это кремлевское болото. Что они могут его каким-то образом, что называется, раздербанить – заставить волноваться, переживать. И Путина заставят переживать.
К. НАБУТОВ: Я думаю, что Путина, может быть, и нет, потому что это мелковато для него. Но каких-то людей на 3-4 этажа ниже, на шестерок, которые отвечают за работу в массах и так далее – вполне вероятно. Потому что непорядок. Что это такое, чего там бабы-то взбунтовались? Хотя они, по большому-то счету, не сильно бунтовали. Они же не говорили «Долой войну».
К. ЛАРИНА: Они говорили «Верните нам мужей».
К. НАБУТОВ: Они говорили «Верните нам мужей», потому что ротации обещанной нет. Нам плевать, что там другие мужья, чужие мужья будут погибать – вы нам наших верните. Я баб понимаю: своя рубашка ближе к телу, свой мужик родной. Понятно, плевать, что соседа убьют, по большому счету, им-то. Но главное, что обещали вернуть, обещали денег дать заработать. Кого-то убили, но те, кто остались живы – почему вы их не возвращаете?
Их можно понять, они выступают по делу. А как же так? Их же не волнует большая политика – их волнуют понятные, нормальные человеческие вещи, ежедневные. Забрали мужа в армию, обещали, что он заработает 250 в месяц, мы кредит на это закроем, телевизор обновим – а не возвращают. Как же так? И приходится еще скидываться, потому что с него берут бабки на фронте за то, чтобы на передовую не отправляли продажные командиры-коррупционеры, недостаток теплого обмундирования, не хватает того-сего – перчаток, сапог и всего остального. Мы тут как честные патриотки все делаем, а нам его не возвращают.
Конечно, это все вызывает грустную улыбку, потому что в формулировках там сквозит явный посыл, что царь-то хороший, это все проклятые бояре плохо себя ведут.
К. ЛАРИНА: Но там есть еще одна вещь, Кирилл. Они говорят, что они уже отдали свой долг Родине – что вы еще от них хотите? Это, кстати, очень важная тема, на которую пока еще никто не решается в открытую вступать в такую дискуссию по этой теме со стороны власти. Потому что как это? То есть потребовали вернуть людей, потому что они уже, типа, заплатили. Они уже вам заплатили, хватит, верните их назад.
К. НАБУТОВ: Ну да, потому что как же? Вы пообещали и не выполняете свое обещание. Но никто из них не произнес ни одного слова относительно того, что все то, что устроила Россия в Украине – это по всем канонам человеческой морали преступно, катастрофично, будет отражаться очень многие годы на жизни миллионов людей. Что это война в центре Европы в XXI веке…
К. ЛАРИНА: Ты слишком многого хочешь.
К. НАБУТОВ: Я уже ничего не хочу. Но хотя бы на низовом уровне, вот таком, это признак большого недовольства, которое есть у определенной категории людей. Хотя бы такое. Но с другой стороны, ты же понимаешь, в 1917 году, в феврале, петербургские женщины вышли протестовать не против царя, а против того, что хотя у них мужья были на фронте, у многих… У многих, но далеко не у всех. В Петербурге же рабочие, а не крестьяне. А рабочие очень многие бронированы были от фронта в Первую мировую войну, имели бронь. Но выступали-то за что? Что жратвы в магазинах меньше стало и хлеб не подвезли.
К. ЛАРИНА: Но сейчас похоже уже. Яиц уже нет, видишь.
К. НАБУТОВ: Смотря у кого, как говорится.
К. ЛАРИНА: Я знала, что эту шутку ты пошутишь.
К. НАБУТОВ: Потому что невозможно: 2 дня вся страна только о том, что этот выдвинулся через жогу и не хватает яиц. Я даже сегодня по этому поводу какой-то шорт записал у нас там на канале «Набутовы», что это неделя анекдотов. Конституционная неделя с 5 по 12 декабря, между двумя конституциями – между сталинской Конституцией и ельцинской Конституцией. 30-х годов сталинская – 5 декабря, а ельцинская – 12 декабря. И вот, значит, все эти шутки сюда и свалились – про яйца и так далее.
Так вот, в 17-м году – в том 17-м году, в 1917 году, – бабы вышли пошуметь, просто чтобы хлеб вернули. Тогда фиксированные цены стали делать, и торговцы и крестьяне стали придерживать хлеб, его стало не хватать. Ну а поскольку уже 2 с лишним года шла война, было много недовольных. Было полно солдат-дезертиров, раненых, болтавшихся в Питере от безделья и так далее. И вот полыхнуло и понеслось, и через 3 дня царя не стало как царя. Не стало империи через 3 дня. А началось все с бабьего бунта мелкого. Поэтому к словам «бабий бунт» в России относятся… Ребята, которые в Кремле сидят, про это знают хорошо. Поэтому что уж там?
К. ЛАРИНА: Тем не менее, смотри, как бы все идет по плану. Царь выдвинулся. Через жогу, не через жогу, но сделал это. Народ к разврату готов. Сейчас очень быстро пойдут всякие пропутинские, вот эти запутинские славословия. Завтра будет могу себе представить что на этой конференции/прямой линии. Народ на коленях стоять не будет, конечно. Наоборот, будут говорить «Спасибо, спасибо, дорогой Владимир Владимирович».
К. НАБУТОВ: Да нет, на коленях сейчас не надо, уже другие времена. Но все должно быть контролируемо, все должно быть управляемо, ничего не должно быть случайного. А то будет, как мы заговорили с тобой про 1993 год, про Конституцию ту, ельцинскую. Тогда же все было вместе: выборы парламента, выборы Думы новой, и принятие новой Конституции. Я не знаю, ты помнишь или нет: наблюдение за выборами, за итогами выборов, было организовано в прямом эфире.
К. ЛАРИНА: «Новый политический год»?
К. НАБУТОВ: «Новый политический год». Ты помнишь, как это выглядело все?
К. ЛАРИНА: Да, Тамара Максимова вела, кстати.
К. НАБУТОВ: Эту историю придумал Володя Максимов – наверное, самый гениальный придумщик в истории советского и российского телевидения, дай бог ему здоровья. Тамара, его жена, была ведущей. И когда все ждали, что сейчас будут приходить вести с полей и с избирательных участков – с Дальнего Востока, потом Восточной Сибири, Западной Сибири, Урала… И все будут отмечать, как побеждает партия «Демократический выбор России» во главе с Гайдаром. А в тройке этой партии была Элла Памфилова, между прочим, нынешняя красавица, стройняшка наша, дюймовочка выборная всеобщая. Короче говоря, когда понеслось, что выигрывает Жирик, выигрывает Жирик, выигрывает Жирик, Жирик, Жирик… По одномандатным округам, по-моему, победили гайдаровцы. Вот тогда была придумана какая-то хитрая схема «единый избирательный округ». В общем, в итоге больше всего голосов в Думе оказалось у Жирика. И эфир-то закрыли. Эфир-то свернули в конце побыстрее.
К. ЛАРИНА: Да, на словах Юрия Корякина «Россия, ты одурела».
К. НАБУТОВ: Вот видишь. 30 лет прошло, тебе 18, а ты все знаешь уже.
К. ЛАРИНА: Да я все помню. Дорогие дети, тут надо понимать, что это были за выборы. Это были выборы внеочередные. Это были выборы после октября 1993 года. И тогда, когда ты внутри этого события, то ты, конечно, в шоке. Когда твоя страна выбирает партию ЛДПР, партию отморозков…
К. НАБУТОВ: Да почему, нормальная коммерческая клоунада. Ну что, хорошо позволяла зарабатывать Жириновскому.
К. ЛАРИНА: Но когда прошло время, ты же понимаешь, что все равно это было протестное голосование. Как я это сегодня воспринимаю, это было голосование «против вас всех, козлов». Вот мы вам всем что устроим после того, что было.
К. НАБУТОВ: Вот, поэтому сейчас такого допустить ни в коем случае нельзя. Тем более, что у России трудные времена сейчас. В трудные времена надо объединиться.
К. ЛАРИНА: А где там трудные времена, в каком месте? У них, по-моему, все хорошо.
К. НАБУТОВ: Надо читать Игоря Губермана. У него есть по этому поводу гениальное четверостишие. Гениальные четверостишия, несколько, мои любимые.
Век от века на небе луна,
У подростка томленье свободы,
У России тяжелые годы,
У еврея болеет жена.
Тяжелые годы, хоть ты кол на голове теши.
К. ЛАРИНА: На самом деле вот ты мне скажи: они действительно так это позиционируют? Они – я имею в виду, российской власти. Что это тяжелые годы, суровая година для страны? Или как?
К. НАБУТОВ: Как говорят в официальных средствах массовой информации, так они и позиционируют. А как же?
К. ЛАРИНА: По-моему, все хорошо.
К. НАБУТОВ: Ну здравствуй, Россия сегодня ведет войну с коллективным Западом, который хочет расчленить Россию, подчинить ее, завладеть ее богатствами. Как будто она сама не бегает по миру и не предлагает: только купите наши богатства поскорее. Поскорее купите все – отдаем, продаем запросто. Проклятый Запад напал. Сейчас же никто не говорит про то, что Россия напала.
К. ЛАРИНА: Кто это помнит?
К. НАБУТОВ: Запад напал, а мы цивилизация отдельная. И нашу уникальную цивилизацию проклятый Запад хочет разрушить и так далее. Вот, поэтому, конечно, мы обороняемся. Об этом и Лавров много раз говорил.
К. ЛАРИНА: А разве мы не побеждаем?
К. НАБУТОВ: Нет, пока еще мы не побеждаем, мы ведем тяжелую борьбу. Но все цели спецоперации будут достигнуты. Но какие цели спецоперации, никто никогда не сказал. Цели будут меняться, но они будут достигнуты, потому что мы не умеем проигрывать. А мы сражаемся против коллективного Запада. Очень тяжелые времена, надо затянуть пояса.
К. ЛАРИНА: Слушай, набор вот этих мантр, которые ты сейчас перечислил – я не понимаю, как можно вообще с этой программой выходить сейчас. Не знаю, на кого это рассчитано, к кому это обращается? Кто поверит в это безумие, в эту безумную сказку? 300 тысяч человек погибло уже.
К. НАБУТОВ: Это ты находишься под впечатлением от цифр, которые тебе подсовывает проклятый коллективный Запад.
К. ЛАРИНА: А они что, не видят гробы?
К. НАБУТОВ: Ну не видят же 300 тысяч гробов. И потом любой человек, живущий в России и любящий президента Путина, знает, что проклятые наймиты западного капитала, всякие продажные журналюги, релоканты, иноагенты и вот эти все – они исходят злобной кровавой пеной в своей лжи и фальсифицируют факты, рассказывают, что погибло 300 тысяч российских солдат… Или это потери суммарные. Это все неправда. На самом деле, конечно, война за справедливость, за всеобщий мир, за спасение Родины не обходится, к сожалению, без жертв, и поэтому все, кто погиб на этой войне – они герои. И люди об этом все знают. Вот и все. И конечно, верят.
Мне кажется, что все-таки у нас слишком много поколений предков вот здесь сидит в мозжечке – предков, живших при царях и разных видах тоталитарной власти. И это какими-то генами прорывается в русском человеке. Для него любая власть – это всегда только царь, хан или барин, боярин. И против нее выступать – это самое плохое, что может быть.
А сегодня тем более как можно выступать против Путина, который столько лет, при котором так хорошо все жили, купили корейские автомобили, корейские телевизоры, не знаю что еще, ездили в Турцию и в Египет. Это же все нам дал Путин. Теперь против него выступать – это преступление. Ты что, родину не любишь, скотина? Ты предатель. А поскольку в России всегда сражались с предателями, что при Иване Грозном, что при Петре, что при Николае I и так далее, а уж при Сталине тем более, то это как бы модель взглядов, которая была отточена веками. И сегодня очень удобно людям рассказывать, что это все единая страна. Что Московское царство Ивана Грозного, Россия Петра I, Николая I, Ленина и Сталина – это все одно государство, вместе с сегодняшней Россией. Хотя это совсем-совсем не так, но надо же на что-то опираться. А на что можно опираться? На культ прошлого.
К. ЛАРИНА: Но сколько можно этим кормить? Я не понимаю. Сколько можно кормить культом прошлого, когда ничего нет, никакого настоящего? Ты говоришь про корейские машины, но люди живут в тяжелейших условиях.
К. НАБУТОВ: Да они всегда жили в тяжелейших условиях и будут всегда жить в тяжелейших условиях. Я говорю очень плохие, грустные вещи, но, к большому сожалению, я в этом уверен. Во-первых, никогда в жизни не бывает, чтобы все жили в идеальных условиях. Не хватает пирожков на всех. А во-вторых, в огромной России все равно будет колоссальное неравенство всегда, и люди будут жить в тяжелейших условиях, часто без дорог, без фельдшерских пунктов, без нормальных магазинов и так далее. В том числе потому, что в России до сих пор осталось еще огромное количество населенных пунктов, которые оказались в стороне от цивилизации. Это нельзя сравнить с жизнью в Москве. Да, люди там живут. По разным причинам они там живут: некуда ехать, не на что ехать, нравится, не хотят родные места покидать. Дети уехали в Москву, в Питер, в Челябинск и так далее, а мы остались в деревнях. И там люди живут тяжело и плохо.
Но, кстати говоря, поддержка центральной власти среди, скажем, этой категории жителей – не люблю слово «население», – она всегда традиционно велика. И всегда очень большой процент будет жить плохо. Вопрос другой: когда люди говорят, что нам Путин дал корейский телевизор Hyundai, или автомобиль Hyundai, а телевизор какой-нибудь еще, люди не задумываются о том, что десятки миллионов людей живут возле черты бедности. «Хундай» «хундаем», а черта бедности – она вон. Это десятки миллионов граждан России.
И все так или иначе хотят переехать, кроме той категории, которая не может или не хочет. А все хотят переехать куда? В Москву и в Петербург. А поскольку сегодня институт прописки практически уничтожен, к счастью – совковой, сталинской, большевистской прописки, которая привязывала людей к месту жительства, в том числе и горожан, как крепостное право, – то сегодня люди, у которых появились деньги, первое, что хотят сделать, это купить квартиру в Москве, в Петербурге, в Краснодаре, в Сочах или что-то еще. На северах заработали, в нефтянке, в любой другой – давай купим. Или за границей, или в Москве и Питере. И вся страна туда стягивается.
По этому поводу экономисты уже много чего объясняли. Видимо, так и дальше будет. Да нет, когда я все это вижу, у меня, честно говоря, такой беспросвет. Потому что разговаривая каждый день с десятками людей, я поражаюсь, насколько люди не хотят, просто не хотят смотреть прямо на реальность. Верят мифам, верят лозунгам, верят каким-то дешевым пропагандистским трюкам. Тут вот певец по имени Шаман выступал в Совете Федерации, что ли.
К. ЛАРИНА: Да ты что, он уже там пел?
К. НАБУТОВ: Да, вчера, что ли, или сегодня.
К. ЛАРИНА: И прямо что, вышел на трибуну и запел?
К. НАБУТОВ: Ну, господь миловал меня (хотя я не верующий), я как бы не смотрел этого выдающегося музыкального произведения. Но он, значит, там пел, и Матвиенко сказала вроде бы, что аж мурашки по телу у нее побежали – настолько он проникновенно пел. Мне интересно, как его одели. Одевали ли его в этот нацистский китель, в котором он ходит на сцене, или нет, или сделали чуть-чуть более русским по виду.
Но я насчет того, что у Валентины Ивановны Матвиенко мурашки по телу – она очень такая женщина чувственная. Несмотря на то, что всю жизнь во власти. Она же всю жизнь работала только начальником, начиная с комсомола. По-моему, ни дня не служила по своей основной специальности фармацевта – химика-фармацевта, кажется.
Я помню, как она однажды пришла на открытие телевизионного канала в Питере. Это было ровно 20 лет назад. Был такой канал «100ТВ», организованный талантливыми людьми Викторией Корхиной, Андреем Максимковым и другими. Конечно, за ними стояли всякие выборные планы кое-кого, но суть не в этом. Матвиенко тогда исполняла роль демократического губернатора Петербурга. Она как раз только-только заступила, ей нужно было быть большой демократкой, поэтому она посещала разные места. Ну и время было другое на самом деле, 2003 год.
Она была в студии на прямоэфирном включении, в прямом эфире. Все сидели в студии, беседовали, каким будет новый телеканал, о чем будет рассказывать. И вот она пришла, естественно, губернатор. И она сказала легендарную фразу. Она сказала: «Рассказывайте больше о жизни простых людей. Так человечинки хочется!», сказала губернатор.
К. ЛАРИНА: Это такой мем уже и символ города, к сожалению. Когда мы вспоминаем про всю историю с человечинкой, это, конечно, да.
К. НАБУТОВ: Это было сказано при мне. Я сидел в нескольких метрах, поскольку меня пригласили.
К. ЛАРИНА: Я помню, с какой иронией относился к ней Леша Девотченко. Как он про нее шутил убийственно, про Валю из Шепетовки. Всегда ставил на этом ее прозвище… «Полстакана» почему-то ее звали. Почему, кстати?
К. НАБУТОВ: Нет, у нее было прозвище «Валя-стакан».
К. ЛАРИНА: Стакан или полстакана?
К. НАБУТОВ: Не знаю точно. Клянусь, я не хочу перебора никакого. Когда она там была в Питере в комсомоле всевластной такой царицей, а потом она там была зампредседателя исполкома, я не помню, чтобы это прозвище где-то сильно фигурировало. Это первое.
Второе – я встану на ее защиту, но, по большому счету, умение выпить в нашей стране не самый большой недостаток. Даже если речь идет о том, что она там много могла выпить по молодости лет, про какие-то другие события из ее жизни я кое-что слышал, но, в конце концов, личная жизнь человека – это личная жизнь человека.
К. ЛАРИНА: Подожди, а в чем тогда, на твой взгляд, секрет ее политического долгожительства? Думал ли ты тогда еще, когда Валя Матвиенко заступила на пост демократического губернатора города Санкт-Петербурга, что такова будет ее потрясающая карьера?
К. НАБУТОВ: Нет, ее карьера уже до этого была.
К. ЛАРИНА: Комсомольская.
К. НАБУТОВ: Нет, подожди, она вице-премьером была. Она была десантирована с должности вице-премьера, на которую ее позвал Примаков. По-моему, она до этого была послом в Греции, а до этого она же была среди демократических депутатов. Она после вице-премьера была десантирована в Питер. Первый раз это было в 2000 году. В 2000 году были выборы, почти одновременно с выборами Путина в президенты. У Матвиенко там был штаб в Ленинграде, в Петербурге, она приезжала из Москвы. Этим штабом командовал Виталик Мутко, на всякий случай, из ближайших путинских товарищей, остававшийся в Питере.
Но на тот момент Питер довольно плотно держал в руках губернатор Яковлев Владимир, и вся пресса была так или иначе если не у него в руках, то, в общем, озиралась на него. И стало понятно, что у Матвиенко нет ресурса для того, чтобы это перебить. А Путин тогда еще только-только сел на трон, еще даже не освоился. И забрали ее из Питера. То есть, она не участвовала. Потом Яковлеву было приказано провести 300-летие города в 2003 году. 300-летие города он провел и был отправлен. И уже тогда Матвиенко с опорой на Путина десантировалась в Питер совершенно спокойно.
К. ЛАРИНА: Почему такая ставка на нее была, как тебе кажется? С чем это связано? Тут совершенно явно, чтобы люди не подозревали, нет никаких личных историй. Это просто какая-то очень надежная опора в лице этой непотопляемой женщины.
К. НАБУТОВ: Да, никаких там личных историй. И я говорю еще раз, что личную жизнь людей обсуждать – это последнее дело. Тем более, что если говорить о Матвиенко, у нее, в общем, трудная судьба была, потому что ее муж, с которым они познакомились в институте, Владимир, заболел. Он многие годы очень тяжело болел. В общем, это конечно, было… Она очень переживала. Потом он скончался.
У меня такое впечатление. Я когда пытаюсь найти какие-то сравнения Матвиенко, кто она по сути своей – по методу поведения, по методу службы, отношения к службе она Аракчеев.
К. ЛАРИНА: Почему?
К. НАБУТОВ: Это, с одной стороны, солдат, преданный без лести, который всегда будет служить царю. Неважно, она служила Брежневу – она же толкала речи про Брежнева. Потом она стала перестраиваться в демократическую волну, когда это было нужно. Но она человек очень опытный и абсолютно такой 100% с колоссальным опытом аппаратной работы, всех интриг, как их вести. И когда только забрезжила фигура Путина, когда было понятно, что он уже избран Ельциным или «семьей» для выдвижения, то Путин еще даже не был избран, а она уже активно везде за него говорила: «Голосуйте за товарища Путина, дорогие товарищи».
Она сама очень любит власть, она очень властная. Это чувствуется. Но думаю, что она эффективна. Вероятно, Аракчеев – это человек не дискуссии, это человек доклада. Аракчеева считали ужасным милитаристом или не знаю, какими словами его называли, но при этом он был эффективным. Но солдат, преданный без лести.
К. ЛАРИНА: Она такая мужская женщина, обрати внимание. Есть там всякие тетки, которые попадаются по дороге, всплывают то одна, то другая. Но они как бы всплывают и исчезают, всплывают и исчезают. А она такой вот член Политбюро, верный. Ее портрет в этом иконостасе постоянный, наравне с…
К. НАБУТОВ: Она очень опытный аппаратный работник. Она не выносит каких-то посягательств на собственную власть и что-то еще. Она очень любит власть, и при этом она всю жизнь строила партийную, потом властную, какую угодно карьеру.
К. ЛАРИНА: А ты с ней когда-нибудь встречался?
К. НАБУТОВ: Да.
К. ЛАРИНА: И чего?
К. НАБУТОВ: Да ничего, встречался и встречался.
К. ЛАРИНА: Ценит хорошую шутку, может поговорить о погоде, посмеяться над анекдотом, выпить…
К. НАБУТОВ: Была одна история. Я наблюдал, как она встречалась со своими друзьями юности. Видимо, по комсомолу друзья, я точно не помню. Уже взрослые люди все, в частной обстановке. Немножко махнули, чуть-чуть, и друзья начали петь хулиганские песни.
К. ЛАРИНА: С нехорошими словами?
К. НАБУТОВ: Не то чтобы совсем матерные, но они начали петь песню:
Я вам, ребята, расскажу,
Как я любил мадам Анжу.
Мадам Анжа, Мадам Анжа
Была на диво хороша.
Но появился тут Луи,
Разбились в прах мечты мои.
И так пропала жизнь моя
Из-за анжового луя.
Известная такая песенка. Ребята – ну как, ребята, они взрослые совсем, – они, значит, на хорошем настроении стали петь хором и требовать: «Валя, пой. Давай, не сачкуй, пой, участвуй в коллективе».
К. ЛАРИНА: И что, спела?
К. НАБУТОВ: Ну, как-то там подвякивала чуть-чуть, страшно стесняясь.
К. ЛАРИНА: Хорошая тетка, своя в доску.
К. НАБУТОВ: Обалденная, да. Вот на таких людях и строится высшая власть – на аракчеевых на самом деле. Мне неизвестно, насколько они там с Путиным…
К. ЛАРИНА: Повязаны.
К. НАБУТОВ: Ну, все повязаны. Что Советом Безопасности 21 февраля, что десятками других лет. Но раз она с 2011 года спикер Совета Федерации…
К. ЛАРИНА: Бессменный, да.
К. НАБУТОВ: Да, и держит их всех вот так – значит, она полностью его устраивает. При том, что ей, в общем, уже… Ну, о женском возрасте говорить как?
К. ЛАРИНА: Не волнуйся, все у них в порядке. У них у всех один хирург пластический. Ты это видишь прекрасно. Поэтому все с ними хорошо.
К. НАБУТОВ: Если это тот хирург, который делал пластику Путину, то это тяжелое ощущение.
К. ЛАРИНА: Да, у нее тревожное будущее.
К. НАБУТОВ: Это все ха-ха, но если бы это все было так важно.
К. ЛАРИНА: Я хочу сказать, что это тоже важно, потому что мы же говорим про людей. Я почему так спрашиваю у тебя про Матвиенко, которую ты знаешь? Она из твоего города, ты ее видел. Ты Матвиенку видел.
К. НАБУТОВ: Я и Путина видел.
К. ЛАРИНА: Ты и Путина видел. Но что меня больше всего беспокоит в этом всем? Скажу тебя честно. Я все равно уверена в том, что эти люди знают правду. Они знают правду – что там нет никаких нацистов, что эта война бессмысленная, что они на смерть посылают людей как пушечное мясо, и еще будут посылать. Во имя чего, непонятно. Все они знают. И мы будем делать вид, что они там тоже движимы высокими материями и мотивами? Нет, конечно. Все знают. И Матвиенко, и Лавров, и Нарышкин – все они все знают.
Друзья, мы уже 40 минут в эфире, поэтому давайте напомню, чтобы лайки поставили для того, чтобы нас видело как можно больше людей. Пишите, пожалуйста, в чате ваши вопросы к Кириллу Набутову. Все, что хотите, темы у нас самые разнообразные. Я, честно говоря, совершенно не планировала говорить про Валю Матвиенко, но как-то так понеслось, что называется. Но бывает.
К. НАБУТОВ: Чисто по-женски.
К. ЛАРИНА: Да. А вопрос такой я вижу от нашей зрительницы Людмилы: «Очень тревожно за Алексея Навального. Где он? Известно ли что-нибудь? Какие ваши версии?», спрашивает Людмила и еще некоторые наши зрители. Вот Сергей тоже: «Что случилось?». «Может быть, его обменивают?», спрашивает другой наш зритель. Твоя версия, что происходит?
К. НАБУТОВ: Я в последние 3 дня не разговаривал ни с кем, кто мог бы иметь какое-то представление…
К. ЛАРИНА: А никто не знает, можно только предполагать.
К. НАБУТОВ: Насколько я знаю, его этапировали в Москву.
К. ЛАРИНА: Не подтвердилось.
К. НАБУТОВ: Но я говорю, насколько я знаю. Потому что я опираюсь только на ту информацию, которая из доступных источников. Это медленное убивание человека. Такое достаточно демонстративное, в духе современного времени, современных властей и тех методов, которыми пользуется сегодня российская власть. И делается это для того, чтобы показать всем остальным, что знайте свое место и не лезьте куда не надо, а то будет хуже вам всем.
Я не относился раньше… Сейчас речь идет о жизни человека, которые сидит в тюрьме за преступления, которых он не совершал. Поэтому здесь не имеет отношения к делу мое отношение к Навальному, к его лозунгам, к его методам ведения и к его политической биографии.
К. ЛАРИНА: А у тебя были какие-то претензии?
К. НАБУТОВ: Нет, неважно. Могу же я кого-то больше любить, кого-то меньше. Кто-то может у меня вызывать больше симпатии и доверия, кто-то меньше. Но он не относится к числу моих главных политических героев, скажем так. Но это не имеет значения, потому что мне точно так же жалко всех. Просто как человеку обычному, мне жалко тех людей, которых мучают, которых держат в тюрьме или которых прессуют, выражаясь современным русским языком, совершенно ни за что, или за то, что они имеют собственное мнение, или за то, что они там что-то говорят, что не нравится там наверху.
А дальше ты же понимаешь: там этажи шестерок, и каждые нижние доказывают следующим верхним свою эффективность на своем рабочем месте. У верхних голова болит обо многом, поэтому тем поручили: разберись с Навальным и доложи. Все, дальше спокойно, продолжаем. Так работает система, которая постепенно человека, который прошел через покушение на жизнь, через фактически попытку убийства с тяжелыми последствиями для здоровья – человека просто душит и все.
К. ЛАРИНА: Ты видишь, точно так же медленно они убивают Алексея Горинова. Я думаю, что ты читал все эти свидетельства.
К. НАБУТОВ: Читал, да. Но таких случаев… А тот же самый Дмитриев, которому дали 13 лет? Ничего не доказав абсолютно.
К. ЛАРИНА: Сейчас Илью Яшина будут мучить в колонии, так же не выпускать из картера, из ШИЗО. А с другой стороны, они освобождают Бориса Кагарлицкого. Просто освобождают человека, которому прокурор требовал 5,5 лет. Они не просто не дали ему никакого срока, а просто освободили в зале суда. То есть это такие качели, совершенно необъяснимые и непонятные. По каким законам они работают, эти качели?
К. НАБУТОВ: Я, к сожалению, не знаком с деталями дела Кагарлицкого.
К. ЛАРИНА: То же самое: пост написал человек.
К. НАБУТОВ: Ну да, я понимаю, что количество просмотров у этого поста и у этого ресурса совсем небольшое для того, чтобы как-то разрушить пирамиду власти господина Путина. Сегодняшняя российская юстиция такова, что могут дать 10 лет, а могут и взять 600 тысяч рублей, как Кагарлицкий.
К. ЛАРИНА: Похожа логика?… Отсутствие логики. Роднит ли это, опять же, со сталинским режимом, когда никакой логики не было? Кому-то 20, кому-то расстрел, а кому-то 2 года колонии-поселения.
К. НАБУТОВ: В этом смысле роднит, потому что попавший за решетку человек не мог знать, что ему впишут и на сколько. В этом смысле да. Роднит также то, что суды и вся судебная власть в стране, которая, как известно, является одной из ветвей власти, превращена в фикцию. Она собой ничего не представляет, она полностью выполняет предписания сверху – из прокуратуры, КГБ и так далее. Неважно, от чего. То есть суда как независимого органа, который может одинаково не стоять на точке зрения обвинения и обвиняемого, который непредвзято, как Фемида с повязкой на глазах, непредвзято любое дело – этого как не было при большевиках, это было уничтожено полностью большевиками еще до Сталина даже, так этого нет и сейчас. И в этом смысле роднит. Что касается остального, конечно, Сталин строил большевистское общество с собою во главе. Как бы коммунистическое, как бы. А Путин – это антикоммунизм в чистом виде. Это галимый капитализм с пристяжными олигархами.
К. ЛАРИНА: Но он так не говорит. Слово «капитализм» запрещено у нас, как ты заметил, к употреблению.
К. НАБУТОВ: Так оно, в принципе, это слово, сегодня не очень популярно. Потому что все понимают, что экономика устроена сложнее, чем просто богатый капиталист и нищий рабочий-пролетарий. Сегодня пролетарий может спокойно пойти купить акции и стать акционером Microsoft. Мог. Ну или сегодня пойти и купить акции Сбера. Любой человек может купить 3 акции Сбера и он становится капиталистом. Сегодняшняя жизнь гораздо сложнее, чем об этом рассказывали нам в школе большевистские преподаватели по истории.
Путин – это человек огромных денег. Путин – это человек, вокруг которого действительно саккумулированы гигантские деньги. Но на уровне, на каком находится Путин, ему так же деньги не нужны, как Сталину, поскольку у него под карманом столько, сколько надо, столько потребуется. В этом смысле да. Конечно, тоталитарный режим. Просто менее кровавый, но и общество стало другим. Все-таки как-то чуть-чуть какой-то прогресс есть.
Потом есть такая вещь, которой не было в XX веке – все-таки развитие средств массовой информации. Ведь что тогда было? Черная тарелка репродуктора. Даже телевизоров не было. Что было у наших дедушек и бабушек? Черная тарелка репродуктора в каждой квартире и газеты. Газеты все печатали, как ты понимаешь, то, что приходило нулевками из Москвы, информация партийно-политическая, а остальное – слухи. А слухи опасны, потому что могут стукнуть. Как мы видим, сегодня среди внуков строителей коммунизма количество доносчиков оказалось просто миллионным. Правильно? Значит, это в генетической памяти это тоже: донести на соседа, товарища – это хорошее дело. Но тогда все разговаривали шепотом, анекдоты шепотом – донесут и погиб. А сегодня есть telegram-каналы, сегодня есть YouTube, сегодня есть миллион всего этого электронного. И в этом смысле информационное поле другое.
К. ЛАРИНА: Ну так все равно правда никому не нужна. Ты же это видишь. Все равно подавляющее большинство населения питается вот этой пропагандой из-за черного репродуктора под названием российское телевидение и все. Но все остальное в открытом доступе. Пожалуйста, ребята, читайте, все для вас – и это, и то, и пятое, и десятое. Берите!
К. НАБУТОВ: Ну Ксюш, давно доказано, что в любом обществе процент людей, которые в состоянии самостоятельно анализировать информацию, делать выводы, вдумываться и так далее, редко превышает 5%. Я не демограф, это надо Ракшу спросить или кого-то из крупных специалистов по демографии. Ну хорошо, 10%. А все остальные люди – это обыватели. «Обыватель» – это хорошее слово. Они «бывают», то есть живут.
К. ЛАРИНА: То есть все пофигу.
К. НАБУТОВ: Не то, чтобы по фигу. Ну люди живут своей обычной жизнью, ходят на работу – на завод, в поликлинику, куда угодно.
К. ЛАРИНА: И что? Война так война, убьют так убьют?
К. НАБУТОВ: Государство должно обеспечить им удовлетворение запросов, достойную жизнь, возможность воспитывать детей, возможность иметь право на жилье, право на труд, гарантированные Конституцией.
К. ЛАРИНА: Так этого ничего нет. В советское время эта стабильность условная – она хотя бы существовала. Человек понимал…
К. НАБУТОВ: Вот слово – «стабильность»! Слово «стабильность» самое главное. Сегодня о чем мечтают все, кто работает на Путина? Чтобы людям дать ощущение новой стабильности. Сегодня говорят: «Путин вам дал стабильность. Вы вспомните, в 90-е годы какой был шурум-бурум. Тут бандиты, тут, понимаешь, инфляция, зарплаты не платили. А пришел Путин… Вы же жили стабильно. Была стабильная зарплата, она повышалась. Корейский телевизор, корейский автомобиль, путевка в Турцию или куда-то там еще. Стабильно же было!».
К. ЛАРИНА: Но это ты говоришь про так называемый средний класс. А остальные?
К. НАБУТОВ: Да нет, про людей. Что средний класс?
К. ЛАРИНА: Ну какая Турция у людей, о чем ты говоришь? Ты посмотри, какое количество людей уезжало вообще за границу за все эти годы. Какое количество людей?
К. НАБУТОВ: Ну, это тоже: 15% с загранпаспортом и так далее. Многим людям этого и не хотелось. Многим людям казалось важным потратить имеющиеся деньги на корейский телевизор. Поднакопить, потом, может, поехать в Турцию. Но все равно ощущение стабильности было. Магазины были наполнены, правильно? Были магазины очень дорогие у вас в Москве – какие, не называю, чтобы не рекламировать. А были дискаунтеры.
К. ЛАРИНА: Рынки, Черкизон.
К. НАБУТОВ: Ну, рынки ничем не отличаются от магазина. Ну, грубо говоря, молодой человек из Краснодара по имени Сергей Галицкий придумал сеть магазинов «Магнит», которая охватила всю страну. Он же не москвич, он из Краснодара.
К. ЛАРИНА: Правильно ли я понимаю, что это выбор людей? Что то, что сегодня имеем, то, что сегодня из себя представляет страна под руководством бессменного лидера Владимира Путина – это все равно выбор людей, они так хотят. Они хотят этого человека, они хотят эту жизнь, она их устраивает.
К. НАБУТОВ: Конечно. Огромное количество людей хочет этого человека. Хочет, чтобы ему никто не мешал. Безусловно. Ты можешь говорить про то, что выборы фуфловые, и конечно, выборы фуфловые, смешно это называть вообще словом «выборы» как таковые. Но все равно уровень поддержки Путина по-прежнему очень и очень высокий. Очень высокий, сильно за 50%. И люди говорят: «Вы нас не трогайте со своей этой политикой. Вы нас всех замучили, мы в этом ничего не понимаем. Мы хотим, чтобы был мир».
К. ЛАРИНА: Так мира-то нет.
К. НАБУТОВ: «Мы хотим, чтобы был мир, а вы мешаете. Вы все бузите и не даете Путину делать так, чтобы был мир», говорят люди. «Вы бузите, вы, демократы вонючие, либерота вот эта. Вам все не нравится. Как всегда, интеллигенция русская – она всегда против любой власти. Гнилье, кормитесь на западные пирожки, печеньки Госдепа. Козлы, не трогайте! Нет никого, кроме Путина. Кого вы поставите, кого? Какого-нибудь Слуцкого? Какого клоуна вы сунете?». Люди четко знают, что им нужен понятный царь, который за все отвечает. Они готовы ему все отдать – право ходить на митинги, право постить в Телеге. Да они и не знают, как постить в Телеге, им не нужно.
К. ЛАРИНА: И все простить.
К. НАБУТОВ: Да ничего, какие к нему претензии? Простой парень, нормальный, из рабочей семьи, симпатичный, спортивный, непьющий. Народу-то нравится. Я тебя уверяю, Ксюша, ты же очень опытный журналист и человек.
К. ЛАРИНА: Так, значит, это абсолютно пораженческие настроения, которые сейчас транслирует Набутов в наш прямой эфир.
К. НАБУТОВ: Я тебе транслирую то, что ты любишь говорить про простой народ, и то, что говорят простые граждане. Простые граждане, те, кто далек от политики и не хочет ей интересоваться – они говорят вот это примерно.
К. ЛАРИНА: То есть, может быть, тогда и не мешать уже им, действительно?
К. НАБУТОВ: Это очень хорошо улавливают люди, которые занимаются политикой в Кремле – кириенковский блок, не кириенковский блок, громовский блок и так далее. Очень опытные люди, которые все это сканируют. Там как бы о совести и искренности вопрос не идет, но то, что это люди умные, очень опытные – это 100%. Они сканируют все настроенческие нюансы, которые витают в обществе. И нравится или не нравится, но ситуация у нас такая. Но чтобы она менялась, необходимо…
К. ЛАРИНА: А зачем тогда? Прости, я задаю тебе вопрос. Если все так хорошо у них, это их выбор, выбор подавляющего большинства народонаселения Российской Федерации, и они хотят так жить, то зачем им мешать тогда? Успокоиться надо уже и все.
К. НАБУТОВ: Нет, во-первых, весла нельзя бросать, это не по-пацански. Нельзя бросать весла. Нельзя останавливаться, взбивая масло в молоке, потому что утонешь в молоке. Нельзя. Все равно надо верить (и это так и есть), что какое-то количество людей медленно, постепенно, потому что каждый живет в своем информационном пузыре, но какое-то количество людей медленно прозревает и, во всяком случае, начинает задумываться о том, что все совсем не так, как ему рассказывали, что все красиво. И что Путин совсем не такой душка, как казалось. Постепенно. Просто это процесс очень сложный, огромный.
И потом страна огромная, территория огромная, население гигантское и все это медленно. 20 с лишним лет страну двигали в одном направлении. Ее развернуть за одну секунду, за год, за 2 года – нет. Ты вспомни, у Мандельштама есть великолепный образ в этом стихотворении… Как оно называется, это стихотворение?
Над желтизной правительственных зданий
Крутилась долго желтая метель.
И правовед опять садится в сани,
Широким жестом запахнув шинель.
И там есть образ России:
Зимуют пароходы на припеке,
Зажглось каюты желтое стекло.
Чудовищно, как броненосец в доке,
Россия отдыхает тяжело.
Это очень сильный образ. Броненосец – это гигантский железный огромный монстр, Левиафан, в доке отдыхает тяжело. Его сдвинуть с места, развернуть, заставить быстро бежать, лететь невозможно – это огромная инерция и так далее. Слишком огромная машина. Она не может развернуться, не развернется просто так. Если в умах может произойти взрыв – это если что-то сразу происходит и власть меняется. Царь умирает или царь свергнут своими…
К. ЛАРИНА: Нет, но постой, это все уже проходили. Все равно вот этот самый огромный Солярис под названием огромная страна, российский народ – это такая куча неповоротливая, невозможная, туша неповоротливая. Значит, она, может быть, прикидывается в какой-то момент, что ей нравится горбачевская перестройка и первый Ельцин. Прикидывается, а на самом-то деле она хочет вот этого, чтобы ее не трогали.
И опять заново, получается. Вот ты сейчас мне нарисовал картину, что им нравится Путин, нравится это. Значит, получается, им понравится, когда опять начнутся массовые расстрелы, репрессии, когда людей будут сажать – уже начали сажать и еще будут сажать. Когда будут так же приезжать к твоему соседу, и ты опять будешь строчить… Уже строчат доносы. То есть вот это все повторение этой позорной истории советской нравится. Они хотят опять этого. Они хотят в этом участвовать.
К. НАБУТОВ: Это не только советское. В любом народе кор такой, центральная часть, ядро, которое иногда называют болотом, иногда называют какой-то электорат… Не ядерный электорат.
К. ЛАРИНА: Ну как ты их назовешь?
К. НАБУТОВ: Центральная масса любого сообщества, любого населения.
К. ЛАРИНА: Соль земли русской.
К. НАБУТОВ: Нет, соль земли… Ну зачем опять эти лозунги? Что такое «соль земли русской»? Надо договориться о том, что такое «русская земля», сначала, какую часть земли считать русской. Ну какую? Все говорят: «Ой, русская земля», – это какая именно земля?
К. ЛАРИНА: Это ты Путина спроси, он тебе скажет завтра, какая русская земля.
К. НАБУТОВ: Ну господи, понимаешь, считать ли Кавказ русской землей сейчас, где Кадыров…
К. ЛАРИНА: Кровью полито все. ПОлито – так они говорят. ПОлито все кровью русской.
К. НАБУТОВ: А Татарстан, Казань?
К. ЛАРИНА: ПОлито. Как сказал Петр Толстой, не за этим Грозный брал Казань, чтобы вы татарами назывались. Понимаешь? Так что не волнуйся, Петр, Петруша.
К. НАБУТОВ: Серьезный человек. Просто в любой стране… Ты вспомни ту же самую французскую революцию. Народ – это что? Народ – это огромная масса людей, состоящая из единичек. Там есть на самом деле разные взгляды, но в целом наибольшая часть сегодня – это глупо отрицать, – наибольшая часть народа сегодня поддержит Путина.
Почему – это второй вопрос. Потому что их убедили в том, что при нем все хорошо, что лучше ничего нет? Конечно, их убеждали. У людей на кухне включен телевизор с утра до вечера. Большинство людей даже не знают о том, что идут суды над Кагарлицким, над Гориновым, надо многими другими людьми. Это ты знаешь и я знаю.
К. ЛАРИНА: И то, что пропал Алексей, и то, что людей сажают за посты в соцсетях.
К. НАБУТОВ: Да конечно. Потому что по центральным телеканалам об этом ничего не рассказывается. А люди хотят жить обычной жизнью. Мы честные люди, мы ходим на работу, мусор выбрасываем.
К. ЛАРИНА: О’кей, хотя они видят, что яйца пропали.
К. НАБУТОВ: Вот именно поэтому сейчас, выбивая стул из-под собственных российских производителей сельхозпродукции, мгновенно позвонили туркам и сказали: «Давайте яйца на любых условиях. Нам нужно сбить волну». Это то же самое, что женщины в 1917 году, когда хлеб стал пропадать в Питере. То же самое – потому что бабы вышли на улицу. Ну, я образно говорю «бабы» – жители. И встали в очередь за чем? За яйцами! Да как же так, да мы же великая страна… Тем более это Белгород, это прифронтовой город. Там все разговаривают о том, что происходит рядом. Там летают дроны, там летает еще что-то. Как же так? Яйца мало того, что подорожали – их нет. Паника началась на продовольственной теме, а это самое страшное. Поэтому тут же.
В результате что получается? Турки загнали дешевых яиц. А что делать отечественным производителям яиц, которые не просто так яйца продают дорого, а потому что у них все дорого. Племенное стадо этих несушек дорогое, корма – это все импортное, это все завозится из-за границы по белому, серому импорту. Сегодня страна-контрабандист № 1 в мире – это Россия. Все эти параллельные дела, правильно? Это все импортное. Оно дорожает, потому что рубль упал, платится в валюте, все это надо закупиться за границей. Объективный процесс роста цен на сельхозпродукцию вот эту. Вот да, получилась зима, не хватило. Так в результате сейчас дешевым импортом еще больше прибьют отечественного производителя сельхозпродукции. Ему будет очень плохо.
К. ЛАРИНА: И что? Никто этого не заметит опять, по твоей логике.
К. НАБУТОВ: Конечно, заметят отсутствие яиц.
К. ЛАРИНА: А отсутствие мужчин не заметят?
К. НАБУТОВ: Отсутствие яиц и отсутствие мужчин – вещи близкородственные.
К. ЛАРИНА: Простите, это не заготовлено было, это случайно получилось. Простите, но это так.
К. НАБУТОВ: Но, в принципе, женщины, ведущие хозяйство, с одинаковой остротой чувствует отсутствие как яиц, так и мужчин. Давайте называть вещи своими именами. Знаешь, в Японии… Это очень важная вещь – женщина, которая принимает решение о жизни семьи. В Японии, мне рассказывали, есть такой образ – миссис Ватанабэ. Ватанабэ – это такая японская фамилия, типа Иванов или Кузнецов. Что-то такое простое – Ватанабэ. В Израиле мне говорили, что есть такая мадам Рабинович – универсальная домохозяйка, которая держит всю семью и которая принимает решения о том, как семья живет, на что она тратит, что она покупает для еды. Это главный кор такой избирательский. Потому что на ней строится семья, ячейка общества – на такой миссис Ватанабэ, или гражданке Ивановой, или Рабинович, или кто угодно еще. И это она выходит на улицу, потому что ей детей кормить.
А тем более, что яйца, как известно, так же, как и курятина – это продукт белковый, один из самых простых и доступных для людей со средними и низкими доходами. Ведь если сейчас исчезнет красная икра из магазинов, или подорожает очень сильно, или не знаю что еще – вырезка черного ангуса, японской говядины, – то вряд ли в Белгороде встанут в очередь. Потому что 1 кг этой говядины стоит больше средней зарплаты. А вот за простую еду, чем детей кормить… И вот если женщина выходит на улицы, это опасно, 1917 год.
К. ЛАРИНА: Завтра успокоит всех Владимир Владимирович. Скажет: «Яйца будут, не волнуйтесь, я распоряжусь».
К. НАБУТОВ: Да, и мужиков вам вернем, чтобы уже окончательно закрыть вопрос. Конечно, потому что сейчас власть еще реагирует. Это такой оперативный реагаж на все вот эти мгновенные вызовы снизу, сигналы опасности снизу. Особенно сейчас, вот прямо сейчас. Потому что завтра же Путин, прямая линия – а вдруг действительно кто-то там крикнет что-нибудь, что-нибудь там скажет? Ведь не прошло совсем незамеченным самовыдвижение или заявление о самовыдвижении журналистки Дунцовой из Ржева, которая сама выдвинулась в президенты России. Конечно, там все понимают, что вряд ли это разовьется…
К. ЛАРИНА: А ты веришь в реальность этой истории? Нет ли некой постановки?
К. НАБУТОВ: В реальность этой истории я верю гораздо больше, чем в реальность в свое время кандидатства в президенты Ксюши Собчак. 100%. Понятно, что там есть много процедур, надо собирать эти подписи, нужны большие деньги на это, туда-сюда, пятое-десятое. Но сам факт очень такой показательный.
К. ЛАРИНА: Ну подожди, там уже Надеждин есть, как я понимаю, скорее всего, в роли как раз Ксении Собчак на сегодняшний день. А вполне возможно, что – как зовут-то? – Григорий Алексеевич все-таки решится и пойдет. Почему нет?
К. НАБУТОВ: С ними все понятно. Так же, как с Зюгановым, с мумией Зюганова абсолютно все понятно.
К. ЛАРИНА: А вот с Дунцовой нет.
К. НАБУТОВ: А с Дунцовой непонятно. А когда непонятно, люди теряются: что это, откуда выползло, что за чмо? Твой кадр? Нет. А откуда? А вот она сама по себе. Ну, дура. Давайте мы аккуратненько… Только без репрессий, упаси господи – зачем, у нас же цивилизованное государство. Чик-чик чего-нибудь там тихонечко. Но сам факт. И женщина!
К. ЛАРИНА: Ну, дай бог ей, конечно, выйти, что называется, живой и здоровой из этой воронки, в которую она попала. Но мы же понимаем прекрасно, что ни до каких выборов ее не допустят. Это, что называется, в лучшем случае.
К. НАБУТОВ: Наверное. Но сам факт очень существенный.
К. ЛАРИНА: Кирилл, несколько вопросов на разные темы от наших зрителей. Спасибо, дорогие друзья.
К. НАБУТОВ: Например, когда ты отвалишь, наконец.
К. ЛАРИНА: Нет-нет. Естественно, про войну спрашивают, которая тянется и тянется. Вот в феврале уже будет 2 года, как длится эта война. От чего зависит ее финал? И как вы думаете, согласится ли Зеленский на возможность переговоров и на территории в обмен на мир?
К. НАБУТОВ: Я думаю, что сейчас на это никто не знает ответа. Все, что сейчас происходит в мире – это как раз вокруг того, будет ли заключено перемирие и будет ли остановлена война в ближайшее время, и на каких условиях. Чего будут стоить политические институции той же Украины или Соединенных Штатов, если мы будем знать подробности переговоров тет-а-тет глав двух государств.
Поэтому сейчас все только этого и ждут: куда двинется Россия выгодно, чтобы расколоть. Она это делает всеми возможными способами – раскалывает единство западной коалиции, чтобы снизить эффект с помощью Украине. Понятно, что удар кулаком эффективнее, чем удар растопыренными пальцами. Соответственно, один палец в эту сторону, Орбан сюда, Байден сюда, немцы сюда, норвежцы сюда… Путин имеет возможность… В этом плюс тоталитаризма в данном случае: Путин сказал – все выполняют без обсуждения. А там парламенты, конгрессы. Пока они согласуют, не согласуют… Деньги. Избиратели требуют ответа от избранных законным образом президентов и депутатов. Они все смотрят на избирателей, избирателям не нравится, сколько денег уходит на Украину. Что американскому, что немецкому избирателю и так далее. Все думают о себе. Что польскому или какому-нибудь еще. И в сейчас в этом смысле психологическая ситуация у Путина выгоднее.
Потом есть одна история. Я не знаю, все ли помнят про фултонскую речь Черчилля. Это середина 40-х годов. Как только Черчилль потерял должность премьер-министра Великобритании, он уже стал пенсионером, и он был приглашен в Америку с лекцией. И вот Фултон – это городок, где он выступал с такой официальной лекцией. Туда он ехал вместе с президентом Соединенных Штатов и так далее.
Все знали Черчилля – один из победителей Гитлера. И эту речь в Советском Союзе использовали в смысле фитиля под пожаром «холодной войны». То есть тогда прозвучали слова «Это холодная война». Это не Черчилль, Черчилль не говорил про «холодную войну» ничего. Он говорил про железный занавес падающий. Но он сказал одну фразу, про которую сегодня редко вспоминают. Почти дословно она прозвучит, почти дословно он тогда сказал.
Это, кажется, 1946 год. То есть Советский Союз и Англия союзники по борьбе с гитлеризмом, и Америка. Вместе победили Гитлера. Черчилль сказал: «Мое общение во время войны с советскими партнерами и друзьями укрепило меня в мысли, что наши русские друзья ничто не ценят так высоко, как силу, и не презирают так сильно, как слабость на поле боя».
К. ЛАРИНА: Очень красиво.
К. НАБУТОВ: «Поэтому, дальше Черчилль сказал, нужно сделать так, чтобы ни у кого не появлялось сомнений в силе нашего блока», имея в виду западный блок. То есть мы, как цивилизованный мир. «Чтобы никто больше никогда не захотел мериться силой с нами как с представителями высшей цивилизации, самого цивилизованного мира». Он не называл Советский Союз. Он имел в виду, может быть, Германию в первую очередь, чтобы она там опять не поднялась. Но сказано было прямо: я наблюдал за русскими – они ничто не ценят так серьезно, больше всего, чем силу, и ничто не презирают больше, чем слабость. Поэтому необходимо быть намного сильнее. Это сказал не я, грешный пигмей, а великий Черчилль.
К. ЛАРИНА: То есть ты считаешь, это до сих пор актуально и сейчас, в этой ситуации?
К. НАБУТОВ: 100%.
К. ЛАРИНА: Когда все начиналось, даже первый год… Ты вспомни первый год войны.
К. НАБУТОВ: Прости, мы разговариваем с тобой уже 1,5 часа почти.
К. ЛАРИНА: Нет, еще 1 час 15. Ты помнишь, что тогда практически ни у одного нормального человека, который был, естественно, на стороне света, не было сомнений, что Украина может победить. Потому что в первую очередь что главное? Это мотивация. В отличие от русских солдат и русской армии, там совершенно невероятная мотивация защиты и борьбы за свои права, за свою свободу, за свою жизнь. Это понятно. Плюс к этому, конечно же, военная помощь беспрецедентная, которую оказывали в течение года и Америка, и страны Европы. Ты можешь сказать сейчас, что Украина победит?
К. НАБУТОВ: Я не могу делать никаких прогнозов. Тем более, что слово «победит» может иметь совершенно разные воплощения.
К. ЛАРИНА: А какой вариант? Какой вариант исхода этой войны?
К. НАБУТОВ: Во-первых, я бы не согласился с тем, что в самом начале у всех была твердая уверенность, что Украина победит. То, что это нападение способствовало, конечно, просто невероятному взрыву патриотизма… Можно сказать, процесс формирования украинской политической нации резко ускорился, потому что люди, которые раньше, может быть, мало себя осознавали как представители конкретного народа, живущего в Украине, почувствовали себя… Даже если они русские, они стали украинцами, переходить на украинскую мову. Это было безусловно, потому что страна вела Отечественную войну. Страна, на которую напали. Как Финляндия в 1939 году, как Советский Союз в 1941 году. Отечественная война – когда на тебя напали, нация, вставай, страна огромная.
Но никто не знал, к чему все приведет, потому что навалилась такая гигантская орда, армада. Так что у меня не было такого. В прошлом году у меня совершенно не было такого ощущения, что вот сейчас быстро Украина победит напавшего тирана.
К. ЛАРИНА: Но я не так сказала. Там было понятно – во всяком случае, мне было понятно и очевидно, – что все равно правда и сила, прежде всего сила моральная, на стороне Украины.
К. НАБУТОВ: Моральная безусловно. Но физическая и моральная сила – это разные силы.
К. ЛАРИНА: Кстати, вот вопрос по поводу Черчилля сразу же: «Разве Украина за 2 года войны не продемонстрировала такую силу и такое же презрение к слабости?».
К. НАБУТОВ: Украина продемонстрировала колоссальный дух, начиная с главы украинского государства, который он продемонстрировал – мощнейший дух, безусловно. Но эта сила духа должна быть еще поддержана силой оружия, которого, конечно, у Украины гораздо меньше, чем у России, которая сейчас бросает все. Вон военно-промышленный комплекс кипит, там людей не хватает. Безработица на рекордно низком уровне, потому что всех высасывают военные предприятия. Они что делают? Они холодильники, что ли, делают или что там еще? Телевизоры Samsung? Они же делают войну.
И никого сейчас не волнует, что будет потом с этой промышленностью, куда потом девать сотни тысяч людей, занятых в производстве войны. Или нужно будет следующую войну ввести, или бесконечно воевать в Украине, или нужно будет с ними что-то делать. Куда потом все эти предприятия в таком количестве девать, если страна начнет жить мирной жизнью?
К. ЛАРИНА: Значит, нельзя останавливаться. Скорее всего, такой вывод.
К. НАБУТОВ: В том-то и дело. Или нужно сегодня победить обязательно, или продолжать воевать дальше, чтобы куда-то все это добро… Военная техника вся – она же не работает на пользу в мирной жизни.
К. ЛАРИНА: Да, она поля не вспахивает.
К. НАБУТОВ: Ну вот танк произведен – он потом заржавеет, или будет переплавлен, или будет взорван на поле боя. И все, и останется железо. Тут такая машина… Опять же, в России монопольная царская власть, и в этом смысле решения принимаются в одном месте и они выполняются беспрекословно. Это эффективно в том смысле, что быстро. Принято решение всю промышленность перевести на военные рельсы – есть, выполняем. Не будешь выполнять – значит, будешь либо сидеть, либо умрешь от чего-то, либо останешься без кормушки. У всех у них хорошие кормушки. Никто не хочет от хорошей кормушки отказаться, кто слоями во власти стоит российской. Никто.
К. ЛАРИНА: То есть это велосипед, который не останавливается. Если уже закручен этот маховик, то нельзя остановиться.
К. НАБУТОВ: Нужна либо очень сильная властная воля на самом верху, которая приказывает остановить…
К. ЛАРИНА: Либо победа. Победа со стороны противника.
К. НАБУТОВ: Разгром. Ни того, ни другого в ближайшее время не просматривается.
К. ЛАРИНА: А ты за что?
К. НАБУТОВ: Я могу тебе честно сказать – к сожалению, это будет очень пошло звучать, – я за то, чтобы люди не погибали ни в коем случае. Потому что ну просто это невозможно видеть, какое количество людей погибло. В российской армии погибли 300 тысяч или 200 тысяч. Это все равно живые люди. А уж украинские – в первую очередь там дети и мирные жители. Но они все живые люди. В XXI веке развязана война, где просто так погибают десятки тысяч людей… Я просто не сплю 2 года нормально. Но понятно, что просто так сегодня эта война не остановится.
К. ЛАРИНА: Неожиданное переключение темы. Сейчас уже будем близиться к завершению.
К. НАБУТОВ: Да, давай, потому что я опоздаю, у меня сегодня… У меня радикулит, я еле сижу.
К. ЛАРИНА: Я не могу тебя отпустить без спорта. Ну как это, ты чего? Про нейтральных спортсменов.
К. НАБУТОВ: Да кого это волнует сегодня?
К. ЛАРИНА: «Спросите у Кирилла, что он думает про это, пожалуйста». Ну как, все-таки, что называется, борьба продолжается. Как ты относишься к тому, что все-таки МОК принял решение пустить… Неслучайно вспомнили велосипедистов – как я поняла, там в основном борцы и велосипедисты будут принимать участие, то есть спортсмены, которые не из командных видов спорта.
К. НАБУТОВ: Там принято решение, что допустить российских спортсменов в нейтральном статусе – это нелепая история. Потому что все будут знать, что человек по фамилии Иванов – он из России. Даже если на него будет надет серый костюмчик без надписи «Россия», все будут знать, что серые костюмчики – это костюмчики России. Ну смешно же, это нелепо. Это как санкции некоторые сейчас, которые ничего собой не представляют.
Но там решение о том, что выступает некоторое количество спортсменов в индивидуальных дисциплинах, если они прошли отбор, то есть выступили хорошо на соревнованиях, которые дают допуск на Олимпийские игры. Что уже усложняет дело, потому что на многие соревнования многие спортивные федерации не допускали российских спортсменов. Как они пройдут отбор, если они не попали на Чемпионат Европы, допустим? Это первое. А второе: не пускать команды – имеется в виду волейбол, баскетбол и так далее, – и не пускать спортсменов, так или иначе связанных с милитаризмом, то есть с армейскими…
К. ЛАРИНА: ЦСКА, грубо говоря.
К. НАБУТОВ: И «Динамо». Полицейско-гэбэшными и армейскими спортивными клубами. Это очень такая половинчатая, очень сильно дипломатичная позиция. Но МОК – это ООН в спорте сегодня. И как сегодня весь мир видит, что ООН выродилась…
К. ЛАРИНА: Без яиц, что называется, абсолютно.
К. НАБУТОВ: Но вот должна появиться Турция какая-то с новыми яйцами. И то же самое – это вот МОК. Потому что сегодняшний Международный олимпийский комитет сегодняшним реалиям не соответствует. Там очень много чего нужно менять. Но при этом сегодня это все равно единая институция, которая руководит мировым спортом, Олимпийским спортом. Хочешь не хочешь, это гигантский бизнес, огромный теперь. Это же не любительский спорт, как был, когда придумывалось все это дело. Сегодня это огромный бизнес, колоссальный, и политика большая.
Естественно, это решение МОК – это результат очень долгих колебаний и споров с участием в том числе России, которая на неофициальном уровне, через свои личные контакты, через коррумпированных деятелей МОК… Не впрямую коррумпированных, но лучше относящихся к России, лучше относящихся к российским спортсменам, понимающих, что без звезд российского спорта Олимпиада будет не сильно полноценной, не до конца топовой по соревнованию.
То есть, опять же, это политика и дипломатия, которая должна раскалывать единство тех, кто против. Этим занимается Россия, эмиссары российские, путинские – как угодно называйте. Когда нужно было, и деньги заносили. Я не говорю про сейчас, хотя, может, в общем, и тоже. Но можно и не заносить деньги. Можно пообещать министершое иностранных дел Австрии Карин Кнайсель, что ее с радостью примут в России и здесь у нее все будет хорошо. Она, может, бабла и не получала, но станцевала с Путиным и сейчас приехала в Россию. Или Шредер какой-то. В МОК что, людей, что ли, нет? Конечно, есть. Слабость точечно работает.
К. ЛАРИНА: Это тоже такая маленькая модель мира, безусловно. Точно так же, как те же страны Запада, которые одной рукой, типа, поддерживает Украину, а другой рукой продолжают торговать тайком с Россией.
К. НАБУТОВ: Нет, торгуют не страны. Торгуют люди, торгует бизнес. Но бизнес же налоги платит… Давай про МОК закончу уже, раз уж ты старого радикулитчика завела. Я думаю, что, во-первых, еще возможны какие-то корректировки всех этих решений. Мне так кажется. И при этом там, в этом решении, понятно, что заложено совершенно откровенное понимание того, что большинство российских спортсменов подвешены в армии или в «Динамо» и получают там зарплату. Сегодня весь мир так действует. Возьми спортсменов Украины – там все тоже офицеры. И во Франции подвесы есть какие-то, и в Америке, и так далее.
К. ЛАРИНА: Но они не являются страной-агрессором.
К. НАБУТОВ: Не говори банальностей, я это понимаю. Мы же с тобой понимаем, кто является страной-агрессором. Хотя одна страна другой даже не объявляла войну, не объявляла военного положения. Просто вошла туда и все.
И к вопросу об этом самом олимпизме. Честно скажу: поскольку продолжают гибнуть люди, мне вот совершенно наплевать, что будет на этих Олимпийских играх. И хотя я привык уважать спортсменов, и многих знаю, и помню, как плакали ребята, которых лишили права выступать на Олимпийских играх 1984 года, когда Советы отказались от участия в Олимпиаде в Лос-Анджелесе… Я помню, как мои друзья-спортсмены рыдали, потому что у них отобрали право выступить на Олимпийских играх. Но сегодня мне совершенно на это наплевать, потому что люди погибают в центре Европы. Какой там МОК, не МОК?
Тем более что Россия уже не первую Олимпиаду пролетает по-взрослому. Уже ее не допускали в Токио, уже не допускали в Пекин, не допускали в Пхенчхан в 2018 году. Это были результаты всяких допинговых подвигов российских. Уже как бы девственность потеряна, поэтому плевать мы на все хотели. И могу тебе сказать честно, что опять вызрела идея альтернативных Олимпийских, собственных, карманных игр.
К. ЛАРИНА: Доброй воли?
К. НАБУТОВ: Нет, не Доброй воли. Это Игры Дружбы-84, такие были. Доброй воли – это придумал Тед Тернер, американец, чтобы в эпоху постоянного кризиса Олимпийских игр дать возможность соревноваться советским и американским спортсменам. За его деньги все было сделано. Нет, игры-84, Игры Дружбы. Придуманы такие игры, уже объявлено, что они будут в Москве и в Екатеринбурге. Мы сами все проведем, мы пригласим всех лучших спортсменов…
К. ЛАРИНА: Всех китайцев?
К. НАБУТОВ: Там на самом деле даже две разных олимпиады придумали – еще Игры Будущего в Казани. То есть у нас сейчас рублей много дешевых, мы сейчас и тут устроим, и тут, и будем приглашать всех лучших спортсменов. Просто всех пригласим и сейчас всем покажем. А виды спорта какие? Ну, какие мы захотим. Например, я тебе скажу, ты, может быть, даже не знаешь, что в той псевдоолимпиаде, которую Россия планирует проводить, есть такой вид спорта – падел.
К. ЛАРИНА: Паддл?
К. НАБУТОВ: Падел. А может, он паддл.
К. ЛАРИНА: Это вот…?
К. НАБУТОВ: Ну да, это такая херня, типа теннис для недоразвитых.
К. ЛАРИНА: Очень популярная игра, между прочим.
К. НАБУТОВ: Представь себе, а я никогда не знал.
К. ЛАРИНА: Паддл, очень хорошая.
К. НАБУТОВ: Паддл или падел – вот, значит, теперь мы сделаем олимпийским. Естественно, на первом месте в списке в таких вот наших домашних Олимпийских играх, сельских таких почти, собственных – акробатический рок-н-ролл. А как без него? Ведь это вид спорта, в котором добивалась больших успехов дочь Путина. Поэтому это один из главных видов спорта.
К. ЛАРИНА: А художественная гимнастика? Там другая женщина добилась многого.
К. НАБУТОВ: Художественная гимнастика есть, потому что как бы Россия – это родина художественной гимнастики.
К. ЛАРИНА: Танец с булавой, да.
К. НАБУТОВ: И она там тоже есть. Причем предложение провести такую альтернативную Олимпиаду Путину высказывали еще несколько лет назад, еще до начала всей этой украинской бойни. Уже там патриоты среди спортивных начальников говорили: «Давайте проведем, чего мы прогибаемся под этот мок-шмок?».
К. ЛАРИНА: Но было же. Все равно уже все проходили, в истории все это было. Ну еще раз давайте опять порадуемся друг другу.
К. НАБУТОВ: Слушай, десятилетиями наша страна – ну, если Советский Союз наша страна, она десятилетиями не выступала на Олимпийских играх. С 1920 по 1952. Ну не выступала.
К. ЛАРИНА: Но на самом деле же дело не только в России, согласись. Вообще из того, что мы с тобой успели сегодня сказать и на что обратить внимание в нашем разговоре, мир хочет жить так же, как живет Москва, которая не хочет замечать войны. Жизнь продолжается. И мир хочет так же жить – что нет никаких войн, что войны где-то там. А мы сейчас находимся в этой расщелине между двух страшных войн, где, как ты говоришь справедливо, продолжают гибнуть люди. Но мир хочет жить так, как будто бы ну что делать, ну война – но все равно ведь надо же… Кто-то зарабатывает на войне, кто-то зарабатывает на том, как якобы войны нет. Но не знаю, я от тебя не дождалась ответа на простой вопрос.
К. НАБУТОВ: Какой?
К. ЛАРИНА: Что будет дальше?
К. НАБУТОВ: Понимаешь, я боюсь, что сейчас никто этого не знает, кроме одного товарища, который сидит там на облаке над нами сверху.
К. ЛАРИНА: Да он тоже вряд ли.
К. НАБУТОВ: И то у него могут быть сомнения. Но я могу тебе сказать, что у меня перед глазами информация – да, это не секретная информация, – о том, какое сейчас единение в Израиле у людей. Когда армия, наоборот, не пускает, то есть как бы отшивает всех желающих пойти на фронт. Всех. Там тысячи людей, которым говорят: «Вы уже не нужны, уже достаточно спецназовцев и всех остальных. Уже достаточно, всё, военная концепция больше не требует».
Все там сыновья… Вот только что погиб сын бывшего начальника Генерального штаба Израиля. Он был военный врач. Причем его отец в этот момент находился в штабе того подразделения, где находился его сын и погиб. И никто не уезжает в Эмираты, в Абу-Даби. Ну, израильтянам в Абу-Даби трудно, но по миру куда угодно.
К. ЛАРИНА: Ну так подожди, все равно, прости, вместо того, чтобы восхититься мужеством этих людей, мир сейчас рассказывает про израильский фашизм.
К. НАБУТОВ: Послушай, часть мира рассказывает про израильский фашизм…
К. ЛАРИНА: Вполне себе респектабельная часть. Профессура, президентки различных университетов американских.
К. НАБУТОВ: Ну, они так не говорили, эти президентки английских университетов и американских. Но ты понимаешь, что, извини меня, во всем мире сколько там – миллиард с лишним мусульман? Больше. Поэтому естественно, что там влияние ислама на очень многие умы велико, и многие считают, что на самом деле это несчастные палестинские арабы, которых угнетают, отобрали их земли, и это естественная реакция униженных и оскорбленных.
Просто мы с тобой будем еще 2 часа про это разговаривать. Не стоило про это затевать, поскольку это отдельная тема. Но там, в Израиле, я видел единение нации – маленькой нации, безусловно, – когда все как один. Так вот сегодня такого примера больше нет. А между прочим, в той же Украине сегодня полно людей, которые всеми способами стараются отвалить куда-нибудь за границу. Призывного возраста. Полно. И неслучайно были дела по снятию и, по-моему, уголовные дела всяким военкомам разных областей. На каком фоне эти дела?
К. ЛАРИНА: Коррупции. Взяток за то, чтобы откосить.
К. НАБУТОВ: И кстати говоря, то, что в Америке поднимаются голоса против того, чтобы выделять больше денег Украине, потому что там одна из базовых точек – это коррупция. И это, как говорится, чисто внутреннее украинское дело. У России своя собственная коррупция. Это традиция, а не коррупция. Но когда все это закончится, я не знаю, поэтому я… Ну отпусти меня уже!
К. ЛАРИНА: Отпускаю. Друзья, спасибо большое давайте скажем Кириллу.
К. НАБУТОВ: Да, подписывайтесь тоже и на наш канал, я вот крикну.
К. ЛАРИНА: Да, подписывайтесь на канал Набутовых, пожалуйста. Регулярно выходит со своими прекрасными видеоколонками. Просто вообще жжет глаголом, ничто мимо него не проходит. Скажет всю правду сразу же.
К. НАБУТОВ: Кошмарную.
К. ЛАРИНА: Отпускаю. Мы остаемся в записанном виде, дорогие друзья. Пишите, пожалуйста, комментарии. Пожалуйста, подписывайтесь на нас и подписывайтесь на Набутова. Кирилла я благодарю за визит и за такой большой сегодняшний разговор. Огромное тебе спасибо. А я прощаюсь с вами, дорогие друзья, до субботы, и в субботу у нас будет Александр Роднянский – в то же время, в тот же час, на том же месте. Спасибо, дорогой Кирилл!
К. НАБУТОВ: Пока, целую, пока!